Смелый соловей и терминатор с бензопилой

Рустам Тухватуллин
СМЕЛЫЙ СОЛОВЕЙ И ТЕРМИНАТОР С БЕНЗОПИЛОЙ.
Соловей сидел на ветке и выводил свои чудные рулады, задрав свой раскрытый клювик вверх. Время от времени он на несколько секунд замолкал и осматривался, поворачивая свою головку то вправо, то влево, словно оценивая произведенный на слушателей эффект. Странно – на терминатора он не обращал никакого внимания. Может, только делал вид, что не замечает, ведь расстояние от соловья до терминатора было не более четырех метров, к тому-же он был единственным слушателем. Уставший терминатор, выключив свою тарахтящую бензопилу, стоял, замерев, и, глядя вверх на соловья, слушал замечательный весенний концерт. Впервые он видел так близко такого смелого соловья. Ведь обычно они поют, спрятавшись в густой листве деревьев. А этот солист сидел на выступающей из густых зеленых зарослей сухой ветке и пел, словно специально выставляя свою красоту напоказ. Шея соловья отливала на солнце переливающимся синеватым перламутром, особенно в те моменты, когда он поворачивал свою головку вправо-влево. В зарослях солисту подпевали другие соловьи, щебетали и другие птицы. И весь воздух вокруг был залит этим разноголосьем. А терминатор был уже немолод, виски серебрились на солнце. Руки, ноги, поясница болели от усталости. Ведь уже третий день он орудует своей шумной бензопилой, и крошит, крошит огромные, доходящие до метра в диаметре, стволы деревьев, распиливает их на куски, и выкатывает эти тяжеленные, кряжистые бревна из зарослей на открытое пространство, разбирает завалы сваленных деревьев и кустарников. Он уже оглох от тарахтения своей шумной бензопилы. И вот, когда он очередной раз выключил бензопилу, услышал прямо над собой этого соловья-солиста. И замер, боясь спугнуть. А соловей и не думал пугаться. За эти дни он уже привык к этому немолодому терминатору. Долго стоял терминатор и любовался этой смелой птичкой и его необыкновенным концертом. В последнее время он все чаще чувствовал стремительный бег времени. Он словно кожей начал чувствовать, что спираль времени закручивается все быстрее и все круче. А ведь еще столько много нужно сделать! И много нерешенных проблем. И этот груз проблем давит на плечи, мешает видеть красоту вокруг. Он слушал соловья, и словно вся его жизнь промелькнула перед его глазами. Вот в детстве не было проблем, и было так интересно жить, и он все успевал. Проблемы были у родителей, и иногда они серьезно ссорились. А он в то время удивлялся – ну почему обязательно надо ссориться, ведь любые проблемы можно решить, ведь жизнь вокруг такая интересная! А сейчас он уже давно не только сам родитель, но и дед. И сейчас проблемы у детей. И он опять удивляется – ну неужели нельзя жить без проблем! И чем больше детей, тем больше переживаний за них. Иногда он думал – вот если бы жил один – и не было бы переживаний, и делай что хочешь, и денег бы хватало ездить по заграницам, и отдыхать, и жить в свое удовольствие. Но такие мысли приходили только иногда. Ведь семья, дети, внуки – дают и много радости, много незабываемых счастливых мгновений. А проблемы, переживания – они не вечны, они пройдут. Главное – не давать им накапливаться, стараться решать по мере сил. Ведь вокруг так много интересного, прекрасного. Ведь именно об этом и поет сейчас ему этот чудный смелый соловей. Терминатор слушал, слушал, и жалел только об одном – эх, ну почему у него в руках бензопила, а не фотоаппарат. Такие красивые снимки можно было сделать! В конце концов он вздохнул и пошел дальше работать. Надо было решать очередную, неожиданно свалившуюся на голову проблему. Дело в том, что за участком, на котором они выстроили дом, протекает небольшая речушка, берега которой завалены огромными спиленными когда-то кем-то тополями, высохшими ветками и стволами, и три дня назад нагрянули экологи, заявили, что нужно очистить и речушку, и ее берега на десять метров от всех этих завалов во избежание затопления. Вот и воюет, неохота ведь большие штрафы платить. Завтра терминатор попробует сфотографировать соловья. Но, наверное, такой момент больше не повториться. А жаль. И до вечера он крошил, крошил стволы огромных тополей, и с женой выкатывал их на открытое пространство. А в обед жена тоже крошила – редиску с грядки в салат.
P.S. Но ни завтра, ни послезавтра сфотографировать соловья не удалось – зарядили дожди. И только через три дня терминатор сумел подкрасться к соловью и сделать несколько снимков. Наверное, это был не тот соловей, этот был пугливым, да и окраска была более светлой. Да и пел он не так проникновенно. А почему я себя терминатором назвал – просто, когда три дня подряд пилишь бензопилой огромные стволы, невольно начинаешь чувствовать себя терминатором. Болгарка, циркулярка, перфоратор, кувалда, отбойный молоток, лом, лопата, шуруповерт, электрорубанок, топор и все другие многочисленные инструменты – не дают такого ощущения. А насчет отдыха – наверное, когда-нибудь и мне удастся отдохнуть. Но, конечно, ненадолго, ведь отдых, безделье – они ведь утомляют. Но так хочется.