- Чё лыбишся?! Ты сам как Вини-Пух в шубе! - съязвил Бес, поправляя немудрёную одёжку. - Ладно, надо топать, нас ждут великие дела.
Крот критично проверял экипировку для выхода на поверхность ледяной пустыни. Она состояла из пары старых ковров, одетых на манер пончо, обвязанной на поясе верёвкой. На голове подобие тюрбана с закрытым лицом и горнолыжными очками, что Шустрый "дал поносить". Для рук наспех сшили типа чехлов из тех же ковров. Ноги дополнительно обмотали тряпьём, чтоб ветер не продувал, и смастерили что-то похожее на снегоступы. Всё это несколько сковывало движения, но было необходимо для вылазки в верхнее царство "чёрного снега", мрачного неба и могильного холода.
Лица, укушенных волками людей Шустрого, покрылись чёрными пятнами, на шее пошли тёмные коросты. Одного из них, не долго думая пронзила сердце шилом его же баба. "Чернявка" - страшная смертельная болезнь, быстрая смерть для больных лишь награда за страдание и хоть какой-то шанс для копошащихся в снегу останцев этого вымерзшего, но ещё не вымершего мира. В виду произошедшего Шустрый решил дать своим людям перевести дух, хотя может это своего рода карантин, как бы то ни было отложил работы по рытью обходного тоннеля. Бес же отдохнув и сделав себе "дырокол" из железного прута, вновь погнал в путь - "труба зовёт".
- На верху вроде штиль да светло. Нам до пожарной вышки с пол км пройти, спустимся, а там есть тропка, по ней дальше двинем. К пожарке примыкает котельная и магазин, там обосновались Кащей да Демон, у них чуток отогреемся. - подняв голову вверх, будто потолку сообщил Крот.
- А это что за нечистая сила там поселилась? - театрально изобразив страх, поинтересовался Бес.
- Они из твоих коллег - с хохотком просветил Шустрый. - Кащей это Костя-кочегар, а Демон - Димон - дир магаза. Вот такая вот нечистая компашка, только тебя погранца и не хватает. - Лукавая улыбка собрала все морщины на впалых щеках старого прапора Шустрого.
- Щас, с разбегу об телегу. Я зверь, что сам по себе. - взъерепенился Иван.
- Но-но не надо так. На вот, передай Димону гостинец с письмецом. - подал небольшой пакет, что передала жена Шустрого. - Будь другом. Ну ни ветерка, ни холодка вам в пути. Заходите ещё на огонёк.
- Живы будем, забежим. - пообещал Бес. - Тепла тебе, да спокойствия.
Крот шёл впереди поднимаясь по ступеням устланных сероватым трапом снега, стараясь не задевать крошащийся иней на стенах. Он всё думал: как стало ценно доброе пожелание при встречах и прощаниях, в прежней жизни напутствия были лишь формальностью. А теперь когда не знаешь вернётся человек али нет, то добрые слова от чистого сердца разливались трепетным теплом надежды. Даже чёрствый Бес чувствовал в этом ритуале что-то душевное, потаённое. Странно что люди понимают ценность вещей и простых радостей только в невзгодах и лишениях. Особенно в свете последних событий, ведь Шустрого тоже укусил волк, а следов "чернявки" не проявились, дай Бог чтобы пронесло...
На поверхности горизонт тёмно-серого снежного океана, слились воедино с мрачным небом, от чего просторы казались безграничны. На открытом пространстве путники почувствовали себя не в своей тарелке. Запредельный холод заставлял быстренько шагать втягивая головы. Дышать было тяжело, кислорода не хватало, как на Эвересте. Мир казался застывшим будто в вакууме, ветра не было, вместо воздуха кристальный мороз. Свет солнца проходя сквозь фильтр плотного серого одеяла туч растерял всё тепло, отдавая Земле лишь толику прежнего блага. Слабенького света более чем достаточно людям живших в полумраке. Запорошенные дома погребены под снегом по окна четвёртого этажа, лишь с наветренной стороны снег закрывал холмиком пятиэтажки. В домах что повыше, верхние этажи смотрели в небо как могильные памятники, в их глазницах было столько немого крика, с нотками тоски и печали по прежним временам. Странно, увиденное всколыхнуло такую бурю эмоций у путников, какую не вызывают даже убийства.
Шли настороженным шагом, на расстоянии потёртого автомобильного троса, привязанного друг к другу на поясах - так на всякий пожарный. Следопыт, знал расположение пожарной вышки, и всё же не мог её найти. Сверяясь с компасом (вшитый в рукав левой руки), вспоминая расположения домов, смотрел на предполагаемое место, там были лишь тёмные холмики. А холод уже изрядно покусывал бродяг. Сквозь плотные шапки и всякого тряпья обмотанного вокруг голов, вдруг совсем рядом раздался давно забытый и красивый звон церковного колокола. Казалось, что не только путники застыли но и мир вокруг. А холод не упускал возможность настойчиво сжимал свою ледяную хватку, пытаясь задушить тепло в людях, что осмелились вступить в царство "чёрного снега" и холодной пустыни.
Забравшись в колокольню, погранец околев от холода стал долбиться в дверь в полу. Никто на стук не откликался, пока Крот не нашёл верёвочку что открывает засов на деревянной крышке-люке. Спустившись ниже и заперев за собой люк зажгли факел, от которого шло такое родное и ласковое тепло, что путники какое-то мгновение глупо уставившись смотрели на танец огонька. Тамбур был припорошен инеем и снежком будто пылью, прикрывая всяких бытовой хлам. С потолка свисали ледяные сталактиты, придавая комнате вид снежной пещеры. За старой окованной железом деревянной дверью послышался шорох.
- Кто посмел нарушить покой Дома Господня!? - раскатом грома вопрошали за дверью.
- Это я Бе... - Нарочито басовито начал было Иван, но его резко одёрнул за ковровое пончо Сергей, крутя варежкой-чехлом у виска. - Ну чё приколоться уже нельзя? - шёпотом оправдывался Бес.
- Добрый человек, мы заблудились малость и услышав колокол пришли сюда укрыться. - дружелюбным голосом ворковал Сергей, разматывая импровизированный тюрбан. - Мы не причиним вреда, нам нужно лишь спуститься в тоннель.
- Вы нечистая сила, посему как человеки по верху нынче не ходют! - за дверью слышалась тихая перепалка двух человек, о чём спорят не разобрать.
- Тоннель обрушился, вот нам и прошлось идти по верху чтобы вновь найти дорогу в тоннель. - Следопыт снял чехлы с рук и проверил на всякий случай сможет ли быстро добраться до ПМ и чудо-копья, а вот до обреза долго тянуться в этом маскараде. Эти манипуляции заметил Бес, и тоже потянулся за калашом, положив факел на железный шкаф, что стоял у двери. - Мы хотели спуститься по пожарной вышке, но найти её не смогли - замело, и тут услышали колокол, вот пришли сюда, чуть там не замёрзли. Пропустите, что вы не люди что ли? - оба не сговариваясь отошли от двери по обе стороны.
- Изыдьте, дети дьявола? - В истерике завопил голос за дверью с последующей молитвой.
- Слушай ты, звонарь фигов - не выдержав выпалил Бес. - Я щас разнесу дверь и явлю тебе святого духа по самые...
Крот тяжело выдохнул клуб густого пара, мотая головой, смотрел на Ивана как на дегенерата. Бес достал "дырокол" - заточенный пруток, пробуя поддеть петли дверей. Не смотря на протест Сергея Иван продолжал взлом двери, его ярость достигла предела, и мешать ему себе дороже. Следопыту уже изрядно надоела импульсивность Беса, и потому пришла шальная мысль застрелить Беса, как послышалась дробь удаляющихся шагов, а затем шум где-то в глубине церкви.
- Прошу вас спасите нас! - молил уже женский голос за дверью. - Он нас всех убьёт! Умоляю спасите! Я сейчас, погодите...
Лязгнула щеколда, дверь будто жалуясь протяжно скрипя отворилась. На пороге стояло непонятное существо, одетое в лохмотья и от коего попахивало помойкой. Судя по всему она была женщиной, а теперь уродец: с отрезанным носом и ушами, вместо них тёмно-бурые рубцы, волосы непонятного цвета были местами выдраны с мясом, а маленькие глаза, полные слёз, выражали лишь диких ужас.
- Батюшка... он... он сошёл с ума, он всех убьёт! Торопитесь! Он там.
Тролльша, как мысленно окрестили непонятное существо путники, указала замотанным тряпьём обрубком указательного пальца вниз по лестнице, откуда доносился шум борьбы. Путники посмотрев друг на друга молча скинули накидки, лыжные очки и тюрбаны, проверив оружие, осторожно пошли вниз по лестнице. В небольшой церковном зале был беспорядок, пахло горелой тухлятиной с лёгкими нотками ладана и церковными свечами, кои в горели где попало. Свет от свечей окрашивал помещение в приятный желтоватое марево, если бы не царивший хаос и ужас. Многие иконы сломанные и обгорелые, всюду разводы крови и мусор. От былого великолепия дома Божьего осталось лишь росписи высоко на стенах, и то местами осквернённые сажей.
Посреди зала горел костёр из него торчали пара ног. У высокого окна с заколоченными досками жутко плясала тень здоровенного мужика, что в рваной, заляпанной кровью рясе бил большим подсвечником по голове, бьющегося в судорогах человека. Поп бессвязно читал молитву, прерываясь лишь на удары.
- Нууу прям картина маслом "оборотень в рясе". - как всегда в ударе, шутил Бес.- Эээ чудило с канделябром. Молился ли ты на ночь?
Следопыт ощутил себя третьим лишним на этой встрече сумасшедших. Его уже сложно было чем-то удивить, пугало, что подобные вакханалии частенько происходят и всеми воспринимаются как закономерность и обыденность, от которой все, кроме него, получают удовольствие. Как же он устал от этой сумасшедшей действительности. Зато Бес в своей стихии, как кот у аквариума. Крота вновь посетила мысль застрелить Ивана, заодно и безумного попа, а после и себя. И грянул гром выстрела...
Бывший попутчик растянулся на полу, даже пошутить не успел. Сергей оглушённый и чутка контуженный упал на колени, не сразу понял что стреляли сзади. Повернувшись увидел в пороховом дыму тролльшу с обрезом и перекошенным и без того ужасным лицом - сцена Джорджу Ромеро на зависть. Второму выстрелу не суждено было сыграть свою похоронную песню, но взамен прозвучала осечка - недуг старых патронов. Этот щелчок отозвалась протяжным гонгом в голове от удара подсвечником, коим любезно благословил окроплённый кровью батюшка. И свет погас...
Сознание медленно всплывало "радуя" захватывающими перспективами. Крот неудобно лежал в садовой тачке у костра со связанными сзади конечностями. Сергей много раз желал себе смерти, но возможность умереть в мучениях его пугала до чёртиков. Он прекрасно знал на что способно извращённое сознание свихнувшихся останцев. Поэтому он предусмотрел такой сценарий и зашил в воротник капсюлю с ядом, что сварганил его знакомый фармацевт. Повертев головой обнаружил срезанный уголок воротника. Липкий страх мёртвой петлёй сковал тело, загнав в глубокую бездну отчаяния, что Крот забился в истерике как в конвульсиях.
В неровном свете костра на коленях что-то бормотал кровавый поп обращаясь к иконе на подставке. Это единственный предмет не тронутый грязью и разрухой, даже полотенце покрывшее подставку было чистым аж резало глаза, насколько оно не сочеталось с окружающим бардаком. А в костре догорали уже две пары ног, придавая дыму специфический запах.
- Да он несколько свихнулся. А кто в наше время психически здоров? А? - вопрошала тролльша, присев на корточки возле Сергея. - Понимаешь, мы не хотели убивать, но отец Павел подхватил какую то болезнь, и заразил Марию. Очевидно, что Павел заболел уже давно ведь он постоянно ходил на верх звонил в колокол. Это единственное что радовало его в нашем существовании. А батюшка Василий избавил его и Марию от страданий, но он слаб духом и позволил вселиться в себя бесам и поддаться ярости, на чём и сошёл с ума. Тела нам пришлось сжечь, что бы самим нести службу и молиться Господу нашему. Мы жили закрыто от всех, потому что в последний раз когда помогли людям мне порезали лицо и... долго издевались - шмыгнув, вытерла слёзы, отвернувшись посмотрела с тоской на батюшку. - Именно тогда в Василия и вселился Нечистый в первый раз, он тогда нас спас. Мы завалили проход, закрывшись от всех. Запасы наши истощились и нам пришлось разводить крыс в подвале, что бы нести службу Господу нашему, он нас не оставил - слезы душили женщину, она громко зарыдала.
- Зачем ты мне всё рассказываешь? По-любому меня сожжёшь на костерке, так давай без исповедей, я не батюшка. - взяв себя в руки, закинул удочку Сергей в надежде на лёгкую смерть. - Мы вам ничего не сделали, так сделайте милость прикончите меня, а потом сожгите.
- Милость? Это то что хотел сделать твой приятель? Это так называется? - тролльша бешено заглядывая в глаза, встала на колени. Её яростное зловонное дыхание скользило по лицу бродяги. - Нееет, знаю я вас... уже проходили. Ты должен искупить грехи, ну и принести нам некоторую пользу. Видишь ли мы человечину не едим, это противно Господу, но приходится есть крысок, а они голодают, вот и сделаешь нам доброе дело.
Резко встав, она на удивление бойко покатила тачку к дыре в полу, где в сумраке всё кишело от крыс. Кроту захотелось сгореть на костре, чем окунуться в море крыс. Отчаянные попытки выпутаться ни к чему не привели. Его обуял безумный страх, сковав всё тело, даже дыхание стало прерывистым и не глубоким. Сергей понимал что стоит только чуть потерпеть и скоро всё закончится, он обретёт свободу... от жизни. Но как же чертовски страшно умирать!
Глава 5. http://www.proza.ru/2016/03/26/416