-Я стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших меня! Понимаешь теперь?
Девушка обернулась и сложила ладони на груди словно в мольбе. Человек в черном капюшоне хмыкнул и скрестил руки. Слишком яркими были воспоминания о пожарах и чуме, сотворенных этими самыми ладонями. И эти картины никак не вязались с этим молящим взором.
Словно прочитав его мысли, светловолосая девушка нахмурилась и отступила на шаг. Воздух вокруг стал гуще. Легкие сдавило. На пол деревянной избушки упал пучок сухих трав.
-Ты даже не пытаешься понять меня, верно? Ты - пёс инквизиции! Тварь, вскормленная лживым Богом. Божком насильников и маньяков.
В дверь заскреблись. Чуть повернув голову, ведьма покачала головой. Человек черной перчаткой стянул с себя капюшон. Зелёные глаза девушки недоуменно уставились в пустые глазницы. На пол полетел ещё один кусок сухих веток. Оскалившийся в ехидной усмешке череп щелкнул зубами.
-Кто, кто ты?
Гость, шаркая, прошёлся по небольшой комнатке, косясь по сторонам. Стены с развешенными оберегами и лоскутами чьей-то черной кожи не показались ему интересными. Зато книга, переплетенная лозой привлекла его внимание. Протопав до стола, визитёр коснулся перчаткой обложки и замер. Всё тело как-то мелко затряслось, загрохотало. Зашелестели страницы. Затем снова хлопнуло. Обернувшись к бледной девушке, существо взмахнуло рукой. Девушка как-то разом осела, сгорбилась и застонала, пытаясь удержать равновесие. Скрюченные старушечьи руки схватились за спину.
-Меня слабо интересует то, почему ты стала ведьмой.
Скрипнули половицы. Старуха внезапно вскрикнула схватилась обеими руками за промежность. Побелевшие глаза безумно уставились на палача, сухие губы что-то зашептали, отрывочно брызгая желтой слюной.
-Думаешь, я ходил за тобой потому, что ты мне понравилась?
Слова застряли в горле ведьмы. Их словно запихивали обратно беспощадными руками. Гость постучал пальцем по книге и внезапно расхохотался. Оглушенная, обезумевшая колдунья, тяжело дыша, наблюдала за тем, как череп начинает медленно обтягиваться бледной кожей.
-Срок твоей отпущенной молодости вышел. Как и женского нутра. Теперь ты будешь такой до самой смерти.
Хрип пронесся по комнатушке.
-Когда?
Тонкие губы растянулись в усмешке.
-Сорок лет тебе отпущено судьбой. Восемьдесят три - мной. И сто шестьдесят пять - хозяином. Выбирай сама. Конечно, всегда остаётся, - палач вытащил из кармана небольшой осиновый кол и покрутил в руках, - иной выход.
Положив аккуратно вырезанный колышек на стол, гость подошёл к окну и растворился, оставляя ведьму одну наедине со своей судьбой.