На дворе теплый сухой осенний вечер. Листья шуршат под ногами. Одинокий фонарь освещает угол киноклуба, к которому я прижат в ожидании расправы. Шпана просит Фрола ударить, но он снова медлит и не решается. Тогда они сами начинают бить, закрываюсь руками — бежать некуда. В голове лишь одна мысль:”Только не упасть, только не упасть…”
— Ладно, хватит, братва! – слышу я голос Толика. Он ловко вытаскивает меня из толпы и уводит с клубного двора.
— Жди, еще получишь! — несется мне вслед. Я спасен…
Много лет прошло. Клуб закрыт, окна заколочены. Навсегда остывший кинопроектор, покрытый пылью, стоит в темной операторской. Кино уже не покажут никогда. Толика мне жалко. Когда он пьяный встречается мне, то опускает глаза и проходит мимо. Толик, Толик, что с тобой случилось?
Помнишь, как ты говорил: “Я не могу пройти, не поздоровавшись — меня замучит совесть”. Ты всегда был справедливым, всегда заступался за всех во дворе, за всех, кто младше, слабее. И ты здоровался со всеми, везде и всегда, но сейчас я не обижаюсь на тебя, я все понимаю. Почти все… Я старался учиться, а ты всегда говорил: “Пойду уроки понюхаю…” Я сумел выбраться из этого болота, в которое меня тянуло отрочество. А ты не смог. Может быть потому, что как говорил Ницше: “главное — вовремя уйти”? И я ушел, а ты остался…
Может, стоит остановиться и поговорить? Да, я должен остановиться и поговорить. “Никто никому ничего не должен”,— слышу я внутренний голос. Да, кто-то мне уже это говорил. Когда-то я прочитал у Бердяева: “В Христианстве движение вверх всегда должно сопровождаться движением вниз”.
Кажется, только сейчас я начинаю понимать эти слова. Что значит – “человек поднялся”? Это значит, что он всегда может спуститься вниз и протянуть руку тому, кто стоит у подножия горы и не может идти дальше. Что значит — “протянуть руку”? Это значит — найти слова. Но как найти слова? Как?… Наконец я решаюсь.
— Привет, Толик!
— Здорово.
Я давно не видел его близко. Блестящие карие глаза его помутнели, щеки ввалились, морщинистое лицо приобрело землистый оттенок.
— Знаешь, я давно хо тел тебе сказать… Понимаешь, обидно, что ты…выпиваешь…Ты же был такой спортсмен, мы на тебя равнялись.
— А теперь вам за меня стыдно? — ответил Толик дрогнувшим голосом. — Но я не чужое здоровье порчу, а свое… И что тебе до меня?
— Обидно, потому что все детство вместе прошло…
— Да… — сказал Толик задумчиво. — Я тебя помню… Мы вместе спортом занимались.
“Помню… — подумал я удивленно. — Разве только спортом? Сколько времени вместе провели… ”
— Ты говоришь, какое мне дело… Понимаешь, Толик, ведь древние говорили: все связано со всем.
Вдруг в потухших глазах Толика зажегся ехидный огонек:
— Ааа… — протянул он лениво. — Философия?
Потом посмотрел мне прямо в глаза и спросил:
— А ты читал Кастанеду?
Этот неожиданный вопрос прижал меня к стенке, также как когда-то прижала толпа хулиганов в темном дворе дома культуры.
— Да читал, читал… — поспешил соврать я и растерянно отвел глаза в сторону.
Толик тоже отвел глаза.
— Да, Карлос Кастанеда…. Сложная там у него философия… — сказал он, лукаво прищурился и кивнул головой в сторону своего окна. Видно там, в глубине его темной комнаты на полке лежала эта загадочная книга Кастанеды. Мне стало неловко: “Зачем я соврал? Можно было и правду сказать. Подумаешь… Наверняка догадался, что я не читал…” В замешательстве я совсем забыл зачем я начал этот разговор.
— Слушай, — вдруг сказал Толик вежливым и тихим голосом, - я хочу тебе задать один вопрос.
— Задавай, задавай! — оживился я.
— Но думаю, может не стоит?
— Давай, давай…
— Нет, все-таки, наверное, не стоит, — замялся он и посмотрел на свое окно. Я тоже посмотрел на его окно. Было видно, как кто-то в комнате шевельнул занавеской.
Голос Толика приобрел какой-то бархатистый ласковый оттенок. “Кажется, он расположился ко мне…” — подумал я.
— Да, брось ты! Задавай! — сказал я с нетерпением.
— Дай двести рублей до завтра! — выдохнул Толик решительно.
…На дворе теплый сухой осенний вечер. Листья шуршат под ногами. На лестничной клетке опять разбили лампочку. Темно, и я долго не могу попасть ключом в замочную скважину. Ключи звенят, а в голове по инерции все крутится одна и та же фраза: “Как найти слова? Как? ”
P.S. Прототип этого рассказа Вячеслав П. умер осенью 2015 года в возрасте 43 лет.
Март 2006, Февраль 2008 гг.