Четверг был днём Татьяны. Прежний хозяин «Империи» по прозвищу «Мама» знал это и всегда ждал с нетерпением эту загадочную красавицу с широкой душой и крутым нравом. Ресторан и гостиница существовали с 1900 года, и Таня появлялась здесь на протяжении нескольких лет с периодичностью и точностью, которой может позавидовать любой немецкий служащий. Ни у кого в городе не возникало мысли назвать её «падшей женщиной». Мужчины мечтали, что статная красавица одарит их, хотя бы крохами ласки. Особенно её любили люди военные, знатного происхождения. А она с благосклонностью царицы принимала их дорогие подарки. Здесь в Армавире, выстроенном руками армянских переселенцев, или «черкесо-гаев», как их называли, заполненного суровыми казаками и вольными черкесами, такая свобода нравов, могла закончиться суровой смертью для любой женщины, но только не для Татьяны Григорьевны. Офицер Шанганов всегда удивлялся: откуда столько аристократизма в жене заводского мастера? Голубоглазая красавица, умница, веселунья, она долго была жемчужиной офицерских попоек в этом ресторане. Лёгкая, смешливая, влюбчивая, но страшно гордая и смелая, она держалась царицей среди этого сброда, а те ползали у неё в ногах! И Шанганов уважал её, обращаясь только по имени отчеству, хотя и сам бы не побрезговал ее ласками, дай только повод. Да только она Шанганова всерьёз не воспринимала.
Теперь бывший дворянский отпрыск, стоя за барной стойкой, размышлял, что с 1905 года прошёл уже, страшно подумать, 21 год! 1926 – как много за это время произошло в Российской Империи... У «Империи» за это сменилось три хозяина. Отгремели революции, страшным сном в памяти осталась Гражданская война. Гостиница назывались теперь «Северная», а ресторан «Юг». Кто бы мог узнать в суетливом нервном мужчине за стойкой, прежнего блистательного офицера Шанганова, дворянина по происхождению. Худой, высокий, практически седой старик, которому уже за пятьдесят! Хорошо, что ещё не расстреляли его как пережитка империализма! Да, не предполагал офицер Царской армии, князь кавказских кровей, что будет услужливо подавать водку гражданам «свободной России». Вот оно: вся власть Советам! Шанганов налил себе грамм пятьдесят и поднёс ко рту. Рука с водкой так и замерла в воздухе. «Татьяна Григорьевна, вы ли это, душа моя!».