Александр ГЕРАСИМОВ
СИНЕКУРА
«Вот за этих мужичков и за ландшафтик возьму беленькую. Живопись-то какая! Просто глаз прошибет; только что получены с биржи; еще лак не высох. Или вот зима, возьмите зиму! Пятнадцать рублей! Одна рамка чего стоит. Вон она какая зима!» ©
На свете есть много профессий, в которых почти ничего не надо делать. Философ, например, или, скажем, тот же поэт. Музыканты практически даром хлеб едят. Ну, что в том такого сложного, чтобы по фортепианным клавишам или по кнопочкам гармоники споро бегать безо всякого порядка? Или певцом в опере — тоже хорошая работа, глотку-то драть. Писатели ловко устроились, тяжелее вечного пера и в руку ничего не возьмут. Что в голову взбредёт, то и запишут. А нам — читай. Не хуже писателей живут изготовители бузинных и глиняных свистулек или вот, сборщики лекарственных растений — гуляй себе по лугам и траву время от времени с корнем дери из земли без разбору — она, трава, вся лечебная, если с умом подойти. А которая не лечебная, та ядовитая, что тоже имеет повышенный спрос. Если кому надо кого-нибудь отравить — очень подходящая вещь. Фотографы — тут и разговору нет. Соглядатай также неплохо живёт — работа на свежем воздухе, и к тому, постоянная ходьба полезна для здоровья. А то, что день ненормированный, так это напарника можно взять, чтобы с ним меняться. График — сутки через трое — очень великолепная вещь. Математики, будем говорить — тем вообще лафа! Всё равно чёрт ногу сломит в том, что они на грифельной доске накорябают. Ни шиша ведь не понятно. Выдумают тоже — теорема Пуанкаре, мол, недоказуема — и ходят с умным видом. Походят так, послоняются, стены фигурой поподпирают, всю извёстку до кирпича, бывало, сотрут, а после в кассу бегут — давай, мол, плати им за умственный труд. Не сделают ведь ни синь-пороху, а денег им подай! Много таких синекур, всех и не перечесть.
Вот и я, когда решал, чем бы таким в жизни стать, подсознательно выбрал занятие попроще. Чтобы не очень-то надрываться. Из всех профессий художество показалось мне наиболее привлекательным. Оно, конечно, при такой пачкотне вечно весь с головы до ног в краске перемажешься. Но, с другой стороны, на службу ходить не надо. Другие подымаются на утренней зорьке и бегом на службу или в завод, где их начальник день-деньской чехвостит, если что не так пойдёт. А тут ты сам себе хозяин. Захотел — встал, а нет, так и до ночи, бывало, спишь. К вечеру, конечно, жена растолкает, кисточку в руки сунет — иди, мол, потрудись. Ну, известное дело, тащишься в мастерскую. Пока свет поставишь, пока драпировку на стул набросишь, пока голую натурщицу хорошенько в позу, во фламандском стиле, усадишь, пока красок на палитру надавишь — вот уже и ужинать пора. А после ужина, какая, скажем, работа? Тогда, конечно, отставляешь картину до следующего раза — нету, мол, вдохновения, не посетило. Ну, когда деньги совсем выйдут, поработать, известно, приходится. Но это редкость. В основном так живёшь, дурака валяешь, вроде ты кум королю. Хорошо!