Сколько я себя помню, столько существовала во мне эта таинственная дверь. Она не была раз и навсегда выбранного типа, наоборот, всякий раз, когда я предстоял перед ней, она была совершенно иного образца: то высокая и массивная с огромной деревянной ручкой и бронзовыми набалдашниками по концам; то короткая, грубо сколоченная с железной кованой ручкой. Над ручкой находилась железная накидушка, с выгнутым внутрь пятачком под большой палец руки. Надавишь на пятачок, рычажок поднимает железную накидушку и дверь открывается, как у бабушки перед входом в кладовку.
Впрочем, как я уже сказал, образ двери постоянно менялся и никогда не повторялся в моём сознании.
Не повторялся и вид за открываемой дверью: то вдруг я нос к носу сталкивался с самим собой; то неожиданно застывал, завороженный невиданным простором; то, открывая дверь, недоуменно взирал на кирпичную кладку с вылезшим глиняным раствором по швам.
С детства и на протяжении всей жизни я неожиданно оказывался перед этой дверью, но с годами целенаправленно подходил к ней, что было чаще всего ночью, когда никто и ничто не могло отвлечь моего внимания, и входил в просторы или замкнутые пространства своей души.
В последнее время передо мной стал возникать образ двери с низким арочным перекрытием. Чтобы войти приходится низко поклониться, воздав честь Господину палат.
Так в разные эпохи архитекторы пользовались таким строительным приемом и в этом была скрытая хитрость. Например, перед входом в гробницу Наполеона в Соборе Дома Инвалидов в Париже существует именно такой вход – с низким перекрытием и каждый входящий, если он не ребенок или карлик, волей-неволей кланяется императору. Но и это ещё не всё: выйдя на круглую балюстраду, с которой хорошо видно гробницу императора Наполеона тем, кто желает склонить голову перед останками великого завоевателя, а свою голову приходится склонять всем без исключения, ведь гробница находится много ниже точки зрения любопытствующего человека.
Так архитектор добивается формального поклонения перед памятью бывшего властелина Европы.
Каким же внимательным умом должен обладать христианин и любой человек, стремящийся к Богу, ведь хитрый лукавец наставляет не только архитекторов строить хитроумные козни!
В моем образе двери нет ничего искусственного – я постепенно, на протяжении всей жизни, по ничтожной малости склонялся и склоняюсь перед своим Творцом сознательно – это происходит по мере моего смирения.
И вот сейчас стою перед низким арочным сводом дверного проема: самой двери я уже не вижу, по-моему – её уже нет…
Может быть, когда-то наступит момент, что не будет существовать и проёма?
Конечно, наступит, я в этом не сомневаюсь, и этот момент уже совсем близко.
Февраль 2016 год,
г. Алчевск