И это действительно был свет. Это был такой свет, что обыкновенному человеку и представить себе невозможно. А портал, на котором Антон с Люн сейчас сидели, оторвался от поверхности Луны и, закрыв их тела как чехол со всех сторон, был выброшен в бесконечное темное космическое пространство. Однако, все это случилось лишь через некоторое время, а сейчас эти двое просто сидели друг возле друга и наслаждались видом звездного неба. А ведь они даже еще не знали, что никогда больше не увидят ни Землю, ни Луну, ни даже само Солнце, поскольку вспышка Сверхновой унесет их так далеко, что они просто не смогут отыскать пути назад. Но и это было через некоторое время. А в настоящий момент Антон с Люн слышали нарастающий гул, живой раскатистый грохот, который простые смертные слышать не могли, и который доносился до них со стороны Земли. И знали они, что это такое. Это огромная, горячая, неизмеримая по своей внутренней духовной мощи звезда начала свое ускоренное и последнее теперь расширение.
На самой же Земле люди, которые наглухо забаррикадировались в своих стеклянных домах, также наблюдали нечто необычное. Тот, едва различимый светящийся туман, который до сих пор расползался лишь по разного рода низменностям, стал прямо у них на глазах подниматься. Он полз все выше и выше, пока не достиг уровня их домов, а затем и поднялся над ними. Люди видели также и сильно растерянных, и теперь уже напрочь лишенных своего прежнего боевого настроя призраков, которые поднимались вверх вместе с этим туманом. Некоторые из них были очень напуганы, а иным было и просто интересно, что это такое происходит. Наконец световой туман поднялся до уровня облаков, то есть примерно километра на два над землей, отчего даже в самых высоких строениях люди стали волноваться, что же с ними будет, если он полностью поглотит их. Наблюдала за всем происходящим и Катя. Она, правда, не очень сильно беспокоилась именно за себя, а скорее за Антона, который снова куда-то запропал. Но при этом она все же и чувствовала или скорее надеялась, что он все еще жив и что с ним все в порядке.
Наконец световой туман достиг уровня ее квартиры, а затем и превысил его. Теперь он поднялся выше всей этой высоченной четырехугольной пирамиды из невесомого стекла, в которой эта квартира находилась. Но не остановился при этом, а продолжил подниматься. Вот он уже достиг верхних слоев атмосферы Земли, а вот и открытого космоса. Еще через пару часов он достиг и Луны, которую миновал очень быстро. В этот момент Антон, который прекрасно все видел и понимал что происходит, спросил у Люн, как там Катя. А та сказала, что световой туман не мог ей ничем повредить и что она до самого последнего момента будет в безопасности. На это Антон лишь молча обнял девушку за плечо и притянул к себе. Они, конечно, и сами теперь не знали, что с ними самими будет. Безусловно, с одной стороны Антон обладал невероятными способностями, да и защитный костюм Люн был также очень прочным, что вполне доказала та бойня, которую она устроила нападавшим на нее призракам на Земле. Однако они не были полностью уверены в своей безопасности и, естественно, готовились к самому худшему.
И вот призрачный туман, который в последние несколько часов расширялся все с большим ускорением, достиг расстояния миллиона километров от Земли. После чего его расширение стало быстро замедляться и вскоре совсем прекратилось. Впрочем и того, что сейчас представляла из себя эта живая звезда, было более чем достаточно, чтобы поразить любого, кто только мог ее видеть. Она по своему размеру уже ничем не отличалась от обычных, неживых звезд. Огромная, яркая, пылающая, она светила так, что с учетом живого диапазона, затмевала даже Солнце. Воистину чудовищные теперь, изогнутые протуберанцы вырывались с кипящей ее поверхности, а световой ветер отрывал некоторые из них и уносил далеко в космос. Арон, подчиняясь пробудившимся наконец неизмеримым внутренним силам, предстал во всем своем великолепии, во всей красе, уравняв огромные физические размеры и до сего времени скрытую духовную мощь. Звезду эту можно было теперь увидеть с совершенно гигантских расстояний, хотя и свет ее стал каким-то красноватым. И все же, состояние этой, по-настоящему огромной теперь звезды не было стабильным. И Антон это знал, впрочем, как и Люн, которая все так и продолжала сидеть рядом с ним и почти в полузабытьи нашептывать ему что-то на ухо. Антон прислушался. Это были какие-то слова про него самого и про нее, а также про эту звезду и Луну. Наконец он разобрал, что это было: «Мы теперь с тобой как Арон и Луна, — шептала девушка, — Антон и Лууна. И мы всегда будем вместе, даже если и погибнем». И Антон не нашел ничего другого, кроме как поцеловать ее, и теперь уже по-настоящему в губы, потому что ему и самому было сейчас очень страшно.
Наконец они почувствовали, что состояние звезды стало совсем нестабильным. И хотя во время предшествовавшей этому паузы, которая длилась несколько часов, почти ничего не происходило, однако нарастающие внутренние вибрации и приглушенные раскаты, ясно давали понять, что вскоре все закончится. А затем началось падение. И падение это было стремительным. Падало туда, назад, к центру звезды все: и световой туман, и словно бы взбесившиеся теперь протуберанцы, и призраки, которые к этому моменту оказались довольно далеко от Земли. И это был настоящий, плотный и очень горячий световой поток, который даже Антона с Люн повалил на черную ткань портала. Причем Антон оказался под девушкой. Все это происходило так быстро и стремительно, и силы ответственные за этот обратный процессе были настолько мощными, что никто не успевал не то чтобы за чем-то следить, но даже и подумать.
А поток тем временем лишь нарастал. И сжатие звезды происходило куда быстрее, чем ее расширение. Даже призраки теперь уже в полной мере ощутили под какое давление попали. И это давление с каждой секундой лишь увеличивалось. Что стало, причем очень скоро, приводить их в состояние панического, ну просто-таки вселенского ужаса. Потому что попав в этот поток живого вещества, они испытывали за очень короткое время все то, что испытывали другие призраки, которые опускались прежде к центру Арона, за сотни лет. Сейчас же этот процесс был сжат всего-лишь до нескольких минут, а на последних стадиях и секунд. Однако и этого времени было более чем достаточно, чтобы несчастные призраки в полной мере ощутили все невообразимые боль и ужас погружения в раскаленную бездну. Вот они уже начинали плотнее прижиматься друг к другу, а вот чувствовать сильнейший жар, шедший со всех сторон. Стадию кристаллических разветвлений они проходили за несколько десятков секунд, а вот начинали покрываться твердой непробиваемой оболочкой. Уровня коконов они достигали, когда верхняя граница светового тумана почти сравнялась с атмосферой Земли. А нескончаемый и все более разогреваемый трением водопад живого вещества никак не останавливался.
На самой же Земле, конечно, никто также не мог уцелеть в условиях такого страшного катаклизма. Все постройки из «легкого стекла» почти мгновенно расплавились, а люди, из тех, что еще оставались в них, погибли. Души их, лишенные теперь уже физической оболочки, уносились все тем же потоком падающего вещества к центру Арона. И легкой была эта смерть, и никто из людей не мог тогда ничего ни понять, ни почувствовать, поскольку происходило все на этих, последних стадиях сжатия звезды в сотые доли секунды.
И вот наконец внешняя оболочка звезды полностью скрылась под земной поверхностью. Однако вещество Арона, неизмеримое по своей живой массе, не сколлапсировало тогда окончательно. И трудно было назвать причину этого. То ли вещества звезды все же немного не хватило, чтобы силы притяжения возобладали над всеми прочими. То ли тот поступок Антона, когда он отказался послушать демонов и не отрекся от своей свободы, как-то повлиял на весь процесс. Однако, буквально через несколько миллионных долей секунды после падения вещества к центру гравитации, произошла вспышка.
И эта была такая вспышка, какой даже и близко представить себе никто не мог. Все исчезало в ней и все менялось. Само вещество, которое падало к центру этой бывшей теперь уже звезды стало другим. И преобразилось оно. Несчастные же призраки, неимоверной силой прижатые к гравитационному центру прямо на стадии коконов, на этот раз не сгорели, как прежде и не стали светом. Они преобразились. Невероятно и удивительно. Так, как даже в самых смелых своих фантазиях не могли бы. Они переступили ту черту эволюции, которую не смогли бы преодолеть ни при каких иных обстоятельствах. Они стали другими.
Те страшные и уродливого вида коконы, в которых они находились под самый конец, теперь бесследно исчезли. Они будто бы сначала раскрылись, подобно куколкам у простых земных бабочек, а затем и были развеяны невероятной мощи световым ветром. И из этих коконов вылетела красота. И это были совершенно иные существа, преображенные, не люди. Они, конечно, еще чем-то напоминали своих бывших теперь уже далеких предков, но только внешне и то лишь отчасти. У них были все те же руки и ноги, туловища и головы. Но были и крылья. Большие и полупрозрачные, переливающиеся в потоках света радужным сиянием. И эти новые, преображенные существа были также выброшены вспышкой Сверхновой в беспредельное пространство и рассеяны в нем.
Сама же вспышка была просто фантастической. По яркости она могла затмить в тот момент свечение целой Галактики с ее сотнями миллиардов живых и неживых звезд. Но не видел всего этого Антон. Поскольку так же как и Люн, был выброшен этой вспышкой с невероятной скоростью прочь, далеко за пределы Солнечной системы. И не то чтобы его бессмертная сущность или защитный костюм Люн не смогли бы им тогда помочь. Ничто бы не смогло. И они без сомнения бы погибли, если бы не та затвердевшая ткань портала между двумя мирами, на которой они совершенно случайно находились в последний момент. Эта ткань, как почти неразрушимая эластичная мембрана, окутала их со всех сторон и приняла на себя всю силу первого удара. И хотя она потом все же распалась, однако Антону с Люн, к тому времени уже ничто не угрожало. Отчего они, все так же обнявшись, летели теперь с невероятной скоростью неизвестно куда живые, хотя и лишенные сознания.
Наконец, спустя несколько десятков часов, первым пришел в себя Антон, отчего, открыв глаза, стал осторожно, потому что все еще чувствовал сильную боль, осматриваться по сторонам. Он уже успел заметить, что Люн была с ним. Она крепко вцепилась в его одежду мертвой хваткой и даже в бессознательном состоянии не разжимала ее. А еще он увидел, что летели они с сумасшедшей скоростью. И хотя они находились в межзвездном пространстве, где-то очень далеко за пределами Солнечной системы, однако движение это было заметно даже на фоне самых отдаленных звезд.
Наконец пришла в себя и Люн. Девушка, как и он сам, еще некоторое время озиралась по сторонам, словно бы не в силах поверить, что все еще жива, а потом и обратилась к Антону:
— Мы живы? — спросила она, глядя ему в глаза, — кротик, ответь мне, мы живы или это сон?
— Нет, не сон, — ответил ей Антон, улыбнувшись, — я уже несколько часов тут любуюсь на всю эту красоту, — он повел рукой, указывая на расширяющееся вещество Сверхновой.
Девушка также посмотрела вокруг и тоже поняла, что летели они с невероятной скоростью. Отчего и спросила, когда же они начнут останавливаться. А Антон сказал, что на это потребуется еще очень много времени и что он уже начал этот процесс, удерживая ее саму руками. «Но, — произнес он задумчиво, — я пока не увидел и намека на то, что мы замедляемся».
— Ничего, — сказала ему Люн, — главное, что мы живы и мы вместе. А времени у нас теперь с тобой сколько угодно, почти целая вечность.
— Но ведь мы тут одни, — Антон снова повел рукой, — сможем ли мы отыскать здесь хоть кого-то, чтобы почувствовать себя в обществе. Ведь не можем же мы сами вот так изолированно существовать.
— Не бойся, кротик, не бойся. Мы уже столько с тобой всего пережили, что и эту проблему как-нибудь разрешим, — она положила ему голову на плечо. — Но сначала нам надо остановиться или хотя бы выбрать направление, куда лететь.
И долго они потом еще путешествовали по бескрайним просторам космоса, пока не нашли для себя одну небольшую, но вполне подходящую планету. И эта планета была необитаемой. Лишь иногда, очень странные космические корабли останавливались рядом с ней, а иные, что поменьше и приземлялись. Антон с Люн познакомились с экипажами этих кораблей, а потом и с жителями других планет той звездной системы, которые оказались вполне дружелюбными. Это были очень развитые существа, куда более развитые чем прежние люди или даже элы. И именно они, кстати, и рассказали Антону с Люн, что после вспышки Сверхновой в Солнечной системе в их Галактике появились новые обитатели, которых все называли Странниками. Ведь эти существа, несмотря на свое невероятное и даже не вполне постижимое развитие, отчего-то редко когда задерживались на одном месте. И пользуясь своими крыльями, все время путешествовали между разными мирами. Причем летали они очень быстро, много быстрее самых скоростных звездолетов. Но жили всегда уединенно, лишь иногда, крайне редко объединяясь в пары. Гендерное разделение на мужчин и женщин у них присутствовало, однако детей их никто и никогда не видел.
Но, что самое интересное, Антону и самому пару раз удалось увидеть одного из таких странников. Это была женщина. Она прилетала к ним ночью. И поначалу Антон ее даже сильно испугался. Но потом понял, что женщина эта не замышляла ничего дурного. Она просто смотрела, причем именно на Люн, когда та спала, словно бы изучая ее. А однажды сделала еще и довольно странный жест, который самому Антону показался очень знакомым. Она вытянула вперед свою полупрозрачную руку и дотронулась пальцем до кончика носа Люн. Точь в точь как Катя когда-то, еще в своей квартире, когда Люн ходила за ней по пятам. И когда Антон это увидел, то не удержавшись, спросил прямо вслух: «Катя это ты?» Но «женщина» ничего ему не ответила и даже не посмотрела в его сторону. Когда же Люн наконец проснулась, Антон рассказал ей все, отчего девушка долго и горько плакала, все время повторяя: «Это была она, она. Я почувствовала ее во сне». А Антон лишь успокаивал ее и думал: «Кто может понять женское сердце? Вот уж действительно величайшая загадка природы, не то что всякие там полеты без посторонней помощи».