Предыдущая часть - http://www.proza.ru/2016/03/31/2435
Пожалуй, сложно было найти другого такого странствующего священника, как отец Эстебан. И хотя он никогда не высказывал желания вести кочевой образ жизни, его непосредственное начальство и его паства всегда принуждали отца Эстебана к этому.
Для кардиналов и епископов отец Эстебан был спасительным выходом из любой сложной ситуации. Они знали, что храбрый и добрый священник никогда не откажется отправиться в самое логово нечистой силы, дабы принести туда слово Божие.
Паства неизменно встречала отца Эстебана хлебом и солью, однако вскоре начинала относится к нему с подозрением. Причиной тому, как несложно понять, была Агнесса. Девушка умело скрывала свои способности, но люди не могли не замечать очевидных вещей.
И едва почувствовав еле уловимые нотки сомнения в окружающей атмосфере, отец Эстебан принимал решение немедленно покинуть новый приход, пока люди не осознали своих страхов. Начальство же получало всякий раз пронизанное светом и надеждой письмо отца Эстебана, в котором священник "объяснял" причины, вынуждающие его покинуть только что обретенный дом. В ответ отцу Эстебану приходило письмо с указанием нового прихода.
Именно такой приказ и перечитывал отец Эстебан, (при всем уважении к новой пастве) подсмеиваясь над громким названием "деревня", данным шести покосившимся избам и обветшалому дому священника, расположившимся у подножия невысокого холма на самом краю золотистого поля. Церкви в этом поселении не было, и как священник ни старался, он не смог разглядеть места, где здание могло бы когда-то быть.
- И напрасно смеешься, - упрекнула отца Эстебана Нора. Экономка, как всегда бодрая и полная сил, рылась в одном из мешков с вещами в поисках куска вяленого мяса для изголодавшегося Рыжика. - Тишина и покой в деревне - это первые признаки уюта.
Отец Эстебан покачал головой, не разделяя мнения Норы, и стал медленно спускаться вниз по пыльной дороге.
Осмотр отведенного им жилища подтвердил худшие опасения священника. Крепость потрескавшихся стен и подгнивших балок крыши вызывала серьезные сомнения. В единственной комнате стояла единственная кровать. Из необходимой в хозяйстве утвари экономке удалось отыскать лишь старый поржавевший половник и две битых глиняных миски. Рыжик, не стесняясь, хищно скалился вдогонку мышам, спешно покинувшим неприглядное жилище.
- Вот видишь, Нора, - вздохнул отец Эстебан, обводя рукой комнату. - Тебе придется здесь, спать, готовить и заниматься другими делами. А мне (за неимением иного) проводить службы.
- В деревне наберется не более двух десятков прихожан, так что... пусть приходят. Комната большая - все поместятся.
Экономка старалась отвечать уверенно, но даже ее уверенность поколебалась перед лицом бытовых проблем. И все же женщина нашла в себе силы после недолгой паузы сказать:
- Не беспокойся, Эстебан. Я все обустрою лучшим образом. Через пару дней ты не узнаешь этого дома.
- Я в тебе не сомневаюсь, моя дорогая Нора, - улыбнулся в ответ священник.
После скромной трапезы Нора осталась прибираться в доме, а отец Эстебан отправился навестить жителей своего нового прихода.
Население деревни состояло из семи взрослых мужчин, девяти женщин и троих детей лет семи-восьми. Замкнутых, словно чем-то напуганных, но встречавших со всем возможным радушием пришедшего гостя. Не видя возможности отказаться от каждого нового приглашения, отец Эстебан посетил все деревенские избы, поговорил со всеми жителями и был неприятно озадачен надеждой, выказываемое ему в каждом доме.
- Было бы очень хорошо, святой отец, если бы Вы задержались у нас подольше, - устало произнесла Клементина, повторяя тоже, что и все ее соседи до нее.
Святой отец и одинокая мать, на попечении которой находился в настоящее время больной ребенок, стояли возле колодца. Женщина была очень рада предложению священника помочь ей по хозяйству, но отпустить его одного не пожелала.
Доставая ведро воды из колодца и переливая жидкость в поданое Клементиной, отец Эстебан не смог больше удерживать свои сомнения при себе.
- А у Вас есть основания предполагать, что я покину эту деревню в скором времени? - поинтересовался он.
Женщина грустно улыбнулась.
- Да, святой отец. Ведь все Ваши предшественники начинали служение у нас именно с этой бравады. Но не проходило и трех дней, как они уже писали кардиналам и епископам просьбы дать им другой приход.
Отец Эстебан наполнил второе ведро. Закрыв колодец деревянной крышкой, он устремил на Клементину внимательный взгляд.
- И что вынуждало моих коллег так спешно покидать эти места? Сомневаюсь, чтобы такую реакцию у них вызывало отсутствие церкви.
- Вы правы, церковь здесь ни при чем. У их страха иные имена: барон Далио и граф Лаврский. Вы должны были слышать, что эти двое уже не первый год о чем-то не могут договориться. Вот и нападают на земли друг друга. Вот мы, пограничные жители, и страдаем от дворянских споров.
Святой отец огляделся по сторонам. Как сообщалось ему в письме, деревня эта находилась на земле графа Лаврского. Но где пролегала граница, отец Эстебан не имел ни малейшего понятия.
- А далеко отсюда до земель барона?
Клементина махнула в сторону холмов за заболоченной речкой.
- И часа хватит, чтобы добраться, - сообщила женщина. Она замолчала, и святой отец не зная, как продолжить разговор отдался во власть воспоминаниям.
Произнесенные Клементиной имена напомнили отцу Эстебану о событиях полугодовой давности. Тогда из-за вражды между графом Лаврским и бароном Далио Агнесса добровольно взошла на костер, чтобы защитить тех, кто стал ее семьей.
К счастью, ведьме удалось выжить в том огне. Впрочем, сомнения в истинности этого предположения с каждым днем все более и более одолевали священника, в отличие от его экономки. Уверенность Норы была непоколебима. И если женщина все еще не взялась за поиски Агнессы, то исключительно по той причине, что чувствовала правильность желания ведьмы "умереть".
Размышляя над прошлым, которое вновь настигло его в настоящем, отец Эстебан вошел в аккуратную комнатку дома Клементины и поставил ведра на пол у печи.
- Мама? Это ты? - послышался из-под полога на кровати слабый голосок.
- Да, милый, - отозвалась женщина. Она подошла к сыну и поцеловала его. - Как ты себя чувствуешь?
- Уже лучше. Слабости почти нет, - последовал тихий ответ. Женщина немного отодвинулась в сторону, позволяя сыну увидеть пришедшего. - Кто это, мама?
Заметив приглашающий жест Клементины, отец Эстебан осторожно приблизился к кровати. Мальчик, лежавший на ней, был страшно бледен, худ, но на лице его сияла улыбка, и глаза горели любопытством. Последнее святой отец счел добрым знаком.
- Познакомься, Стефан. Это отец Эстебан - наш новый священник. Он только сегодня приехал и зашел познакомиться.
- Здравствуйте, святой отец, - отозвался мальчик.
Он хотел протянуть мужчине руку, но смог только немного оторвать ее от простыни. От приложенных усилий ему сделалось дурно, и Стефан потерял сознание. Клементина испустила тихий вздох.
Накрыв пологом кровать, женщина пересела за стол и обхватила голову руками.
- Вам, наверное, кажется дикостью, что я не плачу сейчас. Ведь все матери плачут, когда не могут помочь своим детям. Но, боюсь, святой отец, у меня уже не осталось слез. Неделю назад со Стефаном приключилась эта беда. Неделю назад я уже оплакала его...
Отец Эстебан вздрогнул.
- Почему Вы так говорите? Ваш сын еще жив!
- Он умрет, святой отец. Как умерли уже многие в нашей деревне. Должно быть, это наше проклятье...
Клементина вновь вздохнула. Ее уверенность, ее спокойное смирение, однако, не поколебали решимости отца Эстебана. Мальчик был еще жив, и даже если никакой надежды его спасти не оставалось, для священника это не имело никакого значения: он был готов бороться до конца.
- Моя экономка Нора немного разбирается в травах, - сказал священник. - Возможно, она сумеет помочь Стефану. Если вы не против, я попрошу ее сегодня зайти к Вам?
Женщина только отмахнулась от него: "делайте, что хотите".
Вернувшись домой, где перед ужином пахло тушеным мясом, а чистота радовала глаз, отец Эстебан улыбнулся. Но улыбка тут же оставила лицо священника и, нахмурившись, он принялся жаловаться Норе на поведение Клементины.
- Не взглянешь ли ты на Стефана? - мольбой закончил святой отец длинный монолог.
- Ну, разумеется, - улыбнулась в ответ Нора, словно укоряя спутника в том, что он усомнился в ее согласии.
Вечером экономка, краснея от смущения, принимала благодарности счастливой матери: Стефан явно пошел на поправку от данного Норой зелья.
- Какого еще зелья? - поинтересовался отец Эстебан после ухода Клементины.
- Самого обыкновенного.
Экономка вытерла мокрые руки о фартук и достала из шкафа баночку с травами, плавающими в буром растворе. Святой отец недовольно сдвинул брови.
- Нора, если я не ошибаюсь, это колдовское зелье.
- Разумеется. Других у нас нет. Это то зелье, которое еще Агнесса готовила... - начала было экономка, но святой отец резко остановил ее:
- Нора! Зелья Агнессы у нас закончились еще два месяца назад!
Экономка обиженно поджала губы.
- Что ты хочешь этим сказать, Эстебан? - женщина перешла к нападению, убедившись, что защита ее вот-вот обрушится под гневом священника.
Отец Эстебан опешил, отер рукой холодный пот со лба: поведение Норы подтвердило его страшную догадку.
- Нора... Как... Как ты могла сделать это? Ведь это...
- Колдовство? - экономка продолжала с вызовом смотреть на него. - Совершенно верно. И это колдовство спасло уже не первую жизнь!
- Это тебя не оправдывает, - грозно заявил отец Эстебан. - Я не потерплю ведьмовства в этом доме.
- А Агнессу ты терпел, Эстебан, - заметила Нора.
- Агнесса была прирожденной ведьмой, а ты...
- А я смотрела на нее и училась. Вот и выучилась! - решительно выпалила экономка. Весь вид ее говорил, что от своего женщина не отступиться и ошибки не признает. Отец Эстебан также не желал сдаваться, но продолжение спора с Норой грозило привести к ссоре. Ссора же была совсем некстати.
Священник горько вздохнул и, будто внезапно обессилев, опустился на лавку. В руке его все еще была баночка с настоем. Экономка осторожно забрала ее.
- Еще пригодится. Если мы, конечно, задержимся в этой деревне.
- Теперь, когда Клементина узнала в тебе ведьму, это вызывает серьезные сомнения.
- О, Эстебан, уверяю тебя, мое ведьмовство никого здесь не испугает.
Уверенность, овладевшая Норой, ничуть не была похожа на недавнюю ее решимость. Понимая, что идет на поводу у экономки, святой отец все же не смог не поинтересоваться о причине этой уверенности.
- А я уж боялась, что ты не спросишь, - улыбнулась женщина. И тут же добавила: - Я осмотрела Стефана. Он совершенно здоров.
- Здоров? Он ведь руки не мог поднять!
- Но его состояние вызвано не болезнью, Эстебан. У него на шее, - Нора указала рукой туда, где под кожей можно прощупать артерию, - след от укуса.
Отец Эстебан напряженно сдвинул брови.
- И кто его покусал?
- Ты не догадываешься?
Предположение было слишком неприятным, чтобы священник поспешил его озвучить.
- Вампир? - в конце концов, прошептал он.
Нора кивнула.
- Само собой разумеется, что тебе Клементина ничего не сказала о беде, терзающей их деревню. Ведь ты облачен в рясу. А вот со мной она была более откровенна. Вампиры к ним каждую ночь заглядывают. То овцу, то козу обескровят. А под настроение и жителей покусывают, правда, не насмерть. С первого раза не насмерть.
- С первого раза?
Нора вновь кивнула. Отец Эстебан поднялся, несколько раз обошел комнату. Лицо его кривила гримаса отвращения. Нервно сцепив на груди руки, отец Эстебан остановился возле окна. На улице еще не стемнело окончательно, и священник без труда разглядел Клементину и еще одну жительницу деревни, беседовавших возле колодца. На окна его дома они не смотрели, из чего отец Эстебан сделал логичный вывод, что в беседе его имя не упоминается.
- Неудивительно, что мои предшественники покидали эти места. И неудивительно, что здесь не беспокоятся о ведьмах, - прошептал священник.
- Значит, ты больше не будешь меня упрекать...
- Нет. Упрекать тебя я больше не буду, - он перевел печальный взгляд на экономку. - Боюсь, если ты не прекратишь своих занятий, я тебя уволю. Нора! Запомни, я не потерплю твоего ведьмовства.
Женщина громко шмыгнула носом. В уголках глаз ее блестели слезы, бледные губы нервно дрожали. Щеки покрывал горячий румянец. Пожалуй, никогда прежде экономка еще не обижалась так сильно на святого отца.
- Ну, ладно. Пусть будет по-твоему, - и с этими словами она разбила банку с зельем об пол. - О грязи не беспокойся, Эстебан. Я сейчас все приберу.
Следующие несколько дней ничто не напоминало об угрозе, нависшей над деревней. Вероятно, присматриваясь к новому священнику, вампиры не спешили нападать на скот или людей. Впрочем, то что могло обмануть отца Эстебана, не могло обмануть местных жителей. Они слишком хорошо знали, что вампиры непременно вернуться, голодные и жестокие. И уверенность жителей деревни вскоре получила подтверждение.
Поздним вечером отец Эстебан читал в светлой комнате своего уютного, совершенно неузнаваемого жилища. Экономка, устроившись за другим концом стола, штопала одежду, негромко напевая разученную накануне песню. Часы на стене в скором времени должны были пробить одиннадцать.
- Эстебан? - Нора оторвалась от своего занятия и посмотрела на священника. - Ты ничего не слышал?
Святой отец покачал головой, не прекращая своего занятия.
- Но на улице кто-то кричит... - Нора прислушалась. - Да, да, определенно кто-то кричит.
Священник оторвался от чтения. Прислушался. Действительно, как будто кто-то звал на помощь, но отец Эстебан вполне мог ошибаться и очень хотел, чтобы так и было.
- Я посмотрю. Оставайся здесь.
Накинув поверх привычной рясы шерстяной плащ, отец Эстебан вышел на крыльцо. Ветер, бушевавший с самого утра, наконец утих. На ясном небосводе несложно было разглядеть многочисленные звезды. Глубоко вдохнув, отец Эстебан уловил приятные нотки аромата хвойного леса в вечернем теплом воздухе.
Однако, едва сойдя со ступеней, священник был сбит внезапно возникшей перед ним женщиной. Свет, лившейся из-за неплотно закрытой двери, позволил отцу Эстебану разглядеть бледное заплаканное лицо Клементины и расширившиеся от ужаса глаза. Кроме женщины на улице никого не было видно. С удивлением заметил отец Эстебан, что крик Клементины только его внимание и привлек - иного вывода, глядя на абсолютно темные окна соседних домов, делать не хотелось.
- Они вернулись! - зашептала Клементина. Холодные пальцы впились в поддерживающие ее руки отца Эстебана. - Они снова напали на Стефана... Святой отец, помогите, прошу Вас!
Женщина нервно вдохнула, после чего без чувств обвисла на руках священника.
- Эстебан, возьми это! - отстраняя от священника Клементину, Нора передала ему серебряное распятие и бутыль со святой водой.
Экономка, вопреки приказу вышедшая следом и все слышавшая, ни на миг не усомнилась в том, что отец Эстебан будет сражаться с вампиром. Поблагодарив Нору и препоручив ее заботам несчастную женщину, отец Эстебан поспешил на помощь Стефану.
Когда он добрался до дома Клементины, вампир все еще был внутри. Сквозь распахнутые двери и окно священник слышал тихие стоны жертвы, время от времени внезапно смолкавшие. Отец Эстебан взошел на крыльцо, осторожно прокрался в комнату, опасаясь привлечь к себе внимание раньше срока.
В темном помещении гулял холодный ветер, раздувая полог над кроватью и открывая взору чудовищную картину. Вампир, наклонившись к маленькому Стефану, с жадностью и удовольствием глотал его кровь. Стоны мальчика, казалось, доставляли его обидчику особое наслаждение. Когда вампир ненадолго прерывал свое занятие, теплая жидкость капала с его клыков. Черные в темноте пятна расползались по белой простыне, по покрытому светло-зелеными половиками полу.
- Отпусти его, - приказал отец Эстебан, больше надеясь вынудить вампира, чем заставить его сделать это. Расчет священника оказался верен.
Вампир удивленно замер. Сделав еще один глоток, он оторвался от шеи Стефана и опустил бесчувственное тело на кровать. С бледных губ слизал языком капли крови, в то же время с интересом оглядывая посмевшего прервать его трапезу смельчака.
- Ты, как я понимаю, новый священник, - глухо произнес вампир, закончив приводить себя в порядок. - Что ж, давай знакомиться. Меня зовут Кормак. Я местный господин, если ты понимаешь, что я имею ввиду.
- Святой отец Эстебан. Я тот, кто пришел отнять твою вотчину. Если ты понимаешь, что я имею ввиду, - с презрением отозвался священник.
- О! Шутка. Я люблю шутки, - улыбнулся вампир.
Подойдя к отцу Эстебану, он с недоумением уставился на серебряное распятие.
- Разве ты пришел не подружиться со мной?
- С тебе подобными я не вожусь!
Вампир сделал круг, осматривая отца Эстебана со всех сторон. Священник не двинулся с места, обнаруживая несколько нелепую в подобной ситуации уверенность в своем превосходстве. Кормак рассмеялся.
- А знаешь, святой отец Эстебан, ты мне нравишься. Ты не даешь и не дашь мне скучать, - он смахнул с лица прядь белесых волос. - Ты, как мне кажется, уже слышал, что твои предшественники убегали после знакомства со мной. Это всегда вызывало у меня грусть. Ну, разве не обидно быть покинутым другом, едва познакомившись с ним? Но ты, как я вижу, не такой. Ты не уйдешь.
Подражая своему противнику, отец Эстебан усмехнулся:
- Совершенно верно. Сегодня уйдешь ты. И уйдешь навсегда!
Вампир вскинул бровь.
- И ты думаешь напасть на меня с серебряным распятием? Жаль тебя огорчать, священник, но оно годно лишь для защиты.
- Я для защиты его и ношу. Для нападения я припас вот это...
Отец Эстебан извлек из-под одежды бутыль и откупорил крышку.
- Святая вода? - поинтересовался Кормак, по-прежнему игриво и без всякой тревоги в голосе.
- Твое здоровье! - кивнул отец Эстебан и набрал в рот немого жидкости.
Глотать ее священник не стал. Его плевок оказался полной неожиданностью для вампира. Он вздрогнул, несколько раз моргнул, словно пытаясь понять произошедшее. Однако святая вода, коснувшаяся его кожи, ничуть не испугала Кормака, и, лениво стерев жидкость рукавом, вампир недовольно поморщился.
- Ты меня огорчил, священник. И очень разочаровал. Неужели ты не знаешь, что на вампира, только что выпившего человеческую кровь, не действуют эти средства, как не действуют они на людей?
Вампир вытянул руку вперед и сорвал со священника распятие, желая подтвердить свое заявление. Разделавшись с тем, что раздражало его, Кормак схватил отца Эстебана за плечо и отшвырнул в сторону, будто маленького котенка.
Священник застонал. Напрасно пытаясь выбраться из-под обломков деревянного стола, он лишь усилил боль.
- Ты зря воспротивился нашей дружбе, отец Эстебан, - наклоняясь к нему, прошептал вампир. - Теперь я не могу оставить тебя в живых. Тебя и твою ведьму. О, да! Эта жирная тетка позабавила меня, пожалуй, даже больше, чем ты. Излечить мальчишку - достойный поступок! Однако этим она доказала свою опасность для меня, и будет уничтожена следующей.
Он поднял священника без особого труда, опустил его на колени, не придавая никакого значения стонам отца Эстебана. Заставив свою новую жертву принять удобное для трапезы вампира положение, Кормак сдернул со священника лишнюю одежду и с нежностью посмотрел на шею святого отца. Шумно сглотнул, выдавая свою неспособность совладать с жаждой.
- Не хочешь пожелать мне приятного аппетита? - вдруг остановившись, осведомился Кормак.
- Нет, - святой отец неприятно улыбнулся: - Я хочу лишь попрощаться...
Отец Эстебан выхватил из груды обломков длинную острую щепку и вонзил ее в вампира. Еще в первый день своего пребывания в этом доме священник отметил, что стол Клементины сделан из осиновых досок. К счастью, вампир оказался не так наблюдателен и сам создал оружие своему врагу, когда отправил священника в недолгий полет.
Осознав свою ошибку и легко представив ее последствия, вампир поддался панике.
- Нет... - прошептал он, выпуская из рук раненого священника. Потеряв опору, святой отец сразу же осел на пол. - Не может быть!
Вампир попытался вытащить щепку из груди, но руки его не слушались. Все тело Кормака обмякло, и он последовал примеру отца Эстебана.
- Видишь, как получается. То, что не действует на людей, не действует и на тебя. Однако осиновый кол опасен для людей, пусть даже по иной причине, чем для тебя.
- Ты заплатишь за это, священник, - прошептал Кормак. - Ты заплатишь за все!
Вампир попытался подняться, явно не желая в одиночестве отправляться в небытие. Но прежде, чем сумел он доползти до отца Эстебана, силы окончательно оставили его. Он растянулся на полу, устремив взгляд на лицо своего врага, оскалился и так и затих навеки с этой неприглядной улыбкой на бледных губах.
Отец Эстебан посмотрел на безжизненное тело, распластанное на полу, собрал все силы, чтобы подойти к Стефану. Мальчик был холоден, но жизнь еще не покинула его. Об этом святой отец и сообщил Норе, ожидавшей его на пороге дома Клементины. Сама женщина еще не пришла в себя от пережитого ужаса.
- Будь у меня зелье, я бы сумела его спасти, - ответила экономка.
- Но его у тебя нет. Ах, Нора! Прости меня. Известие о твоем ведьмовстве словно одурманило меня. Я позабыл себя. Я даже не вспомнил, что порой без колдовства не совершить благого дела.
Экономка обняла священника, положив голову ему на плечо.
- Значит, теперь ты больше не сердишься на меня?
- Нет, конечно.
- И не будешь больше меня упрекать?
- Нет.
- И не уволишь меня, если я сейчас пойду и приготовлю новое зелье...
- Нора! - отец Эстебан резко обернулся к ней. - Ты можешь это сделать, и все еще тратишь время впустую?!
Экономка рассмеялась.
На следующее утро Клементина появилась на пороге дома отца Эстебана. Женщина была бледна, нерешительна и грустна, что заметно встревожило священника и Нору.
- Стефан? - Нора усадила женщину за стол и налила ей чаю. - Ему хуже?
- Нет, нет. Благодаря Вам, Нора, моему сыну ничто не угрожает.
- Тогда отчего же Вы печальны? - спросил отец Эстебан.
- Из-за Вас, святой отец.
Священник встал, прошелся по комнате, демонстрируя доброе здравие, возвращенное Норой. Впрочем, Клементина не увидела этой демонстрации. Погруженная в свои мысли, женщина долго молчала, потом заговорила, чуть не плача:
- Теперь, когда Вы узнали о нашей беде, Вы непременно покинете нас. Я права, святой отец?
- Покину? Почему Вы так решили?
Клементина ничего не сказала, но догадаться было не сложно:
- Потому что все мои коллеги прежде уходили, повстречавшись с вампирами?
Она кивнула.
- Но разве события прошлой ночи не доказали Вам, что я другой? Что я не бегу от тех, кому нужна помощь, даже если мне самому угрожает опасность?
Клементина посмотрела на священника, отказываясь верить в искренность его слов.
- Но ведь вампиры...
- Одного из них я вчера сумел одолеть, - возразил отец Эстебан, как ему казалось очень убедительно. Однако его собеседница решительно вскочила с места.
- Нет. Вы не понимаете. Святой отец, Кормак - всего лишь испорченный вампиреныш! Он резвился здесь, играл. Настоящая опасность исходит от тех, кто сделал Кормака вампиром три года назад. Это приспешники барона Далио и... и он сам.
- Барон Далио наведывается к Вам? - теперь настал черед священника сомневаться в сказанном.
- Ну, да. Иногда, когда осенью гостит в своем охотничьем домике.
- Хорошенькая охота! - воскликнул отец Эстебан.
- Правда, в этом году он почему-то еще не приезжал в наши края... - неуверенно добавила Клементина. - Но это ничего не значит! Когда он приедет и узнает об убийстве Кормака, он не пощадит Вас. Этот мальчишка был в числе его любимчиков.
Отец Эстебан одарил женщину пристальным взглядом. Она не заметила этого взгляда, продолжая предаваться страху и унынию.
- Вчера никто кроме меня не пришел Вам на помощь, Клементина, - заговорил священник. - Я полагаю, это от того, что здесь не принято оказывать сопротивление вампирам. Однако Вы не смирились вчера с новым нападением на Вашего сына.
Женщина неуверенно кивнула.
- Вчера, моими стараниями, Вы увидели, что с вампирами можно и нужно бороться. И когда сегодня Вы появились на пороге этого дома, я подумал, что Вы хотите просить меня остаться. Но... Клементина, Вы как будто уговариваете меня покинуть эту деревню.
Она смутилась. Едва заметно качнула головой, подтверждая его слова.
- Я очень хочу, чтобы Вы остались. Но я не хочу, чтобы Вы погибли или обратились. Все жители деревни не хотят этого. Я пришла не по своей воле, святой отец. Я говорю с Вами от имени всей Вашей паствы.
Отец Эстебан посмотрел на Нору и встретил понимающий взгляд. Она согласилась со сделанным им выбором.
- Видите ли, Клементина, - заговорил святой отец, - Вы не были со мной честны с самого начала, но и я не все рассказал Вам о себе. Моя экономка - ведьма, как вы могли понять.
Клементина кивнула.
- Но она не единственная ведьма, которую я знал. Долгое время я был опекуном Агнессы. В отличии от Норы, эта девочка обладает врожденными способностями к повелению водой. Однако это обстоятельство не остановило меня, хоть я и понимал, какой славой может быть покрыто мое имя и сан священнослужителя, какой опасности может подвергнуться моя жизнь. И неужели Вы полагаете, что у меня, не бросившего беспомощную ведьму, хватит подлости и эгоизма, чтобы бросить нуждающихся во мне людей?
Женщина отрицательно замотала головой.
- Я остаюсь с Вами, Клементина. И я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы защитить нашу деревню.
Когда Клементина ушла, отец Эстебан огляделся по сторонам и тяжело вздохнул.
- По крайней мере, одному из нас мое решение не придется по вкусу. Мыши так и не вернулись, - пояснил он Норе.
Экономка заверила его, что с Рыжиком она договорится.
Продолжение можно прочитать на сайте ПродаМан (ссылка на главной странице)