26 сентября 2019 года - сто тридцать лет со дня рождения
последнего великого философа - Мартина Хайдеггера
Светлая радость вЕдения цветет в воздухе проселка, меняющемся вместе с временами года, радость ведения, на первый взгляд кажущаяся мрачноватой. Кому она не дана, тому она навеки чужда. Кому она дана, у тех она от проселка. На пути, каким бежит проселок, встречаются зимняя буря и день урожая, соседствуют будоражащее пробуждение весны и невозмутимое умирание осени и видны друг другу игры детства и умудренная старость…
(Мартин Хайдеггер, Проселок)
Выйдя из электрички, сразу попадаешь в особую атмосферу – такого воздуха, как у нас, нет даже на соседних станциях; это осознают и дети. Перейдя пути, через несколько шагов вдоль рельсов сворачиваем на дорожку, ведущую мелким леском к садоводству. По мере продвижения вдоль нее город остается все дальше в прошлом, а здешняя история, пережитые впечатления, мысли проявляются все яснее, как при печати фотоснимков…
Первый раз мы с отцом прошли этим путем почти полвека назад, разгрузив первую машину досок и выбираясь к станции. Яркая луна освещала путь в жутко холодный зимний вечер; при дыхании лицо примерзало к поднятому воротнику свитера. Тогда здесь была проложена лишь цепочка досок в один ряд, и весной она прыгала в болотистой траве. А кое-где, и на нашем участке, еще оставались части дорожек, сложенных из поперечных тонких березок. Временно хозяйничавшие здесь немцы были большими их любителями…
Весной, почувствовав первые запахи пробуждающейся земли, сразу представлялся этот путь и срочные полевые работы в конце его…
Много позже, когда появилось трое маленьких детей, я проводил зимой на даче по три-четыре дня… В уединении. тишине и холоде постепенно приходили в голову неплохие мысли. В ту пору нередко наваливалось столько снега, что
где-то рвались провода; исчезали свет, а потому и относительное тепло – выше нуля – в доме… Той же дорожкой ходил в магазин на станции, где при свечах примерял свои возможности к нехитрому выбору еды… Теперь время преодоления вспоминается как прекрасное и сказочное - кругом холодное серебро, под тяжестью снега деревья склонились, образовав туннель…
Туннели времени – так философ Ахутин назвал нашу удивительную способность мгновенно оказаться в дорогом нам прошлом. И тем самым связывать фрагменты нашей жизни в единое целое. Да, что только не вспоминается на этом моем Проселке…
Августовским вечером шли мы здесь с новой знакомой – встретились в путешествии по местам Достоевского. Помню, как обрадовался отец, увидев женское лицо: ему давно хотелось внуков… И тот день действительно был первым шагом, хотя оставалось ждать еще почти вечность, и отец не встретился во времени с моими детьми… Вечно чистая – так одни переводят с греческого ее имя, а другие отрицают такое. Но для меня – так, пусть и вопреки фактам. И вопреки тому, что сокрушающие эмоции уже тогда были в прошлом.
На середине дорожки остановился отец, тогда в первый раз не проводивший меня до станции… И по ней же мы медленно продвигались осенним вечером через несколько лет – и тогда, как в самый первый раз, светила луна, - на самом своем излете отец уговорил меня свезти его на дачу.
Отношения мои с Проселком не назвать идиллическими – скорее они напоминают обычаи древнего Китая, когда от путешествий приходилось отказываться, если дни оказывались неблагоприятными. Только у меня это были годы… Однако я всегда помнил о нем, и тем острее, чем дольше не видел. Как сказал бы Сартр, проселок присутствовал своим отсутствием. Всякие взносы в правление тогда возил мой приятель; позже жизнь там поддерживали мои родственники, потом молодая жена.
Зато как я был горд и удивлен собой, когда все же приехал на пятилетие старшей дочери! Мне кажется и сейчас, что в то лето обычные цветы по бокам дорожки были необычно высокими и крупными… Но первые шаги сына между грядок я уже пропустил.
А через несколько лет уже все трое бежали по дорожке ко мне, с самодельными деревянными пистолетами и винтовками, но в настоящих боевых касках – ведь здесь Мгинская дуга со страшными многократными боями… Сама земля призвала детей к поисковой работе, и усилиями дочери уже немало погибших бойцов вернулись к своим семьям.
В первые годы здесь, еще при отце, я нередко гулял по обжитым чужим местам. И вот где-то там, далеко за Проселком, далеко за дачей, набрел я на красивый, почти райский уголок. Помню два больших пруда со склоненными над ними ивами, яркие домики на берегу и мостик, дугой изогнутый над одним из прудов – или над каналом между ними? Много раз с тех пор старался я снова попасть туда, спрашивал старожилов, - никто не знал. Иные и удивлялись: взрослый дядька, а о такой ерунде заботится.
А мне вот все кажется: найду я это место, зайду на мостик, и, может быть, пойму какой-то общий смысл всех, кажущихся случайными, поворотов калейдоскопа событий…
Попробую еще раз летом. Конечно, если дни будут благоприятны.
______
Простота несложного сберегает внутри себя в ее истине загадку всего великого и непреходящего. Однако зов проселка, утешающий и увещевающий, слышится лишь до тех пор, пока живы люди, которые родились и дышали его воздухом, которые могут слушать его.
(М.Х.)
_______
Другие тексты, связанные с М.Х.
http://www.proza.ru/2013/05/29/574
http://www.proza.ru/2014/05/04/717