КАЗАКИ Военно – историческая проза
( Для школьного чтения)
Погожим июньским утром 1812 года, когда горячее марево стояло над Неманом, по мостам и понтонам через полноводную реку в Россию хлынула шестьсот тысячная армия Наполеона Бонапарта…
Французы, саксонцы, австрийцы, пруссаки, итальянцы, испанцы – всю Европу поставил на уши, и подрядил под свои знамёна французский император, всех повёл за богатством и славой в таинственную и дремучую Россию…
Лихим галопом несутся гусары маршала Мюрата, на рысях проходят уланы генерала Понятовского с польскими значками на своих пиках, тяжёлым грозным шагом гордо вышагивает Старая гвардия во главе с маршалом Лефевром, громыхают колёса артиллерии маршала Даву, стройными колоннами движется пехота маршала Ланна. На холме расположился штаб во главе с маршалом Бертье и ещё с добрый десяток прославленных маршалов окружает императора французов. Все маршалы молодые, весёлые, крепкие, все не моложе сорока лет, под стать своему Великому покорителю народов – императору Наполеону. Они грезят богатством и славой, мечтая об этом походе на Восток…
- Императору вива!
- Франции слава! – рёв тысячи глоток несётся со всех сторон.
Сверкают эполеты офицеров, гордо реют знамёна, грозно блестят доспехи тяжёлой кавалерии императорских кирасир. Неудержимый вал солдат заливает берега Немана. Казалось, что не будет преграды вражьему нашествию, нигде и никогда!
Наполеон глядит на переправу сидя на чистокровном арабском скакуне. Задумчив и хмур император французов, а любимая треуголка низко надвинута на глаза. Вчера, на военном совете, его любимец – генерал Коленкур во всеуслышание заявил:
- Поход на Россию – это дорога в ад!
Единственный из всех маршалов и генералов он не побоялся высказать своё мнение против похода в эту Великую страну. Как оказалось, что он был прав!
Надрываются армейские трубы, как очумевшие бьют барабаны, звенят литавры, непрерывный гул и топот солдатских ног. Идут по мосту солдаты: день, второй, третий… На погибель свою идут!
***
Тридцать казачьих полков сражалось против Наполеоновского нашествия!
Донцы – Молодцы краса и гордость казачьего войска! Лихие рубаки в синих бешметах, а штаны с огневыми лампасами. Чёрная папаха с белоснежным султаном, пика, ружьё, конь боевой, а характер бедовый. Чего уж там, как чертей боялись французы наших казаков.
Среди французских «Мусью» были лихие вояки, особенно, когда нахлещуться своей Бургундской кислятины - по самые уши. Тут уж, все герои!
Встали биваком на ночёвку гусары маршала Мюрата, а офицеры - наособицу в палатках. Набубенились винища до умопомрачения! Один лейтенант и начал хвастать, что поймает живого казака и приведёт к офицерским палаткам. Знают кавалерийские офицеры, что граф де ла Тур не робкого десятка, но что – бы поймать и взять в плен казака… Все разгорячились, разорались, стали пари заключать.
Гриня встал спозаранку, на самой зорьке. Коня хотел в ручье напоить, да по лужку размять. Застоялся Воронок без дела, заскучал боевой товарищ. Третий день стоят лагерем в лесу казаки, ждут боевой приказ.
Напоил Гриня конька, дал шенкеля, да и поскакал не спеша по большому лугу. Набил на ходу любимую люльку и затянул песенку…
Смотрят французы: по большому лугу казак едет один, не торопится, трубкой дымит, да песенку распевает. Вскочил де ла Тур на своего жеребца, и рванул наперерез. Скачет, саблей размахивает, руку разминает перед сшибкой.
Углядел казак француза, развернул коня на встречу, трубку за пояс, свою песенку в карман, да пику – к бою. Подскакал лейтенант, привстал в стременах, рубанул саблей по пике, тут и разлетелась она на части. Лишь древко у казака в руках осталось. Жаль, добрая была пика! Удачно француз наскочил – обезоружил казака. Понял Гриня, что дело непростое, отпрянул поспешно в сторону. Ружьё за плечом, сразу и не дотянешься, а француз напирает, саблей размахивает. Схватил казак нагайку, что висела у пояса, и снова они сшиблись…
- Сдавайся казак! - кричит «Мусью».
- Сей момент, ваше благородие – процедил казак сквозь зубы, вскинул нагайку, приподнялся в седле, да и хватанул от души по руке француза с саблей. Закричал француз от боли, выпустил свою саблю из руки, и упал клинок на землю. Гриня тут не растерялся, привстал в стременах, и давай француза охаживать нагайкой - где не походя. Отхлестал от всей широты казачьей души, жаль, что задница была под седлом укрыта. Визжит француз, как поросёнок, весь свой боевой задор растерял.
Увидели французы, что дело – швах, кинулись чуть не целым эскадроном выручать своего горе – вояку. Не растерялся наш казак, схватил французишку за ворот, перекинул через седло, пришпорил коня и поскакал к родному лесу. Не успели французы, скрылся казак в лесу со своей добычей. Русский лес для казака – дом родной! Ищи – свищи! Боятся захватчики русского леса, как огня! Так и пропал французишка по пьянке и собственной дурости, куда ему с русскими казаками тягаться?!!
***
Справный казак вышел из Грини! Второй год, как поверстали его из родной станицы на берегу Дона в казачью сотню, а он уже с медалью Георгия на груди красуется за взятие в плен французского офицера. Десятником стал в родной станичной сотне и заимел уважение от боевых товарищей.
Десяток у Грини – молодец к молодцу, лихие рубаки, как на подбор, сам чёрт – им не брат! Молодёжь, есть молодёжь, всё о подвигах мечтают…
Лейб – гвардии казачий полк его величества отступал в арьергарде наших войск генерала Барклая. Прикрывал отход колонны пехоты отступающей под бешеным натиском французов к городу Витебску.
Казачий полк закрепился на правом берегу Двины, а на левом, высоком, расположилась французская тяжёлая кавалерия – кирасиры.
Вот тут, наши казачки и созоровали!
Заметил Гриня у берега сторожевой пост французов. Руки зачесались, кровь заиграла, как бы их побить? Стал Гринин десяток голову ломать, как к врагам подкрасться незаметно на другой берег, на реке то, всё видать.
Расседлали казаки своих коней, взяли в зубы сабли, а пики спрятали под брюхо скакунов. Сами разделись догола, завели коней в воду и поплыли к вражьему берегу. Плывут, одни чубы из воды казачьи торчат, за лошадиные шеи прячутся.
Глянули французы: плывёт табун расседланных коней по реке – видать, от своих отбился. Тут уж, они такой «халяве» обрадовались, побежали живой подарочек встречать.
Подплыли наши казаки к чужому берегу, вскочили на боевых коней, схватили пики с саблями, да и перебили весь французский пост. Расхрабрились казаки, решили напасть на французский лагерь.
Гикнули, свистнули, пики выставили и рванули лавой на французов. Обалдели императорские кирасиры: что твориться – голые всадники на них скачут казачьей лавой. С перепугу – десяток казаков, за сотню показался, если не поболе…
Пронеслись казаки по лагерю боевым ураганом, пиками покололи, саблями порубали вражин, развернули коней, свистнули: Айда – назад!
Скачут весёлые, все смеются:
- Я память сабелькой двоим оставил.
- Мы с Петрухой троих пиками достали.
- Гриня отличился, офицера на саблю взял!
Только рановато казаки возрадовались. По тревоге поднялся весь кирасирский полк, и рванул вдогонку. Окружили казаков с трёх сторон, и загнали к крутому обрыву Двины.
Подскакали наши герои к обрыву, придержали коней:
- Всё браты! Край!
Кирасиры всё ближе и ближе, сверкают их тяжёлые палаши…
- Погибать, так со славою! – крикнул Гриня.
Обнял за шею своего боевого друга – Воронка:
- Спасай, выручай, родимый!
Взвился конь на дыбы, заржал – и в воду с обрыва скакнул! Следом и остальные казаки прыгнули со своими конями.
Не зря император Наполеон говорил:
- Удача сопутствует смелым! Хоть и враг он наш был, но далеко не дурак.
Дружна с нашими удальцами удача, никто не разбился. Переплыли казаки Двину, повернулись к врагам голыми задами, похлопали и прокричали:
- Привет императору!
Рассердились французы, стали палить из всех орудий, а наших и след простыл! Поскакали к своим гвардейцы и по пути весело смеялись…
В этот же день, узнал о лихой проделке казаков генерал Барклай – де Толли.
Адъютант рассказал и стал возмущаться:
- Позор! Голыми в атаку!
- Да, да, стыдобища – согласился Барклай. Садись и пиши приказ:
- Казакам за бесстыдство всыпать десяток плетей, а за геройство вручить всем медали!
Вот такие были наши прадеды: Донцы – Молодцы!
Март 2016 года