- Мама звонила. Сегодня приедет. Нужно поставить бульон, сварить суп, - Анна сосредоточенно сморщила нос.
- Давай что-нибудь более праздничное приготовим, - Дмитрий вышел из ванной с полотенцем на шее, взъерошенные мокрые волосы торчали одуванчиком вокруг улыбчивого лица. – Теща все же приезжает, а ты суп.
- Ты не понял. Все остальное не имеет значения, если нет супа, - Анна открыла морозилку, стала перебирать пакетики с замороженным мясом, выбирая кусочек для бульона.
- Тебе помочь?
- Сходи в магазин, пожалуйста, и не забудь купить зелень для супа.
Сколько Анна себя помнит, в их доме непременно должен был быть суп. Могло быть приготовлено что угодно, но если не было супа и белого хлеба, ее мама начинала волноваться и тяжело вздыхать.
С детства в Аню обязательно вливали положенное количество первого, и только потом она могла есть все, что пожелает, по своему выбору. Аня, как назло, супы не любила. Она любила картошку и макароны. Но, чтобы не видеть испуганных и тревожных глаз мамы, покорно съедала суп.
Ане исполнилось семь лет, когда ее, как обычно, на все лето отвезли к бабушке – маминой маме. Бабушка была веселая, подвижная. Весь день в делах и заботах по дому, огороду и шумной, озорной ораве внуков, свозившихся к ней на лето.
Девочка чувствовала, бабушка выделяет ее среди других внуков – то лишний раз по голове погладит, то сунет в руки самую спелую грушу, то даст попробовать оладушек, пока они еще пекутся.
В тот год из внуков у бабушки гостила только Аня – остальные уехали отдыхать с родителями. Ей одной доставалась вся ласка и забота бабушки. Бабушка научила ее играть в карты, и вечерами, когда дневные дела вместе с закатившимся солнышком откладывались до следующего утра, они садились за стол во дворе и играли до глубокой ночи. За игрой бабушка рассказывала истории «о былом», как она сама называла. Аня слушала «былые» рассказы, затаив дыхание. Они ей нравились даже больше сказок, которых бабушка знала много-много – «тележку с сундуком».
Единственное о чем не рассказывала бабушка – это о войне. Слишком страшны были воспоминания, и бабушка часто, глядя на внуков, приговаривала «лишь бы не было войны».
Утром почтальон принес телеграмму – мама сообщала о приезде. Бабушка засуетилась у плиты.
- Поди-ка в огород, Анютка, нарви укропчика, петрушечки, зеленого лучка и две-три морковки вырви, будем суп для мамы варить.
- Бабушка, и почему только мама так суп любит. Вот ничего ее так не радует, как суп. А я его не люблю. И вы еще все говорите, что мы с мамой похожи.
Бабушка выключила плиту, подошла к внучке, погладила ее по голове, потом прижала к себе крепко-крепко и по щекам ее покатились слезы.
- Бабушка, ты что? Ты что? – Аня испуганно смотрела на вмиг посеревшее лицо бабушки.
- Ничего, ничего, милая, - бабушка вытерла слезы краем фартука. – Это я былое вспомнила, как твоя мама тарелку с супом себе выбирала. Охо-хонюшки, не дай бог, не дай бог.
Бабушка высвободила внучку из крепких объятий, вновь включила плиту.
Анютка прибежала с огорода с охапкой зелени, разбавленной яркими пятнами морковок.
- Бабушка, расскажи, как мама выбирала тарелку с супом.
- Некогда мне, Анютка. Да и невеселая это история.
- Бабушка, ну пожалуйста. Расскажи – не отставала внучка.
Бабушка посмотрела на Аню серьезными глазами, окинула сверху донизу и сказала:
- А, пожалуй, и расскажу. Теперь можно, ты уже большая, поймешь. Да и забывать такое нельзя. Никогда нельзя. Слышишь?
- Слышу, – почему-то прошептала Анютка. В горле пересохло от волнения: бабушка впервые говорила с ней так серьезно и по-взрослому, словно собиралась доверить важную тайну, которую она должна сохранить и пронести через всю жизнь.
Бабушка зачем-то вымыла и без того чистые руки, тщательно вытерла полотенцем, села на стул и притянув внучку, усадила себе на колени.
Поглаживая шершавой натруженной ладонью пушистые волосы Анютки, тихо заговорила:
- Когда война началась, твоя мама была на два годка помладше тебя, а братику ее, твоему дяде Коле, и вовсе года не было. Муж мой, твой дед Иван, ушел на фронт. Одна я осталась с детьми и старенькими родителями на руках. Страшное время было. То немцы в город входили, то наши войска. Много раз город переходил из рук в руки. Все вокруг было разрушено. Голод и холод пришли в дома. Мама твоя каждый день ходила на станцию, собирала на рельсах не до конца прогоревший уголек, который выкидывали из топок поездов. Этим угольком и топили нашу печурку, чтобы не замерзнуть и воды как-то согреть. Немцев из города выбили, я пошла работать радисткой в аэропорт. Там мне давали каждый день паек – он помещался в маленькую баночку, сейчас майонез в таких продают. Я помню, как первый раз принесла паек домой, и мы из него варили суп. Это был первый суп за долгие месяцы голода. В большую кастрюлю налили воды, нарезали лебеды и закинули весь паек, добавив ложку муки для густоты. Готовый суп разлили по тарелкам. И твоя мама долго-долго ходила вокруг стола, разглядывая тарелки.
- Любочка, что ты там высматриваешь? – спросила ее моя мама, твоя прабабушка.
- Я смотрю, в какой супа больше.
- Тогда этот суп, считай, нам жизнь спас, Коленька уже и на ножки почти не вставал, а у Любочки одни глаза и коленки торчали. - Бабушка вытерла набежавшую слезу. Голос ее задрожал, она не могла говорить дальше.
- Бабушка, родная, не плачь, не плачь, - Анютка ладошками вытирала бабушкины щеки, прижимаясь к ней всем тельцем. – Войны больше не будет. Никогда, никогда.
- Дай бог, дай бог. Что-то мы с тобой засиделись, а скоро и мама приедет. Давай суп варить.
- Можно я сама порежу укроп и петрушку?
Анна забросила в кастрюлю зажаренный лук с морковью, туда же закинула нарезанную зелень. Суп готов.
Раздался звонок в прихожей и звонкий голос мужа:
- Любовь Ивановна, здравствуйте. А мы вам суп сварили.
- Очень вкусно пахнет. Анютка мастерица на супы. И откуда только она так наловчилась их готовить?
За обедом Анна заметила, как глаза мамы скользнули по тарелкам, словно сравнивая в какой налито больше. Комок подкатил к горлу – сколько лет прошло с войны, в доме полно еды, а мама по-прежнему оглядывает тарелки.
Она подошла к маме и крепко-крепко прижалась к ней, как когда-то прижималась к плачущей бабушке. По Аниным щекам катились слезы.