Сагит Фаизов
Прозрачные вещи: бледное пламя пожара
Хью Персон, сотрудник американского книжного издательства, он же главный герой романа В. Набокова «Прозрачные вещи», просыпается в гостинице в Швейцарии: «Кашляя, Персон приподнялся и сел; в удушливой тьме он попробовал зажечь свет, но щелчок выключателя был так же неэффективен, как попытка пошевелить парализованной конечностью. Поскольку кровать в его прежнем номере на четвертом этаже стояла далеко от окна, он по ошибке бросился к двери и приоткрыл ее, вместо того чтобы спастись, что казалось ему возможным, через окно, которое не было закрыто и распахнулось еще шире, как только смертоносный сквозняк втолкнул в комнату дым из коридора.
Огонь, сначала питавшийся промасленными тряпками, подброшенными в подвал, а затем усиленный горючей жидкостью, разлитой тут и там на ступенях и стенах мстительной рукой, стремительно распространялся по гостинице, хотя, «к счастью», как выразилась на следующее утро местная газета, «погибли немногие, поскольку большинство комнат пустовало»».
Комментарий к эпизоду.
Когда смертоносный сквозняк втолкнул в комнату дым из коридора, приоткрытое окно должно было захлопнуться: в коридоре и на лестнице смесь газов имела уже более высокую температуру, чем в комнате, и характеризовалась большим давлением, комната расположена на третьем этаже, выше только один этаж, самый нижний горящий участок находится в подвале, поэтому область нейтрального давления располагается ниже третьего этажа [1]. Из-за дыма в коридоре Персон отступает в комнату и «тщетно пытается закрыть дверь» - настолько силен поток газов (которого никак не должно быть, окно уже закрылось). Далее подчиненное воображению автора окно наконец захлопывается и рассыпается на осколки.
«Теперь язычки пламени карабкались по ступеням, по двое, по трое, цепочкой краснокожих, рука об руку, воин за воином, быстро переговариваясь и распевая. И все-таки не их жар, а ядовитый черный дым вынудил Персона отступить в комнату; «excusez- moi», — сказал вежливый огонек, проскальзывая в открытую дверь, которую Персон тщетно пытался закрыть». У Достоевского в «Бесах», после пожара на Заречной стороне: «Что значит этот язык, Лиза? Откуда он вдруг? Что значит "нам немного быть вместе"? Вот уже вторая фраза загадочная в полчаса, как ты проснулась.
- Вы принимаетесь считать мои загадочные фразы? - засмеялась она. - А помните, я вчера входя мертвецом отрекомендовалась? Вот это вы нашли нужным забыть. Забыть или не приметить.
- Не помню, Лиза. Зачем мертвецом? Надо жить...
- И замолчали? У вас совсем пропало красноречие. Я прожила мой час на свете и довольно. Помните вы Христофора Ивановича?
- Нет не помню, - нахмурился он.
- Христофора Ивановича, в Лозанне? Он вам ужасно надоел. Он отворял дверь и всегда говорил: "Я на минутку", а просидит весь день. Я не хочу походить на Христофора Ивановича и сидеть весь день.
Болезненное впечатление отразилось в лице его.
- Лиза, мне больно за этот надломанный язык. Эта гримаса вам дорого стоит самой. К чему она? Для чего?»
Окно, приоткрытое в сумрачный мир персонажей Достоевского*, остановившегося девяносто с лишним лет тому назад в том же номере, в который восемнадцать лет тому назад привела Хью Персона проститутка с итальянскими глазами [2], в описываемом эпизоде в очередной раз репрезентовано в качестве инструмента общелитературного розыгрыша, адресованного преимущественно профессиональному читателю, – после окна, в которое должен был выпрыгнуть, но не выпрыгнул Лужин, и после окна, в которое должна была влететь, но не влетала свиристель (и после окна, в которое должен был влететь, но не влетел Печорин – в «Фаталисте») [3].
*О том, какой вид открывается из окна номера 313 гостиницы «Аскот», - подробнее в следующей статье (однако творчество и биография Достоевского – не единственная область скрытых проекций романа).
Сноски и примечания.
1. См. о циркуляции газов при пожаре в помещениях: mylektsii.ru/3-60519.html;
2. В тексте: «Она тут же повела его в один из наиболее приличных номеров в жутковатом старом пансионе, в тот самый номер, между прочим, где девяносто один, девяносто два, почти девяносто три года назад русский писатель останавливался на пути в Италию». См. также биографию Ф.М. Достоевского (останавливался в Швейцарии по пути в Италию в 1862 и 1863 гг.). Повествователь находится в реальном хронотопе 1956 г. (пожар маркирует год огненной, или красной, обезьяны китайского циклического календаря, красно-зеленые ставни гостиницы подсказывают, что в начале европейского 1956 г. оканчивался китайский год зеленой овцы; те же ставни маркируют Ставрогина, разговаривающего с Лизой Тушиной в цитируемом выше фрагменте).
3. См.: Сагит Фаизов Защита Лужина в 12 буквах и 8 фигурах // www.proza.ru/2015/10/17/1663; Он же Бледный огонь: Нюй-ва в объятиях харит // http://www.proza.ru/2016/01/27/764; см. также в ЖЖ sagitfaizov; в связи с эпизодом в «Фаталисте» рекомендую ознакомиться с зарисовками и картинами авторов первой половины XIX в., которые изображают сельские дома Северного Кавказа (включая размеры и устройство окон).
Иллюстрация: бабочка с автографом В. Набокова на крыльях, дизайнерская разработка С. Фаизова (исходные изображения, бабочки и подписи «В. Набоков», находятся в общественном достоянии).
Цитируемые в статье фрагменты романа «Transparent Things» извлечены из опубликованного в 2004 г. перевода Д. Чекалова (перевод опубликован под названием «Прозрачные предметы»).
Продолжение следует.
Опубликована 28 марта 2016 г.