"Искусственность всегда ведет к пошлости", - Густав Флобер.
***
"Дело было вечером, делать было нечего", и мы с моей половинкой решили откопать в интернете нашумевший фильм Звягинцева "Изгнание", чтобы припасть к истокам его неувядаемого творческого мастерства и не преминуть при этом получить эстетическое наслаждение.
Что до ожидаемого эстетического наслаждения, о нем пришлось временно забыть, пока мы не задраили все люки на нашем семейном корабле, чтобы установить вокруг гробовую тишину, актеров просто не слышно за посторонними шумами, намеренно вмонтированными в звуковой ряд трагического фильма. Но как мы не старались, расслабиться не получилось, нам приходилось сидеть в полном слуховом, а там и физическом напряжении, чтобы не пропустить мимо застывшего уха даже вскользь брошенное слово, без чего докопаться до смысла сказанного было практически невозможно, тем более символизма в этом фильме предостаточно, хоть отбавляй.
Но меня так просто не проведешь, раскусил я Андрея, но не сразу ...
Ай, да, Звягинцев, поймал меня на крючок, и всего-то приглушил, спрятал человеческие голоса за посторонние шумы, заставляя меня чуть ли не в благоговении прислушиваться к каждому слову весь фильм, чтобы не упустить из рук ниточку итак с лихвой запутанного сюжета с логической инверсией в самом финале трагикомедийного абсурда героини.
Теперь о самом фильме ...
Если нарядить актеров этого фильма в пестрые, с ролевыми акцентами костюмы арлекинов, то зритель изначально будет воспринимать эту близкую к жизни историю как глубокомысленную религиозную притчу в апофеозе со смертельной "шуткой" женщины, угнетенной потерей былой чувственной любви. Но фильм-то, казалось, показывает реальную без прикрас жизнь, потому невольно начинаешь так его и воспринимать, стараясь верить каждому шагу, поступку, слову героев, словно они списаны с твоих соседей. Ан, нет, все это условности, иносказания, противоречия, намеки, обман, недоговоренности, смысловые тугие узлы, поди с нашими скудными мозгами догадайся, что тебе представили насквозь придуманную историю, с благородным намеком на мотив святых писаний. И даже признание главной героини другу в своем несчастии ничего не открывает, не объясняет, а еще больше запутывает, ведь цена за ее двусмысленную (недвусмысленную, понимай, как хочешь!) фразу слишком высока, а именно: собственный уход из жизни и далее безутешные страдания оставшегося в мучительном одиночестве отца ее детей.
И главное, вот бы спросить автора первоисточника Сарояна, за что благополучно состоявшийся отец двоих детей должен принять груз тяжелого выбора, стать выше собственной ревности и простить свою половинку в ее якобы физической плотской связи с пока неизвестным нам мужчиной? Он человек, а не святой, чтобы не переживать измену любимой и в этом состоянии прострации не наделать ошибок, ввергая в трагедию близких. О чем думала женщина, добиваясь своей правды? Или тут не важна разумность действий и поступков, а побольше алогичного шокирующего эффекта подкинуть неискушенным зрителям?
Нам пытаются сказать, не верь в то, что тебе говорят, верь своей любви, которую невозможно предать.
Ну, хорошо, ну, пошутила женщина, проверила мужа на психологическую устойчивость, увидела его мучительную реакцию, удостоверилась, так вовремя отыграй назад, спаси, объясни, чего ты действительно хочешь! Без точных и честных слов понять тебя невозможно, тем более тебя посадили за стол поговорить по душам, выяснить, а ты уперлась в то, что ты не сможешь объяснить, и тебя не сможет никто понять. А если так, то тебе и не жить рядом с теми, кто понять тебя не в силах, вот это отрешение всех от тебя ты и получила ... все закономерно, за вызов нужно платить, и чем вызов рискованней, тем результат более серьезен.
И что поразительно, неизвестно какому другу она приоткрывает свои сомнения, а вот мужу ни гу-гу? Муж стал чужим, как она выразилась, а раз так, после этого критического женского познания нужно травиться, оставляя сиротами своих детей? Бог отрицает уход в мир иной без его повеления, а тут Звягинцев идет против Бога, и при этом зачитывает устами непорочной девочки строчки из святого писания о бесконечности любви и о всепрощении оной?
С другой стороны, представляю, каково женщинам видеть, на что может пойти женщина, чтобы вернуть любовь (ввергнуть себя в рисковое предприятие, боясь потерять ее совсем).
Но мы готовы все простить автору, отчего? В финале драмы узнаем, якобы испачканная грехом героиня вдруг оказывается ангельски чиста, и вся проблема лишь в том, что никто ее стойкой печали не имеет возможности понять ... вот такие мы загадочные и одинокие, словно в вечном изгнании ...
Как же на бумаге, на пленке беспрепятственно можно свободному автору изгаляться надо всем и над здравым смыслом тоже ...
Европа ищет абсурды, уводящие от жизни в самообман ... и Звягинцев туда же ...
***
Конечно, приписывать именно Андрею Звягинцеву идею, сюжет и прочие смыслы оригинального в сюжетном построении произведения Уильяма Сарояна было бы несколько опрометчиво, в большей степени все наши вопросы - к автору, а он еще тот выдумщик-шутник, а что в этом случае делает наш неугомонный экспериментатор-режиссер? На что не пойдешь, чтобы откопать, отыскать, выудить в море литературы, а потом выплеснуть на скучающую публику неординарные сюжеты, идентифицируемые лишь как хитроумные приемы привлечения к своему кинотворению заинтересованного внимания любопытного зрителя?