Подгнило что-то в Датском королевстве.
У. Шекспир. Гамлет.
Когда инспектор Томас выехал на место происшествия, было уже за полночь. Обнаружен труп мужчины средних лет. Похоже на убийство.
— И почему все время поднимается такая шумиха вокруг мертвеца? — развлекал себя мыслями инспектор. — Умрут все, и далеко не каждый в удобное время
и в своей постельке, так что же так нагнетать ситуацию…
Томас хотел закурить, но, достав сигарету из пачки, только покрутил ее между большим и указательным пальцами и заложил обратно. От ночного звонка с последующими поспешными сборами и ожиданием машины настроение испортилось основательно. За долгие годы сыскной работы он так и не привык к подобным ночным выездам. Вдобавок на него давила летняя духота, а потом, и самому Томасу было далеко за тридцать лет, он был холост, предпочитал кофе, сладости и комфортный диван.
Они подъехали к коттеджу средних размеров, оформленного под старину, с красной черепичной крышей. Как и полагается, дом вкруговую был огражден желтой полицейской лентой, а внутри места предполагаемого преступления уже присутствовали криминалисты и его коллега, молодой сержант Дональд.
С нескрываемым раздражением Томас поприветствовал всех присутствующих, снял свой длинный летний серый пиджак и заглянул в ярко освещенную залу, где на мягком ворсистом ковре лежало тело мужчины, одетого в клетчатый халат и расположенного лицом вниз.
— Кто его обнаружил? — спросил инспектор Томас.
— Он не пришел в офис, он работает, ну, точнее, работал в компании по продаже антиквариата, был ее совладельцем и два дня не поднимал телефон. Тогда его коллега по имени Стивен решил его навестить. Двери оказались открытыми, и вот таким он его и обнаружил, — прозвучал ответ Дональда.
Инспектор бросил взгляд на двух специалистов в латексных перчатках, раскладывающие стандартный набор по обнаружению и снятию «пальчиков».
— Что говорят наши вечно недооцениваемые помощники-криминалисты?
— Они указали, что присутствуют следы удушения. Сейчас начнут снятие отпечатков с предметов.
— Ну и муторная же у них работенка, — подумал Томас, но вслух высказал ободряющее пожелание хороших результатов.
— Дональд, я решил сегодня не курить, но отказ от кофе будет уже реальной жертвой, к которой я не готов по своей слабости души и тела, — после этих слов Томас состроил мученическую гримасу.
У напарника это вызвало улыбку, и он решил помочь коллеге, предложив ему слегка теплый, но крепкий и сладкий кофе из небольшого термоса, который обязательно присутствовал на таких выездах.
Заполнив картонный стаканчик и немного пригубив напиток, Томас, уже более приободренный, продолжил расследование.
— Дональд, завтра с утра возьми все необходимые показания с того парня и установи круг его родных и знакомых, а я займусь с криминалистами, — после этого наставления инспектор заглянул в зал.
— Его зовут Рей. Жены и детей у него не было. Родители давно скончались, — Дональд смотрел в свой кожаный блокнот, — а с коллегой я уже договорился на завтра, или точнее, на сегодня…
— Молодчина, если так пойдет, скоро мне можно будет начать думать о переводе в отдел корреспонденции, — инспектор попытался улыбнуться.
Они пристроились на коричневом кожаном диванчике в прихожей, и Томасу не хотелось сейчас вести яркое и широкое обсуждение происшествия. Богатый дом, модная машина во дворе, ухоженный труп на ковре, обои, светильники, люстры, дверные ручки, столики и столы, напольное покрытие, обивка на мебели, хрустальные вазы и все остальное было не просто дорогим, но еще при этом изящным и изысканным.
— Наш новый клиент был большой эстет! — Томас редко удивлялся, но теперь был искренен в оценке жилища своего потерпевшего, безвременно ушедшего из этого изобилия.
Он решил подождать, пока криминалисты закончат с отпечатками, которые они ответственно искали, вооружившись ультрафиолетовыми приборами.
Наконец к нему вышел глава группы и с нескрываемым недоумением на лице и в голосе объявил, что они не могут обнаружить ни одного отпечатка.
— Как это понять, такого не бывает! — почти прокричал инспектор.
— Я тебя уверяю, здесь нет отпечатков, можешь сам проверить, — он протянул ему фонарь ультрафиолетового свечения.
Томас оттолкнул предлагаемый фонарик и прошел в зал, оглядев обстановку.
— Неужели преступник имел столько времени, чтобы сантиметр за сантиметром протереть столы, пол, натереть предметы, вплоть до мелких фигурок в застекленном шкафу, — обратился Томас к окружающим, — на это могло потребоваться несколько часов и охренеть сколько терпения! Нам следует поторопиться, убийца слишком осторожен, и он попытается замести оставшиеся следы.
Дональд никогда не встречался с такими обстоятельствами преступления, и по его мимике был заметен повышенный интерес к происходящему.
— Убийца был вхож в этот дом, и поэтому ему пришлось тщательнейшим образом избавиться от возможных улик. Это сразу сужает круг подозреваемых, и теперь можно приступить к следующему этапу выяснения причин преступления, — завершив в своем уме небольшую логическую выкладку, Томас высказал предположение, что хозяин дома, так любивший упорядоченность, просто не мог не вести перечень ценных предметов, которыми он владел.
Дональд незамедлительно и со свойственной молодому сыщику серьезностью приступил к осмотру всех записных книжек и бумаг, а инспектор прошел в спальню, где оглядел длинные полки шкафов, заставленные книгами в добротных обложках. Произведения широко известных классиков, отличный выбор детективных романов и, что было немного необычно, литература по медицине и химии. «Какой разносторонне развитый человек… Был», — отметил про себя Томас.
Тем временем помощник перешел к проверке файлов на ноутбуке усопшего, предварительно взломав пароль, благо он был вооружен необходимыми средствами ведения электронной войны, что принесло результат, так что догадка инспектора подтвердилась. Действительно, хозяин вел реестр всех предметов, вплоть до книг, которые находились у него в доме.
— Теперь, друзья и коллеги по защите правопорядка, нам предстоит перейти к самой нудной части поиска, а точнее, следует провести полную ревизию по списку, и, возможно, мы обнаружим что-то недостающее, — выдал ценное указание опытный инспектор.
Криминалисты также подключились к поискам, ведь их профессиональное достоинство было задето унизительным отсутствием отпечатков.
И на этот раз чутье не подвело сыщика. Допивая третью чашку черного кофе, он с облегчением прослушал новость, что обнаружена пропажа. Это оказался бриллиантовый перстень, принадлежавший в каком-то веке какому-то французскому герцогу, стоимостью, согласно тому же реестру, в районе 45 000 долларов. «Все же неясно, почему только одна вещь и не самая дорогая? Однако это можно объяснить той же осторожностью, что подсказала убийце избавиться от всех отпечатков. Перстень мог стать незаметным в этом изобилии, если бы не педантичность хозяина!»
Выйдя на крыльцо, Томас связался со своим человеком, который вертелся в среде сбытчиков краденого, и передал ему данные ювелирного изделия.
Уже рассвело, когда труп увезли в морг, опечатали дверь и окна, а сотрудники отправились кто домой, чтобы позавтракать и принять душ, а кто, как и Томас, на свое рабочее место.
Инспектор отодвинул на угол стола скопившиеся папки и, притянув к себе чистый бумажный лист, принялся чертить схему проводимого расследования, в то время как Дональд принялся документировать уже произошедшее.
— Дело осложнено отсутствием явного мотива, так как перстень мог просто не быть обнаружен или был подарен или продан самим хозяином. Да, возможно, преступник не имел изначально умысла убивать, но его застал хозяин дома, и… Но тогда зачем было стирать все отпечатки? Нет, убийца явно был в прекрасных отношениях с убитым, но неужели он так глуп, чтобы так открыто указать на это? Судя даже по предварительным данным, Рей имел крайне узкий круг общения, следовательно, нам будет легко проследить их передвижения в день убийства.
Несмотря на все эти выкладки, Томаса не покидало смутное чувство абсурдности обстоятельств происшествия, и он решил поподробнее присмотреться к Стивену, который и заявил в полицию о трупе.
Главный свидетель пришел в назначенное время, и после вежливого отказа выпить кофе его усадили напротив Дональда для снятия показаний. Он рассказал о высоком профессионализме и бесконфликтности Рея. Также поведал, что иногда бывал у него в гостях и они проводили время, обсуждая рынок антиквариата и литературы. Выпивал он редко, а с родственниками общался еще реже.
Инспектор задал вопрос об их последней встрече и попросил рассказать все в подробностях.
Стивен поведал, что в тот день убитый был заметно возбужден. Он активно обсуждал новинки на ожидаемом аукционе и заявлял о неготовности в нем участвовать, так как считал их переоцененными. Также он жаловался, что почитать стало нечего, потому как на рынке столь любимых им детективов вступили на пьедестал посредственные авторы или пошляки, которые слишком эксплуатируют страх читателя перед маньяками. Потом они выпили кофе с ромом, и, по словам Стивена, больше он его живым не видел и не слышал.
К концу дня Томас не мог больше думать ни о чем, кроме этого расследования, оно полностью поглотило его внимание и вызвало в нем жажду к реализации своего призвания, которой он уже давно не испытывал.
Результаты, полученные от патологоанатома, подтвердили, что смерть произошла от удушья, вызванного с помощью мягкого плотного предмета. Предположительно, таким орудием мог послужить шарф.
В течение следующих двух дней новостей, помогающих продвижению расследования, не поступало. Перстень не появился, главным подозреваемым оставался Стивен, а у остальных было надежное алиби. Томас не мог всерьез принять версию о хладнокровном убийце — близком друге, который не имел ни единого мотива совершить это преступление, но наблюдение за ним было установлено.
Вскоре на связь вышел нотариус, обслуживающий Рея, который сообщил о наличии завещания, и о том, что все имущество наследует самый известный в стране благотворительный фонд, оказывающий помощь детям инвалидам.
— Таким образом, версия о корыстном убийстве с целью завладеть наследством уходит даже не на второй план, а вовсе из списка. Но факт убийства есть, пропажа есть. Значит, следует найти перстень, а вместе с ним и возможного убийцу, — эти мысли закрепились в уме Томаса, но он находил их недостаточным основанием для спокойного ожидания. Им было принято решение еще раз посетить место преступления, несмотря на его неправдоподобную стерильность.
Обводя уставшими от недосыпа глазами сыщика зал, где ранее располагался труп, инспектор не заметил ничего необычного и требующего анализа.
Кондиционер был выключен. Пройдя в спальню, он остановился напротив книжного шкафа и еще раз позавидовал интересной коллекции книг. Все издания были проверены криминалистами, но не было найдено даже одного заломленного уголка.
— Коллекционер с причудами… Без семьи, игнорирующий родственников, благотворитель. Противоречивый человек. И какая ирония, что убит он, возможно, из-за небольшого перстня… — Томас почувствовал неприятную, мешающую духоту в помещении и неожиданно осознал, что такая деталь, как шарф, который так и не нашли, не совсем подходит на роль орудия убийства. — Откуда мог взяться шарф?
В полной описи имущества, которую он еще раз просмотрел со своей флэш-карты, не нашлось ни одного шарфика. «Гость в такую жару не пришел бы с ним. Если он планировал преступление, конечно, он мог принести его с собой тайком. Но почему именно шарф? Ведь можно было взять шнур, жгут или резинку. А если убийство было спонтанным, то использовалось бы что-то, находящееся под рукой. По факту, это была вещь, которую можно обмотать вокруг шеи, вещь достаточно длинная и мягкая, чтобы не оставить ярких следов и разрывов на коже.
Инспектор не находил ничего, что бы могло заменить шарф в такой ситуации. Шнур и платок на эту роль никак не подходили.
Просмотрев отсканированный отчет патологоанатома, он еще раз удостоверился, что смерть произошла в результате удушья мягким предметом. Затем Томас сфотографировал полки с книгами и направился в ванную. Выдвинув все ящички и открыв дверцы, он сфотографировал содержимое в них, состоящее из многочисленных баночек и колб с различными предметами гигиены и лекарствами.
— В уголовном деле любая мелочь может нам помочь! — любил повторять Томас.
Инспектору интуитивно казалось, что истина была где-то рядом, как в том сериале, в котором ее, кстати, так и не нашли.
На следующий день, заправив золотистой капсулой кофеварку и развернув купленные сэндвичи, Томас загрузил фотографии на рабочий стол служебного компьютера и решил изучать их, пока не получит очередного озарения, однако задумку прервал телефонный звонок на мобильный. Объявился перстень. В ответ на эту новость абонент на том конце услышал облегченный вздох инспектора и похвалу за оказанную услугу.
Оказалось, что перстень одному из скупщиков принес бродяга, у которого не оказалось даже свидетельства о рождении. Он попросил за него тысячу долларов, что уже указывало на его полную неосведомленность в ювелирной отрасли. Томаса это неприятно насторожило, и облегчение улетучилось, как пар, испускаемый чашкой свежезаваренного кофе. Впервые за последние дни он решился закурить и, сделав жадную затяжку с обильным выпуском сигаретного дымы из уже было заскучавших легких, попросил Дональда, который наконец-то освободил себя от неотложных заданий начальства, забрать у группы наружного наблюдения отчет по Стивену.
Допрос бродяги, проведенный самим инспектором, показал, что он нашел перстень в своей коробке с надписью о помощи, в которую ежедневно собирал подаяние.
Новый подозреваемый не мог вспомнить, кто его бросил туда, потому как ему в основном подавали металлическую мелочь, и он не сразу обнаружил ценную вещичку. Память замутнило еще и непреходящее неделями состояние похмелья. Бродяга, у которого отняли шанс отправиться в алкогольный беспробудный рай, был одет в такую истрепанную одежду, и у него так дрожали руки, что Томас никак не мог представить его душителем, который несколько часов тщательно протирает отпечатки по всему дому и уходит, никем не замеченный.
Отчет по Стивену тоже ничего не показал: тот вел себя как порядочный трудяга. Все обычные мотивы преступлений не подходили, подозрения не оправдывались. Действие подходило к следственному тупику, и настрой инспектора на плодотворную работу был бесповоротно испорчен, как вкус пересоленного картофеля, и он превратился в занудного молчуна.
— Так, получается, что убили Рея не в целях ограбления. Но ведь известно, что преступление всегда содержит причину…
Томас вернулся к просмотру фотографий, показаний и отчетов. Он был из той категории сыщиков, которые имеют способность направить мысль и внимание по самому непривычному направлению и получить от этого результативные выводы.
Через два дня инспектор передал руководителю следственного отдела следующее заключение по делу об убийстве господина Рея Н.:
«Рей был из той категории везунчиков, которые удобно живут и получают от жизни желаемое. Он был обладателем оригинального вкуса, отрицающим пошлость и невежество, любил во всем поступать осторожно и с видимым шиком. За день до смерти наш «клиент» бросает вместе с пригоршней монет бриллиантовое кольцо в коробку к незнакомому бродяге. Кажется, что это такой жест благотворителя, но на самом деле это продуманный шаг. Затем на вечер он приглашает Стивена и ведет с ним беседу, в которой жалуется на безвкусицу современных коллекционеров и авторов детективов. Они выпивают. Рей намекает о бесполезности накопления богатств. Весь разговор является очередным продуманным шагом к цели. На следующий день он не идет на работу, а занимается… протиранием всех предметов, дабы избавиться от любых отпечатков. Также заранее он приобретает шарф или нечто подобное и делает попытки самоудушения, чтобы образовались характерные следы на шее. Возможно, применяется еще какие-либо вещи, которые затем уничтожаются. И, наконец, он задействует свои знания в фармацевтике, своем втором увлечении. В интернете можно найти его статьи и отзывы о некоторых препаратах. Этот человек остается оригиналом до конца. У него в ванной на разных полочках стоят препараты, и среди них ингалон, бердуил, кардиап, легкоин. Их применяют астматики. Однако при смешении указанных препаратов образуется яд, который, наоборот, способствует быстрому удушению. И даже при вскрытии и анализе определится только то, что человек страдал от астмы. Рей приготовил препарат и, заняв нужную позицию в зале, принял его, чем удушил себя. И это не является самоубийством, а соответствует признакам предумышленного убийства самого себя. Он как бы разделился на преступника и жертву.
Предполагаю, Рей хотел разыграть преступление, которое практически невозможно расследовать. Запутывает следствие абсурдностью, но все же специально оставляет вышеперечисленные намеки, включая тщательную опись предметов в доме. Он решает, что жанр детектива исписался, и совершает якобы оригинальное преступление. Так что убийцей в данном случае оказывается не вор, не конкурент, не родственник, не друг, не дворецкий, не следователь, а сам убитый — и убитый по-настоящему, без имитации. Он убил, но при этом не нарушил уголовный закон.
Полагаю, капитан Дуглас, представленная версия покажется Вам надуманной, но прошу отнестись к ней максимально серьезно, потому как другой не будет».
Томас уже давно перестал бояться выговоров и отставки.
К концу светового дня, заправляя очередной порцией кофемашину, инспектор Томас с негодованием заметил, что мир, жители которого убивают себя и других из простого интереса, уже обезумел настолько, что это, похоже, стало бесповоротным.
— Дональд, хочу открыть тебе «великую тайну», — инспектор усмехнулся. — Люди не перестанут убивать и сходить с ума. Поэтому найди более приятное занятие, чем всю жизнь пытаться кривое сделать прямым.
Инспектор Томас выдал рекомендацию, рожденную утомительной жизнью сыщика, и принял в руки картонный стаканчик, заполненный ароматным и непроницаемо черным двойным эспрессо.