Каждый, кто так и не начал курить – благословен и счастлив. Счастлив потому, что свободен от самоуничтожающего порока, благословен, что не втянул в это неблаговидное дело никого другого, а наоборот, своим примером кого-то и отвадил… Неважно, сам он принял такое решение или кто-то подсказал-внушил-настоял, но он избежал гораздо больших зол, нежели приобрел. По законам жизни - он уже победитель.
Каждый, кто поднес ко рту сигарету и вдохнул ее дым, внутренне согласен с тем, что намеренно ускорил свое движение в сторону небытия.
Каждый, кто регулярно курит больше года, зависим от курения, а его попытки бросить курить, как правило, безуспешны и требуют больших и серьезных усилий.
Каждый, кто считает, что курить надо было бросить еще лет десять назад, практически не имеет шансов сделать это в обозримом будущем, если только его не сразит тяжелый недуг, а в больничной палате ему будет не до курения.
Каждый, кто пытается бросить курить, сам себе напоминает альпиниста, лезущего в гору вместо того, чтобы по-умному – сокращая количество выкуренного – ее обойти, как в пословице… и чаще - обходит. А зря…
Каждый, кто бросил курить, одолев себя, достоин звания если и не героя своей страны – России, Италии, Франции и т.д. – то героя своей семьи или героя наших дней. Бросить курить – личный подвиг каждого, личная победа каждого над всеми остальными…кто курит.
Что самое страшное – это честно!
За сорок лет сладострастного вытягивания губами из сигарет сомнительного удовольствия от едкого и вонючего дыма, мне как-то всерьез поднадоела эта идиотская зависимость от бесконечного желания закурить. Я стал замечать за собой странность, меня даже взволновавшую: у меня, чисто на подсознании, вдруг возникало желание взять из пачки сигарету и закурить ее. Желание вроде бы не самое страшное, но возникало оно в тот момент, когда я уже курил сигарету, т.е прямо в процессе курения… Веселенькое дело, я уже курю, а мне хочется закурить еще. Согласитесь, что это уже почти сумасшествие…
От рождения мне досталось такое количество здоровья, что почти сорок лет стажа выпивок-гулянок и отъявленного курения – так и не сделали меня дряхлым стариком… Однако и я уже начал ощущать близкий рубеж болезней и первые их признаки – одышку, подавленное настроение и возникающую уже в середине дня усталость.
И психологическая зависимость стала очевидной. Я только и думал: купил ли я сигарет, хватит ли их до утра или до понедельника, куда запропастилась зажигалка, и так до бесконечности. Минимум треть всех вопросов и проблем жизни, так или иначе была связана с курением. Приходилось уходить в дальний угол двора, от никогда не куривших детей и внуков, не желавших вместе со мной глотать сигаретный дым. А дыма было много – я редко когда обходился одной пачкой сигарет в день, до двух старался не дотягивать, как правило – полторы, или чуть больше…
И тут я понял – это не я курю сигареты, это сигареты курят меня… Или те, кто их изготавливает и продает… И если так дело пойдет дальше, выкурят они меня окончательно… Как-то не по себе было представлять себя окурком, выкуренным и выброшенным кем-то другим, кто бы это ни был.
И пришло решение – бросить, послать к такой-то матери это бесполезное по жизни и вредное для здоровья занятие… Если выразиться точнее, я осознал, что буду бросать, но как это сделать пока не знаю, а потому - живу как жил, но с мыслью и решением, бросаю… Я стал ждать дня, когда я смогу для этого создать условия и скомпилировать обстоятельства.
И вот этот день настал. Точнее – дни. Конечно, я ничего подготовить не мог, но вмешались высшие силы – силы природы. Еще накануне все было как обычно, и утро ничего особенного не предвещало. Был дождь - бесконечный, сильный, ровный, почти проливной, как в кино. Москву заливало. Каждый желающий может проверить по климатическим справочникам на 19 – 22 сентября 2013 года все погодные обстоятельства, о которых я рассказываю. Уточненная территория – ближнее Подмосковье, город Долгопрудный, поселок - умолчу…
Итак, 19 сентября: дождь сильный прямо с утра. К вечеру он, то усиливается, то утихает, но не перестает. Жена с дочерью и внуком - в солнечных местах. Я хозяйничаю в доме один, ожидая жену 23-го к вечеру. На первом этаже моего домишки с истошными воплями от болей помирает кошка, от которой еще полгода назад отказались все ветеринары и которой, увы, уже ничем нельзя помочь, разве только усыпить, но это, ребята - не ко мне…
Моя комната в доме на втором этаже, но курить я хожу во двор, чтобы не прокуривать дом запахом табачного дыма, который потом трудно выветрить, а с приезжающей в понедельник женой из-за табачного запаха ссориться не хочется… Сбегав за вечер раз десять, одурев от кошачьих криков и стонов, ложусь спать…
20 сентября, пятница. Утро. Дождина проливной. Собираюсь в Москву, на встречу. В кармане у меня полпачки сигарет. И - все, больше сигарет нет. Иду по переулку по частному сектору под распластанным надо мною черной птицей зонтом, с большим трудом не набирая воды в ботинки. Иду, по сути, по вытянувшейся вдоль переулка сплошной луже. Низы брюк уже мокрые, хоть отжимай, настроение – швах. Правда, долго идти не пришлось, товарищ на середине моего пути позвонил , что вовремя приехать он не сможет – пробки, а будет в Москве в лучшем случае к часу. Договорились перезвониться и передвинули встречу.
Не желая дальше плыть по лужам, возвращаюсь домой, забыв про сигареты, которые хотел купить у платформы… Я потом понял, что лишение меня памяти вылившееся в обыкновенную на вид забывчивость - это знак свыше. Я вернулся домой так и не вспомнив, что надо бы купить сигарет…
Товарищ, звонка которого я ждал часа через три, перезвонил через час и сказал, что в Москву он не поедет, поскольку за этот час он не проехал и пятисот метров… Встречу перенесли на понедельник…
Режим экономии меня не спас - через три часа я остался без курева. Желания идти к платформе под охреневшим в конец дождем, не возникло, я стал искать заначку. У меня где-то оставались десять пачек «Примы», купленных весной для настоя на ней жидкости для опрыскивания яблонь от тли. Не нашел. Все перевернул, все «сусеки», кладовки, даже под лестницей, не говоря о всяких шкафах и потайных местах – нету. «Прима» отпала, как и час, в течение которого я ее искал.
Попали на глаза сигары, привезенные другом с Острова Свободы. Сигары были дорогие, в капсулах-коробочках. Закурил одну, а она, пыхнув мне в лицо искрами, раскрылась как цветок, ужалив лицо тоненькими брызгами огня – пересохла… Вторая сигара рассыпалась у меня в руках, пока я держал ее над паром, дабы она избежала судьбы сигары первой. Надежда «покурить сегодня» готова была умереть вместе со мной от раздирающего грудь кашля…
Дождь не прекращался и не утихал. Надо было что-то делать – удушающий кашель, рвущий легкие, гудящая голова и «свернутые в трубочку» уши, вдохновляли и мотивировали меня на любые, даже самые крайние меры… Я включил телевизор. Ведущая новостей с вдохновением рассказывала про сочельник. Я думал, что ослышался, Сочельник же на Рождество, в январе, а тут сентябрь. Но оказалось – правда: и Сочельник, и Рождество, но - Богородицы. Само Рождество - завтра, 21-го, а сегодня, стало быть, Сочельник.
Я родился 4 декабря. Одна знающая тетка сказала мне когда-то, что это День Введения Богородицы во храм, и что я, коли в этот день родился, – человек Богородичный, что все, о чем (добром, разумеется) я ее попрошу, она сделает… По каким-то причинам Богородица за всех, кто родился в этот день, заступается перед Богом и хранит под своей дланью… Наверно потому, что обычно в этот день всегда очень холодно – Введенские морозы… А тут еще и диктор с экрана говорит, что если в Сочельник о чем-то Богородицу попросить, только искренне, она непременно поможет, или, как говорят - пособит.
Долго уговаривать меня не надо, тем более, что мне быстро стало понятно о чем я могу ее попросить. Но как просить? Я людей-то ни о чем никогда не прошу, по завету Воланда, а тут… Наверно молитвы какие-то надо читать? А какие? Я оглянулся на книжные шкафы за спиной и подумал, что затерявшийся среди сотен книг Молитвослов, я найду, наверно, завтра к вечеру. Но, непонятно как и почему, взгляд мой остановился точнехонько на нем – маленьком и неказистом, ранее почти никем не использованном, разве что женой…
Я достал его с полки, раскрыл и начал читать, пытаясь понять, что именно надо читать и зачем… Я вообще-то, как бы сказать помягче, чтобы никого не обидеть: «так себе христианин»… и готов согласиться с Далай-Ламой, объявившим, что все религии мира – бесполезны, бессмысленны и не нужны. Может он этого и не говорил – я точно не знаю - но именно в этом, как раз, я с ним согласен, уж простите меня верующие товарищи мои…
И тут я почувствовал особый приступ желания закурить… Верите - нет, но даже сейчас, когда я пишу эти строки, я сижу и захлебываюсь в кашле от того же неимоверного желания, что разрывало мне грудь в тот вечер… Правда, теперь, я умею с этим справляться и просто не поддамся никаким силам, пытающимся вернуть меня в прежнее вонючее рабство…
А тогда я подержал Молитвослов в руках и…отложил его в сторону… Закрыл глаза, настроился и представил себе Богородицу - скромную, благородную, благовоспитанную, тонко чувствующую и понимающую женщину, идеал любящей матери, верной и всепонимающей, скорбящей о всех униженных и помогающую страждущим, что просят ее об этом… Пусть верующие не посчитают меня кощунником, в лице Богородицы я увидел черты и взгляд моей давно ушедшей мамы… И вот, без всяких не очень понятных мне молитв, совершенно искренне я попросил ее: Матерь Божья, Пресвятая Дева, выбей ты на хрен дурь эту мою проклятую из башки, страсть эту отвратительную и сжигающую меня – курение мое. Не могу уже больше я терпеть эту гадость, да и не хочу – задолбала она меня… Нету в теле моем никакого такого органа, которому нужен был бы дым этот вонючий, а вот душу мятет, соблазняют ее демоны курения – если такие есть, конечно. Но душа - это же по твоей части, Приснодева. Не могу я сладить сам с этой страстью душевной, с этими демонами да дьяволами… Так, помоги ж ты мне, пособи, матерь Божья, успокой душу, запрети ей желать дымом дышать, да меня заставлять… Чего-то еще там набормотал, в таком же духе, без всякого пафоса, без какого-либо душевного восторга и волнения, без всяких церковно-славянских речевых оборотов - на простом, всем понятном русском языке…
Минуты на три-четыре меня хватило… Потом образ растаял, я открыл глаза и первое, что почувствовал – покой. Никакой ломки не было, курить не хотелось… Не желая спугнуть это состояние, я старался не дергаться и не нервничать – читал журнал и смотрел телевизор… Дверь была закрыта и я практически не слышал воплей кошки…
Был седьмой час вечера… Над моим домом висели слои облаков, обильно поливавшие землю. Интернет замкнуло где-то на подступе к моему дому, но телевизор показывал хорошо. Я завалился на кровать, поставил себе кино, и под шелестящий за окном дождь-дождище, посмотрел почти три фильма… Последних кадров третьего фильма я уже не видел - спал… И ночью курить я уже не вставал…
21 сентября, суббота. Проснулся… Курить не хотелось, но я понимал, что захочется, обязательно, пренепрменно захочется, и ждал - когда… Чары развеялись, я ждал расплаты за вчерашнее… От кофе увильнул – иначе закурил бы сразу… Завтрак отложил, но обед пришлось съесть: голод - не тетка… Дел никаких, а какие бы и поделал – дождь мешает… три дня проливного дождя – это круто…
Обед стал настоящим ударом… После него курить захотелось до тошноты. Пресловутое ощущение «уши в трубочку» проламывало волю и заставляло мельтешить в поисках не найденной вчера «Примы» - должна же она где-то быть, я ведь точно знаю, что остались эти десять пачек…
Кошка лежала на подстилке, глубоко и часто дышала, периодически заходясь в крике… А за окном – дождь, дождь, дождь. Уму непостижимо, сколько же можно!
Я поднялся опять к себе в комнату, и на глаза мне попался тот самый Молитвослов. Я вспомнил вчерашние ощущения, взял его в руки, подержал и… снова отложил. Закрыв глаза, я вновь обратился к моему вчерашнему адресату… Я что-то опять бормотал, причем вслух, говорил какие-то слова, делал какие-то акценты и смысловые ударения… Смысл был тот же, что вчера – помоги-пособи вырваться из курительного рабства, разгони демонов курения и еще всякий околокурительный бред… Но эффекта присутствия образа уже не было.
И вдруг я почувствовал себя лучше. Волнение и мельтешение ушли, тяга «к покурить» ослабла, «уши в трубочку» распрямились сами собой, дыхание стало ровным и глубоким – я снова не хотел курить… Просто не хотел и все!… Мне стало неловко даже думать об этом… Вот так, ни фига себе: сел, побормотал, поклянчил, похныкал и все? Все получил? Все дали? Мир тебе навстречу? Не, ребята, так не бывает… Или, по крайней мере, со мной такого не было никогда…
Я не первый раз пытался бросить курить, и помню, что это за ощущение, когда некуда девать руки. Я считал, что банальное держание сигареты в руке, прикуривание, вставление в рот и вытаскивание изо рта зажженной сигареты – это вот «туда-сюда», будет со мной всегда, будет определять мое поведение до конца жизни… А тут: в раз! Честное слово, в раз – хоп и нет! Никакой моторики, никакой памяти на подкорке…
Нет – опять думал я, так не бывает, все, что было – вернется. К вечеру закончится дождь, я схожу к платформе, в магазине куплю пару "парламентских" блоков и вся эта канитель закончится, буду жить как раньше, как привык – разве что курить буду поменьше… ну, если получится.
Однако, дождь так и шел, а курить… не хотелось! Из мозгов еще ничего не вышибло, конечно, но сутки без табака дали себя знать – грудь как-будто расправилась, и дышал я ровно и спокойно, совсем не так, как еще день-два назад. Голова была чистая и ясная - в смысле там, в мозгу. Но главное - усталость, которая к этому времени обычно уже наваливалась всей своей тяжестью, пока не наступала… Мне реально было легче, чем обычно… И я понял – терпеть… Терпеть и бороться… Никакой себе слабины, никакого соглашательства с этим «демоном табака», никаких поблажек: НЕ КУРИТЬ! Просто не курить и все… Не делать всегда легче, чем делать, правда?
Почему-то вспомнились книжки одного популярного автора про его легкие способы "пить, курить и говорить" - разумеется бросать, но читать его не хотелось принципиально… Я вспомнил, что среди аудиозаписей, скачанных когда-то с какого-то трекера, эти книжки есть у меня на компе… Слушал я аудиозапись, удивлялся, как чтец без зазрения совести издевался над слушателями, и каким-то шестым чувством учуял, что меня вербуют – элементарно вербуют в отряд некурильщиков. Я почему-то живенько так представил себе группу этих самодовольных типов – некурильщиков, которые неизвестно, курили ли когда-нибудь вообще. Послушав час-полтора я выключил эту белиберду - я хотел быть свободным от курева сам по себе, а не в отряде его противников, сочувствующих автору, потому что он их когда-то уговорил или даже завербовал.
Время шло, я сходил на первый этаж, поужинал, возникшее было желание закурить после еды преодолел спокойно и почти легко… Опять поднялся к себе… Время перевалило за 10 вечера, и стало ясно – магазины закрыты, за сигаретами идти некуда, купить их негде…
Я мысленно поздравил себя и улегся смотреть какой-то тупой, но вполне себе интересный боевичок…
22 сентября, воскресенье. Утро встретило меня солнцем веселым и беззаботным… Дождь куда-то разом сгинул, задрав голову вверх, я смотрел на небо, на фоне которого стало видно как поредела листва на яблонях во дворе, общипанных трехдневным ливнем… Зазвонил телефон. Близкая знакомая решила с мужем навестить нас с женой перед зимним сезоном, предложила привезти шашлычков, чтобы и поделать их у нас во дворе… Я, хоть и люблю шашлычки, грешным делом, да еще и под хорошее красное сухое вино, но на нее сдуру чуть не наорал, вовремя спохватился и сказал, что жена приедет в понедельник, там мы и решим, соберемся или нет на следующие выходные… а пока ехатьь не надо, а почему - потом объясню...
Я знал, что она сама и ее муж курят как два паровоза, или даже три. Знал, что не выдержу, сорвусь и закурю, а не хотелось – зря что ли маялся… Выдав им вежливый отказ, и тут же занявшись вычищением участка от опавшей листвы, я убил первые полдня ни разу даже не подумав о том, чтобы закурить… Вторые полдня я делал что-то, уже не помню что, но видимо тоже увлекательное – наверно, в отсутствие интернета, играл на компе в «паука», потом опять смотрел кино и про курить даже не вспоминал …
Кошку я вынес во двор вместе с подстилкой и положил на скамейку у крыльца – полежать на солнышке. Пару часов она лежала молча, потом снова завопила, неуклюже свалилась со скамейки и поползла к крыльцу – домой. Не тронув ни воды, ни еды (хоть я все это и менял дважды в день) она осталась лежать в своем углу, а я. уложив ее на подстилку, начал готовить на завтра мясо - к приезду жены Все приготовив, опять поднялся наверх… Вот и еще один день без курения прошел.
23-го, в понедельник, я старался о куреве не вспоминать, и у меня получалось. Я съездил по делам, повстречался с товарищем – это было легко, т.к. он давно не курит, приехал к вечеру, кошка встретила меня показавшимся мне обычным «мур-р-ром», но было видно, что ни к чему так и не прикасалась. Я человек не очень сентиментальный, но мне было искренне жаль ее – двадцать лет, как ни как - член семьи… Но пришлось заниматься своими делами… В восемь позвонила жена, что они все прилетели, что из аэропорта ее привезут, чтобы я не волновался, чтобы проветрил дом, чтобы не забыл покормить Лушу – кошку то есть… и т.д. и т.п.
Жену надо слушаться, хотя бы иногда, и я решил сделать все как она просила.
Открывая окно в столовой для проветривания, я передвинул на подоконнике какой-то пакет, вроде бы лежавший на видном месте, но мне на глаза так и не попавший, заглянул в него и… захохотал. Я давно так не смеялся, тем более сам с собой, тем более над собой… В этом пакете были те самые десять пачек «Примы» которые я обыскался за два дня борения с курением… Я просто в голос дико ржал над собой, над собственной невнимательностью и глупостью… А может быть мне было весело, что судьба распорядилась именно так, чтобы я не заметил лежащие на виду сигареты и сумел побороть себя, помогла мне в один из главных моментов жизни.
А может быть, это кошка отвлекала мое внимание, гнала своим ором и воплями из столовой на верхний этаж.
В тот момент я вдруг осознал, что больше уже не закурю. Точно не закурю. Не должен...
Проржавшись, я оглянулся на кошку и подошел поглядеть - чего она затихла. Кошка таращила на мир стеклянные глаза и не дышала. У меня защемило сердце. Кошка всем своим видом спокойным и недвижимым, словно давала мне понять, что она успокоилась потому что выполнила какой-то свой личный долг передо мной, хотя никакого долга, разумеется, никогда и не было.
Жена приехала через два часа, кошку я положил в большой крепкий пакет, вынес во двор, и подвесил пакет в беседке повыше, чтобы завтра, на свету, ее похоронить. В другой пакет я сложил все ее лекарства, миски, туалет, подстилку, остатки корма и всякие другие причиндалы, чтобы от всего этого завтра освободиться и выбросить все это к ляду – больше в моем доме кошек не будет.
В доме было чисто и свежо, все было убрано и вымыто… Начиналась новая жизнь: жена приехала, кошки – любимицы жены и дочерей - не стало, и я - больше не курил…
Ни разу…