Было то самое время, когда просто так, от одного только сознания, что пришла весна, начинает кружиться голова, а бурые, ноздрястые сугробы и мутные, звонкие ручейки вызывают восторг. Радуют и бесчисленные хрустальные, будто люстры, сосульки, которые хочется непременно лизнуть, чтобы почувствовать вкус и счастливые мгновения давно ушедшего детства, и птичьи переклички, и крошечные прутики в их клювах… Пора-пора любить, пора строить гнезда.
Ксения вышла на улицу и, остановившись на ступеньках поликлиники, вдохнула прозрачный воздух. Ах, ну до чего же хорошо-то! Как прекрасно все-таки жить! Тем более после такой хорошей новости… Она, подпрыгивая, словно юная девушка, сбежала вниз и замерла, улыбаясь.
–Какая же я неразумная! Ведь мне теперь нельзя скакать молодой козой, а надо относиться к себе с почтением, носить себя как драгоценный сосуд,– мысленно рассуждая, она летела по залитой солнцем улице, почти не касаясь земли. Сравнение с сосудом очень понравилось Ксюше,- а ведь и правда , я ношу ребенка, а значит… Ах, как же обрадуется Вадим! Ведь целых пятнадцать лет они мечтали о малыше и вот… Хотя… Нет, конечно, не будет она сейчас об этом думать. Главное, будет малыш! Очень хотелось поделиться такой чудесной новостью, но Ксюша решила повременить и сказать всё за ужином, который она приготовит для них двоих. По пути она забежала в салон красоты и, прогулявшись по магазинам, купила себе новое платье , ярко синее с искоркой у декольте, отчего глаза ее стали казаться глубже, а густые черные ресницы делали их бархатными. Ксюша очень нравилась себе в этом наряде. Будущая мамочка, должна быть красивой и довольной, считала она.
Напевая, вошла в квартиру, поразившую ее тишиной. Ксюша удивилась, любимый Дымок не встретил как обычно у порога. Она заглянула в комнату и увидела своего любимца , толстого дымчатого кота с голубыми глазами в уютном кресле. Дымок лениво открыл один глаз, будто нехотя зевнул и только потом спрыгнул на пол. Выгнув спину, он подошел к хозяйке, потерся об ее ноги, ожидая, что погладит его как всегда, но той было уже не до кота. Такое явное невнимание вызвало недовольство Дымка, и он сердито фыркнул, словно хотел сказать,– подожди. Вот пожалуюсь хозяину, будешь знать , как относиться ко мне без должного уважения.
-Ну и нахаленок же ты,– рассмеялась Ксюша,– вот не буду кормить…,– и насыпала сухой корм в миску.
Дымок уже более благосклонно покосился своим голубым глазом на хозяйку и быстро заработал розовым язычком, и вскоре миска опустела. Ксюша добавила ему еще колбаски, которая исчезла в мгновение ока. Надо сказать, что Ксюшин кот имел какой-то просто извращенный вкус. Он любил эту смесь сои и еще невесть знает чего значительно больше, чем рыбку или свои кошачьи паштеты.
–И куда только вмещается такое количество еды?– в очередной раз посетовала Ксюша, привычно удивляясь прожорливости Дымка и тут же, забыв о нем, принялась готовить праздничный ужин. Вспомнила только тогда, когда обратила внимание на то, что никто не вертится под ногами.
–Кис-кис,– позвала она,– ты где?
Но удивительное дело, кот откликаться не пожелал. Изумленная Ксюша отправилась на поиски любимца и вскоре пропажа обнаружилась.
Дымок восседал на подоконнике и молотил хвостом так, что легкая занавеска колыхалась , будто по комнате носился ураган, а за стеклом пристроился нахохлившийся воробей, с равнодушным видом взиравший на разозленного кота. Он словно понимал, что зверь, хоть и страшный, но сейчас достать его не может никак. Ксюша прогнала Дымка с насиженного места и отправилась приводить себя в порядок. Она не слышала, как щелкнул замок, и вздрогнула , когда голос мужа раздался совсем рядом.
–Ой, как вкусно пахнет! У нас праздник? Я что-то забыл?– Вадим мимоходом чмокнул Ксюшу в подставленную душистую щечку.–М-м-м… новые духи? А платье…. Как тебе идет,– невольно залюбовался он статной супругой, в глазах которой бегали голубые искорки.
–У нас действительно праздник, но ты ничего не забыл,– лицо Ксюши лучилось счастьем,– мой руки и будем ужинать.
Она пошла за мужем в ванную и не удержалась.
–У нас будет ребенок!- торжественно провозгласила Ксюша.
От неожиданности Вадим выронил мыло.
-Что?! Что ты сказала? Как?!– у него вытянулось лицо, а взгляд суетливо перебежал на живот супруги.
–Как? Ты разве не знаешь, как это получается?– засмеялась Ксюша.
–Но мы же не могли…
–Не могли. Но вот получилось…. Да не смотри ты так! Ведь еще ничего не заметно.
–Не заметно… Значит срок еще маленький?– он облегченно вздохнул.
–Ну да… А ты думал, что уже завтра?– веселилась Ксюша.–Ты рад?– теребила она мужа.
–Рад-то рад, наверное…
–То есть, как, наверное? Не поняла… Мы же так ждали.
–Понимаешь, солнышко,– Вадим скуксился,– у нас уже жизнь сложилась, быт устаканился , и нам хорошо вдвоем…
–Хорошо. Но будет еще лучше!
–Да не будет! Пойми ты, наконец!– в сердцах воскликнул Вадим, пытаясь закрутить кран, который так и не открыл.– А поэтому ты должна сделать аборт.
–Как? – вдруг поглупела Ксения.– Как ты можешь такое говорить?
–Я все правильно говорю,– заторопился Вадим,– ты подумаешь и сама со мной согласишься… Ты ведь умная . И потом, ты же не девочка . Тебе уже почти сорок ….,– лепетал он, заглядывая, как собачка, жене в глаза, у нас ведь уже есть кот…, и Костик…
–У Костика есть мать …И я не соглашусь, даже не надейся,– твердо произнесла Ксюша,– избавляться от малыша, конечно же, не буду. Слишком долго я этого ждала. Лучше уж с тобой разведусь.
Находиться в квартире рядом с мужем она сейчас не могла. Ей надо было успокоиться и побыть одной и Ксюша , накинув куртку, вышла на улицу. Солнышко еще не зашло. Ксения подставила разгоряченное лицо под струи весеннего ветерка, наблюдая, как мальчишки пускают кораблики по мутным лужицам, а в одной из них, той, что подальше от озорников, с удовольствием плюхается белоснежный голубь, незаметно для себя превращаясь в сизого. Потихоньку Ксения успокоилась и вернулась домой. Еще в прихожей она услышала голоса и поняла, что муж вызвал подкрепление в виде младшей сестры, приехавшей из-за границы, где она жила с мужем , и матери.
Яна, младшая сестра Ксении, рано вышла замуж. А еще раньше родила мальчика, названного Костиком. Ребенок оказался со слабым здоровьем. Да и в умственном развитии отставал от своих сверстников. И, по сути, совсем был не нужен собственной матери. Тем более, что появился черноглазый Николас, готовый увезти милую, как ему казалось, блондинку с собой за границу, где у него был свой небольшой бизнес, дом и близкие люди. Без раздумий Яна дала согласие на брак, но брать ребенка с собой она не намеревалась, хоть будущий муж и обещал поместить того в хорошую клинику, где будут лечить мальчика. После свадьбы Яна в слезах кинулась к матери.
–Он не хочет! Не хочет, чтобы Костик ехал с нами!– плакала она.–Что мне делать?!
–Успокойся, Януся,– ласково уговаривала Анна Алексеевна свою любимую дочь,– я буду опекуном, да и Ксюша… У нее ведь нет своих детей, вот и пусть занимается,– решила она.
Яна уехала, присылая время от времени открытки с прекрасными видами чужой страны, часто они с мужем навещали родственников, при этом о сыне заботы она не проявляла.
А Ксюша работала и занималась воспитанием племянника. Анна Алексеевна же тем временем навестила свою младшенькую и была чрезвычайно довольна тем, как та устроилась, да и сама познакомилась с пожилым джентльменом и даже стала поговаривать о своем замужестве и переезде.
Ксюша прислушалась.
–Нет, мама , ты представляешь,– кипела, как чайник, Яна,- представляешь, она будет рожать! А нам что делать?! Как быть нам?! Ведь мы с тобой мечтали, что поживем для себя…
–Мы и поживем,– успокаивала Анна Алексеевна,– вот увидишь. Она сделает аборт и усыновит Костика.
–Ну, уже нет!– с этими мыслями Ксюша появилась в комнате и поинтересовалась:
–Подкрепление явилось? И, конечно же, всё, как обычно , решили за меня… Может быть, я вам не родная и поэтому вы никогда со мной не считаетесь?
–Ну, что ты такое говоришь?– фальшиво заулыбалась Анна Алексеевна.– Не понимаю, почему ты думаешь, что с тобой никто не считается? Мы тебя любим и хотим тебе добра. Правда, Януся?– обернулась она к младшей дочери, нервно ерзающей в кресле. Было видно, что той не терпится высказаться, но она сдерживается…
–Да неужели?!
–Именно так. Мы от Вадима узнали, что у тебя будет ребенок…
–У нас…
–Что?
–У нас будет …
–А…Ну да…,конечно…,– Анна Алексеевна рассеянно посмотрела в окно, словно собираясь с мыслями,– но тебе нельзя рожать!
-Это еще почему?
–В твоем возрасте это не безопасно, я беспокоюсь о твоем здоровье.
–У меня всё в порядке со здоровьем и всё будет нормально…
–Этого никто не знает!- Анна Алексеевна начала терять терпение.
–Я знаю…,– Ксения спокойно прошла по комнате и подошла к окну, наблюдая, как последние золотистые лучи ускользают за горизонт. Молочные сумерки стали окутывать город. Надо бы было включить свет, но какая –то леность появилась в душе, во всем теле, усталость мягкой шалью опустилась на плечи.
–Она знает! Вы только посмотрите на нее!– опять взорвалась, точно праздничный фейерверк, Яна.–Ты не должна рожать и всё!
–Это еще почему?
–А как же Костик?! Ты подумала о ребенке?!
–А почему это я должна думать о твоем ребенке?– Ксюша в изнеможении опустилась на диван, прислушиваясь к тому, что происходит в ней самой .
–Но он ведь привык к тебе?!– в запальчивости вопила Яна, отбрасывая в сторону крошечную подушечку, неизвестно, как оказавшуюся у нее под рукой.
–И что?–Ксюша полюбовалась обоями.– Что с того?
–Мама! Она еще издевается! Скажи ей!
–Ксения, Яна права, ты не должна рожать…Кто будет Костиком заниматься? Ты же знаешь, что мы собираемся уезжать…
–Чтобы пожить в свое удовольствие,– добавила Ксюша.
–Ну и что?–удивилась Анна Алексеевна.
–Ничего,– Ксюша пожала плечами,– живите, но только не за мой счет…
–Но Костик!!!
–У Костика есть мать,- отрезала Ксения,– и разговор на эту тему считаю закрытым.
–Но как же?! Мама!- рыдала Яна.- Эгоистка! –крикнула она сестре .–Не хотела тебе говорить, но теперь скажу,– злорадно прошипела она,– и ты всё равно не будешь рожать!
–Яна!
–Мама, она не знает… Так пусть ей же хуже будет! Так вот, знай, Костик от Вадима! Вот! Ты тоже хочешь родить больного ребенка?
–Я знаю,– Ксения вздохнула.
–Как?! Откуда?!– Яна ошеломленно уставилась на сестру , затем перевела взгляд на Анну Алексеевну. Та замахала руками:
–Не я… Это не я сказала!
–Конечно, не ты…,–усмехнулась Ксения,– я случайно услышала ваш разговор.
–И молчала…,– изумленно протянула Яна,–и хочешь родить этого ребенка… Но ты же рискуешь.
–Ничего подобного. Я подстраховалась.
–Это как?
–А так… У тебя ребенок от моего мужа, а у меня будет от твоего…
–Ты с ума сошла! Ты врешь! Мама, скажи ей, чтобы замолчала.
–Я, конечно, могу замолчать, но это ничего не изменит…
–Но… Но, когда ты успела?
–Когда? Помнишь, три месяца назад мы все вместе отдыхали… Вот и случилось.
–Вадим!– Яна обернулась к так и не произнесшему до сих пор ни слова Вадиму.– Почему ты –то ничего не говоришь?
–А что сказать?
–Как что?!– возмутилась Яна.– Твоя жена тебе изменила… Да, ты ведь обещал, что вы усыновите Костика!
–Я что? Я не против… Только зачем нам два ребенка… Ксюша, я все прощу, только сделай аборт…
–Что? Это ты простишь меня?!
–Я!– вскрикнул Вадим.–Я твой муж или не муж?!
–Вспомнил…,– засмеялась Ксюша,– надо было помнить , когда с Янкой в постель ложился… Тоже мне… грозный муж… С тобой я развожусь.
–Но, а Костик?–Яна никак не хотела примириться с тем, что безотказная нянька ускользает из ее рук.
–А Костик останется со своими родителями,– провозгласил Николас. Никто не заметил, как он вошел.
–Видимо, от расстройства я забыла закрыть дверь,– мелькнула мысль в голове Ксении.
–Как с родителями? Что ты хочешь сказать?– уставилась на мужа Яна.–Мы остаемся? А твой бизнес?
–Я сказал с родителями…
–?
–Что непонятного? Три месяца назад, когда Ксюша обратилась ко мне с просьбой, сделать ребенка…
–И ты, разумеется, не смог устоять перед таким соблазнительным предложением,– язвительно вставила Яна.
–Не мог,–Николас сердито глянул на супругу.– Или я не мужчина? Да, я согласился. И мне очень понравилось . А теперь я полюбил Ксюшу, и , надеюсь, будем вместе,– ты ведь не против?– он ласково улыбнулся Ксении.
-Не против… Я даже рада, что все, наконец, выяснилось и можно вздохнуть спокойно.
–Ну вот, видишь, –обратился он к жене,–как удачно всё складывается. Вы с Вадимом будете воспитывать своего ребенка, а мы своего…