Солнце ползло по крышам домов, пробиралось сквозь острые ветви деревьев, мельком отражалось в проезжающих машинах и с любопытством заглядывало в больничные окна. В отделении гинекологии центральной городской больницы, как всегда, было людно. Колесо жизни вращалось: люди рождались, люди болели, люди умирали. Город менял свои лица.
Алла Михайловна была хорошим специалистом. Она достаточно давно работала и заслужила среди местных дам положительную репутацию почти волшебницы, а не просто врача. Улыбка и пара-тройка ласковых слов всегда делали своё дело: всем казалось, что она добрая и отзывчивая. В любом случае, Алла Михайловна была крепким и нерушимым звеном в цепи работников здравоохранения. И, как водится, добропорядочным членом общества, ничем не выделяющейся личностью: мать умницы-дочки, амбициозной девочки, ученицы 10б класса в лицее с информативным уклоном, жена мужа-предпринимателя, просто милая соседка, у которой всегда можно одолжить щепотку-другую соли или же коробок спичек.
Но сегодня она уходила с работы с тяжёлым сердцем.
Несколько дней назад к ней поступила молодая женщина 36 лет, Мария, беременная, с кровотечением. УЗИ показало, что ребёнок ещё жив, поэтому её срочно положили в отделение с угрозой аборта. Прогноз был, скорее, положительным. Ещё и не таких сохраняли! И это правда.
Конечно, Марию должно было быть жалко. Эта чистенькая, но бедно одетая женщина явно из последних сил старалась выглядеть достойно, а если ещё и повезёт, то с претензией на вкус. Хотя одежда из «сэконд-хэнда» и нижнее бельё из «всё по 36» выдавало её с головой. Врачи, видя подобное, быстренько определяли её социальный статус и зачастую переходили на пренебрежительный тон в разговоре.
Ну, а жила она, как стало известно, в маленькой комнатушке в коммуналке в промышленной зоне города с гражданским мужем, который периодически терял работу и испытывал стойкое пристрастие к энергетикам и компьютерным играм. Так что в её бренном существовании не было ничего светлого, если не считать воспоминаний о детстве. Да и они давно затёрлись и поблекли.
Естественно, её лечили. Постельный режим и лекарства зачастую творят чудеса. Уколы, процедуры, осмотры, сон и успокоительное делали своё благое дело: женщина чувствовала себя намного лучше. До недавнего времени.
Вчера Алла Михайловна сама сделала ей УЗИ. УЗИ показало, что плод мёртв. Это было страшным ударом для Марии и для её сожителя: они хотели этого ребёнка. Но особенно страдала Маша. Поэтому-то и было всё, что случается в таких ситуациях: слёзы, крики, истерика, обвинения в ошибке, что ещё что-то можно сделать, что нужно подождать и т.д. и т.п. Но всё это уже не имело никакого значения. Постепенно её успокоили и уговорили вести себя хорошо, тихо. Операция прошла успешно, как обычно. Всё по плану. Через неделю Марию выпишут домой, назад на работу.
Алла Михайловна всегда плохо себя чувствовала в таких ситуациях. Ответственность - это тяжёлая ноша, а ответственность за жизнь будущих поколений – почти невыносимая. И она давно не ощущала себя счастливой, нет-нет, разве только очень уставшей… Она просто думала о будущем. Это был её внутренний долг как врача, как человека, как инициативного гражданина. Это её ноша, её путь. Она всё понимала. Жизнь есть жизнь.
И поэтому вот уже несколько лет ей приходилось заботиться о будущем для молодого поколения. О том, кого в принципе могут воспитать вот такие бедные, социально незащищённые женщины, как Мария, вот в таких вот условиях? Она совсем, совсем их не понимала. О чём они думали?! Зачем плодили нищету?! Откуда у них столько эгоизма? Или оптимизма? Ведь бедность - это рассадник преступности, синоним порока. Ну, ладно, ладно, пусть из ста таких детей 10 вырастут хорошими, но этого слишком мало, чтобы так рисковать, чтобы оправдать существование остальных. Поэтому и только поэтому (а ещё потому, что она это могла, имела власть), Алла Михайловна считала, что зачатки зла следует давить ещё вначале. И что с того, что иногда для этого нужно немного соврать?