Товарищ Сергей пишет: «Иван привет! Сегодня у тебя все есть, а о героизме десантников не отражено, приземлились вдвоем на одном запасном парашюте…».
Из новостей: «В среду, 17 февраля, в ходе массового десантирования личного состава произошла нештатная ситуация — схождение двух десантников в воздухе на высоте около 400 метров… Сумев раскрыть у самой кромки земли один на двоих запасный парашют, десантники смогли погасить скорость падения и совершить приземление, отделавшись лишь ссадинами и царапинами. За что были награждены медалями Министерства обороны Российской Федерации «Генерал армии В.Ф. Маргелов»
Что на это сказать? Молодцы парни, не растерялись. Во время моей службы тоже всякое случалось, и схождения, и посадки на купол парашюта «соседа», и перехлёсты строп. Но в основном всё заканчивалось благополучно. Исключение на моей памяти, на учениях, при выброске дивизии в Казахстане, из-за сильнейшего ветра стропами уже на земле задавило лейтенанта и солдата. Ещё вспоминается, как пришёл приказ подворачивать штанины комбезов, ибо там есть по две пуговицы на каждой штанине и у одного «орла» стропа стабилизирующего парашюта зацепилась за пуговицы и. Смерть! О том чтобы попытаться распутаться или открыть запаску, перепуганный солдатик не вспомнил. Вот после этого и поступил приказ, подворачивать штанины!
Что еще интересно солдатский сапог, слетевший с ноги десантника в воздухе, падает под силой тяжести ровненько, а портянка планирует… Для тех десантников у которых ноги в голенищах сапог болтались как спички в полупустом коробке, была придумана страховка. В каждом голенище сапога есть два уха из материи, контровкой из стропы, за эти уши сапоги привязывались к ноге. Но всё равно сапоги слетали у некоторых.
И байка.
Литва. Полевой аэродром. Аннушки (Ан-2) одна за другой взлетают и наконец, моё отделение в самолет «приглашают». «Голова пустая, ноги подрагивают, короче всё, жизнь, наверное, кончается». Ведь до этого мгновения к самолёту ближе чем на километр не походил. Посадка в салон и самолет взлетает.
Смотрю в иллюминатор: "Земля поплыла вниз, а красиво все, лес, зеленые поля, машины и люди махонькие, махонькие«,- на минуту даже страх прошел. Выпускающий пристегнул вытяжной к тросу, готовы. Первым должен прыгать капитан, политработник из штаба, сейчас сидит у двери подбадривает всех. Летели недолго, круг и вот сирена — Увв! Увв! — зеленый плафон загорелся: «Приготовиться». Как и другие, встал, откинул скамейку, сосредоточился, а ноги, ноги-то чугунные и в голове мысль: "Как? — Зачем? — Я хочу домой — Что за судьба мне выпала?",- и тут же стыд: " Парень ведь, прыгают, а ты что струсишь" Еще отметил: «Воздух за бортом как бы видим, стал». Дверь выпускающий уже открыл.
Опять сирена и красный плафон: "Пошел«,- и капитан, задом, махая оставшимся рукой, резко оттолкнувшись, ушел, если можно так сказать. Моя очередь была третьим по весу.
С Богом пошел, шаг к двери и четкая, проникающая мысль: «Мама! Мама! Зачем ты меня родила?». Практически не оттолкнувшись, вывалился из самолета в поток воздуха, шаркнул по обшивке и вниз. Но тут уже на автомате счёт: — Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три, кольцо! — криком и рывком кольцо выдернул. Рывок: «Так и рассказывали, основной пошел». Хлопок, и начало раскручивать: «Страх», — сразу же голову вверх и. И счастье захлестнуло душу, тело, да всю мою оболочку: «Купол раскрылся, а крутило, так стропы раскручиваются». Всё, песня из груди рвется, кругом красота, рядом друзья, что-то орут. «Будем жить! Какое это счастье жизнь!!! О, кольцо в руках, на место его, а то сержанты говорили десять рублей за утерю»- теперь делать, то чему учили. «А земля, земля вот уже, теперь сгруппироваться».
Ура земля! Потом было построение,на котором всем совершившим первый прыжок, были вручены армейские знаки «Парашютист».
Кстати, первая моя посадка в самолёте на аэродром (на землю) случилась на девятнадцатом полёте. Тогда я прилетел в заслуженный отпуск через полтора года службы.
Слава ВДВ!