Украинское командование рассчитывало обойтись без значительных потерь и разрушений городов, контролируемых ополченцами. В Генштабе ВСУ была разработана масштабная операция по перекрытию участка государственной границы с Россией, по которому шло снабжение ДНР и ЛНР. В ней было задействовано сорок тысяч украинских военнослужащих. Максим Савчук попал в состав 24-й механизированной бригады.
- Сейчас мы легко перекроем границу, - радовался врач Маслюк, с которым он ехал в одной машине, - и прощай Лугандония!
У него был характерный позывной «Док». Они 11 июля 2014 года остановились на привал в поле под Зеленопольем. Внезапно пол пятого утра начался обстрел. В армейскую палатку, где они спали, попал реактивный снаряд. Из тридцати спящих бойцов сразу убило пятнадцать человек.
- Ребята даже не успели проснуться… - ошалело подумал Максим, которого лишь слегка оглушило.
Когда им с Маслюком удалось выбраться из палатки, на улице творилось что-то невероятное. Это было похоже на метеоритный дождь, с такой скоростью и частотой падали хвостатые кометные снаряды.
- Прицельно бьют сепары! - военный врач, лежащий рядом на не до конца отдавшей тепло земле и замысловато матерился.
- Это не сепаратисты… - намекнул Максим.
- А кто?
- Стреляет российская реактивная артиллерия с территории РФ.
- Не может быть! До границы же километров пятьдесят…
- Нас гасят из систем залпового огня «Торнадо», «Смерч» и «Ураган»! - пояснил Савчук. - А у них дальность позволяет.
- Так это ж настоящая война!
- А до этого что было?
Огонь прекратился резко, как и начался. Они вскочили на ноги и побежали на крики о помощи.
- Нужно организовать перевязку! - приказал прибежавший Маслюк.
К ним в палатку, где был оборудован медпункт, начали доставлять изувеченных раненых. Это был ужас. Некоторые ребята с оторванными руками приходили сами, ползли с одной ногой.
- Никогда этого не забуду… - мучился Максим, помогая доктору.
Парни с более лёгкими ранениями приносили на носилках самых тяжёлых. Оказать правильную медицинскую помощь было практически невозможно. Кровь смешалась с песком и заполнила всё вокруг.
- Всё напрасно… - Савчуку показалось, что все их действия бесполезны.
У него кружилась голова, и тошнило от вида чудовищных ран и стойкого запаха крови.
- Я выйду на воздух, - прошептал он качаясь.
- Иди… - врач взглянул на белое лицо и понял состояние помощника.
Когда Максим вышел из палатки, ему стало только хуже. Вокруг валялись обгоревшие трупы друзей львовян и николаевцев.
- Не меньше пятидесяти… - ужаснулся он страшной картине.
После этого расстрела и выдвижения подразделений ополчения сформировался Южный котёл в районе Изварино и Краснопартизанска, в который угодили пограничники, подразделения 24-й, 51-й, 72-й и 79-й бригад ВСУ. Генштаб решил сформировать пояс изоляции на рубеже:
- Для этого нужно взять высоту! - приказало украинское командование.
Саур-Могила стала знаменитой во время Второй мировой войны.
- Она была ключевой позицией немецкой обороны на «Миус-фронте», - вспомнил Савчук, когда прибыл туда. - При её штурме погибло в полном составе несколько советских дивизий.
Круговой обзор в ясную погоду на сорок километров, а столбы пыли от движения военных колонн позволяли обнаруживать противника на ещё большей дистанции. После занятия Саур-Могилы российские артиллерийские корректировщики сумели фактически заблокировать все передвижения на дорогах и отрезать от снабжения окружённые части ВСУ.
- С высоты простреливается единственный маршрут, по которому попавшим в котёл частям может поступать подкрепление, - огляделся «Док».
9 августа бойцы ДНР после кровопролитных боёв оставили Саур-Могилу, которая перешла под контроль вооружённых сил Украины.
- Теперь пришла наша очередь держать здесь оборону… - сказал Максим военврачу, когда они заняли позиции у высоченного памятника советскому солдату. - Во время второй мировой войны мой прадед погиб тут.
- А мой в Берлине…
Договорить им не дали. Ополченцы перешли в контратаку, и вокруг всё засвистело, заохало, заголосило. На Савчука выскочили несколько людей в камуфляже, но без защитных касок.
- Нужно подпустить ближе! - шептал он, будто молитву.
Нападавшие бежали, хищно пригнувшись, и палили из автоматов. Максим дал длинную очередь по всем троим, и сел на дно окопа.
- Попал? - гадал солдат.
Не прошло и пары минут, его ударил близкий блеск и треск, как от удара молнии, и он потерял сознание. Пришёл в себя и первым делом подумал:
- Сколько времени прошло?
Окоп оказался разрушен взрывом упавшего рядом снаряда. Савчук торопливо откопал автомат и гранатомёт. Из носа и ушей текла тёплая кровь.
- Голова трещит, - бормотал он, - ничего не соображаю...
Сверху внезапно посыпалась земля. Максим взял гранатомёт на плечо, чуть приподнялся. Прямо на него двигался громадный вражеский танк. Расстояние до монстра было около трёх метров. Раздумывать некогда, он выстрелил в чудовище. Опять знакомый треск и гром, снова потеря сознания.
- Жив?! - его привёл в чувство Маслюк.
Атаку ополченцев отбили, и он смог оказать контуженному Савчуку первую помощь. Но непрерывный артиллерийский огонь с территории России заставил их спуститься с высоты.
- Хоть напьёмся вволю! - радовались истощённые бойцы.
Внизу был источник воды. Сводная батальонно-тактическая группа 51-й механизированной бригады численностью как обычная рота занимала село Петровское у подножия Саур-Могилы, но их сил хватало только для обороны и прикрытия машин снабжения, которые иногда прорывались.
- Я не понимаю, почему мои земляки воюют за ДНР? - горячился Максим. - Как раз у жителей Донбасса эти «защитники» отобрали право на свободу передвижений! Наставили кругом блокпостов…
- По-твоему выходит, что именно вам тяжелее всего приходится от войны? - не согласился житель Одессы.
- Именно жителей Донбасса забирают «на ямы», расстреливают, - настаивал Савчук. - Это в их дома «защитники» принесли войну.
- Когда на них реально никто не нападал.
- Это боевики отняли автомобили у огромного количества жителей Донбасса, не говоря уже об «отжатии» бизнесов... - перечислил он тяжкие последствия. - Это из-за грабежей дончане остались без работы. Не работают банки и почтовые службы. Это из-за них выпускники школ и вузов получат вместо дипломов и аттестатов самиздатовские бумажки.
Утром Максима позвал командир, который объявил солдатам:
- Так вот, ребята, у меня для вас два сюрприза: один неприятный, другой приятный. Первый - вы должны наполнить эти мешки до самого верха землёй. Нужно сделать укрытия. Второй, приятный, заключается в том, что земли здесь сколько хочешь!
Сооружать защитные сооружения он не любил, поэтому напросился в разведку. Поползли они к линии фронта, а молодой боец «Кактус» трясётся от страха. Старший их группы «Кучерявый» не вытерпел и предложил:
- Давайте хряпнем по сто грамм для храбрости, а то новичок нас со страха выдаст.
Ползут дальше. Савчук дёрнул за ногу впереди ползущего командира:
- Дёрнем ещё по сто грамм для храбрости, а то пацан сзади сильно зубами стучит, ещё, чего доброго, нас сепары обнаружат!
Поползи дальше. «Кактус» осторожно тронул его за ногу и попросил:
- А если ещё по сто грамм для храбрости, и тихонечко споём...
«Кучерявый» так на него шикнул, что все мигом протрезвели.
- Врага надо уважать, - учил он новобранца. - Вот, например, собираешься ты поставить растяжку, но так как человека уважаешь - должен поставить её так, чтобы рядом была какая-нибудь ямка.
- Зачем?
- Ну, чтобы если вдруг враг заметит, что задел - у него была возможность спрятаться от взрыва, - туманно закончил командир. - Поэтому в ямку нужно поставить противопехотную мину.
12 августа разведчики полковника Гордийчука в составе группы специального назначения «Крым» из четырнадцати человек снова прорвалась на Саур-Могилу, взяли под контроль наблюдательный пункт на вершине, и приступили к корректировке артогня. 20 августа 30-я мехбригада из Новоград-Волынского рядом попала в окружение была разбита.
- Теперь нам придётся туго! - понял Максим.
Бои шли почти без перерыва. Он перестал адекватно оценивать жуткую действительность, жил только первобытными инстинктами.
- Слева опасность! - закричало натренированное подсознание.
Савчук упал, перекатился, вскочил, выплюнул грязь изо рта и побежал дальше заячьим зигзагом, ругаясь:
- Чёрт, начала бить артиллерия со всех сторон…
Бежать было нужно до следующего бетонного ограждения лестницы, ведущей к обелиску на вершине. До чего угодно, лишь бы скорее спрятаться.
- Абы перестали стрелять! - сигналил воспалённый мозг.
Там отдышался, но сильно хотелось пить. Вода во фляге закончилась часов шесть назад, жара адская, бронежилет на правом креплении распадался, неудобная разгрузка натёрла плечи до крови.
- Но времени поправить амуницию нет… - знал он по боевому опыту.
Опять автоматная очередь подняла столбики пыли прямо перед носом. Вдруг сзади его кто-то пнул. Оказалось, тихо подполз «Кактус» и велел:
- Беги к командиру. Нужно помочь врачу в кукурузе за зелёнкой…
- Какой я к чёрту медик, - наигранно возмутился он. - Я же пулемётчик.
Оказалось, что ни у кого нет аптечки, кроме него.
- Хотя это трудно назвать аптечкой… - вспомнил он содержимое. - Так, подсумок, там два жгута, прокладки, целокс, бинт и вата.
Пришлось пробираться через зелёнку. Максим неоднократно падал, полз, словно змея. Над головой угрожающе свистело, звучали частые взрывы, вой низко летящих снарядов холодил, будто отличный кондиционер.
- Страшно! - сердце колотилось, словно пойманная в силки птица. - Но пацана надо вытащить.
Он проворно встал и побежал через агрессивную зелёнку. Она плотная, всё заросло хлёстким кустарником и густыми цепкими ветками. Враждебная флора мешала, рвала униформу.
- Растяжки?.. Да к чёрту! - решился Савчук.
Перед тем как окончательно вылезти к свету он неожиданно получил веерную очередь противника поверх своей головы. Он заученно упал, на четвереньках смешно переполз грунтовую дорогу.
- Вот эта чёртова кукуруза... - ругнулся уставший солдат.
Подполз по ней к ребятам и спросил, что случилось. Вместо ответа «Адвокат» жалобно застонал и схватился за левую ногу. Максим попытался рассмотреть рану, но нечего не увидел, даже крови толком не было видно. Очереди скашивали спелую кукурузу у них над головами.
- По ходу, засекли нормально… - сплюнул пылью «Док».
Они сделали носилки из двух ремней и потащили раненого. Он тяжёлый, килограммов сто. Едва успели дотащить до зелёнки, как несколько прицельных очередей скосили всё растительность вокруг них.
- «Воздух»! - крикнул кто-то.
Над головой пролетела пара тяжёлых снарядов. Рядом взорвались несколько коварных мин. Их обильно засыпало землёй, осколки рассерженно шуршали и встревали в изломанные деревья. К счастью их увидели, и навстречу выдвинулась помощь. Дальше потащили «Адвоката» втроём.
- Опять через эту дурацкую зелёнку… - яростно матерился Савчук.
Зато они были не видны противнику. Маслюк разрезал штанину раненого, затем сделал укол и перевязал его.
- У него две пули в ноге, - определил он. - Нужно срочно вывозить!
На спине у Максима, помимо РПГ, теперь болтался ещё и автомат «Адвоката». Раздался противный визг мины, которая упала где-то рядом. Упали и они, встали, потащили дальше. Вытащили на поле, а там оказался «Кучерявый». Савчук закричал ему:
- Вызывай скорей коробочку!
Справа напирали ополченцы, пули всё чаще ложились рядом. Они залегли и начали отстреливаться. К ним на выручку посреди поля двинулся старенький микроавтобус. Максим с «Доком» с трудом втащили туда раненого. Он громко стонал.
- Походу, перебита кость… - понял недоучившийся медик.
Пот заливал глаза, ноги подкашивались, периодически приходилось падать. Подбежал «Кактус» и начал активно прикрывать огнём. Справа, словно призраки показались бородатые лица сепаратистов. Глаза у Савчука, будто в пелене, но их отчётливо видел.
- Ходу! - прохрипел он, когда раненый оказался на полу.
Они запрыгнули в дырявый автобус, высадили несколько магазинов патронов прямо из салона. Дымные гильзы засыпали всё внутри. Несколько туловищ в зелёнке заученно подкосились и упали.
- Едем, - закричал Максим до хрипоты, - жми скорее!
Бус подпрыгивая на кочках, будто испуганный кенгуру вырвался на просёлочную дорогу в Петровское. Он облегчённо переложил гранату, которую держал на крайний случай из кармана в подсумок.
- Кажется, спаслись… - выдохнул он и устало закрыл глаза.
Доктор на верном железном коне вывез раненых к ближайшим украинским позициям, а на заколдованной высоте бои продолжились. 21 августа в результате перекрёстного артиллерийского обстрела противников величественный обелиск воину-освободителю на Саур-Могиле обрушился. В минуты тишины Гордийчук говорил бойцам:
- Вы десантники, вы должны стоять до конца. Враг наступает, все кто сражается - все на передовой, а в тыл бегут одни обосравшиеся. Мы не должны рассчитывать на помощь - мы обязаны выполнять свой долг.
- Крутой мужик! - подумал Савчук, который до последней возможности защищал знаменитую высоту.
Юлдашев трагически погиб, они с «Кактусом» и выжившими бойцами полковника Гордийчука скрытно прошли по тылам противника шестьдесят километров и без потерь вышли 28 августа к посёлку Многополье.
продолжение http://proza.ru/2016/04/21/59