«После долгого бунта по поводу выбора капитана всё-таки выбрали меня. Я — сын Ванталы, подхожу куда больше на эту должность, нежели кто иной. Братья мои ещё юны, а другого я бы не подпустил к капитанству, пока жив. Корабль принадлежал некогда моему отцу. После его смерти капитаном был Виктор — друг моего отца. Но никто, никто не сможет заполучить мой, истинно мой, «Pathik», который столько выжил в нашем восемнадцатом веке и столько ему ещё предстоит в девятнадцатом,» - перечитал запись на первой странице своего журнала молодой капитан.
Он сидел в своей каюте, пил вино и усмехался над тем, что читал дальше: «Сменили и флаг. Я попросил моих прелестниц на берегу вышить особый флаг, и они это сделали, получив взамен чудесные часы моих ласк. Теперь у нас флаг с изображением черепа с ножами да по бокам его - величественные Грифоны. Почему, спросите вы? Потому что я, в память об отце, выбрал именно этот путь: выступать и как покровитель, и как ничем не сдерживаемое зло. Именно Грифоны символизируют Добро и Зло одновременно, Небо и Землю...»
-Тупица, - засмеялся капитан и, схватив бутылку со стола, швырнул её в стену.
Она вдребезги разбилась, а вино красной лужей разлилось по полу. В дверь тут же постучались.
-Войдите! - воскликнул капитан.
-Грегор? - с удивлением вопросил вошедший молодой лейтенант. - Всё ли хорошо?
-А, это ты, Ален. Ты так и ждал меня за дверью?! - засмеялся тот и поднялся из-за стола.
-Ты сказал обождать и что вместе отправимся в порт. Не успел я выйти, как слышу такой грохот! - поразился Ален.
-Ах, жизнь продолжается! - с восторгом высказал Грегор. - Идём! Нас ждут сегодня девки, а после патент дальше просить будем.
-Не уверен, что дадут, - сомневался Ален, следуя за капитаном, и заулыбался, предчувствуя всё равно приятное время. - Но ты прав. Сначала девицы!
На улице было уже темно. Тишина в порту немного настораживала, но огни, виднеющиеся у таверны, вселяли надежду хорошенько подкрепиться и удовлетвориться ласками местных прелестниц, как и стало уже традицией при каждой остановке, где бы то ни было..
И, сколько Грегор ни бывал в знакомых портах, развлекался то с одними девицами, то с другими, уже имея и знакомых среди них, любовными ласками которых любил наслаждаться вопреки всем уговорам или осуждениям со стороны Виктора, когда тот был капитаном.
Виктор тогда уже пытался влиять на воспитание Грегора, но всё было в пустую. Уже и друг Константин отвернулся, отказался от мысли изменить Грегора и его течение жизни, но Виктор долго пытался не сдаваться...
Однако, и его терпению пришёл однажды конец. К тому же хотелось уже не в морях пропадать, а спокойно жить со своей семьей: женой и детьми. Так Виктор покинул капитанский пост «Pathik» и решение по выбору капитана оставил за командой...
Только он ступил в лодку, чтобы вернуться на берег, на корабле начались крики, выстрелы, споры. Вышедший вперёд Грегор тут же назвал себя капитаном, чему половина команды воспротивилась. Пристрелив сразу нескольких из них, Грегор заставил всех замолчать. Однако команда предложила бросить жребий и дать право судьбе выбрать капитана. Все с этим согласились, кроме самого Грегора. Он уже начал планировать, как уничтожит всех, кто против него, но жребий указал, что капитаном быть именно ему...
Споры прекратились. Первые плавания с молодым капитаном оказались весьма удачными. Захватывая торговые суда по пути, отнимая у них грузы, «Pathik» радовался удаче и удачной торговле украденного в портах. Поддерживающий Грегора Ален всегда мог убедить в более спокойном решении проблем. Именно Ален и знал подход к другу, чтобы тот реагировал не так грубо, не так жестоко, как привык.
Грегор практически перестал пить и грубить, а когда приближались к берегам Франции, открыл новую страницу в журнале и записал:
«Всё, что случается, может чему-то научить. И именно «может», и только в том случае, если в той личности есть настоящий дух, достойный этой жизни и в затишье, и в шторм. А кто это решит — жизнь...»
Ничто, казалось, не будет препятствовать бурным приключениям, которые несли желаемую прибыль каждому на борту. Только время не стояло... Проблемы на суше стали постепенно мешать получать разрешения плавать рядом и служить той или иной стране...
Революционные настроения, против королей, против прежнего устоя жизни брали верх. Королей свергали, любых патриотов или подозрительных, если не сразу убивали, то арестовывали. Разгулявшаяся французская революция влияла на всю Европу... Стрельбы, борьба за новое, за иное, казалось, не прекратятся уже никогда...
Продолжение - http://www.proza.ru/2016/03/04/1884