Наталья открыла дверь в квартиру и остолбенела: на кровати весь в крови лежал Иван, а рядом стояла её двадцатилетняя дочь, яростно и методично вонзая кухонный нож в уже обездвиженное тело, приговаривая:
- За мамку, за Соньку, за меня!!!
Женщина, наконец выдохнув, с трудом оторвала ноги от пола и бросилась к дочери:
- Юлька, что ты делаешь??!
Девушка посмотрела на мать безумными глазами, откинула нож и, шатаясь, вышла из дома. Наталья бросилась звонить в"скорую". Та на редкость примчалась быстро , но поздно: Иван был мёртв…
К 90 -м годам твердо прилепилось определение «лихие». Однако жизнь не остановилась. Играли свадьбы, рождались дети, магазины наполнялись товарами. Если проезжал свадебный кортеж, значит в ресторане или кафе «она пела и плясала», как и раньше: широко и привольно, с выходом на улицу, чтобы все видели и завидовали.
Алексей Коротких и Наталья Федорова давно задумали пожениться, но у обоих были только матери - пенсионерки. А девушке хотелось праздника. И решили сами заработать на важнейшее в жизни событие. Жених уехал на Север, а невеста стала швеёй надомницей. В молодости она училась в ПТУ, и мастерицей была хорошей, отбоя от заказчиков не было. Правда, сейчас все больше по реконструкции одежды, но и это приносило какую -никакую копейку. Шла она в копилку, а жили на пенсию матери.
Наконец нужная сумма была собрана, взяли небольшой кредит, сыграли свадьбу, и стали жить в родительской квартире Наташи. Брат уже отделился с семьей, а мама Галя с радостью приняла молодых.
Через год у них родилась дочь. Назвали Юлей ,и души в ней не чаяли. Девочка росла спокойная, смышленая. Личико круглое, глаза любопытные, синевой отливают, ямочки на розовых щечках и кудрявый чубчик. Кукленок и есть кукленок.
Прошло 3 года, а всем вокруг казалось,что Коротких только поженились, так ладно они жили. Друг без друга никуда. В огороде - вместе, что по дому делать - вдвоем, на прогулку уже втроем: посередине большеглазое очаровательное существо, всё время норовящее прокатиться на папиных и маминых руках.
И еще 2 года, как 2 счастливых дня промелькнули, хоть и забот было немало. Алексей всегда говорил Наталье, если трудность какая предстояла:
- Для вас же делаю, для вас стараюсь!
И день, и ночь крутил баранку, грузы на лакокрасочный комбинат возил. Наталья тоже дома не сидела: взяли её швеёй в частную мастерскую. Ну,а Юлия пошла в детский сад.
Любила семья вечером собраться у телевизора, и не столько смотреть, сколько планы на будущее строить. О сыне мечтали. Спал и видел отец как отдаст его в Суворовское училище, потом в военное, станет он офицером, защитником Отечества.
Но не даром говорят: «Человек предполагает, а бог располагает». Однажды, забрав дочь из садика, Наталья возвращалась домой. Юлька стихи читала, на одной ножке скакала, и вдруг, наверное, за квартал, увидели бабу Галю. Не то шла, не то бежала, спотыкаясь ,старая, но не дойдя метров 100 до матери с дочкой, упала на колени и заголосила:
- Ой, девочки мои, ой, миленькие, нету больше папки вашего, разбился мой зятек насмерть из - за пьяного дурака, оставил всех нас сиротами…
Наталья осмысливала несколько минут эту информацию, а потом своим чудным голосом так зарыдала, что у проходивших мимо волосы дыбом вставали. Долго лила безутешно слезы, только и спросила у матери:
- Где он?
- В морге. Велели к вечеру забрать, - охрипшим от слез голосом сказала мать. Подошли к дому.Ворота уже были открыты. Брат с мужиками, соседки готовились к традиционному обряду, к заготовке продуктов: делать - то всё быстро надо, не праздник из - за горы рукой машет, мол, не спешите, успеете, горе - горькое… Наталью посадили в дальнюю комнату, и она будто впала в летаргический сон. Переночевал Алексей последнюю ночь дома, жена на стуле у его изголовья просидела, не сводя сухих воспаленных глаз, а назавтра отвезли на постоянное место пребывания.
Вернулись, помянули, и будто жизнь остановилась не только для Алексея, но и для его родни. Только земля - то вертится, часы тикают, время идет и уходит все дальше от события, которое, кажется, нельзя пережить.
Да и недаром говорят в народе « Время - лучший врач». Через год вдова вышла вновь замуж. Мужчина был видный, рослый, энергичный. Познакомились на автобусной остановке. Оба ехали в город. И пока доехали - сговорились. Он оказался холостым, бездетным, из соседнего района. Трудно там, работы нет, решил ближе к городу перебраться. И не зря.Уже на стройку взяли, оклад неплохой положили. Вот только с жильем вопрос не решил.
- Ну, а тебя как зовут, замужем -нет?!
- Натальей меня зовут, вдова я: год назад пьяный идиот врезался в машину моего мужа прямо в бензобак, а он лакокрасочные материалы вез…И остались мы с дочкой и старенькой мамой сиротами.
Мужчина ласково погладил Наташу по коленке, сочувствуя, но тут же сменил тон:
- Да, от всей души понимаю твое горе! Потерять пару… А я вот всю жизнь о детях мечтаю!!! Возьмите меня в свое женское общество! Я рукастый. За что ни возьмусь, все в дело. Кстати, я не представился: меня Иваном зовут. Я не предлагаю с автобуса - в постель. Давай присмотримся друг к другу. А для этого пусти меня на квартиру.Я много места не займу, мешать не буду.
Наталья слушала Ивана и думала: «Прости меня, Алешенька, но, кажется, человек хороший встретился, поможет мне Юльку на ноги поставить».
Домой уже вдвоем пришли,а через месяц заявление в ЗАГС подали, и стали жить как муж и жена.
С первых дней сердцем прикипел Иван к Юльке: мыл её, одевал, обувал, кормил, игрушки приносил. И четырехлетняя девчушка тянулась к нему, как к родному. А Наталья думала:« У меня счастье смерть отобрала, может, дочке повезет, заменит Иван отца».
И опять судьба показала ей страшные клыки: три месяца продержался муженек, а потом как запил. Да если бы только это, а то ведь в трехкомнатной квартире двум женщинам и маленькой девочке тесно стало. На глазах из человека в нелюдя превратился с горящими глазами, звериным оскалом, пудовыми кулаками. Бил неистово, до крови, до рассыпающихся по полу, словно бусины, зубов. Как цунами пронеслось над квартирой. Таким было начало.
Потом наступило затишье, вымаливание прощенья, клятва никогда не повторять подобного. Глаза у Натальи не высыхали от слез, с лица, рук и тела не успевали сходить синяки. Но она верила и прощала. Есть в русских селеньях женщины - мазохистки: будут терпеть, пока не убьют. Наталья был из таких.
Как только прошли следы побоев, поехала женщина по важной нужде - в церковь, просить у господа защиты и совета. И стала свидетелем разговора двух незнакомых женщин,сидящих сзади.
-Марья, ты слышала, отсидел Иван Пряхин свой срок или нет?
-Наталья обомлела.
-Да, вроде, - откликнулась вторая.
-А где его дети?
-В детдоме, а, может, кто усыновил.
-Охо-хо-хо-хо! Как же жаль Катюшу. Такая красавица, умница. Жить бы да жить, если бы не этот изверг!
- А я слышала, - включилась в разговор третья женщина,- он снова женился. И опять на хорошей женщине. С ребенком взял.
-Вот влипла, дуреха…
- А, может, он изменился?
-Горбатого могила исправит. Пошли, наша остановка.
Женщины вышли, Наталья заледенела вся, хоть в салоне и было тепло. Что делать? Как быть?
Еле доплелась до церкви, упала перед иконой божьей матери и зарыдала. Народ смотрит, головами качает, а батюшка подошел, плеча наташиного коснулся, и тихим голосом стал утешать плачущую. А под конец сказал:
- Приходи к нам в хор, у тебя такой благостный голос. И о боли своей со временем забудешь, а в ближайшее время жду ко мне на причастие.
Наталья поцеловала батюшке руку, а он её перекрестил и сказал:
- Иди с Богом.
Полегчало женщине немного, а домой пришла, совсем от сердца отлегло. Иван уже вернулся с работы, на кухне возится, рядом с ним Юлька. Веселые, хохочут, друг друга мукой обсыпают:
- Мама, мы пельмени с папой сделали. Смотри, сейчас варить будем.
И спокойно сделалось на душе у Натальи: а вдруг все наладится? Баба Галя из своей комнаты почти не выходит, как мышка шуршала. Боялась зятя смертельно. Жалко было смотреть на старушку.
А через неделю повторился «концерт». На этот раз женщины успели дверь закрыть. Через время слышат:
- Пожар! Пожар!!
Иван притащил к дверям мешок соломы и поджег. Да хорошо, что соседи увидели и затушили, а поджигателю руки скрутили и по-мужски проучили.
Через месяц бабе Гале совсем плохо стало от ежедневных скандалов. Сердце еле - еле трепыхалось, а Иван включил веселую музыку и врубил динамики на полную мощность, выставив их в окно. Соседский парень Валерий не выдержал, отметелил весельчака, как он того заслужил, и на 15 суток улицы мести определил.
Но никакие меры не могли подействовать на Ивана. Трезвый - человек совершенно нормальный, пьяный - зверь. Наконец, пролив ведра слез, уговорила его жена закодироваться. Жизнь началась светлая, да вот баба Галя преставилась. Похоронили по - человечески. Самое активное участие принимал Иван, за что все родственники были ему благодарны.
Два года продолжалась не жизнь, а сказка. Крышу дома перекрыл, баньку построил, двор заасфальтировал, Юльке уроки помогал делать, Наталью все ласкал, гладил по животу: ожидала она ребенка. В церковь петь её муж не пустил, а сам слушал её чудесный голос и подпевал.
Как стал виден живот, соседи ахнули:
- Ты с ума сошла!? А ну, вновь запьет!?
- Не -е -ет! Видели, как преобразилась моя усадьба? Он слово дал. И каждую копеечку домой несет.
И вновь судьба - злодейка посмеялась над Натальей: родила она девочку, и Иван «от великой радости развязал».
Бегая от разъяренного «быка» теперь уже с двумя детьми по родным и соседям, Наталья рыдала:
- За что мне такое??! Чем я провинилась - согрешила!?! А когда советовали выгнать наглеца из дома, мотала головой:
- А кто же нас кормить будет?!
Так, без малейших перемен, прожили и год, и два, и три. А когда Юле исполнилось 14 лет, отчим подловил ничего не подозревающую девчонку и надругался над ней, легко сломив сопротивление. А потом, держа в одной руке шоколадку, другой сжимая худенькую шейку, прошипел:
- Скажешь матери, убью!!
И спокойно отправился спать.
Тяжело пережила Юля это унижение, боль и страх. Лицо посерело ,глаза потеряли свой блеск. Мать пыталась дознаться в чем причина, в школе Юлю не узнавали. Учителя и одноклассники допытывались в чем дело, но она молчала. Правда открылась тогда, когда при медосмотре старшеклассниц врачи диагностировали у неё беременность. И выходило, что изверг этот использовал девочку не один год.
Администрация больницы обратилась в милицию, завели дело, провели расследование и … отпустили Пряхина. В этот вечер он был тише воды, ниже травы. Домашние с ним не разговаривали,а он сделал скорбное лицо и, не знающий его, пожалел бы несчастного.
Мой рассказ подходит к концу. Но я хочу рассказать еще об одном эпизоде.10 -летняя Соня, совместная дочь Натальи и Ивана, гостила у матери Пряхина в соседнем селе. Иван в тот день был в хорошем подпитии, его тянуло на подвиги, и он ходил по дому, все более распаляясь. В последнее время Юля не отпускала мамину руку, когда отчим приходил домой пьяный. Вот и на этот раз назревала буря, в воздухе незримо мелькали молнии, и Наталья шепнула: « Давай быстро и неожиданно выскочим из дома и переночуем у тети Вали. Соня у бабушки, так что все обойдется». Но ведь не обошлось!!!
Как только женщины выскользнули из дома, Иван открыл гараж, вскочил на мотоцикл и помчался в село, где жила мать.
- Собирайся, Сонька. Юльку в больницу увезли. У тебя срочно надо анализы взять.
- Я не поеду с тобой! -заплакала девочка, - не по -е-е-е-ду с тобой!!
- Куда ты денешься,- схватил Иван дочь и потащил на улицу.
- Может, не стоит, Ваня? Завтра день будет - робко попросила мать.
- Замолкни, старая, пока глотку не заткнул!
Закинул рыдающую дочь в люльку и газанул. Далеко не уехал. Еще было тепло. Возле первого же холмика, заткнув тряпкой рот, изнасиловал родную дочь в извращенной форме. Издевательства продолжал дома.
Когда мать и старшая сестра утром пришли домой, Иван храпел, а Соня, сжавшись в комочек, дрожала каждой клеточкой тела. Руки и ноги у неё были в крови, из носа шла кровь. Она негромко, но так жалобно плакала, что сердце могло разорваться.
- Ах, ты сволочь! Ну теперь тебе не уйти от возмездия!! Девчонки, я - вмилицию!
Как только за матерью закрылась дверь, Юля умыла и обмыла сестренку, как могла успокоила её, и велела не уходить далеко, а подождать во дворе.
Накинув мамин платок, Соня вышла на улицу, а Юля взяла самый большой нож, подошла к кровати и, стиснув зубы, но с открытыми глазами, чтобы видеть, воткнула его в грудь, целясь в сердце. Иван дернулся, но Юля еще и еще раз вонзала нож, приговаривая:
- За мамку, за Соньку, за меня!!!
Р.S.Ещё об одном акте садизма я умолчала: изверг надругался над шестилетним сыном,которого родила доверчивая женщина. Рука не поднялась тогда написать об этом: тошно было. Но по прошествии времени считаю будет дополнением в его чёрный
образ.
История от первого до последнего слова реальная: её мне рассказала сестра Натальи. Я тоже была в курсе шумихи, поднявшейся вокруг смерти Ивана: село есть село, в нем всё тайное рано или поздно становится явью.
ПОСЛЕСЛОВИЕ.
Так кончил свою жизнь садист и педофил, кровавый изверг Иван Пряхин.
Хоронила его организация, из родных не было никого, и ни одна слезинка не упала на страшное даже в смерти лицо покойного.
Юлю арестовали. Но жители всего поселка написали в прокуратуру письмо в защиту девушки. Провели расследование, и суд вынес оправдательный приговор. Народ ликовал.
Юля восстановилась в институте, откуда её год назад со скандалом забрал отчим. К ней пришла любовь. Синеглазая стройная девушка вышла замуж за черноглазого черноволосого молдавского парня, и по окончании института уехала с ним на его Родину.
По телевизору ежедневно показывают страшные истории. Родители убивают детей, дети - родителей. Все больше новорожденных мамаши оставляют в роддомах, а еще больше выбрасывают в помойные ямы, колодцы и просто из окон высотных домов. Одни младенцы умирают, других вовремя находят, и, лишенные родительской ласки, вырастают убийцами и маньяками.
К чему придет человечество? Сумеем ли мы остановиться и коренным образом изменить обстановку? Ведь главный корень зла - семья, где родители вместо воспитания детей беспробудно пьют, калечат малышей. Последнее время подключился еще один страшный враг - наркотики, курительные смеси, даже таблетки от похудения, от которых 4 февраля скончался 29- летний шоумен Тима Брик.
Родителей лишают прав, и детские дома переполняются. Выходя оттуда, воспитанники становятся на тропу родителей: с малолетства пьют, рожают детей, бросают их, и цепочка не прерывается. Она тянется и становится все длиннее и страшнее. И нет ей преграды. Пишем, снимаем кино, показываем по телевизору, воспитываем в колониях. Но с твердой уверенностью вынуждены сказать: итоги статистики минусовые. Так что же делать?