Сагит Фаизов
Бледный огонь: Lear Month у кислых вод*
«Звезды еще только начали выцветать. Он шел за девушкой и за счастливой овчаркой вверх по заросшей тропинке, блестевшей рубиновыми слезами в театральном сиянии горного утра. Сам воздух казался подцвеченным и стеклянистым», - из повествования Кинбота о его бегстве из столицы через горы. Последнее предложение в оригинале: «The very air seemed tinted and glazed». Подцвеченный воздух этого фрагмента – лермонтовский, он напоминает о том вероятном предке Михаила Юрьевича Лермонтова, который в 1057 году был награжден королем Малькольмом III за участие в разгроме короля Макбета при Лумфанане почетным прозвищем «Lear Month» или «Learmonth» («Цветная гора» «Разноцветная гора»), в котором отразилась топонимика местности, где произошла битва [1]. Продолжение темы горного разноцветья в эпизоде бегства: «На север уплывали зеленые, серые, синие горы - Фалькберг под капором снега, Мутраберг с опахалом обвала, Паберг [Павлинья гора] и другие». Та же тема, перенесенная в Нью-Вай: ««Ну, Джон, - весело говорил я, - о чем это вы писали в прошлую ночь? Окно у вас в кабинете просто пламенело». «О горах», - отвечал он».
Другой, более поздний вероятный предок Лермонтова Томас Рифмач – Thomas the Rhymer (он же Правдивый Томас) - шотландский бард XIII века [2], воплощен, вместе с другими персонами, в образе Шейда: «Если поветрие века Романтиков норовило разжижить мужественность поэта, оголяя его привлекательную шею, подрезая профиль и отражая в овальном взоре горное озеро, барды нашего времени, - оттого, может статься, что у них больше шансов состариться, - выглядят сплошь стервятниками или гориллами. В лице моего изысканного соседа отыскалось бы нечто, способное радовать глаз, будь оно только что львиным или же ирокезским, к несчастью, сочетая и то и другое, оно приводило на ум одного из мясистых хогартовских пьянчуг неопределенной половой принадлежности. Его бесформенное тело, седая копна обильных волос, желтые ногти на толстых пальцах, мешки под тусклыми глазами постигались умом лишь как подонки, извергнутые из его внутренней сути теми же благотворными силами, что очищали и оттачивали его стихи. Он сам себя перемарывал». В первом предложении фрагмента текста Набоков припоминает детский портрет Михаила Лермонтова с оголенной шеей и поздние его портреты, в которых поэт изображен в трехчетвертном повороте головы («подрезая профиль»), «горное озеро» - завуалированное указание на Лер-монт-ова. «Хогартовские пьянчуги» дальнейшего текста – маркировка острова Британия и того обстоятельства, что Томас Рифмач писал на среднеанглийском языке. «Седая копна обильных волос» - актуализация гривы шотландского льва на штандарте, принятом королем Вильгельмом I Львом, дедом короля Александра III, чья смерть была предсказана Правдивым Томасом. «Желтые ногти на толстых пальцах»: желтый шотландский флаг с красным львом при Александре III имел сходство с ногтем, направленным вниз; «толстые пальцы» - о пальцах шотландского льва [3].
С. Ильин и А. Люксембург о короле Альфине: «Нельзя, однако, сбрасывать со счетов и созвучия русскому "эльф", собственно, не только русскому - в староанглийском то же существо называлось aelf. Королевский чин делает его "эльфом-королем" или "королем эльфов" из баллады Гете, о которой см. примечание к строке 662» [4]. Подлинная проекция Альфина-эльфа – созданная в XVII в. баллада «Томас Рифмач», в которой рассказывается, как Томас своими песнями покорил сердце королевы эльфов, и она увела возлюбленного в свою волшебную страну [5] (насчет баллады Гете Набоков пошутил, то один из многих его розыгрышей [6]).
Вильгельм I носил прозвище «Uilleam Garbh» («Вильгельм Грубый») [7], в романе оно в форме «Garh» перешло к девушке-горянке, сопровождавшей короля в его переходе к перевалу (имя отмечено как «в строгом смысле мужское»). Попытка горянки увлечь короля своими прелестями находится в сходстве с аналогичной попыткой таманской ундины соблазнить Печорина (прощаясь с родителями Гарх, король положил свой дукат рядом с морской раковиной).
«Доцент Миша Гордон, рыжий музыкант», который заявлен также как профессор по кафедре музыки Гордон - это сам Михаил Юрьевич Лермонтов: в фамилии «Гордон» формант «гор» является противнем «монт», а «дон» маркирует дворянское происхождение носителя фамилии, но основная проекция ее – фрагмент лермонтовской поэмы «Сашка» с фразеосочетанием «хоть он не был горд, как глупый турок». Оборот «как глупый турок» актуализирован Набоковым в бестактном, этнического свойства, отзыве одного «брамина голубых кровей», чей дед торговал подтяжками в Белфасте, о новом сотруднике библиотеки, на что Миша Гордон резко заметил: «Бог, разумеется, волен выбирать себе какой угодно народ, но человек обязан выбирать приличные выражения» (то есть у Набокова Лермонтов поправил самого себя). Рыжий цвет волос Миша Гордон позаимствовал у своего предка-поэта, каким он изображен в иллюстрации Кэтрин Камерон к балладе «Томас Рифмач» (1908 г.). В другом эпизоде, когда Гордон «полностью завладел разговором», упоминаются «три-четыре взаимозаменяемые дамы», а одна из них, вероятно миссис Гордон, «пребывала в интересном положении». «Взаимозаменяемые дамы» - Ольга, Татьяна из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина и Нина из «Маскарада» М. Ю. Лермонтова, они «взаимозаменяемы»: образ Ольги имеет сугубо символическое и факультативное функциональное назначение в поэме Пушкина (Онегин и Ленский – одно и то же лицо, и оно «любит» только Татьяну [8]), «Маскарад» - продолжение поэмы Пушкина, а Нина – та же Татьяна (в скрытом тексте пьесы). «Дама в интересном положении» - не из этих трех, она четвертая и сугубо лермонтовская – мать красавицы Тирзы, персонажа из поэмы «Сашка», которая была на четвертом или пятом месяце беременности, когда убили ее мужа, отца Тирзы, еврея, служившего «шпионом» при армии Суворова (новый сотрудник библиотеки, за которого вступился Миша Гордон, был евреем).
«И это на широте Палермо», в оригинальном тексте: «…Palermo. On one», фрагменты «lermo» и «on» образуют конструкцию «lermoon», «one» подсказывает, что буква «о» в «moon» должна быть одна, фрагмент «Pa» названия города наделен числовым значением 9, то же у фамилии «Гордон».
«Где Прекрасная Зембла? Где хребты ее гор? Где долгая дрожь в тумане?», - вероятная реминисценция лермонтовских строк 1841 года: «Выхожу один я на дорогу; | Сквозь туман кремнистый путь блестит; | Ночь тиха. Пустыня внемлет богу, | И звезда с звездою говорит».
Ираклий Андроников как искатель сокровищ земблянской Короны.
После земблянской революции одной из задач новой власти было обнаружение и изъятие королевских (царских) регалий и иных сокровищ. Их поиском занимались спортсмены Андронников и Ниагарин (Андрон и Ниагарушка). За этими двумя персонажами скрывается один и тот же человек – исследователь биографии и творчества М. Ю. Лермонтова, мастер художественного слова Ираклий Андроников: Ниагарин, которого Набоков назвал также Ниагарушкой, в ипостаси Ниагарушки актуализирует водопад на речке Ольховка у Кисловодска, возле которого поил коня Печорин в тот вечер, когда княжна Мери и компания побывали на скале Кольцо. «Статный красавец Андронников улыбался нечасто, но лучики морщинок, разбегавшиеся от глаз, выдавали в нем неистощимое чувство юмора, а две одинаковые складки, спадавшие от изящно вылепленных ноздрей, вызывали дорогие сердцу ассоциации с воздушными асами и героями партизанских будней. Ниагарин, со своей стороны, ростом был сравнительно невысок, облик имел более округлый, хотя без сомнения и мужественный, лицо же его озаряла порой широкая мальчишеская улыбка, отчего вспоминался какой-нибудь бойскаутский вожатый, у которого есть кое-что на совести, или те господа, что мухлюют в телевизионных состязаниях». У обоих кривые ноги – как у Лермонтова.
Сокровища, которые искал и не мог найти Андронников-Ниагарин, это скрытые тексты произведений М. Ю. Лермонтова, оставшиеся недоступными Ираклию Андроникову, автору занимательных рассказов о его собственных находках биографического и литературоведческого свойства в области лермонтововедения.
* Одиннадцатая статья цикла «Бледный огонь». Предшествующие: Сагит Фаизов Бледный огонь: кориоида кариатид или помидор Паскаля // www.proza.ru/2016/01/14/1162; Он же Бледный огонь: в воображариуме земблянского короля // http://www.proza.ru/2016/01/16/2323; Он же Бледный огонь: Шекспир и венецианский купец // http://www.proza.ru/2016/01/22/900; Он же Бледный огонь: Нюй-ва в объятиях харит // http://www.proza.ru/2016/01/27/764; Он же Бледный огонь: Шейд на пути к Дао // http://www.proza.ru/2016/01/30/1073;Он же Бледный огонь: параллельные миры Хью Эверетта // http://www.proza.ru/cgi-bin/login/page.pl; Он же Бледный огонь: конь в пальто и ботах // www.proza.ru/2016/02/07/1134; Он же Бледный огонь: Лаодикийское послание Набокова Али-бабе // http://www.proza.ru/2016/02/10/1432; Он же Бледный огонь: сарайский язык против Толкина // http://www.proza.ru/2016/02/12/2236; Он же Бледный огонь: конь Нэхэрра против Толкина // http://www.proza.ru/2016/02/22/2330; см. также в ЖЖ «sagitfaizov».
Сноски и примечания.
1. См. о нем: https://ru.wikipedia.org/wiki/Томас_Лермонт; см. также скептическую версию:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Лермонтов,_Михаил_Юрьевич
2. https://ru.wikipedia.org/wiki/Томас_Лермонт
3. Кинбот, чьим двойником был Шейд, о себе: «miserable rhymester» («рифмач из меня убогий»). Изображения шотландского королевского штандарта есть в сети.
4. www.lib.ru/NABOKOW/palefire.txt (Комментарий).
5. https://ru.wikipedia.org/wiki/Томас_Лермонт
6. Розыгрыши В. Набокова не в каждом случае были веселыми. Самый большой его розыгрыш «Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»» (в переводе 1998 г. на русский язык его объем, вместе с вступительной статьей В. Старка, составил 926 страниц) был очень серьезным: Набоков «ответственно» прокомментировал смыслы и межтекстовые связи открытого текста пушкинской поэмы, зная, что ее скрытый и конечный текст принципиально иной, чем открытый. Комментировать известный ему конечный текст поэмы он не мог в силу того, что его собственные скрытые тексты были закодированы при помощи той же методики, что и тексты Пушкина. Аналогично он поступил и в переводе «Слова о полку Игореве». Ранее, анализируя скрытый текст «Евгения Онегина», автор этих строк полагал, что Набоков и в самом деле не сумел проникнуть в закодированные пласты пушкинской поэмы (поверил «Комментарию»).
7. См. о нем: https://ru.wikipedia.org/wiki/Вильгельм_I_Лев
8. См. об этом в моей статье «Lehnin и Ленский против гёттингенской души» (http://www.proza.ru/2015/05/01/442) и других моих статьях о скрытом тексте поэмы «Евгений Онегин». См. о реминисценциях пушкинских скрытых текстов в произведениях Набокова: Сагит Фаизов Пушкин и его ня ня до и после Элизы
// http://www.proza.ru/2015/10/27/2334; Он же Приглашение на казнь посредством неприличных слов // http://www.proza.ru/2015/11/01/106; Он же Лолита с Маяковским или не замеченные ранее связи Лолиты // http://www.proza.ru/2015/09/12/1887; Он же Лолита: путешествие без фотоаппарата // http://www.proza.ru/2015/09/19/1508; Он же Лолита и ее одноклассники из провинции Массачусетс-Бэй // http://www.proza.ru/2015/10/03/1314; Он же Подвиг в зеленом и голубом цветах радуги // http://www.proza.ru/2015/10/15/1113; см. также в ЖЖ sagitfaizov; см. о реминисценциях лермонтовских скрытых текстов в произведениях Набокова: Сагит Фаизов Защита Лужина в 12 буквах и 8 фигурах // www.proza.ru/2015/10/17/1663; Он же Лолита с Маяковским или не замеченные ранее связи Лолиты // http://www.proza.ru/2015/09/12/1887; см. о хронологических перекличках между «Героем нашего времени» и «Евгением Онегиным»: Сагит Фаизов Печорин и Мери: реальная хронология сюжета // http://www.proza.ru/2015/07/01/1566; см. также в ЖЖ sagitfaizov
Иллюстрация: бабочка с автографом В. Набокова на крыльях, дизайнерская разработка С. Фаизова (исходные изображения, бабочки и подписи «В. Набоков», находятся в общественном достоянии).
Цитаты из русского текста романа «Бледный огонь» приведены по опубликованному переводу С. Ильина и А. Глебовской.
Продолжение следует.
Опубликована 29 февраля 2016 г.