Разбор пророчеств преподобного Сергия Радонежского (1314-1392) и современная «Живая Этика» (Агни-йога).
[статья из серии по истории пророчеств].
Есть духовно-религиозные знания, о которых можно иметь неверное или недостаточное представление – без прямого ущерба для повседневной жизни. Мистический интерес относительно этих знаний есть только умственно философско-теоретический, хотя сами они могут иметь большое реально-практическое значение.
В качестве наглядного примера можно привести такой исторический факт. До конца XVIII-го столетия русские и европейцы, даже знаменитые учёные, имели неверное понятие о природе воды. Маленькую каплю в стакане считали: «простым телом», или «однородным элементом», или «земной стихией», пока французский учёный Антуан Лоран Лавуазье (1743-1794) не разложил её состав на два элементарных газа: кислород и водород. То, что сделал француз Лавуазье, имело большую мировую научно-теоретическую важность, недаром от его открытия ведёт начало современная наука – «Химия». Однако, практически это открытие не оказало ни какого влияния, на повседневную жизнь со стороны простых жителей России или Европы, ибо прямого воздействия на практическое житейское значение собственно воды анализ Лавуазье не имел и не мог иметь. Чтобы умываться, поить домашних животных, вертеть мельничные колеса, или даже двигать паровоз при помощи пара, нужна была только сама вода, а не знание её состава (химической формулы). Точно так же мы сегодня пользуемся электричеством или бензином совершенно независимо от наших правильных или неправильных понятий, от нашего знания или незнания в области физики и химии. Во всех подобных случаях для повседневного житейского употребления предмета достаточно лишь опытных житейских сведений о его внешних свойствах, совершенно независимо от точного теоретического познания его природы
Сейчас после событий на Украине, нет мучительнее вопросов, чем вопросы: «Что ждёт Российскую Федерацию в ближайшем Будущем?», «Чем закончится новое противостояние Российской Федерации с США и странами ЕвроСоюза»???
Ответ на них стараются дать многие, пытаясь в тусклом зеркале прошедшей истории взаимоотношений России и Запада угадать неясные черты Грядущего, причём обязательно с геополитическим размахом и исключительно лестные и приятные для «патриотического слуха». В результате, сегодня в Российской Федерации сложилась не просто система случайных подтасовок, а дерзкая, хорошо отлаженная традиция пророческих мистификаций. И за этим мистическим явлением стоит нечто большее, нежели простое желание некоторых «эстетствующих интеллектуалов» оставить свой «след» в Отечественной истории пророчеств. Необходимо ясно понимать, что сегодня пророческие мистификации массово совершаются не из-за озорства, а имеют хорошо выраженную «идейную или религиозную подоплеку». Иногда складывается впечатление, что вовсе не мистификаторы создают новый сюжет пророчества «патриотического» содержания «на злобу дня в режиме он-лайн», а скорее напротив: складывающаяся тревожная обстановка в стране, из-за падения жизненного уровня большинства населения, управляет уже самими мистификаторами, которые стараются сдержать «положительными пророческими мистификациями» протестные явления в обществе, ибо ещё «не время» для решительных действий, согласно Промысла Божия.
«Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды Удерживающий теперь» (2-ое Послание апостола Павла (Савла) к Солунянам (Фессалоникийцам), 2.7).
В результате весь прошлый (2015) год граждане Российской Федерации, кто серьёзно интересуется Отечественной историей пророчеств, могли наблюдать, возобновившуюся, активную деятельность сторонников Елены Рерих.
[Историческая справка.
Елена Ивановна Рерих (урождённая Шапошникова, 1879-1955) – русский эзотерический философ, писатель. Супруга Николая Рериха, организатор и почётный президент-основатель Института Гималайских исследований «Урусвати» в Индии.
Издала серию книг о религиозно-философском учении «Живой Этики» («Агни Йога»). Автор книги «Основы буддизма». Перевела на русский язык два тома «Тайной Доктрины» Елены Блаватской, а также «Избранные письма Махатм Востока». Идеи, изложенные Еленой Рерих, оперируют понятиями «Новая эра», «Новая Эпоха» или «Эра Водолея»].
В разных статьях современные сторонники, созданного супругами Рерихами учения «Живой Этики» («Агни Йога»), которое, по их мнению, в самом ближайшем Будущем должно возвысится над Православием, активно стали проводить одну мысль: «скоро в Российской Федерации, предположительно до 2020 года, произойдёт восстановление института монархии».
«Эпоха золотого тельца, жестокости, насилия, зла, бездуховности и безнравственности медленно, с боем отступает перед Новым миром – миром добра, любви, гармонии и справедливости. Наступающая эпоха – Эпоха Духа, Эпоха Света и Любви. И ведущая роль на пути к светлому Будущему принадлежит России. Россия – единственная страна, которая удерживает сегодня мировое равновесие.
Всевышний говорит, что «Будущее для людей всего Света (Планеты) стучится из России, и скоро новый человек под знаком Нового Учения явится в России, и он будет править Русью всю жизнь» […]
Новое учение придёт из России – это самое древнее и самое истинное учение – распространится по всему миру и придёт день, когда все религии в мире исчезнут и их заменит это новое философское учение Огненной Библии […]
«Когда наступит час обнаружения для России её исторического призвания, никто не может сказать, но всё показывает, что час этот близок, даже несмотря на то, что в русском обществе не существует почти никакого действительного сознания своей задачи […]» (газета «Откровения людям Нового века», статья «На границе Эпох», 2015)
[Историческая справка.
Живая Этика (Агни-йога) – религиозно-философское учение, которое, как считается, объединяет оккультно-теософскую традицию и эзотеризм Востока. Всех сторонников данного движения объединяет то, что они возвещают о «великом преобразовании», наступление «Новой эпохи», которая должна прийти на смену современной культуре и религиям. Создателями учения являются Николай и Елена Рерихи. Учение было впервые опубликовано в серии книг, изданных в 1924-38 годах. По утверждению Елены Рерих, учение «Живой Этики» возникло в процессе её «личных бесед» с «Великим Космическим Учителем» (известным с её слов под именем: Махатмы Мории), путём яснослышания, которым, якобы, обладала Елена Рерих. «Общение» с «Великим Космическим Учителем» велось с 1920-го по 1938-ой годы. Основу учения «Агни Йоги» составляют 14 книг с текстами, описываемыми Еленой Рерих, как «записи» этих бесед.
Религиозно-философские идеи Рерихов привели к образованию во многих странах мира, включая и Российскую Федерацию, обществ и организаций, основывающих свою деятельность на религиозном наследии семьи Рерихов.
При этом представители Российского общества «Живой этики» верят в историческое превосходство русского народа над всеми прочими. Рассматривая современное человечество, они видят в нём три силы и три культуры: мусульманский восток, западную цивилизацию и славянский мир. Первые две силы, по их мнению, «уже совершили круг своего проявления и привели народы им подвластные к духовной смерти и разложению». Далее предстоит «или конец истории, или неизбежное обнаружение третьей всецелой силы, единственным носителем которой может быть только славянство и народ русский». Эта третья сила сегодня проявляется в виде «Откровения» высшего Божественного мира, в виде «посредничества» между человеческим и Божественным, естественно, благодаря их деятельности].
Если сегодня почитать главный рупор последователей Елены Рерих в Российской Федерации газету «Откровения» за 2012-2015 годы, то можно узнать, что русский народ не должен заботиться о земном; что все внешние формы общественной жизни, в том числе и правовой порядок, исторически не имеют для него ровно никакого значения. Дряхлый Запад доживает свои последние дни, мусульманский Восток захлестнула волна насилия и погромов, он «готов пасть», и только благословенная святая Русь, для которой ничего не нужно, ни прав, ни внешнего богатства, ни порядка, ибо жребий её не от мира сего, готова вот-вот «воссиять над всеми странами и народами мира».
Правда, из-за того, что в последнее время по ряду экономических и политических причин в результате ускоренного падения жизненного уровня населения в Российской Федерации религиозно-философские идеи супругов Рерихов о скором «великом преобразование» Российской Федерации перестали находить «живой» отклик в душах российских граждан, последователи «Живой Этики» решили изменить методы своей агитации. Они вдруг неожиданно «православно – духовно» прозрели и стали, как Елена Рерих, вещать:
«Все великие пророки мира предсказывали: Рано или поздно страдания и испытания России закончатся. Наша страна, как феникс, восстанет из пепла и возродится!
Кем будет тот, кто станет править этой страной?
Кто сможет взять на себя такую величайшую миссию?
Никакие ссылки на тяжесть сегодняшних обстоятельств и безрадостную картину духовного разлада русской нации никак не могут констатировать невозможность скорого катарсиса (очищения). Ни в Смутное Время, ни в кровавой вакханалии антирусских и богоборческих сил, устроивших ниспровержение Русского Государства в 1917 году, нельзя было разглядеть грядущего космического исцеления и освобождения. Ещё совсем недавно невозможно было, представить себе крушение 70-летнего богоборческого гнёта.
Однако всё это было нам явлено!!!
Поэтому патриоты, вооруженные идеей сознательной борьбы за Веру и Отечество, верят в то, что их борьба за исцеление и освобождение, в самом ближайшем Будущем благословится Богом посредством дарования нации Своего Помазанника.
Самое раннее и загадочное пророчество об этом событии принадлежит одному из самых великих и любимых в стране святых: преподобному Сергию Радонежскому».
Далее идёт ссылка на книгу сторонника Елены Рерих Ж. Сент-Илера «Криптограммы Востока», и указывается, что цитаты из книги публикуются по изданию «Русского книгоиздательства Я. Поволоцкого и К-о» (Париж, 1929):
«Пророчество поведала ему сама Богородица
Неужели великое предуказанное видение было молчаливо?
Неужели потрясение духа и седина волос не были следствием Провозвестия Владычицы?
Нет!!!
Наконец, пришло время указать главное о сияющем видении Владычицы.
Владычица сказала:
«Придёт время Моё, когда небесное светило Моё к Земле устремится, и тогда придёшь ты исполнить волю сроков.
И ненавистные будут спасителями, и побеждённый будет вести победивших. И три корня, разделённые проклятием, срастутся любовью, и вести их будет Посланный не из их племени. До срока проклянут татар и евреев, и они проклянут землю Русскую.
Когда же твои кости будут преданы уничтожению, трём проклятиям исполнится срок. И невидимо видимый станешь у престола, облечённый Венцами и Перстнем.
И где приложишь Перстень, там будет Рука Моя и Владык» (стр. 37).
Из наставлений Сергия Радонежского:
«Иже успеет услышать своего духа голос, над бездною вознесётся» – так говорил Сергий – «И ушедший в леса не сможет слышать речь людскую. И на ложе уснувший не услышит птичек, солнца возвестников. И чуду явленному молчащий откажется от глаза. И молчащий на брату помощь занозу из ноги своей не вынет» […]
К Сергию пришёл святитель Алексий с вопросом: «Что делать?»
Сергий ответил: «Помоги земле Русской».
Когда Сергия спросили крестьяне: «Что делать?»
Он ответил: «Помогите земле Русской».
Когда Минин в молитве обратился к Сергию, тогда пришёл ответ: «Помоги земле Русской! […]» (Ж. Сент-Илер, «Криптограммы Востока», Париж, стр.41, 1929)
«Вот уже борода седая. Вот уже Дух Пламенный в сослужении. Вот уже князь поклонился, но стоит возу с хлебом запоздать – и братия возлюбленная не верит ни на час […]
Стоит временно оскудеть кошелю – и братия достойная и избранная готова променять чудесную Благодать на чужой грош […]
Ещё скажут: «Что-то Угодники твои оскудели».
И днём, и ночью нужна не Благодать, а благоденствие тела» […]
Последователи Сергия говорили, что игумен часто глухою ночью обходил кельи, и, находя спящих, шёл дальше, не тревожа. Может быть, он надеялся найти бодрствующего […]» (Ж. Сент-Илер, «Криптограммы Востока», Париж, стр.43-45, 1929).
Предвидение Сергия Радонежского:
«Сергий говорил иногда о Белой Горе, но никогда не указывал место её.
Когда кто-то стучался неожиданно, братия говорила: «Не игумен ли?»
Сергий говорил: «На Белой Горе живут разные твари. Когда им нужно, о двух головах и о пяти ногах. На наших непохожи. Сани там без коней, и для скорости могут летать […]» (Ж. Сент-Илер, «Криптограммы Востока», Париж, стр.48, 1929).
* * *
А теперь давайте попытаемся разобраться, что из опубликованного современными сторонниками Елены Рерих есть – литературно-исторический вымысел, то есть – фальсификация, а что есть – правда.
Действительно средневековая Русь имеет длинную череду своих мыслителей и проповедников. Одним из них бесспорно является игумен подмосковного Троицкого монастыря Сергий Радонежский (1314-1392).
[Историческая справка.
Первое столетие монгольского завоевания [1238-1362, от великого князя владимирского Ярослава II (1238-1247) до великого князя владимирского Димитрия Константиновича (1359-1362)] было не только разгромом государственной или культурной жизни древней Православной Руси, но оно надолго заглушило и её духовную и нравственную жизнь. Данный исторический факт сегодня может возмутить многих «истинно» верующих, кто считает бесспорным, что политические или социальные катастрофы всегда неизбежно влекут за собою пробуждение религиозного чувства. К большому сожалению, практическая жизнь наших предков говорит прямо об обратном. Никто не спорит, религиозная реакция на очередную катастрофу, конечно, всегда сказывается в малой части общества: каждый раз находятся проповедники, которые видят в очередной массовой резне или погромах «Небесную» казнь «за грехи наши» [так было во времена нашествия татар, так было в «Смутное время» (1606-1612), так было в период утверждения коммунистов у власти (1917-1938), то же самое наблюдаем и сейчас]. Однако каждый раз исторические факты говорят об одном: естественным следствием великого материального разорения и тяжесть борьбы за существование, приводят к всеобщему огрубению и одичанию нравов населения, но уж ни как не к духовному или к нравственному подъёму.
В данный рассматриваемый исторический период (1238-1362) Русская православная церковь не знает никаких новых святых иноков – преподобных. Единственная канонизуемая Русской церковью в это время форма святости – это святость общественного подвига, военная святость на поле брани, полководческая, то есть – княжеская (Александр Невский, Михаил Черниговский, Дмитрий Донской и т.д.). Защита русского православного населения от насильственной гибели или от исламизации заслонила другие церковные служения. После Батыева нашествия и погрома оставшемуся населению требовалось время, чтобы прошла первая религиозно-мистическая оторопь, чтобы восстановилось относительно мирное течение жизни, прежде чем проснулся вновь религиозно-духовный голод [те же самые религиозно-духовные явления наблюдаются и сейчас в Российской Федерации после жёсткого погрома «Православия», устроенного атеистами – коммунистами в XX-ом веке].
Новое подвижничество, которое возникло со второй половины XIV-го века, существенно отличается от древне–русского Киевского. Это подвижничество – пустынножителей. Все известные монастыри Владимиро-Суздальского Великого княжества и Новгородской республики были городскими или пригородными. Большинство их, согласно историческим летописям, пережило Батыев погром, и позже было возобновлено, но прекращение нравственной и духовной святости на бытовом уровне указывает и на их внутренний упадок в этот период. Дошедшие до нас, монастырские летописи утверждают: городские монастыри продолжают строиться и в Первый монгольский период [1238-1362] (Москва, Владимир, Суздаль, Рязань и т.д.), однако «святые» иноки – преподобные этой эпохи массово уходят из городов в лесную пустоню.
Каковы мотивы нового направления монашеского пути в рассматриваемый период с увязкой к деятельности преподобного Сергия Радонежского (1314-1392)?
С одной стороны, тяжёлая и тревожная жизнь городского населения, всё ещё время от времени разоряемого татарскими нашествиями (Узбекова рать – 1318, Ахмылова рать – 1322, Федорчукова рать – 1328 и т.д.), с другой – нравственный и духовный упадок городских монастырей толкали «ревнителей» Православной веры на поиски новых духовных путей. Уходя в лесные пустони, «святые» иноки являли современникам религиозную отрешённость от настоящего мира. При этом взяв на себя труднейший подвиг, связанный с созерцательной молитвой, они поднимают духовную жизнь на новую высоту, ещё не достигнутую до этого на Киевской Руси] («Акты исторические», собранные Археографической комиссией, т. 1, С-Пб, 1841 и «Памятники литературы Древней Руси XIII-го и XIV-го века», М, 1981).
Жизненный путь «великого старца» Сергия, как называли его ученики, выглядит парадоксальным с житейской точки зрения. В реальной жизни на первом этапе он сбежал от общества людей, скрылся в глухом лесу, отказался от общественного подвига, от военной святости на поле брани, а в результате на втором этапе стал духовным, национальным предводителем, и при этом до нас не дошло ни его собственных писаний, ни точной записи его бесед или поучений.
Большую часть своей жизни преподобный Сергий провёл в основанном им Троицком, монастыре. Здесь он прославился как выдающийся подвижник в христианско-монастырском понимании этого слова. Помимо этого, Сергий стал известен как один из главных приверженцев «общего жития» – новой для того времени формы монашеской жизни на Руси.
По истории Церкви за этот период считается, что большинство «святых» иноков – преподобных XIV-го и начала XV-го веков являются его учениками или «собеседниками», т.е. испытавшими на себе «его духовное влияние». Тем не менее справедливость требует указать, что «новое аскетическое движение» пробуждается одновременно в разных местах, а преподобный Сергий как бы возглавляет его в конце жизни.
[Историческая справка.
Предание о четырёх «заволжских» монастырях возводит их основание к XIII-му веку, ещё до Сергия (из них Спасо-Каменный на Кубенском озере приобретает исключительное значение в качестве школы духовной жизни).
В 1329 году другой преподобный Сергий пришёл на Валаам и заложил основание знаменитого монастыря.
Из города Владимира вышел святой Пахомий (+ 1384), основавший в костромских лесах знаменитый Нерехтский монастырь.
Нижегородский святитель Дионисий основал знаменитый Печёрский монастырь, хотя непосредственное влияние на него преподобного Сергия могло сказаться лишь с 1365 года, когда преподобный приходил в Нижний Новгород с политической миссией от митрополита Алексия].
Однако из всех «святых» иноков – преподобных XIV-го века мы имеем сегодня лишь «Житие» преподобного Сергия Радонежского, основным источником для воссоздания жизненного пути и учения которого служит «Житие», написанное в 1417-1418 годах учеником «преподобного» Епифанием Премудрым и переработанное во второй четверти XV-го века известным агиографом (от греческого «агиос» – святой и «графо» – пишу) Пахомием Логофетом.
[Историческая справка.
Епифаний Премудрый (ум. около 1420 г.) – инок, известен как составитель «Житие» преподобного Сергия Радонежского и Стефана Пермского.
Епифаний Премудрый был иноком Троицкой обители при жизни преподобного Сергия, будучи «уже взрослым, грамотным, опытным книжным писцом, склонным к записям летописного характера наблюдательным человеком». После смерти преподобного Сергия в 1392 году Епифаний, видимо, перебрался в Москву на службу к митрополиту Киприану, а в 1408-ом во время нападения на Москву хана Едигея, бежал в Тверь. В 1410-ом Епифаний вновь возвращается в Троице-Сергиевый монастырь, и здесь пишет «Житие и учении святого отца нашего Сергия», а затем «Слово похвально преподобному отцу нашему Сергею» (сохранились в рукописях XV-го и XVI-го веков).
Несмотря на многословие, неумеренное цитирование святых текстов и «риторическое плетение словес», оба текста вполне надежны. По мнению всех историков, биограф дал точный бытовой портрет преподобного. В дальнейшем обширность его «Жития» была причиной того, что сокращение, выполненное заезжим сербом Пахомием Логофетом, совершенно вытеснило первоначальный труд Епифания.
Пахомий Логофет (ум. около 1484 г.) – серб, иеромонах, составитель и редактор ряда «Житие» святых. В 1440 году переселился в Великое княжество Московское. Около двадцати лет провёл в Троице-Сергиевом монастыре, в котором работал над составлением «Житие» ряда святых и переписыванием книг. Данная деятельность принесла ему славу выдающегося мастера написания «Житие», поэтому около 1470-го года он был приглашён в Новгород для составления «Житие» новгородских святых.
Работая над своими «Житие», Пахомий не видел ничего предосудительного в заимствованиях из чужих произведений, в создании своих редакций – путём небольшой переработки текста, соединения или просто дополнения из чужих произведений.
В своих сочинениях Пахомий весьма «свободно относился к историческим фактам и, ради поучительности рассказа, не стеснялся собственных прибавлений». Специалисты по древней Православной Руси считают: Историческое значение большинства составленных им «Житие» крайне незначительно.
Именно Пахомием были заложены на русской почве основы некоего «Канона», представляющего собой набор готовых клише, пригодных для написания «Жития» практически любому святому, все исторические сведения о котором могли составлять лишь: его имя, место подвига и тип подвижнической жизни] (Н.С. Тихонравов «Древние жития преподобного Сергия Радонежского», тексты, М. 1892., или В.П. Зубов «Епифаний Премудрый и Пахомий Серб» (К вопросу о редакциях «Жития Сергия Радонежского»), труды отдела древнерусской литературы Института русской литературы и языка (Пушкинского дома), т. IX, М., 1953, или В. Яблонский «Пахомий Серб и его агиографические писания», тексты, СПб, 1908).
Таким образом, Епифаниева биография преподобного Сергия Радонежского сегодня представляет единственно древне–русское «Житие» Владимиро-Суздальского Великого княжества, широко известное в настоящее время. В нём основоположник нового иноческого пути, преподобный Сергий не изменяет основному типу русского монашества, как оно сложилось ещё в Киевской Руси. Образы прежних преподобных, начиная с Феодосия Печёрского, явно проступают и в его «Житие».
Крестьянин, пришедший поглядеть на известного святого Сергия, и не узнавший его в нищенской рясе, пока случайное появление князя и земной поклон перед игуменом не рассеяли его сомнений, повторяет недоумение киевского возницы в «Житие» Феодосия Печёрского.
Общая зависимость от монастырского Устава того времени заставляет преподобного Сергия, как и до него преподобного Феодосия Печёрского, обходить по вечерам кельи иноков и стуком в окно давать знать о себе прегрешающим против Устава.
Как и Феодосий Печёрский, «во дни голода и скудости», преподобный Сергий уповает только на Бога и обещает инокам обители «скорую помощь», и помощь эта естественно является в виде присылки «хлебов и солений» от таинственных христолюбцев.
Всё это традиционные черты деятельности «святых» иноков – преподобных Киевской Руси в облике преподобного Сергия.
Однако есть и отличие: если внимательно сравнить «Житие» Сергия Радонежского с «Житие» Феодосия Печёрского, то в первом гораздо слабее выражена суровость духовного аскетизма – ни железных вериг, ни ночных истязаний плоти, ни длительного периода каждый год отказа от общения с простыми мирянами.
Кроме того, озвучено разное описание задач православного монастыря. Поразительна программа монашеской жизни, связанная с благотворительностью, которую Епифаний Премудрый влагает в «помышления» преподобного Сергия после принятия им игуменства:
«Помышляше во уме житие великого светильника, иже во плоти живущей на земли ангельски пожиша глаголю Антония великого и великого Евфимия, Савву Освященного, Пахомия ангеловидного, Феодосия Общежителя и прочих: сих житию и нравом удивляяся блаженный, како, плотни суще бесплотныа враги победиша, ангелом сожители, явишася диаволу страшни, им же царие и человецы удивльшеся к ним приходяще, болящаа различными недугами исцелевахуся; и в бедах теплии избавителие и от смерти скории заступницы на путех и на мори нетруднии шественницы, недостаточествующим обильнии предстателие нищим кормители, вдовам и сиротам неистощаемое сокровище […]» (Н.С. Тихонравов, «Древние жития преподобного Сергия Радонежского», тексты, М. 1892).
Трудно представить себе несоответствие между египетским идеалом благотворительности для иноков святых Антония или Пахомия и выраженным здесь призванием служения миру для иноков Владимиро-Суздальского Великого княжества второй половины XIV-го века.
Кто бы ни был автором этого «размышления» на счёт благотворительности, преподобный Сергий или Епифаний Премудрый, но оно даёт чисто русское патриотическое понимание иноческого служения во времена погромов и одичания нравов [современным православным епископам и священникам данный вид благотворительной деятельности не помешал бы].
Так же Епифаний Премудрый описал два мистических видения, которые были явлены преподобному Сергию при жизни.
Первое: «Однажды поздно вечером, уединившись в своей келье, преподобный молился о благополучии монастыря и во время молитвы услышал голос, называющий его по имени: «Сергие!»
Отворив оконце своей кельи, он видит необычайный свет в небе и множество «зело красных птиц, прилетевших не токмо в монастырь, но и вокруг монастыря».
И вновь прозвучал невидимый голос, дав ему обетование:
«Сергие! Молишься о своих чадех, и Господь моление твое прият».
Далее невидимый голос пояснил видение:
«Им же образом видел еси птица сиа, тако умножится стадо ученик твоих, и по тебе не оскудеют, аще восхотят стопам твоим последовати».
Потрясённый видением, Сергий стад звать жившего в соседней келье Симона. Прибежавший на крик игумена Симон увидел только лишь «часть некую света оного» […]» (В.О. Ключевский, «Древнерусские «Жития» святых, как исторический источник», М., 1871).
С той же мыслью об учениках связано и второе исключительное по значению – видение, ибо преподобный Сергий первый из всех русских «святых» – иноков имел видение Богоматери.
Вот как оно описано у Епифания Премудрого:
«Однажды преподобный Сергий молился перед образом Матери Господа нашего Иисуса Христа. Отпев благодарственный канон Пречистой, присел он немного отдохнуть, и сказал ученику своему, Михею:
«Чадо, трезвись и бодрствуй, ибо чудное и ужасное посещение готовится сейчас нам».
И тотчас послышался голос:
«Се Пречистая грядёт».
Преподобный, услышав сие, заторопился из кельи в сени.
И вот великий свет осенил Сергия, «паче солнца сияющего», и видит он «Пречистую с двумя апостолами, Петром и Иоанном, блистающих неизреченной светлостью». И как только увидел, пал ниц, не в силах «терпеть нестерпимую зарю».
Пречистая же Своими руками коснулась святого, сказав:
«Не ужасайся, Я пришла посетить тебя. Услышана молитва твоя об учениках, о которых ты молишься, и об обители твоей. Не скорби уже: ибо отныне она всем изобилует, и не только при жизни твоей, но и по отшествии твоем к Господу неотлучна буду от обители твоей, подавая потребное неоскудно, снабдевая и покрывая её».
И сказав сие, стала невидима.
Преподобный Сергий понемногу придя в себя, нашёл ученика своего лежащим от страха, как мертвого, и поднял его, а затем всю ночь оставался без сна, помышляя в уме об изречённом видении […]» (В.О. Ключевский, «Древнерусские «Жития» святых, как исторический источник», М., 1871).
Таким образом, перед историками преподобный Сергий Радонежский предстаёт первым русским «святым» – иноком, которого, в православном смысле, можно назвать мистиком, т. е. носителем особой, таинственной духовной жизни, хотя тайны его духовной жизни остались скрытыми для нас во времени. Однако его мистические видения являются знаками для нас, отмечая реальное существование неведомого, то есть Промысла Божия, существование последовательности пророчеств.
В реальной же жизни от духовной мистики до политики небольшой шаг, и преподобный Сергий делает его, как ранее сделал шаг от отшельничества к монашескому общежитию. Вмешательство преподобного Сергия в судьбу молодого Московского государства, благословение им национального дела на собирание русских земель является главным основанием, почему Москва, а вслед за нею и вся Россия чтит в преподобном своего небесного покровителя. Начиная с XV-го века, преподобный Сергий занял в мистическом сознание русских людей место рядом с князьями Борисом и Глебом, национальными заступниками Киевской Руси, и Александром Невским и Дмитрием Донским,. национальными заступниками Московского княжества.
Московские и удельные князья посещали преподобного Сергия в его обители, и сам он выходил из её стен, бывал в Москве, крестил сыновей Дмитрия Донского, брал на себя выполнение политических поручений. Нет сомнения, что в своих политических шагах преподобный Сергий руководствовался волей Московского митрополита Алексия. Это митрополит Алексий посылает преподобного Сергия в Нижний Новгород к рассорившимся братьям-князьям, чтобы заставить покориться младшего Бориса Константиновича [противника Москвы] в пользу старшего Андрея Константиновича [союзника Москвы]. По приказанию митрополита Алексия, преподобный Сергий «затворил» все церкви в Нижнем Новгороде, чтобы вынудить князя Бориса Константиновича к подчинению. В другой раз преподобный Сергий ездил послом к Рязанскому князю Олегу, чтобы склонить последнего к примирению и к союзу с великим князем Дмитрием. Кроме того, преподобный Сергий дал благословение Дмитрию Донскому на его битву с ханом Мамаем. Таким образом, преподобный предстаёт перед будущими поколениями выразителем русского идеала святости, совмещая мистический и политический патриотизм.
В заключение можно отметить, что помимо труда Епифания Премудрого, о преподобном Сергии написано, в сущности, очень немного, хотя уже в XIX-ом столетии наметилось три метода «описания» его деятельности.
Первый, самый простой, заключался в прилежном пересказе «Жития» Епифания Премудрого или «Жития» Пахомия Логофета со скромным авторским комментарием нравственно-дидактического характера. Этим путём шли главным образом клерикальные авторы.
Второй путь наметил крупнейший историк русской церкви Е.Е. Голубинский. Анализируя и сравнивая различные списки «Жития» XV-го и XVI-го веков, пользуясь данными летописей, он попытался с максимальной точностью воссоздать внешнюю сторону биографии преподобного Сергия («История русской церкви», т. 1, М, 1881). Как и следовало ожидать, суховатая, академичная манера письма Голубинского вызвала раздражение приверженцев «иконописного» метода изображения «великого старца».
[Историческая справка.
Е.Е. Голубинский (1834-1912) – историк Русской Церкви и церковной архитектуры. Академик Императорской академии наук. Автор ряда фундаментальных исследований по истории Русской Церкви].
Третий путь проторил известный русский историк В.О. Ключевский. Он создал яркий по форме и глубокий по содержанию очерк, в котором попытался показать историческое значение деятельности преподобного Сергия, понять основы его нравственного учения («Древнерусские «Жития» святых, как исторический источник», М., 1871).
[Историческая справка.
В.О. Ключевский (1841-1911) – российский историк, ординарный профессор Московского университета по истории и древностям русским, председатель Императорского Общества истории и древностей российских при Московском университете, тайный советник].
Никакого «пророческого наследия» преподобного Сергия в этих трудах – нет.
Ничего нет о «пророческом наследии» и в последующих трудах историков Б.К. Зайцева («Преподобный Сергий Радонежский», 1925), В.П. Зубова («К вопросу о редакциях «Жития Сергия Радонежского»», 1953), Г.П. Федотова («Святые древней Руси», 1959) и т.д., которые писали о преподобном Сергие в XX-ом веке.
Здесь хочется привести цитаты из статьи богословского писателя В.С. Соловьёва (1849-1900) «Критика отвлечённых начал», вышедшей в 1881 году (В.С. Соловьев, «Собрание сочинений в 7-ми томах», СПб., 1903, т. V), в которой находим философское обоснование идеи Высшего мистического права. Тогда Соловьёв от размышления о мистическом призвании России, как III-го Рима, обратился к тяжкому раздумью над её духовными грехами и болезнями, которые он сформулировал словами:
«Самый существенный, даже единственный существенный вопрос для истинного зрячего патриотизма есть вопрос не о силе и призвании, а о грехах России».
Соловьёв прямо заявил:
«Россия обладает великими и самобытными духовными силами, но для проявления их ей во всяком случае нужно принять и деятельно усвоить те общечеловеческие формы жизни и знания, которые разработаны Западной Европой. Наша вне-европейская или противу-европейская самобытность всегда была и есть лишь пустая претензия; отречься от этой претензии есть для нас первое и необходимое условие всякого успеха […]».
С горячностью истинного патриота Соловьёв стремился указать политикам и властьимущим Российской империи истинный путь для её сохранения, ибо время тогда ещё не ушло, и выбор был ещё свободен.
«Православие не признаёт предопределения ни в личной, ни в народной жизни, судьба людей и наций, пока они живы, в их доброй воле. Одно только мы знаем, наверное: если Россия не исполнит своего нравственного долга, если она не отречётся от национального эгоизма, если она не откажется от права силы и не поверит в силу права, если она не возжелает искренно и крепко духовной свободы и истины, она никогда не будет иметь никакого успеха ни в каких делах своих, ни внешних, ни внутренних […]».
Далее развивая эту мысль, Соловьёв писал в статье «Несколько слов в защиту Петра Великого», «Вестник Европы», 1889, (В.С. Соловьев, «Собрание сочинений в 7-ми томах», СПб., 1903, т. V):
«В силу – разобщения с Европой, воздействия монголов и одностороннего влияния Византизма – в Московском государстве сложился духовный и жизненный строй который никак нельзя назвать истинно христианским. Этот строй имел религиозную основу, но вся религия сводилась здесь исключительно к правоверию и обрядовому благочестию, которые ни на кого никаких нравственных обязанностей не налагали. Эта формальная религиозность могла случайно соединяться в том или другом лице с добродетелью и святостью, но столь же удобно мирилась и с крайним злодейством. Благочестив и правоверен был святой Сергий Радонежский, но также благочестив и весьма твёрд в вере был царь Иван IV. «И бесы веруют», – говорит апостол Павел. По византийским понятиям, усвоенным Москвою, от большинства людей, от всего христианского общества не требовалось ничего, кроме такой веры. Те исключительные люди, как Сергий Радонежский, которые этим не довольствовались, должны были отделяться от общества, уходить в пустыню или впадать в юродство. Самый идеал святости, представляемый отшельниками и юродивыми, был по существу своему исключительным, односторонне аскетическим и не мог двигать вперед общественную нравственность. Общественная жизнь была лишь безразличною средою между святыми подвижниками, как Сергий Радонежский или Нил Сорский [прим. – церковный деятель (ок. 1433-1508), основатель т. н. нестяжательства]
В Московском государстве, как прежде в Византии, религиозные и нравственные начала были совсем исключены из области Политических и социальных отношений. В этой области на место Вселенского христианского идеала явились чисто языческие понятия и чувства. Собственной нации и национальному государству было возвращено абсолютное значение, отнятое у них Христианством. В московской России, вследствие крайнего невежества и разобщения с цивилизованным миром, этого рода реакция против христианского универсализма проявилась во всей своей силе. Признавая себя единственным христианским народом и государством, а всех прочих считая «погаными нехристями», наши предки, сами не подозревая того, отрекались от самой сущности Христианства.
Византийские греки, благодаря которым укоренилось на Москве это национальное самообожание, сделались сами его жертвой. Они так усердно возвеличивали значение Московского государства как единственного защитника и покровителя правой веры и благочестивого закона, что у московских людей скоро явился вопрос: могли ли сами греки, потеряв преимущество христианского царства и порабощенные погаными, сохранить у себя чистоту веры и полноту благочестия?
Вопрос этот вообще решался не в пользу греков и приводил к окончательному заключению, что Россия есть единственная христианская благочестивая страна.
Как в понятии русских людей, начиная с московской эпохи, само Христианство утратило присущее ему универсальное значение, и превратилось в религиозный атрибут русской народности, так, естественно, и Православная церковь перестала быть самостоятельною социальною группою, слилась в одно нераздельное целое с национальным государством, усвоила себе вполне его политическую задачу и историческое назначение. Как бы кто ни оценивал этот факт, сам по себе он не подлежит сомнению для всякого сколько-нибудь знакомого с русскою историей и современною действительностью […]».
Согласно этой правдивой картине нашей истории, высшие духовные силы русского народа, представляемые Православной церковью, всецело были посвящены одному историческому делу – созиданию и укреплению государственного единовластия. Таким образом, процесс государственного объединения, при всей своей исторической необходимости, связан был с глубоко ненормальными явлениями в религиозной жизни русского народа и привёл его к духовному одичанию. В общем историческом ходе развития государства – на Московскую эпоху царей и Санкт-Петербургскую эпоху императоров (до Николая II) нужно смотреть как на эпоху национального роста, согласно Промысла Божия. В начале XX-го века в Российской империи начался общественно-духовный кризис самосознания. Эта болезнь, которой заболела не только интеллигенция, но и часть государственного и церковного аппарата. В период I-ой Мировой войны (1914-1918) из-за неудач на фронтах кризис достиг своей крайней степени тяжести, и Российская империя пала, согласно всех пророчеств [произошла трансформация «Удерживающего теперь»].
Однако и сегодня для русского народа время ещё не ушло, и возможность выбора пока ещё до 2018-2020 годов не потеряно.
Поэтому вполне закономерен вопрос:
Зачем последователи «Живой Этики» («Агни Йога») и Елены Рерих начали сегодня активно распространять «фальшивое историческое пророческое наследие: о скором восстановление института монархии в Российской Федерации», ссылаясь на преподобного Сергия Радонежского»?
Вывод напрашивается сам собой:
Исключительно только ради привлечения внимания Российского общества к их религиозно-философскому учению «Агни Йога» и вербовки новых сторонников, а это, значит, что вся их деятельность по «историческому сохранению пророческого наследия» к Отечественной истории пророчеств не имеет никакого отношения.
* * *
ДТН