В тот день над сотканными из ветров и света башнями Эмен Дара позли тяжелые белые облака, чьи бока вздувались от тусклых оранжевых вспышек, предвещавших бурю. Осенние штормы еще не начались, а летняя засуха давно завершилась, и город был буквально укутан и увит серебристой и белой листвой садов, висячих террас, летающих лужаек и шагающих полян. Между башнями сновали искры ярких вспышек, кристаллы на вершинах шпилей, рассекающих тучи, нежно светились цветами верхнего спектра, и даже не верилось, что в мире бывает ночь и тьма…
Я в последний раз окинул взором все это великолепие, привычное с рождения, и вздохнул. Не потому, что боялся лишиться того, что вижу, и не от того, что вскоре мне предстояло шагнуть в Бездну – нет. Это был вздох надежды. Надежды на чудо. Мне, еще не покинувшему родину, уже хотелось вернуться сюда – не с победой, или новыми знаниями, или с невообразимо чуждыми технологиями, но просто вернуться. Вернуться домой.
Сзади на галерее появился мой старый друг, чье имя давно уже истерли пески времени из моей нынешней памяти. Он соткался из воздуха, обретая непривычную плоть, и некоторое время не тревожил меня, пока картины Эмен Дара намертво откладывались в моей душе. Но вот, спустя время, он тихо позвал меня:
- Сэй'Тир, вечности тебе! Ты скоро уйдешь?
- Да, друг, - я медленно повернулся к нему, чувствуя непривычную инерцию полностью воплощенной оболочки. Было очень неудобно говорить не напрямую, но лишь используя мышцы гортани, языка и голосовые связки. – Осталось времени лишь до заката, когда откроются грани Западных Ветров.
- Я пришел проститься, друг, - он тщательно скрывал волнение, но сияние оранжевого и красного цветов все же прорывалось сквозь пелену его сути. – Сожалею, что не могу уйти с тобой…
Ему отказывали в странствии уже не один год подряд, мотивируя отказ слабостью воплощения тела и отсутствием контроля эмоций. Но он снова и снова пытался, подавая прошение хранителям врат, и получая отказ за отказом… Сдается мне, что слабой волей здесь и не пахло, что бы не утверждали знающие.
- Не сожалей, пожалуйста… - я вздохнул, и осторожно коснулся его оболочки, стараясь не повредить связности частиц. – Это первый уход, они не длятся долго… Я вернусь, обязательно вернусь!
- Не длятся… Если не попасть в закрытые миры, или если бросок не приведет во Тьму, или…
- Во Тьме тоже есть жизнь, друг. А еще там, за гранью, есть судьба…
Он вспыхнул сиянием, на секунду затмив даже свет от башен:
- Ты идешь туда за нею? За Судьбой?
Я задумался. Ненадолго, но… «Действительно, зачем я иду вовне? Почему я заранее оплакиваю этот мир, как будто… словно знаю, что не вернусь сюда никогда больше? Что зовет меня за грань?»
- Наверное… - не стоило озвучивать свои мысли даже самому близкому другу, чтобы не ранить его еще сильнее. – Я верю в себя и в то, что вернусь.
- Прости, странник… Я тоже верю в тебя! – он потускнел, и стал медленно сворачивать тело, переводя его в энергетическую форму. – Мне надо идти… Когда вернешься, зайди в мой дом, прошу…
- Хорошо. Зайду.
Я проводил яркое соцветие, медленно провалившееся в портал перехода, и вздохнул. Теперь я точно знал, что не вернусь сюда никогда. Уверенность крепла, и вскоре, когда суровый голос хранителя уже звучал в моих ушах, открывая переход за Грань, я услышал и другие голоса. Силы Света и Тьмы, древние боги, создатели и разрушители, драконы и маги… Вселенная была полна голосов, ведущих растянутые на тысячелетия беседы, и сияла мириадами стеклянных глобул-миров, куда можно было прийти… Я вдохнул полной грудью ветер странствий, и рассмеялся, сбрасывая груз обычаев, ритуалов и связей. Я знал, зачем мне дарован переход, что такое Бездна, и чему мне надо научиться за сотни и сотни жизней, которые нужно прожить. А еще, где-то там, во тьме и боли, я обречен найти свою любовь, с которой нам суждено было (будет?) бок-о-бок пройти через такие испытания, что содрогнулись бы даже хранители, узнай они об этом… Я не боялся.
Я до сих пор не боюсь ничего. Даже смерти и боли. Душа бессмертна…
Клянусь своей канувшей во прах родиной, чьи сотканные из света башни, лучащиеся всеми цветами радуги, уже давно обрушились, снесенные волнами Хаоса. Клянусь, что никогда не забуду своего имени, и своей любви.
2014.12.28