Как только на востоке Украины вспыхнул антимайдановский мятеж, житель Донецка Глеб Глазунов записался добровольцем в батальон «Азов». Перед новичками вышел недавно назначенный командир роты и сказал:
- Я милиционер и на Майдане стоял с другой стороны. Если у кого-то есть ко мне вопросы по этому поводу, готов ответить.
- Как вы относились к Майдану? - спросил он.
- Мы были безоружными, и мои гражданские друзья, которые поддерживали происходящее на Майдане, приходили ко мне, видели это, - честно ответил ротный. - Они знали, как сложно в той ситуации нам было. Мы оказались между молотом и наковальней. В тот день, когда в центре города начали гибнуть люди, мы выходили со смены уже под пулями. Я уверен, что по нам стреляли для провокации, надеясь, что силовики не выдержат и начнут палить в митингующих. Стреляли в нас, и в вас специально обученные люди.
- Война и окопы всех вскоре примирили... - сказал Иван Лапин, командир взвода Глазунова. - Сейчас у нас другие проблемы и задачи!
Военным он стал случайно. Когда бюджетный студент-математик Лапин окончил университет, и вместо того, чтобы как все нормальные люди найти себе денежную работу в столице, решил работать по распределению.
- Украина меня бесплатно выучила, - наивно рассуждал он, - значит, я обязан отдать ей долг!
В городских школах вакансий не было, зато в сельских наблюдался дефицит кадров. Поэтому Лапин распределился в какую-то глухую деревню в глубине густых сумских лесов.
- Везде люди живут! - поначалу он даже не расстроился, а наоборот обрадовался: - Свежий воздух, лес вокруг, тишина и спокойствие.
В деревне насчитывалось двадцать дворов, детей и десятка не наберётся, весь преподавательский коллектив состоял из местной учительницы и Ивана.
- Разделим все предметы на двоих, - предупредила она.
Перегарный секретарь сельсовета определил его на постой в хату к одной старушке и поклялся:
- Если останешься тута работать, то мы тебе и девку справную найдём и хату новую построим.
- Неплохо бы! - засмеялся холостой Лапин.
- В общем, живи да радуйся! - закончил председатель.
Действительность оказалась не такой радужной. Прежде всего, в бытовом плане. Культурных развлечений никаких.
- Есть, правда, клуб! - быстро разобрался Иван. - Только кино последний раз туда привозили ещё при социализме, танцев нет по причине отсутствия достаточного количества молодёжи.
В доме у бабки, правда, имелся древний телевизор, который показывал одну программу, да и ту плохо.
- Основной вид отдыха - распитие самогона… - вскоре понял он.
Магазин в деревне отсутствовал, вместо магазина раз в неделю приезжала автолавка, которая завозила продукты первой необходимости - хлеб, крупу, макароны, консервы какие-нибудь.
- В общем, что в огороде нашёл, тем и питайся, - расстраивался коренной городской житель. - И машин в селе нет…
До ближайшей автостанции нужно было десять километров топать.
- Просто каменный век какой-то! - мучился неподготовленный Лапин.
Вечером в пятницу два часа топал через лес на автостанцию. Затем ехал в Сумы, там все выходные с друзьями общался, на дискотеки ходил, пиво пил, а назад возвращался с продуктами и нужными вещами, рассуждая:
- Так ещё жить можно!
Но как-то раз спросила его бабка:
- А куда это ты, милок, на ночь глядя, собрался?
- В город.
- Не боязно тебе милок через лес в потёмках ходить?
- А чего бояться? - отмахнулся Иван. - Местные меня ведь не тронут…
- Люди-то не тронут, да только у нас тут волки водятся… - огорошила его хозяйка. - Мы и во двор среди ночи давно не выходим…
Поездки в город на выходные прекратились. Погоревал Лапин ещё пару месяцев и совсем отчаялся. Поехал в город, зашёл в военкомат и заявил:
- Заберите меня в армию, что ли.
Достал военный комиссар его дело, почитал.
- Мы бы и рады, да вот только отмазок у тебя, сколько хочешь, - невероятно удивился военком. - Единственный ребёнок в семье, молодой специалист, работающий по распределению в сельской школе, да ещё и близорукость. В общем, не положено тебе в армию.
Это был, наверное, единственный случай в истории Украины, когда призывнику пришлось давать взятку за то, чтобы его забрали в армию.
- Не могу больше в глухомани жить! - пояснил он странное решение.
Отслужил Иван в десанте, вернулся в родной город и больше таких глупостей не делал. Устроился на приличную работу, женился, но как только на Майдане разогнали студентов, поехал туда и стоял до конца.
- В 2005 году мы упустили свободу, - говорил он, - ошибку не повторим!
12 июня бойцы «Азова» выехали в Мариуполь на зачистку города. В аэропорту Мариуполя, по взлётно-посадочной полосе, заполненной людьми, пружинисто ходил напыщенный Ляшко и накачивал добровольцев:
- Нужно действовать решительно и жёстко!
Зачистка была похожа на цирк. Сепаров они наловили по городу около сорока «уркаганов». Затем их перебросили в донецкий аэропорт.
- Аэропорт расположен вплотную к северной окраине Донецка, - рассказал товарищам Глазунов. - К западу находится посёлок Пески.
- Далеко?
- Порядка четырёх километров до терминалов... Севернее находится небольшая РЛС, далее за полями и цепочкой прудов посёлок Опытное.
Они заняли здание старого терминала и диспетчерскую вышку.
- Без малого три километра до терминалов, ещё дальше к северу Авдеевка! - продолжил знакомить с местностью Глеб. - С северо-востока, почти вплотную к ДАП расположен посёлок Спартак. Неподалёку от него часть ПВО. Восточнее взлётки Путиловская находилась развязка, перекрёсток шоссе и железной дороги.
- Плотная застройка… - заметил Лапин.
- Основную площадь аэропорта занимает четырёхкилометровой длины взлётная полоса, протянувшаяся с запада на восток. Южнее её находятся оба терминала. Западнее новый, намного крупнее старого, расположенного чуть восточнее, но в зоне прямой видимости и досягаемости.
Под зданиями имелась развитая сеть подземных коммуникаций: парковки, специально построенные подвалы бывших военных объектов.
- В основном мы сидим под землёй... - ввели их в курс дела ветераны. - На поверхность поднимаются корректировщики, снайперы и миномётчики.
- А как сепары, - вежливо спросил Лапин, - часто тревожат…
- Скоро увидишь! - с усмешкой пообещал житель Луцка Яков Романец.
Утром Глазунов и Иван забрались на вершину диспетчерской вышки. Большие размеры вышки давали превосходный обзор, тем более что прилегающая территория оказалась небогатой на крупные здания.
- Для корректировки огня позиции превосходны, - заметил Лапин.
Его наскоро научили артиллерийскому делу, и он корректировал огонь украинской артиллерии при наступлении настырных ополченцев.
- Поэтому выполняю функции корректировщика! - пояснил он. - Тут если взял гранатомёт, ты гранатомётчик. Взял пулемёт - пулемётчик.
- Каждый на все руки мастер! - Лапин получил позывной «Математик».
Утром после жиденькой артподготовки, снаряды у ополченцев были в дефиците, они выдвинулись из района разграбленного «Метро».
- «Жуки» поползли! - передал Романец по рации информацию в штаб.
Словно по предварительной команде по наступающим начали бить из Песок и Авдеевки всем, чем можно. Ополченцы отошли. В ближайшие дни Лапин хорошо узнал, где ему довелось воевать.
- Это даёт отличный обзор из самих зданий аэропорта, - понял он, - но создаёт серьёзнейшие проблемы тем, кому нужно проскочить этот сектор.
Пространство, на котором происходили боевые действия, составляло примерно полтора на полкилометра и включало терминалы и прилегающие постройки плюс стоящую несколько отдельно диспетчерскую башню.
- Ты думаешь правильно, что мы здесь воюем? - спросил его Глеб.
Когда позволяла обстановка они обсуждали ситуацию в стране.
- Я просто человек, у которого есть логика, - сказал Лапин. - Поэтому я с этой стороны воюю. Мне удалось трезво оценить ситуацию в условиях информационной войны. Если бы десятая часть того, что показывают по телевизору в России, было правдой, то я бы воевал за сепаратистов. Даже российскую армию не пришлось бы звать на подмогу.
- Харьков, Херсон, Одесса, встали бы на сторону ДНРовцев, если бы тут действительно притесняли и убивали за русский язык! - согласился он. - Трудно смолчать, когда тебя не спрашивают.
Давление ополченцев усилилось. Чтобы узнать их ближайшие планы Глеб позвонил другу отца Валерию Чвякину, который пошёл в ополчение и пока не знал, что он служит в ВСУ.
- Как там воюют в аэропорту? - поинтересовался он после приветствий.
- Я не знаю, кто там сидит, - ответил разговорчивый Чвякин, - но это не люди - это киборги! Пробовали штурмовать в лоб, нам таких «трендюлей» вломили, что мы отошли. Начали накрывать «Градами», они ныряют в подземный коллектор канализации. После обстрела мы наступать, они выныривают и опять нам дают просраться. Люди так не могут воевать!
На следующий день ополченцы снова пошли на штурм терминалов Украинцы привычно спустились под землю.
- Сепары залили коллектора! - доложил командованию Иван. - Типа захватили территорию аэропорта.
Они по канализационным коллекторам перебрались до Авдеевки, там вышли на поверхность, вернулись по верху в аэропорт. По ходу разнесли встречный блокпост ополченцев. Когда отошли на безопасное расстояние и пересчитались, выяснилось, что одного человека нет.
- Там, в засаде остался Глеб! - сказал Лапин командиру разведки.
С ним удалось связаться по рации, выяснилось, что он жив, хотя и ранен. За раненым было решено вернуться сразу. Выжившие ополченцы вернулись на разорённый блокпост, но никак не ожидали, что вырвавшиеся из засады украинцы рискнут вернуться обратно и были расслаблены.
- «Укропы»! - завопили они, разбегаясь в разные стороны.
- Пара человек не убежали, настигнутые автоматными очередями.
Глазунова удалось забрать и выйти без особых проблем. Когда отошли на безопасное расстояние, поняли, что забыли рации. Снова решили вернуться. В итоге сломленного противника разгромили полностью.
- Противник не ожидал, что мы ещё два раза вернёмся, - резюмировал «Математик». - Действовать нужно нестандартно, в нарушение обычной логики, и успех будет гарантирован.
Они скрытно подошли к старому терминалу аэропорта, услышали музыку. Радостные ополченцы уже праздновали победу. Молниеносным ударом украинцы захватили их оружие, технику и взяли несколько десятков пленных, которых загнали в затопленный коллектор и закрыли на замок.
- Пленных много, а жрать нечего! - Иван поморщился.
Они ночью сделали вылазку в Донецк, взяли в плен ещё десяток сонных ополченцев на другом блокпосту. Пригнали их в аэропорт и выменяли у сепаратистов всех пленных на три тонны еды, преимущественно тушёнки.
- Теперь можно хоть полгода воевать! - обрадовался Лапин.
- Ага, - вздохнул Глеб, - меня завтра отправляют в госпиталь...
- Тоже мне печаль! - махнул рукой «Математик» и ловко открыл штык-ножом банку трофейной свиной тушёнки. - Повоевать успеешь…
продолжение http://proza.ru/2016/04/01/33