Ёльф подарит, коль солжёт,
Комплиментов пароход,
И лизать поклялся феины
Башмачки до посинения.
Борис Готман.
Радуга, дожидавшаяся нас у дома перчаточника, при виде Зану слегка подалась назад и нервно дёрнула несколько раз хоботом.
- Увы, от меня ещё тянет тёмной энергией, - феечка покачала головой, - видишь, Ёльф, что ты со мной делаешь!
- Неа, - я покачал головой, - ничего не вижу, никого не слышу, однако, занят, на перчатки насмотреться не могу. Шипы бы на костяшках не помешали, но чего нет, того нет, хоть накладки на пальцах из паутины хороши, кому врежешь, мало не покажется. И ткань плотная такая, фиолетовенькая.
- Ткань просто волшебная, выдерживает до ста градусов мороза и до двухсот градусов жары, не боится стали и является антимагической, - пикси вздохнула, - мне на такие и за пятьсот лет не заработать.
- Ну, закончим игру, так и быть, подарю их тебе, - я подмигнул крохе, - всё одно потом не понадобятся.
- После игры они мне так же не нужны будут, - кроха махнула ручкой.
- Да, если игру кто-нибудь не сохранит, ты просто исчезнешь, - я пожал плечами, - такова судьба всех компьютерных персонажей. Один и тот же сюжет, но разные игроки и варианты развития событий.
- Фея Зану после игры исчезнет, - малышка кивнула, - если только один игрок не погубит бедняжку раньше срока.
Когда мы, в который уж раз, миновали границы поместья министра, уже знакомые стражи забеспокоились, зашевелились на своих стволах.
- Так, иди ка ты дальше один, я за территорией по-о-одожду-у-у-у, - феечка спрыгнула со спины слонопульты и пулей понеслась назад, благо охранники не погнались.
И вот, когда вошёл я в залу для приёма гостей, ВайВуэй поднялась навстречу, я вытянул руки, показывая новенькие перчатки. Однако, не увидав наставницы, министр покачала головой, лицо её стало озабоченным.
- Ты молодец, добыл требуемое, однако, - фея сжала ладонь в кулак, так что побелели пальцы, - прошу, береги девочку, она, она на самом деле хорошая, просто слишком старается выполнить свою работу как положено и иногда перебирает со строгостью. Ты знаешь, приз слишком велик. Запомни, перейти грань очень просто, а вот обратно вернуться пока не удалось ни одной фее или эльфийке.
Откуда, по-твоему, взялись паучарии, остроклювы и прочие? Это те, кто остановились в шаге от падения, и им приходится прилагать колоссальные усилия, чтобы не сгинуть. А наставницы, они особенно уязвимы. Моя старшая сестра стала Падшей, её игрок никак не желал исправляться. Коммунистические идеалы, революционные свободы, «смерть эксплуататорам»! Как же злодей изводил бедняжку! И проигрывал раунд за рандом. А когда всё случилось, мне пришлось лично обезвредить сестричку. Ту, что я любила больше жизни. Именно поэтому, я с таким неодобрением отношусь к играм.
Я завидую тем феям, которые добиваются победы, получают то, чего лишилась моя кровиночка и, одновременно, очень боюсь за них. Запомни, мальчик, если с Зану что-то случится, я стану твоей наставницей и, поверь, нынешняя жизнь покажется тебе раем, ибо у меня будешь пахать без перерыва, обливаясь потом и харкая кровью, пока сердце не остановится. Пускай я сгину, но и ты из игры живым не выйдешь, я понятно изъясняюсь?!
- Угу, - пискнул я, - да уж, не думал, что когда-нибудь испугаюсь компьютерного персонажа. Так и хочется провалиться сквозь землю или стать маленьким – маленьким, чтобы ни в один микроскоп не разглядеть.
- Чувствую, мои слова дошли до тебя, - ВайВуэй вытащила прямо из воздуха браслет, согнутый из тонкой проволоки, этакий червячок, но более всего походил он на песочные часы.
Я поклонился низко, принял артефакт и чуть ли не бегом понёсся прочь. Вот ведь создатели игры расстарались, эта министр, могу поклясться, что она – живая и страдает по-настоящему!!!
Зануда ждала меня у черты, притаптывала ногой, так нервничала. Увидав браслет, аж подпрыгнула.
- Дай – дай – дай, - пикси вытянула жадные ручонки.
- Не-не-не, хваталки прочь от народного добра, - я спрятал артефакт за спиной, - пока с покраской не покончу, даже и не мечтай, а то устроишь мне очередную бяку. И не кричи о фееричности или не фееричности. Я хочу трудиться и отдыхать ровно столько, сколько пожелаю, а ты мне устроишь гонки с препятствиями.
- Можно подумать, ты сможешь без меня активировать волшебную вещь, - кроха надула губы.
- Ну, у меня же талант от природы, - хмыкнул я, - нет, никто не спорит, на твоей ручке браслетик смотрелся бы очень хорошо, таким красавицам вообще всё идёт, но артефакт мне самому требуется.
- В смысле, «подлецу всё к лицу»? – проворчала малышка.
- Нет, в смысле, что совершенную картину любая рама делает только краше, - возразил я, - вот чего я за тобой не замечал, так это – подлости.
- Министр так сильно запугала, – не сдавалась Зану, - решил подстраховаться?
- И снова не угадала, - я пожал плечами, - просто в сплошной черноте безысходности, в которой я оказался, забрезжил свет свободы, пока далёкий, как мечта о лете в середине Января, но всё же и это слегка исправило мне настроение. А когда ты доволен, когда надежда, надувает паруса корабля, хочется сказать что-то приятное окружающим.
Ну и, не буду лгать, паучьи глаза как-то странно смотрятся на твоём личике. Пусть лучше его освещает улыбка. И вообще, кое-чья не фееричность всех от нас отпугивает, будем повышать уровень позитива, а раз проще всего сделать это с помощью комплиментов, что же, я готов завалить тебя льстивыми восхвалениями, пока уши в трубочку не свернутся.
- Что же, я чувствую, что ты куда более искренен, чем обычно, - кроха вздохнула, - так хочется расслабиться и поверить. Прошу, говори такие вещи почаще, мне сразу становится лучше.
****
Вот и поселение. Жора мирно дремал у тележки с краской, будто почувствовав что, он поднял голову, узрел Радугу и… челюсть его упала вниз, язык вывалился и повис, как у мультяшных персонажей, глаза вылезли из орбит. И вот вскочил он, метнулся к нам с радостным визгом, едва мы успели спешиться, как свинук развернулся, притормозил у слонопульты, лизнул её в щёчку, потом потёрся головой о головубрюшко. Самочка сначала растерялась, понюхала хоботом ухажёра, потом, махнув на всё, расслабилась, пасть расплылась в улыбке, глазки закатились.
- Вот, - Зануда ткнула пальчиком в сладкую парочку, - учись, как ухаживать надо. А то теряет время тут, а девушка вынуждена терпеть и страдать.
- Ты только не забывай, что Жора за свои усилия может получить приз – «Главный производитель двух тысяч шестнадцатого года» и золотую медаль, - фыркнул я, - а я – до десяти лет без права переписки за соблазнение малолетней. Тебе сколько лет, милая моя, шестнадцать? Вот через два года приходи, тогда и поговорим. А пока могу предложить только подержать за ручку, скромный поцелуй в щёчку и лобик и погулять до ближайшего кафетерия.
- Вот – вот, я этого и хочу, чтобы меня держали за ручку, целовали в щёчку и лобик, шептали в ушко комплименты, - малышка подбоченилась.
- Что-то ты слишком современная, - я сделал шаг назад, - не гони так коней, мы ещё мало знакомы. Дай хоть свыкнуться, что ты уже за меня всё решила и настроила планов на всю мою, скорей всего, очень короткую и полную страданий жизнь. Ты – рыбачка или браконьер? Крючочком меня, крючочком, не надо динамитом своей настойчивости глушить, моя тонкая поэтическая натура такого просто не выдержит.
Поверь, я полюблю тебя куда быстрее и искреннее, если будешь мяукающим котёнком, а не рыкающим голодным тигром, чтобы я не чувствовал себя девственницей, которую маньяк тащит в свой дом, чтобы запереть в подвал и мучить да истязать до конца жизни. Тебе рыцарь доблестный нужен в роли жениха или раб, закованный в цепи, весь в шрамах от кнута?
- Ладно, - кроха натянула улыбочку, более похожую на оскал и поморгала глазками, - пошли, милый, тебя ждёт кисточка и куча клиентов.
Холодок пробежал по моей в спине, теперь Зану более всего походила на невесту куклы – убийцы Чака, такая же жуткая.
- Одно радует, - я кашлянул, теперь не придётся больше покупать или одалживать инструмент.
- Это ещё почему? – насторожилась малышка.
- Ну, есть у меня знакомая паучария, - я хитро прищурился, - а готовые вещицы потом продадим коллекционерам, тому же Смереху. Ещё бы, эксклюзивчик, инструмент, которым работал игрок, изготовленный из паутины наставницы. Плюс сможешь плевать на меня, сколько захочешь.
- Ты точно русский? – Зану нахмурилась, - какие-то слишком коварные и хитрые финансовые схемы.
- Эх, кажется, не так сформулировал, - я покачал головы, - я так сильно влюблён, что готов работать только с теми вещами, что созданы из твоей паутины, о, прекраснейшая!
- Знаю, что врёшь, но звучит так хорошо, что устоять невозможно, - феечка всплеснула руками, - я всего лишь слабая женщина, податливая и падкая на лесть. Если отвернёшься, изготовлю рукоять для кисточки, так и быть, а ты пока поищи травы вместо ворса.
- Видать, беличьей шерсти у вас тут не найти, - я вздохнул, - я слышал из неё выходят лучшие кисти.
****
- Передумала я тебе отдавать на растерзание собственный дом, - Зануда поморщилась, - есть тут одна особа, которая меня всегда раздражала, тем более, у неё как раз имечко на «А» начинается.
- Так ты никогда себе никогда фееричность не восстановишь, - возразил я, - моя возлюбленная должна позабыть об антипатиях и прежде всего думать о деле. Хочешь перековать меня, сделать праведником, так будь любезна и сама соответствовать идеалу. Жена цезаря обязана быть безупречной.
- Дожили, игрок наставницу учит, - феечка поморщилась, - ну, пойдём ко мне домой. Но имей в виду, я очень требовательна и люблю, чтобы моё жилище было идеальным.
****
- Так, крыша пусть будет салатовой, - начала кроха.
- Стоп – стоп – стоп, - я поднял палец вверх, - я снова буду вести себя не по-русски и перестрахуюсь. Вот, я беру этот лист дерева и кисть и запишу на нём все твои пожелания, одно за другим. А ты поставишь в конце подпись и поклянёшься душой или чем захочешь, что согласна с написанным. Тогда, если что-то не понравится, все возражения предъявишь самой себе. Лады?
- Но я не знаю людской письменности, а если ты захочешь обмануть? – фея подбоченилась.
- А я поклянусь, прямо здесь и сейчас, что если солгу и покрашу не в тот цвет, как было заявлено, то буду говорить тебе комплименты, не прерываясь ни на миг, пока голос не охрипнет, а голосовые связки не лопнут от натуги, а так же целовать твои башмачки, до тех пор, пока они не начнут блестеть, - я поднял ладонь в верх.
- Солги, солги, ну, пожалуйста, - малышка сложила ладошки на груди в молитвенном жесте, - мои уши жаждут комплиментов, а башмачки – чистки.
- Записываю, - напомнил я, - диктуй. Итак, крыша – «салатовенькая».
- Лучше, изумрудная, - пикси вздохнула, - или нет, как молодая трава.
- Мама, молю, роди меня обратно, - простонал я, - мне здесь неприятно!
Продолжение:http://www.proza.ru/2016/05/29/1171