Мужество ополченцев зашкаливало, - даже раненые не покидали поле боя. Но укропов было много. Слишком много… К тому же, у них были минометы.
В отряде Серкова было уже трое убитых и трое тяжело раненных.
К обеду укропы выдохлись и откатились за лесополосу, чтобы отдышаться и перегруппировать силы.
К Серкову, укрывшемуся за бетонным блоком, подошел, согнувшись, дед Михалыч – местный старожил и знатный рассказчик. Он начал работать в шахтах после Великой Отечественной, когда шахты только начали восстанавливать, и знал множество историй – и веселых, и страшных. Михалыч привел с собой правнука – паренька лет пятнадцати.
- Слухай, командир, - сказал Михалыч, - мой Колька знает проход через «копанку» Руслана – командира «торнадовцев». Он выведет вас отсюда, ибо вы не продержитесь и часа, когда укропы снова попрут на вашу позицию. Вам не удержать поселок столь малыми силами.
- Мы бегали с хлопцами до балки, - дополнил слова деда Колька. – Вам с отсюдова не видно, а мы видели, - к укропам со стороны Краматорска идут танки. Три штуки. Надо бы вам уходить!
Серков задумался. Он и сам понимал, что сегодня есть хорошая возможность погибнуть всем здесь, у разбитого блок-поста. Или воспользоваться предложением деда и сражаться дальше. Но с другой стороны, Руслан Онищук был местный, он родился и судился в Торезе. Копанки – это был его бизнес. Он имел свои и «крышевал» чужие. Руслану не нужны были потрясения в виде ДНР или Новороссии, которые могли разрушить его бизнес. Поэтому для защиты копанок он и создал свой батальон «Торнадо», куда собрал нацистов и дружков по отсидкам в зоне.
- Мы пройдем там с ранеными? – спросил он паренька.
- Ну-у… - Колька замялся. – Тама есть узкие места, да. Придется потрудиться, чтобы пролезть…
- Другой дороги нет! – твердо сказал дед. – Только через «копанку» можно уйти, пока укропы еще не обошли поселок с юга. А они могут. На транспорте.
Серков кивнул головой и приказал ополченцам скрыто отходить, следуя за их юным провожатым.
Около часу дня ополченцы цепочкой, один за другим забрались в мрачный лаз копанки. В тусклом свете фонарей мерцали мокрые черные стены и бревна шахтной крепи, покрытые какими-то скользкими на ощупь белесыми наплывами. Шахта под большим наклоном уходила куда-то вниз, в битумно-черную мглу.
- Сколько нам идти? – спросил Серков шедшего впереди мальчишку.
- Ну, с ранеными за час, думаю, выберемся.
Вскоре штрек превратился в узкий проход, зажатый породой с двух сторон, а под ногами захлюпала черная вода. Преодолевать его пришлось боком, сняв с себя все снаряжение. С трудом протащили раненых…
Серкову, обладавшему весьма плотным телосложением, пришлось снять с себя все обмундирование, чтобы протиснуться. Он смог пройти, только содрав до крови кожу с живота и на пальцах.
Потом они оказались в забое, который имел полуовальную форму и был завален нарубленным, но не откатанным углем. Две вагонетки стояли на рельсах пустыми.
От забоя штрек поднимался вверх, и Серков подумал, что катать здесь вручную вагонетки с антрацитом было похуже каторги.
- У Руслана есть две лошади, - будто угадав его мысли, сказал Колька. – Вот они и таскали вагонетки. Теперь уже близко.
Вскоре по их разгоряченным лицам пронесся порыв сквозняка, и под ногами перестало хлюпать. Серков понял, что они подходят к поверхности, а значит, надо соблюдать меры предосторожности.
- Псих! – позвал он разведчика, который в мирной жизни добывал уголек и звался Денисом. – Возьми Донбасса и посмотрите выход.
Псих и Донбассик ушли вперед, мелькая в темени лучами фонарей, а остальные прислонились к мокрым, осклизлым бревнам шахтной крепи, стараясь отдышаться.
Минут пятнадцать прошло в томительном ожидании. Наконец разведчики вернулись.
- Никого! – сказал Псих, присаживаясь на корточки около командира. – Только подсолнухи.
- Наверх не выходили?
- Нет! Посмотрели из прохода. Если в подсолнухах засада, мы бы ее все равно не обнаружили, сам понимаешь. Придется рисковать.
- Я вот что подумал, Денис, - произнес Серков. – Это же копанка Руслана Онищука. Что ж он ее без охраны оставил? Типа, бери нарубленный уголек, кто хочет?
- Да какой же дурак полезет в копанку командира батальона «Торнадо»? – Псих сплюнул себе под ноги. – Все же знают, что он садюга! Фашист!
- Ладно! – сказал Серков, отрывая спину от крепи. – Пойдем. Но крайне осторожно.
Низко пригнувшись, шагнули в свет Божий Псих и Донбасс. Разойдясь в разные стороны от лаза, они присели на одно колено, готовые открыть огонь на малейшее шевеление в подсолнухах. Вслед за ними вышел Серков и шагнул в сторону, давая возможность пройти следующему. В тот же миг в то место, где он только что стоял, ударила граната из подствольника.
Взрывной волной Серкова отбросило вглубь штольни. Он упал на спину и сразу же откатился, сбив с ног Кольку.
Отстреливаясь, ввалились Донбасс и Псих.
В штольню влетела осветительная ракета, выпущенная укропами, чтобы высветить цели. Мертвенно-белый свет плеснул во все углы шахты, проявив застывшие фигурки людей. Казалось, что это летучие мыши, прилепившиеся к стенам в ожидании добычи.
- Ложись! – заорал Серков. Но было поздно…
Заряд, выпущенный из РПГ, взорвался, ударив в кровлю.
Тонны породы, сорванные с привычных мест взрывом, обрушились, наглухо запечатывая лаз и все пространство перед ним.
- Конечно же, Руслан не оставил свою копанку без охраны! – Серков выплюнул угольную пыль, забившую рот…