(пересказ русской сказки)
Дядько Сидор имел козу. А кроме ещё три сына. Любил всех одинаково. Но козу баловал. Девочка всё-таки. Каждый день заставлял сынов пасти попрыгунью. Требовал, чтоб лучшие места для неё выбирали. Травку самую зеленую, цветочки – ароматные, а водицу – непременно ключик хрустальный.
Тяжело было найти такие места для мальцов, но они старались. Отец крут был. Кулачище у него с горшок, а ежели ещё и крапивой по филе - так ещё и обидно бывает.
Допрос вёл Сидор вечером. Выспрашивал у любимицы, каково ей, девушке, гулялося нонче?
Вот пошел пасти козу-дерезу старший сын – Иван.
Места заранее напридумывал. Чтоб трава посочней, ручеёк – побойчей, и чтоб кора на деревцах тонюсенкой была, чтоб почесавшись об неё, шёрстку свою Козухна Матухна не попортила.
Наелась всласть коза. Напилась водицы в ключах, в травах - муравах навалялась, по оврагам напрыгалась. С неохотой вспоминала она о загоне. А тут как раз солнышко зашло, пора возвращаться.
Привёл Иван козу с выпаса, а отец уж тут, как тут, у ворот стоит. С веником из лозы. Так, на всякий случай. То есть, если хорошо козочка прогулялась, так веничек ей – на прокорм ночной. Ну, а если что не так, тогда веник для Ивана прокукует.
-Ну, Козухна Матухна, как оно, ти пила ты, ти ела ли?
Стоит у ворот коза, во двор не входит. Ножки растопырила, хвостом вилят, глазищи выкатила, рогами, что серьгами трясёт, отпирается: «Ой, батюшка, …ни пила, не ела. Пузо свело, в глазах темно. Еле до дому дошла».
Тридцать три раза «прокуковал» веничек. Визгу от Ивана было…
В другой раз пошел пасти козу средний сын. Тоже Иван, но средний. Иванушка.
Маршрут заранее обдумал, чтоб никаких осечек. Прямо сторожил козу, пока та ела, пила, валялась. А уж как он набегался за ней, пока она по оврагам скакала.… Но вроде довольна попрыгунья осталась. Под вишнёвый вечерок так её разморило, что осоловела совсем от медовых ароматов. Еле переступая копытцами, побрела назад, к Сидору.
Тот её встретил. По спинке погладил. По брюшку побарабанил. А после спросил: «Ну, Козухна Матухна, а топеряча, ти пила ты, ти ела ли?»
-Тьфу! - Сплюнула коза цветочком в сторону, и, вильнув хвостом, прошла мимо Сидора. – Говорю, как на духу: не в зубах, ни во брюху! Есть давай!
Надрал Сидор уши среднему своему. Да так надрал, что одно ухо, распухнув, так и прилипло к голове, а второе - как бы даже провисло.
-Завтра пойдешь пасти ты, Ванчик. И смотри у меня, чтоб моя коза в этот раз довольной осталась!
Ох, и ночка у Ванчика случилась. До рассвета он, как волчара на Луну выл: «Ой, нагорит, …Ой, нагорит мне за козу…».
Однако делать нечего, пошел пасти козу и младшенький.
В сказках младшим сыновьям везёт. Ванчик на это и пронадеялся.
И что, что водица самая прозрачная да прохладная в ручье была; и что, что трава на лугу самая сочная выросла, снова повесила коза голову, возвращаясь домой. Идёт, еле ноги волочит.
- Что, Козухна Матухна, - любезно интересуется Ванчик у козы, - сытой вертаешься, аль как?
Молчит бестия рогатая, глаза в землю – и молчит! Ничего не проблеяла в ответ.
И угадал Ванчик, досталось ему от папашки по первое число!
Вбил ему Сидор крепко. Вроде чего, всего лишь ладонью по затылку. Но …то ли ладонь чугунной была, толи голова у Ванчика, только гудело в затылке после… до-о-олго.
Что ж, пошел на другой день пасти любимицу сам Сидор Иваныч.
Лужок встретился им с козой знатный. С клеверком. Березки – всё молоденькие-молоденькие попадались. Коза то гложет их, то чешет бока о кору.
Солнышко так тепло пригрело, что пошел Сидор искать ручеёк. И нашел! Холоднючий, сладкий, как роса. И сам умылся, и козу напоил.
И всё гладил голубушку свою, всё по спинке, по спинке ладонью прохаживался.
А вечером всё ж спросил у гулёмы: «Козухна Матухна, а теперь, ти пила ты, ти ела ли?»
-Ага! – Кивнула коза, явно недовольна. – Бежала через лужку, схватила воды кружку. Бежала через лужок, хватила травы пучок. Мне-е-е-е…
Сыновья Сидора притихли у ворот. Ну а теперь, кто виноват? Кому портки сымать, да порку получать?
Уж точно не Сидору. Козе досталось. Взял вожжи Сидор, раскрутил до свиста, да как жогнет по спинке козлиной! – Не пила, значит, не ела…
На завтра указ Сидора: до осени гулять козе за хлевом привязанной к вилам.
И пришлось Козухне Матухне щипать вытоптанную травку, и пить из следа от сапога хозяина.
Даже сыновья сидоровы пожалели дурёху. – За тако малое дело срок мог бы быть и поменьше. До Петрова дня хотя бы.
-А у нас до Сидорова! – Отозвался отец и повел сынов траву косить.
2016 Пермь