Вот говорят же, что подсвечивать айфоном дорогу в подворотне - плохая примета. У меня, конечно, не айфон, да я и не в подворотне, но недешевый мобильный телефон с ночной улицей, наверное, тоже плохо сочетается. Я опрометчиво остановилась на углу дома, допечатала Ленке смску и, тут же о ней позабыв, поспешила к своему четвертому подъезду.
На улице было темно, я шла, опустив голову, была одета в джинсы и куртку покроя унисекс, видимо, поэтому они и ошиблись.
Они рванулись за мной в подъезд слишком быстро, с таким грохотом, словно чуть не застряли в дверях. И, конечно же, опередили лифт, который, судя по звуку, спускался этажа этак с десятого. Я по привычке вынула наушник из уха и лишь потом сообразила, что плеер давно выключился, а я даже не заметила, занятая новыми мыслями.
- Слышь, парень, есть позвонить? - начал первый.
Ага, чутье не подвело, все-таки грабить будут. Из-за короткой стрижки и простой одежды приняли за парня. Интересно, это мне плюс или минус?
- Ха-ха, Серег, да это девка! - гоготнул второй.
Типичные гопники, на вид – лет двадцать. Да они младше меня. Фигня.
Я молчала, выжидательно глядя на них, а мозг самостоятельно продумывал план действий.
- Мобильник давай, - тут же нашелся первый. - Быстро и по-хорошему.
Я продолжала молчать, мозг - думать.
- Ну?! - он угрожающе шагнул ко мне.
Я вскипела. Настолько быстро, что сама не успела опомниться. Внутренним взором словно увидела, что буквально через пару мгновений он схватит меня за горло, вырвет мобильный и ударит по лицу - чтобы была занята другими делами, а не звала на помощь, а потом эти двое убегут «в неизвестном направлении». Черт вас дери, ребята, я на этот телефон честно полтора месяца деньги откладывала! Платье себе не купила, туфельки новые, а вы грабить?! И кого?! Меня?!
Тренировка явно была лишней, потому что во мне снова что-то открылось. Я могу убить их обоих, вдруг подумала я. Ну или хотя бы сильно навредить. Ударю первого в солнечное сплетение направленным выбросом энергии - он даже добежать до меня не успеет. Второму можно по голове так же двинуть. И пусть потом лечатся от неизвестных болезней, если вообще выживут, и рассказывают своим братьям по разуму, вернее, по его отсутствию, как наткнулись на настоящую ведьму… А если не выгорит, двину по-простому. Они оба в моей весовой категории, с такими я и против трех неплохо дралась, уложу. Не мытьем, так катаньем...
Стоп-стоп-стоп. Какое «уложу»?! Какое «двинуть»?! Хорошо, что Мастер не знает, о чем я сейчас думаю. Боги, когда же я поумнею… Когда мне надоест бодаться с этим миром?! Ведь неспроста эти двое дождались именно меня, хотя теоретически могли напасть на любого другого. Так о чем я там думала? Я не хочу драться. Не хочу. Не хочу конфликта. Я мирная. Я несу мир и покой...
Электрическая волна прошибла меня с головы до ног, и я сделала самое неадекватное, что могла сделать. А именно запела мантру. Свою любимую, приносящую успокоение и разрешающую конфликты. Металлическим голосом, пожалуй, даже более металлическим, чем солистка группы «Атлантида», благодаря которой я с этой мантрой и познакомилась.
- Bhoomi mangalam. Udaka mangalam, - с каждым словом мне становилось все спокойнее и спокойнее… на грабителей мне было вообще наплевать. Я просто не хочу драться. Не хочу борьбы. Хочу мира и покоя, - Agni mangalam. Vaayu mangalam.
Их хватило только на четыре строчки, а затем тот, что постарше, схватил подельника за рукав, и неприязненно бросил:
- Серег, пошли отсюда, шизанутая какая-то.
И они ретировались. Вот так просто. Я на автомате допела еще четыре:
- Gagana mangalam. Soorya mangalam. Chandra mangalam. Jagat Mangalam.
И замолчала, представляя, что подумают обо мне соседи, если случайно выйдут на лестничную клетку.
Держу пари, гопников остановило отнюдь не мое неадекватное поведение. Они бы действительно разбили мне лицо или по-простому ударили в живот, отняли мобильник, сумку и смотались.
Их остановила даже не сама мантра. Я ведь и все тонкости оттенков слов не знаю... С мантрами у меня - никак. Языка, на котором они написаны, я не знаю. Я просто люблю их за странные успокаивающее вибрации, которые они несут. Особенно когда поешь своим голосом…
Кто поет - вот что главное. Энергии во мне было хоть отбавляй, общий смысл слов мне известен, мантра нравилась, соответствующий настрой я приняла сама - и вот результат. Это уже не первое «чудо» в моей копилке.
Я задумчиво бряцнула ключами и шагнула в открывшийся лифт.
Странно, никогда раньше мне не приходила в голову такая мысль: когда я хочу сделать что-то хорошее для другого человека, я неизменно обращаюсь к светлым силам; а вот когда мне нужно чего-то добиться для себя или кому-то что-то доказать, я тут же прибегаю к темным, силовым методам. И про мораль как-то сразу забываю, да.
Сколько раз я хотела пойти напролом только потому, что не видела другого выхода? Силой добиться от человека, чтобы он поступил, как я хочу. Пару раз даже плюнула на совесть да так и поступила.
И сколько раз, когда у меня возникали серьезные проблемы, я обращалась именно к светлым?
Пожалуй, в этом есть смысл. Но я ведь не могу вечно стоять посередине. Когда душа ищет, она не может до конца определиться, с кем она. А моя душа вечно чего-то ищет…
Открыв дверь в квартиру, я тут же встретилась с недружелюбным взглядом мужа. Валера стоял, опершись плечом о стену, заведя ногу за ногу и философски скрестив руки на груди. Ну все, сейчас начнется.
- И где тебя, с позволения сказать, носило?
Я как можно беззаботнее сняла куртку, которую он у меня все же принял, и как можно невозмутимее ответила:
- Ты же знаешь, по вторникам и четвергам у меня йога.
- Неужели она стоит того, чтобы возвращаться домой в половине двенадцатого?
«Что угодно стоит того, чтобы не видеть тебя до половины двенадцатого!» - непроизвольно подумала я, но вслух все же ответила:
- А ты сходи со мной и посмотри.
- Ну как же, у вас же там «чисто женские занятия», - с издевкой напомнил он. – Интересно только, кто и чем там с вами занимается!
Я вдохнула, выдохнула (в последнее время спокойствие дается мне с трудом) и ответила:
- Я поговорю с Мастером, для тебя он может сделать исключение. Даст пару уроков, заодно посмотришь, чем мы там, собственно, занимаемся.
- Я не нуждаюсь в уроках… Мастера, - как можно презрительнее закончил он. – Ужин на столе.
Развернулся и гордо удалился в дальнюю комнату.
Я разулась, прошла на кухню. Ишь ты, ужин приготовил. На двоих. Никак, опять хотел устроить романтический вечер и совершенно забыл про мои тренировки. И про то, что я по вечерам тяжелую пищу не ем, тоже забыл, иронично отметила я, разглядывая кусок мяса на листе салата. Вот сейчас я это не съем, а завтра с утра будет скандал, что он в кои-то веки… а я не соизволила… Я устало потерла лоб. Новые мысли, казавшиеся такими привлекательными по дороге домой, тут же развеялись, масса энергии, полученная на тренировке, моментально улетучилась. Как, ну как мне найти общий язык с Валерой?!
Я мрачно ковырнула салат, потом взяла себя в руки, обозвала эгоисткой и пошла к Валере в комнату.
- Валер, пойдем вместе кушать.
- Я уже не голоден, - муж уткнулся в компьютер и делал вид, что сосредоточенно что-то читает. Большой ребенок, я уже прекрасно знала, что когда он так себя ведет, от обиды ничего не видит и все силы тратит на то, чтобы игнорировать объект обиды, то есть меня.
- Валерка, ну пойдем. В конце концов, мог бы позвонить мне на работу и спросить, иду ли я куда-то вечером.
Валера в сердцах бросил мышку.
- А почему я должен узнавать, свободна ли ты?! Ты что мне, не жена?!
Я закусила губу и попыталась говорить еще мягче:
- Ну при чем тут жена-не жена. У меня тренировки всего три раза в неделю, неужели нельзя выбрать другой день? У тебя ведь каждый вечер свободен.
- И что, я должен тебя ждать, как собачка?!
- Да ничего ты не должен. Ты вон читал что-то, пока я не пришла, - я кивнула на монитор.
- А что мне остается?! – возмутился он. – Когда жены дома нет.
Я начала терять терпение.
- Валер, ты не маленький, должен уметь сам себя развлекать. Мы достаточно времени проводим вместе. Но если ты будешь меня так пилить, я найду себе еще какие-нибудь занятия, лишь бы дома не появляться!
- Так вот зачем ты туда ходишь!
- Валера, прекрати меня пилить. Ты же знаешь, что это не так.
- Я тебя не пилю! Нормальные женщины уже все дома! Только ты где-то… ходишь!
Он явно хотел сказать «шляешься», но воспитание не позволяло. Хоть какая-то польза от его придирчивого занудства…
- Тебе надо, чтобы я сидела у твоих ног? – я нехорошо сузила глаза. – Я этого делать не буду. Да, когда мы познакомились, я была милой и застенчивой девочкой, старалась с тобой лишний раз не спорить и поменьше выражать свое мнение. К чему это привело?
Он попытался возразить, но, когда я хочу, могу заставить замолчать взглядом кого угодно.
- К тому, - продолжала я с неприятной интонацией, - что сейчас ты пилишь меня за каждый промах. Вернее, за каждый поступок, который считаешь промахом. Если тебе что-то не нравится – пойди и сделай это сам. Если тебе что-то не нравится во мне, сядь и обсуди это со мной нормальным тоном, давай найдем компромисс. А закатывать мне истерики и сцены ревности каждый вечер не надо. Женщина в этой семье вообще-то я!
Ну вот, уладила ситуацию, теперь еще неделю разговаривать не будет…
Я захлопнула дверь и, расстроенная, ушла на кухню. Конечно, Валера себя виноватым не чувствовал. Для него такое поведение давно уже вошло в норму и извиняться, по его мнению, должна была я. А я чувствовала себя виноватой, потому что упустила момент, в который мы превратились из пары молодоженов в ЭТО.
Я вспомнила, как вышла замуж за Валеру. О, эта история банальна и стара как мир. Мне нужно было съехать от родителей, потому что в моем возрасте жить с родителями, которые постоянно вольно или невольно вмешиваются в твою жизнь, становится невыносимо. Валере нужна была я: он почему-то решил, что я нравлюсь ему настолько, что он готов на мне жениться. А родители соглашались отдать мне бабушкину квартиру только при условии, что я выйду замуж. Круг замкнулся, стороны приняли взаимовыгодное (как они тогда считали) решение, свадьба состоялась, а я… А что я? Я руководствовалась принципом «стерпится - слюбится, главное, чтоб человек был хороший», улыбалась Валере за праздничным столом и прилюдно с ним целовалась, хотя половина гостей со стороны невесты знала, а вторая половина - догадывалась, что я его не люблю. Да и сам Валера был очень даже в курсе. Наша совместная ошибка заключалась в том, что он искренне верил в силу своей любви, а я – в силу своего терпения, потому что в общем и целом Валера был весьма приличным молодым человеком и единственным его недостатком с моей точки зрения было эпизодическое занудство. Откуда мне было знать, что при совместной жизни эпизодическое быстро перейдет в постоянное?!
Уже через пару месяцев выяснилось, что я все делаю не так. Не там ставлю его тапочки, не так жарю яичницу, неправильно завариваю кофе, не вовремя мою посуду, слишком вызывающе крашусь, читаю «сектантскую литературу», не выключаю за собой свет (этим я действительно грешу, но не считаю это фатальным недостатком, за который нужно прогрызать плешь), забываю поливать цветы и куча других «не» и «слишком»…
Не имея опыта совместной жизни, мы ухитрились проскочить все начальные стадии «притирания» друг к другу и сходу попали в самое пекло. Я не желала менять свои привычки, считая их вполне нормальными, Валера не мог смириться с таким варварским, по его мнению, способом существования. Воду надлежало экономить, потому что запасы пресной воды на планете истощались. Электричество – чтобы сохранить леса. Моющими средствами можно было пользоваться только экологически безопасными (против этого пункта я как раз ничего не имела – при условии, что на другой конец Москвы за ними поедет Валера, а не я), бытовую технику покупать только с классом энергопотребления «А», батарейки, энергосберегающие лампочки и градусники – сдавать в специально отведенные для этого места («Да хоть в Австралию! - шутила я. - Только делай это сам, а то на меня в ДЭЗе до сих пор косятся после просьбы предоставить документ о правильной утилизации нашего безвременно почившего градусника»), белье стирать только при полной загрузке… и тэ дэ, и тэ пэ. Половина его идей на самом деле не вызывала у меня никакого протеста, но вот методы, которыми он проводил их жизнь, то есть постоянные напоминания без перерывов на обед и выходные, способны были достать до печенок кого угодно.
С каждым месяцем размолвки в нашей семье накапливались. В остальное время, когда Валеру не заносило на «пунктиках», мы вполне мирно уживались рядом, делили пищу и постель и даже ухитрились, не поссорившись, сделать ремонт (подозреваю, исключительно потому, что мне было глубоко наплевать на цвет обоев - всё выбирал Валера).
Сначала я пыталась обратить всё в шутку и действительно создать с ним семью. Как-никак, перед свадьбой я обещала, что постараюсь полюбить его... Тем более было за что. Валера всегда был чутким, заботливым и обходительным кавалером с прекрасным чувством юмора. Был – до свадьбы. Что-то в его программе явно было сломано, потому что, по его мнению, я должна была стать идеальной женой в первые же месяцы супружеской жизни, а когда этого не произошло, он страшно расстроился и начал во всем винить меня… Забота и обходительность остались, но о чуткости и чувстве юмора пришлось забыть. Я долго добивалась от Валеры детального объяснения понятия «идеальная жена», но он только обижался и поджимал губы. Пришлось взять себя в руки и составить фоторобот искомой личности самостоятельно, по отрывочным фразам и замечаниям.
Через год все детали, наконец, были собраны воедино, и тут выяснилось, что шансов у нас не было с самого начала. Идеальная женщина в глазах Валеры не просто должна выполнять все экологические требования Гринпис, она, оказывается, должна быть тихой, скромной, не перечить, не носить мини-юбки (про голый живот в летний период я вообще молчу!), не краситься (да у меня продажи упадут, я ж риэлтор!), не носить каблуки («Это вредно для позвоночника и будущего потомства!» - «Какого потомства?! - в ужасе вопила я. – Никакого потомства, пока ты не отстанешь от меня со своими энергосберегающими лампочками!»), встречать мужа вкусным ужином (единственный пункт, под который я попадала… ну… три-четыре дня в неделю…), не увлекаться всякой «эзотерической ерундой», не встречаться с подругами в выходные и ни в коем случае не задерживаться на работе после шести… Я, конечно, под многое могу подстроиться, но сделать из меня почти что домохозяйку не получится точно.
И я пошла другим путем. «Валера, — говорила я себе, — пострадавшая сторона. Он меня любит, а я его нет, он об этом знает. Я должна быть снисходительна к нему!» Я приняла к сведению все его замечания, какие могла принять, а на остальные придирки перестала обращать внимание и продолжала носить юбки (не слишком короткие), каблуки (не слишком высокие), встречаться с подругами (раз в два месяца), читать «сектантскую», как он выражался, литературу (по дороге на работу и в обед) и старалась приходить домой вовремя (почти... ну хотя бы к семи!) Я надеялась, что со временем он привыкнет и как-нибудь простит мне мелкие недостатки. Напротив, почувствовав отсутствие сопротивления, муж взялся ворчать чуть ли не каждый день…
А добила его йога. Как-то раз, гуляя по вечернему городу, мы наткнулись на объявление: «Набирается женская группа по йоге. Оздоровление, решение проблем в семье, гармонизация отношений с миром». Собственно, я бы его и не заметила, если б не Валеркина привычка высмеивать подобные вещи. Он в шутку оторвал клочок бумажки с номером телефона, я в шутку сунула его в карман. А на следующее утро взяла да позвонила...
Так начался мой Путь в йоге... Кто мог знать, что человек, к которому я приду на первое занятие, не вполне уверенная, что пришла куда нужно, окажется настоящим Мастером? Кто мог знать, что с первых слов он убедит меня да и всю остальную группу из шести девушек и женщин в том, что йога - это то, что нам надо? И кто, в конце концов, мог знать, что все то, что я считала волшебным в детстве, после двух лет занятий с Мастером станет для меня чем-то простым и обыденным?
Я довольно быстро стала высыпаться за меньшее время и просыпаться более отдохнувшей, бодрой. В моей голове, как в ранней юности, бурлили планы, более того, через весьма короткое время я взялась за их осуществление: сходила на курсы повышения квалификации, записалась в бассейн, даже затянув туда Валеру, чтоб не ныл, что я его бросаю, занялась шитьем, росписью... В общем, энергия била ключом. Тренировок мне не хватало. Я выспрашивала Мастера обо всех нюансах базовых асан и делала их дома. К великому неудовольствию Валеры, который к моим вечерним сорокапятиминутным (между прочим, это мало!) занятиям относился весьма скептически и потихоньку начал переходить от мнения «очередная женская дурость» к «страшная-ужасная секта», но тем не менее отказывался от предложений сходить один раз вместе и проверить.
Зал для йоги стал для меня волшебным местом. Едва завидев сквозь приоткрытую дверь пол с широкими, как выражался Учитель, «совершенно непригодными для йоги» зазорами между досок, я начинала улыбаться, предвкушая, что сегодня снова узнаю что-то новенькое. И занятия меня не разочаровывали. Учитель приводил выдержки из книг, рассказывал истории из своих собственных поездок в Индию, практическое применение многих вещей, о которых я читала в псевдо, как я теперь понимала, эзотерической литературе. Я узнала, что такое намерение и как им пользоваться. Я узнала об энергетических меридианах и чакрах - и как можно управлять их состоянием, а через них - состоянием внутренних органов и систем, настроением. Я узнала, как помочь человеку, даже не находясь с ним рядом. Я узнала, что такое мантры и как ими пользоваться. И многое, многое другое…
Одним же из главных моих открытий стало то, что все, что происходит вокруг меня, тесно связано со мной самой. Не бывает случайных встреч, случайных разговоров, случайных событий. Все тесно взаимосвязано и завязано на каждую точку в пространстве. Миллиарды вселенных – живых существ. И центр каждой вселенной – эта самая точка. Центр моей вселенной – я. Это открывало передо мной целое море возможностей… Это значило, что я могу менять мир вокруг себя, опосредованно влиять на свое окружение.
Тем временем на работе дела тоже шли в гору, мои отношения с коллегами только улучшились, клиенты во мне души не чаяли. С девчонками на йоге мы сдружились, как закадычные подружки, и регулярно обменивались новыми достижениями в практике и в жизни… И только Валера камнем висел на моей совести, недовольно бубня каждый раз, когда я позже обычного возвращалась с тренировки. Не понимая, что сам становится той причиной, по которой я не спешу домой...
***
Прошла еще неделя, во время которой мы почти не разговаривали. И вот, снова чудесный вечер, во время которого можно расслабиться. Тренировка. После тренировки я всегда возвращаюсь домой пешком и думаю. Во время этих прогулок мне уже не раз удавалось решить ряд сложных проблем. Кроме одной - отношений с Валерой. Лично я делю всех людей на два типа: «говорящие» и «не говорящие». С первыми можно договориться, объясниться словами. Ко вторым нужно подбирать ключ. После трех лет совместной жизни я совершенно уверенно могла сказать, что Валера абсолютно не говорящий. В то же время я считаю все его проявления настолько простыми, так хорошо вижу все его мотивы, что он для меня – как открытая книга. Но постойте, если Валера такой одноклеточный, а я такая умная, какого ж черта я не могу найти к нему подход?!
Это было такое озарение, что я резко остановилась. А проблема-то, выходит, у меня, а не у него... Я подбросила ключи, одобрительно хмыкнула и поспешила домой.
Валера, против обыкновения, был тих. Только бросил через плечо:
- Завтра с утра я улетаю в командировку.
- Надолго? - тщательно скрывая взметнувшуюся в сердце радость, спросила я.
- На неделю, - буркнул он.
Боооооже… Целая неделя! Нет, стыдно так думать, стыдно. Хотя почему стыдно, я постараюсь потратить эту неделю с пользой…
- Тебе еды в дорогу приготовить?
- Не надо, в самолете прекрасно кормят.
В переводе с Валериного это означает: «Конечно, приготовить, неужели любимый муж будет есть вредную пищу быстрого приготовления?!»
Я усмехнулась и пошла на кухню.
В субботу у меня был прекрасный день. Просто замечательный. Я была совсем одна дома. Весь день – мой. Нет, конечно, бывали субботы, в которые мы гуляли по городу, ходили куда-то вместе, развлекались или ездили на природу, но в последние месяцы это случалось все реже и реже. И хотя мне страшно не хотелось портить себе настроение привычными мыслями, я все же взяла себя в руки и после двухчасовой домашней тренировки села в медитацию… Надо успокоиться, расслабиться, собраться с мыслями и найти какое-то новое решение. Валера хороший, я тоже неплохая, мы обязательно найдем общий язык. Я в это верю.
Телефонный звонок. Я опять забыла выключить мобильник! И мелодия – Валеры. Минуту сижу, другую – трезвонит. Ведь накануне же вечером разговаривали, просила до обеда мне не звонить… Не помнит! Или не считает нужным помнить? После пятого звонка со вздохом поднимаюсь, дзен все равно потерян, и беру трубку.
- Алло?
- Доброе утро, солнышко! Как там у тебя дела? Чего трубку долго не берешь?
- Я же просила тебя не звонить до обеда.
- Ну я забыл, прости. Соскучился.
- Так что ты хотел? Я немного занята.
- Хотел узнать, как дела.
- Как дела?! – неожиданно взрываюсь я. – Ты звонишь мне в десять утра в субботу, чтобы узнать, как у меня дела?! Мы с тобой разговаривали накануне вечером!
- Чего ты кричишь? – обиженно-удивленно. – Я что, тебя от чего-то отвлекаю? Ты готовишь?
- Ты прекрасно знаешь, что я не ем по субботам. По субботам у меня разгрузочный день.
- А, - в его голосе слышится издевка. – Вот почему ты такая злая, ты просто голодная.
Вздыхаю, беру себя в руки.
- Валера, я не злая, я просто хотела сегодня до обеда ни о чем не думать. Совсем ни о чем. Неужели это так сложно!
- Ну так и выключила бы телефон, - бурчит. Кажется, я снова испортила ему настроение.
- Забыла.
- Ты забыла, а я вечно виноват!
- Валера, ну почему, почему я не звоню тебе во время совещаний и важных деловых встреч? Я сегодня просто хотела полноценно позаниматься и ни о чем не думать.
- Господи, ты опять со своей йогой! – наконец доходит до него. – Такая дерганная, нервная, а все из-за этих сектантских занятий! Как же, рассказывай потом, что они тебя успокаивают!
Я повесила трубку и действительно выключила мобильник. Иногда мне кажется, что я ненавижу мужа. В последнее время – все чаще. Какая теперь, к лешему, медитация… Но я упрямо села на коврик и уставилась в одну точку.
Через полчаса уговоров и ругани с внутренним голосом мне наконец удалось сосредоточиться. Но при попытке представить Валеру тут же возвращались раздражение, злость и возмущение. Почему, когда он занят – он занят, а когда занята я – это ерунда, можно не обращать внимание? И ладно бы, это был один раз. Я уже сбилась со счета…
В конце концов я плюнула на намеченную медитацию и просто расслабилась. В голову тут же пришла мысль, намедни посетившая меня на работе. Светка, коллега, с которой у меня почти дружеские отношения, в очередной раз жаловалась на проблемы с квартирой. Жить со свекровью вместе было невозможно, но копить на отдельное жилье предстояло еще долго. А ведь у них с мужем уже двое детей. Вот было бы здорово, если бы она откуда-то получила квартиру, подумала я. Сердце снова озарилось светом, и я улыбнулась. Так бывает всегда, когда хочешь чего-то для других, не для себя. Когда за твоим посылом не стоит ничего, кроме пожелания добра. Я представила, как превращаюсь в шарик света, шарик сжимается в точку, а из точки исходит сияние… Насыщенный желтый солнечный свет затопил комнату, квартиру, лестничную клетку, дом, двор, город… всю планету. Я – бесконечная точка в этой Вселенной. Я и есть эта Вселенная. А у Вселенной всегда найдется вариант для тех, кому он очень, очень нужен…
Валера обиделся и целых два дня не звонил. А в понедельник меня ждал сюрприз на работе.
- Девчонки, вы не поверите! – Светка бегала с круглыми глазами и все время суетилась. – Мы, кажется, квартиру выиграли.
- Да ну? – усмехнулась я.
- Да, муж все время в жилищную лотерею играл, а я ругалась, что он только деньги зря тратит, там ведь все давно проплачено. А вчера совпало! Сейчас звонить побегу, неужели правда!
Еще через полчаса Светка, рыдая от счастья, принимала наши поздравления и верещала что-то радостное в трубку – мужу. Впрочем, выигрыш еще надо оформить. Помедитирую я, пожалуй, и на эту тему. На всякий случай. Пока Валера не приехал.
Я не стала откладывать все в долгий ящик, и тем же вечером сделала еще один сеанс медитации. И очень вовремя, потому что когда муж вернулся, наши отношения разладились окончательно. Он не мог мне простить гневной вспышки, а мне… мне уже просто не хотелось видеть этого человека, который не хочет видеть ничего вокруг, кроме себя.
***
Очередная тренировка – как отдушина. И я снова обретаю душевное равновесие.
- Сегодня вечером очередной сеанс психотерапии с элементами йоги, - предупредил Мастер, когда мы расходились. – После тренировки кто-нибудь одна может меня подождать и рассказать, какие нехорошие люди вас окружают и почему Брэд Питт в сто раз лучше вашего мужа.
Мы похихикали, потому что он частенько делал объявления в подобном стиле, и скрылись в раздевалке. К Мастеру за помощью обращались не слишком часто, но все же обращались. Я же не обращалась никогда, но сегодня почувствовала, что этот момент настал.
Я переоделась, вернулась в полутемную каморку – тренерскую, в которой все никак не починят свет. Мастер посмотрел на мое измученное лицо и сказал:
- Ну, выкладывай.
Я глубоко вздохнула и рассказала ему все. От первого тапка до последнего выключателя.
Он слушал меня, слегка нахмурившись, а на лице его застыло чуть отстраненное выражение, словно он одновременно сидел напротив меня и – находился где-то очень, очень далеко отсюда…
- И чего же ты хочешь? – спросил он меня.
- Покончить с этим. Я не могу так больше жить. И не знаю, что мне делать. Я прихожу к вам на занятия… Здесь так тепло, светло, уютно, гармонично, все улыбаются – и все понятно. И возвращаюсь домой, в этот… психический ад, который он создает одним своим присутствием. И все мои аргументы меркнут. Я не знаю, что сказать. Он меня не слушает и не слышит. Я не знаю, что мне делать, не могу найти подход. Я уже все перепробовала! Но так дальше продолжаться не может.
- А почему ты так хочешь сохранить этот брак, если, как ты говорила, ты не любила этого молодого человека?
Я пожала плечами.
- Разрушить всегда проще, чем создать. Валера на самом деле неплохой парень, просто чертовски занудный. Я на самом деле хорошая хозяйка, вот честно, без ложной скромности. Мы могли бы быть прекрасной парой, если бы он меня не пилил. Я хочу, чтобы он не лез в мою жизнь, хочу иметь собственное пространство. Я ведь не требую от него, чтобы он разделял мои увлечения. А он… мне кажется, он хочет, чтобы я смотрела ему в рот, все делала, как он говорит, восхищалась им. Другого сценария в его голове не существует. А у меня не тот характер, чтобы вилять перед ним хвостиком, как щенок…
- То есть разводиться ты не хочешь?
- Нет, я это рассматриваю как самый последний вариант. Да и любит он меня… Неудобно как-то.
Учитель прошелся рукой по отросшим волосам. Судя по выражению лица, я-таки поставила его в затруднение.
- Но тут есть еще проблема, - неохотно созналась я. – Я бы не стала вас беспокоить, если бы дело ограничилось семейными проблемами.
Он кивнул, предлагая мне высказаться. Ой, зря...
- У меня появились проблемы с практикой... - как можно медленнее и вдумчивее заговорила я, стараясь оформить наконец весь тот сумбур, который творился у меня в голове, в ясное, но цензурное описание. – Я ухожу с занятий полная сил, планов, радостная, готовая все менять, стараться. Прихожу домой, вижу его - и зверею. В прямом смысле слова. Мне хочется его… - я замялась, но все же продолжила, - ударить. У меня никогда не было подобных мыслей раньше, по отношению к кому бы то ни было, понимаете? А тут хочется ударить человека наотмашь, со всей силы, так, чтоб в стенку!
- Так вот в чем причина твоих прогулов? – усмехнулся Учитель, мигом сняв повисшее было напряжение.
- Да, - честно созналась я. – Не тренируюсь – и более-менее держу себя в руках. Тренируюсь – и начинаю с ним скандалить. Я – и скандалить, представляете? Превращаюсь в какую-то базарную истеричную бабу… Но и это не самое страшное, - я наконец дошла до пункта, ради которого затеяла весь этот разговор.
- Так? – он иронично поднял бровь, чуть улыбнулся. Как ни странно, эта его манера разговаривать меня только успокаивала. Словно общаешься со своим внутренним голосом, который не осуждает, не поучает, а слушает и принимает все, как есть, готовый дать нужный совет лишь тогда, когда ты будешь к нему готова.
- Я занимаюсь у вас уже второй год, и мне всегда все нравилось. Нравилось, что стала намного меньше уставать, что стало больше творческих планов, стало проще смотреть на многие вещи, решать какие-то жизненные задачи. С год назад я стала замечать, что мне все в жизни стало даваться проще, все, как вы нам и говорили на первом занятии, а теперь вот я замечаю, что сбываются мои желания. Причем не только то, чего я хочу для себя. Мне для себя особо ничего не надо, у меня и так все хорошо. Родные живы-здоровы, работа хорошая, проблем никаких серьезных нет… Сбывается то, чего я хочу для других! Недавно на работе девочка хотела получить квартиру. Квартира ей и правда очень нужна, я просто села, сосредоточилась и пожелала ей удачи. Сбылось, вчера они переехали! Еще неделю назад встретила больную соседку, та все жаловалась, что направление на операцию получить не может, я с ней поговорила пять минут, посочувствовала, потом думала о ней какое-то время, прямо представила, как было бы здорово, если бы у нее все сложилось… На следующий день узнаю, что направление ей наконец дали – легко и без обычных отговорок! У подруги недавно кошка на даче убежала - они ее никогда на улицу не выпускали. Две недели искали - не нашли. Она мне пожаловалась, я сосредоточилась… Через три дня незнакомые люди ей с дачи позвонили, говорят, нашли кошечку, увидели ваше объявление, подумали, что ваша, - и точно, Марыська нашлась! Я таких примеров могу привести десятки. Постоянно кому-то чего-то желаю – и почти всегда сбывается!
- Хороший уровень, - похвалил Учитель. – Главное на материальных благах не циклиться.
- Да, я помню, что вы об этом предупреждали, но беда не в этом. Я всегда желала людям добра… Я не привыкла на кого-то злиться. Но Валера меня извел. И недавно я поймала себя на мысли, что… что… - я понизила голос, почти перейдя на шепот. Мне страшно стыдно было сознаваться в этом, но выхода не было. – Я вдруг осознала, насколько муж ограничивает меня. Он не дает мне жить, как я хочу. Не дает дышать. Я хочу, чтобы он навсегда исчез из моей жизни, но пока он жив, этого не будет. Это ужасно, но я хочу, чтобы он умер!
Ожидаемой реакции не последовало. Вместо нее прозвучал спокойный вопрос:
- И возьмешь на себя такую ответственность?
- Нет, конечно. На самом деле я не хочу его смерти… Но это как… Хочу и не хочу – понимаете? Хочу, чтобы умер, потому что только так могу от него избавиться, но не хочу ему вреда. Раздвоение какое-то. Много раз я запрещала себе думать об этом, я пыталась посмотреть на это с другой стороны, пыталась стать безразличной, «прозрачной», но ничего не вышло. А доброй и понимающей я больше быть просто не могу. Нет сил. Душевных сил. Я вымотана интеллектуально, психически. Я просто хочу, чтобы его не было в моей жизни. Но хочу этого так сильно, что боюсь причинить ему вред. Не физически, а вот этим своим желанием. А вдруг оно тоже сбудется?!
Он кивнул.
- Это может быть связано с какими-то сущностями? - с надеждой спросила я. - Ну там подселение и прочее...
- А тебе бы хотелось, чтобы было связано?
- Не в этом дело. Я просто хочу понять, с чем работать. Если это не мое, я хочу избавиться от этого.
- Ты ведь прекрасно понимаешь, что желаешь ему смерти?
- Да.
- Тогда на ком лежит ответственность? Если человек не видит в себе зла - это одно. Но если он прекрасно осознает зло, о каком подселении может идти речь?
- Так это не подселение?
- Совершенно неважно, что это, - его слова вдруг прояснили мои мысли. - Если ты понимаешь, что с тобой что-то не так, ты можешь это изменить, - он поднял руку, упреждая мой следующий вопрос. - А если не получается, значит плохо пытаешься или выбираешь не те пути.
- Так что же мне делать с практикой? - спросила я.
- Что хочешь, - он развел руками. - Но, сдается мне, делать что-то надо не с практикой, а с твоими повседневными мыслями и с твоим выбором. Ты перечислила мне массу причин, по которым не можешь развестись, и закончила тем, что пожелала смерти ближнему. Тебе не кажется, что развестись было бы намного проще?
- Я считаю, сбежать от проблемы – проще всего. Развод – это побег. А я все-таки надеюсь, что мы найдем общий язык... Спасибо вам. Мне есть, над чем подумать.
После разговора мне стало спокойнее. Слова о том, что корень зла лежит во мне, на удивление успокаивали. Действительно, не может же это продолжаться вечно. Если меня что-то не устраивает в себе самой, я всегда могу это изменить.
***
Но чем больше я старалась, тем хуже у меня получалось. Казалось, ситуация совершенно вышла из-под контроля. Валера бесконечно придирался и упрекал, я огрызалась, сначала тихо и неохотно, и наконец опустилась до уровня скандала. Да в конце-то концов, почему именно я должна стараться наладить наши отношения? Почему он никогда не хочет пойти мне навстречу?!
Ненависть пожирала меня, как лесной пожар. Третий энергоцентр, отвечающий за волю и за (чего уж там скромничать) желание ее применить в виде грубого насилия с многократным наложением бейсбольной биты на область лица и криками в духе «Так пойди и сам выключи свою лампочку!!!», буквально горел огнем. Я чувствовала его постоянно. Как результат, на меня нервно косились в транспорте, клиенты боялись задать лишний вопрос и попытаться сбить цену (продажи от этого только выросли – со мной вообще боялись спорить), а коллеги стали преувеличенно вежливо интересоваться, все ли со мной в порядке, «а то что-то ты какая-то... нервная, прости, в последнее время». Я вроде бы вела себя как обычно. Ну, разве что голос и взгляд изменился. Стоило мне поднять глаза, как даже гроза нашей компании – внеочередная проверяющая комиссия – нервно ретировалась от моего стола, не проверив и половины документов... На йоге я не была уже месяц. Думала.
Сегодня вечером Валера не встретил меня у двери, как обычно, а свернулся калачиком на диване и всем своим видом изображал страдание.
- Валер, ты заболел?
- Нет, я прикидываюсь, - сквозь зубы процедил он.
Надо же, все еще обижается. А в голосе все-таки слышится облегчение, что я пришла рано и он не один. В сердце всколыхнулась тревога. Только бы это не то, о чем я подумала.
- Что болит? Почему не позвонил?
- Желудок… кажется. У тебя же йога! – язвительно.
- Вот балбес! – не сдержалась я. – Тебе же действительно плохо. Ты даже пожелтел… И температура. После чего это началось?
- По-моему, я творог несвежий съел…
- Где ты его нашел?
- В холодильнике… Вечно ты продукты переводишь, сначала купишь, а потом не ешь.
- Вообще-то я тебе покупала, и тогда он был еще свежий.
- Ох, как больно…
- Может, рвоту вызвать?
- Ни за что! Это противно!
- Валера, ну что ты, как ребенок! Давай, тебе сразу станет легче.
- Да я его два часа назад съел, он уже усвоился…
- Ну прекрасно! Таблетки какие-нибудь пил?
- Нет.
- Лежи, сейчас активированный уголь и ношпу принесу…
Господи, только бы это была не я. Лучше уж несвежий творог…
Когда таблетки немного притупили боль, а разговаривать и переругиваться стало не о чем, я села у нашей кровати на пол и закрыла глаза. Во мне все еще есть та сила, которая способна творить чудеса. Она никуда не делась. Пусть ему станет легче! Теплый желтый шарик в центре моего существа сжался в точку, а точка снова залила солнечным светом всю комнату. Я и не заметила, как стала слегка раскачиваться, словно в трансе. Свет был повсюду, я вдруг начала видеть его, словно сидела с открытыми глазами и был день. Он струился, окутывая Валеру, концентрировался, становился все ярче и ярче. Ну пожалуйста. Пусть ему станет легче… Пусть это не окажется что-то серьезное. Он не заслужил. Я заслужила… Но не он! Om Tare tuttare… ture soha… Мантра Зеленой Таре уже не единожды помогала мне, хотя вообще-то я православная и религию менять не собираюсь. Но шептать православные молитвы я могу только в глубоком отчаянии, а отчаяние ему не поможет…
Когда я очнулась, Валера глубоко спал. Неужели помогло?
Не помогло, и это стало ясно утром, когда его снова скрутило от боли, которая опустилась в низ живота и ушла вправо.
- Все, ты как хочешь, а я вызываю скорую. Если это и отравление, то сами мы с ним не справимся.
- Не отдавай меня этим эскулапам! - зашипел Валера. – Они накачают меня вредными лекарствами, все равно ничего не поможет!
- Не волнуйся, ничем лишним я накачать тебя не дам. Я поеду с тобой, с работы по дороге отпрошусь.
- Ты меня все-таки любишь, - он слабо усмехнулся.
- Ну конечно люблю! – возмутилась я. – Разве можно тебя не любить?
***
Валера – нытик. Только он способен лежать с аппендицитом так, словно умирает на четвертой стадии рака. Но почему-то сегодня меня это больше не бесило. Врач поставил диагноз сразу и настаивал на срочной операции. Валера отпирался, но из больницы убегать не спешил – попросту не мог.
- Валера, пойми, если сделать операцию сейчас, все кончится быстро и почти безболезненно. Если подождать еще сутки, резать придется много и последствий будет масса. Перитонит – это тебе не шутки.
- Сутки? – изумился врач. – У вас от силы несколько часов! Я вообще не понимаю, как вы ночь протянули!
Муж посмотрел на меня с мученическим лицом. Я покачала головой.
- Валера, надо. Через месяц будешь как новенький.
- Через две недели, - заверил врач. – Мужчины всегда как дети, даже женщины так не боятся операции.
При постороннем человеке Валера ныть не посмел, и через полчаса в палату привезли каталку, Валеру раздели и завернули в одеяло.
Я стояла и смотрела на него. Он стал беспомощным, больным, и в его глазах смутно угадывалось зарождающееся отчаяние от осознания собственной слабости. Я вдруг словно протрезвела. Я могу причинить вред другому человеку. Но я не могу… его спасти! Излечить его – я не могу! Никак не сумею облегчить его состояние. Как это так?! Да, я не люблю мужа, но сейчас ему требуется помощь, и я испытываю те самые чувства - желание помочь, успокоить, отогреть. И не могу... Так чего стоит моя практика?!
Я пожала ему руку, заверила, что все будет хорошо, и Валеру увезли. После операции надо найти врача, спросить, что принести, что можно есть, как ухаживать… И – еще раз поговорить с Мастером.
***
С Мастером мне поговорить было не суждено. Через полтора часа из операционной буквально вывалился врач, взъерошенный и нервный, и заявил, что мой муж в коме.
- Что?! – обалдела я. – В какой еще коме?! Вы же его аппендицит удалять повезли?!
- Я... с таким никогда не сталкивался и даже не слышал о таких случаях, но, похоже, он так отреагировал на наркоз.
- Вы под каким наркозом ему операцию делали?!
- Под общим… он сказал, что очень боится боли, и отказался от местного. Да мы перед ним столько пациентов прооперировали под тем же препаратом - и все было нормально! – он был в отчаянии.
- И когда он выйдет из комы?!
- Мы не знаем… это совершенно уникальный случай…
Он еще раз расспросил меня о заболеваниях, которые Валера перенес в детстве и во взрослом возрасте, об аллергиях и наследственности, но ничего нового не узнал.
Никогда я не забуду тот день, когда Валеру провезли мимо меня, словно труп, чтобы перевести в реанимацию…
Я просидела в больнице весь день, не зная, как позвонить его родителям и что делать. Я перерыла половину Интернета и навела справки о враче, подозревая того в халатности... Но нет, оперировавший хирург был известен как блестящий специалист и какой-то там аппендицит мог вырезать чуть ли не с закрытыми глазами, а кома от наркоза наступала только вследствие серьезных повреждений головного мозга, которых у Валеры никогда не было и быть не могло...
Вечером меня заставили вернуться домой. Ощущение, когда заходишь в пустую квартиру, понимая, что твой самый близкий человек, который еще недавно был тут, может никогда больше не войти в этот дом, о, это ощущение нельзя сравнить ни с чем.
В голове все больше укреплялась мысль, что причина всему - я. Очень удобно верить, что ты можешь творить чудеса, помогая знакомым получить квартиру, направление на операцию, найти кошку, что у тебя растут продажи, потому что ты... такая вот, волшебная, да. А каково признать, что ты способна убить? Покалечить? Вычеркнуть не просто из своей жизни, а из жизни вообще? От отчаяния я набрала телефон Мастера, но, как назло, он был недоступен. Что ж, сама создала проблемы – сама их и решай теперь.
Но проблемы не решались. Как сесть в медитацию, когда вокруг тебя – и ты почти физически это ощущаешь – УЖАС от происходящего и желание поскорее проснуться, чтобы это оказался всего лишь сон? Я даже помолиться не смогла. Ни Зеленой Таре, ни хотя бы Богородице.
***
Утро было поганым. Пожалуй, это было самое поганое утро в моей жизни. Всю ночь мне снилась какая-то нечисть и кошмары. Однако уже в восемь часов я стояла у входа в отделение реанимации. Врач был тот же. И вид у него был… такой же, как вчера. За ночь ничего не изменилось, только понабежало специалистов из соседних отделений ввиду уникальности случая. Спокойствия мне это не прибавило…
- Идите домой, - сочувственно сказал он мне. – Здесь от вас, к сожалению, ничего не зависит.
Я просидела в больнице еще два часа и малодушно ушла. Это в американских фильмах можно героически спать в коридоре, в коридорах наших больниц даже сесть негде… И к Валере меня не пустили.
Половину дня я бродила по городу, вторую – по нашей комнате. Этого не может быть. Просто не может быть. Это все не со мной.
Вечером я приехала снова. И снова: «Никаких изменений. Вы не волнуйтесь, мы вам обязательно позвоним».
Я вошла в свою пустую квартиру. Нет, я больше ждать не буду. Иначе мне придется звонить его родителям…
Попытка усесться в медитацию снова ничего не дала. Я встала и подошла к окну. Солнце давно зашло, и ночь за окном, казалось, была такая же темная, как и мои мысли. В отчаяньи я прижалась лбом к холодному стеклу. «Опять Валерка за жирные пятна пилить будет», - непроизвольно подумала я и только потом осознала, какая это чушь. Он может никогда не вернуться из этой чертовой больницы, возможно, из-за меня, а я вспоминаю о размолвках. Господи, да разведусь в тот же день, только пусть он выживет!!! К черту такие «твердые семейные устои»!!! Я закрыла глаза и сконцентрировалась, представив себя у постели больного. Картинка поплыла, и я словно воочию увидела темную больничную палату. Сквозь неплотно закрытые жалюзи сочился слабый лунный свет. Со стороны могло показаться, что Валера глубоко спал, однако мне в его лице что-то очень не нравилось. Казалось, он был очень далеко отсюда и связь с телом могла в любой момент оборваться. Из-за меня... «Валерка… милый мой, хороший человечек… не умирай, ну пожалуйста... Я... я люблю тебя, но не как мужчину, прости. Я очень хочу, чтобы ты жил. Очень. Я что угодно за это отдам, только не умирай, вернись». Я повторяла это снова и снова, пока не обнаружила, что шепчу уже мантру Зеленой Тары, много-много раз, а лицо Валеры вижу так отчетливо, будто и в самом деле стою рядом. Вслед за этой мыслью дернулось что-то в районе третьей чакры, четвертой, второй… Словно из меня вырвали кусок силы… Немаленький такой кусок… Стекло, на которое я все еще опиралась, вдруг стало холодным, как лед. Я очнулась. Что это было? Настоящее видение? Глюк усталого мозга? «Господи, разведусь, честное слово! – взмолилась я. – Даже если он будет против», - и обессиленно поплелась спать.
Утром меня разбудил телефонный звонок.
- Приезжайте, ваш муж утром в сознание пришел.
По-моему, я так быстро еще ни разу в жизни не собиралась.
***
Валера был в порядке и даже шутил. Честно говоря, я была уверена, что первое, что я услышу, - это обвинение в том, что это я уговорила его на операцию, из-за которой он впал в кому и мог умереть. Причина его благодушного настроя открылась, едва мы остались одни.
- Знаешь, я ничего не помню о том, где я был, ничего с того момента, как мне вкололи наркоз, - задумчиво сказал Валера. – Но сегодня ночью я словно очнулся здесь, в реанимации… только смотрел на все со стороны, будто сверху… Ты знаешь, что я не верю в мистику, но я очнулся от того, что ты на меня смотрела. Ты стояла у моей кровати и умоляла вернуться. Ты словно силой притянула меня сюда и заставила вернуться… Я даже слышал твой голос.
- И что же я говорила?
- Что не любишь меня и разведешься, - он расхохотался. – Забавно, правда? Утром медсестра сказала, что тебя здесь не было. Мы даже у меня в голове ссоримся.
Сказать, что меня прошиб холодный пот, - ничего не сказать.
На сей раз врач сам поймал меня в коридоре и уверил, что мужу ничего не угрожает. Выход Валеры из комы оказался для него таким же сюрпризом, как, собственно, и вход, что только утвердило меня в своих мыслях.
- Йога до добра не доведет, - задумчиво пробормотала я, покидая больницу.
Я снова убежала домой, на сей раз - варить куриный супчик и готовить йогурты, которые прописали Валере. Вечером я силой загнала себя в медитацию (ха! И пусть попробует мне хоть один практик сказать, что силой это сделать невозможно!) и снова и снова представляла свет, окутывающий Валеру, чтобы, не дай бог, не случилось еще чего-нибудь, а также попутно благодарила всех известных богов, невзирая на их религиозную принадлежность.
Мастера все еще не было, девчонки сказали, что он уехал куда-то по делам до конца недели. Но наши отношения с Валерой все равно наладились, потому что злиться на больного и беспомощного человека выше моих сил. К тому же, в больнице ему было не к чему придираться, кроме больничного меню, и он был безмерно благодарен мне за то, что я приносила ему нормальную домашнюю еду, а я боялась лишний раз дыхнуть, чтобы Валера снова чем-нибудь не заболел. Вот вам, пожалуйста, ведьма двухлетней выделки, доигралась, родного мужа до больницы довела! Нет, с йогой придется притормозить… Пока нечто в моей голове не встанет на место. И Мастера уже видеть как-то совсем не хочется…
Неделя шла за неделей, и вот, Валера уже как ни в чем не бывало бежит на работу и снова потихоньку начинает делать мне свои замечания… А я… Я тихо превращаюсь в забитую молчаливую женщину. Потому что если я хоть раз вспылю, аппендицитом дело не ограничится… Как жаль, что я научилась добиваться желаемого, но так и не научилась находить приемлемые решения. Как жаль, что ты не постарался сохранить то, что между нами появилось после этой маленькой беды. Ты снова забылся, нырнул в свой мирок и оставил меня подделываться под твой идеал…
Я сижу и черчу руну Эйваз. Я делаю это почти машинально, потому что я устала и больше не знаю, что делать. Все варианты испробованы, поток воображения иссяк. Да, надо разводиться, но как это сделать, чтобы обойтись без скандала и не оскорбить ничьих чувств?
***
Весна набирала обороты, припекая солнышком и высушивая последние лужи. Днем уже было тепло, вечером – еще слишком холодно, но молодежь как всегда раздевалась первой. Я ехала в троллейбусе и разглядывала молодую пару. Симпатичная рыжая девушка разговаривала с хамоватым парнем в драной джинсе, призванной показать окружающим «крутизну» обладателя, и тяжелых ботинках, кажется, такие носят скинхеды. Впрочем, парень бритым не был. На девушке же была одежда из исключительно натуральных материалов: теплая демисезонная курточка, которая промокнет при первом же дожде, берет, блузка в стиле этно, юбка в пол с цветочным принтом, а на сумке нашивка: «Его жизнь важнее шубы!» - и фотография милого енота. Я невольно улыбнулась, вспомнив Валерку.
- Ваня, я так переживаю, вдруг меня на работу не примут, все-таки первое собеседование… - она по-детски трогательно ухватилась за его изгрызенное татуировками плечо.
- Да не дрейфь ты, у тя ж красный диплом! – неожиданно грубо гаркнул парень, так что все, кто стоял в радиусе пяти метров, вздрогнули. - Ты вон лучше барсука своего придурочного сними, а то точно не возьмут!
Девушка расстроенно поджала губки и кротко ответила:
- Ванечка, это не барсук, это енот! И он совсем не придурочный...
Парень шумно вздохнул. Он смотрел поверх ее головы, на улицу, я догадалась — рассматривал девиц в мини-юбках. По его глазам можно было сказать, что он порядком устал от своей спутницы. А она… Она смотрела только на него, совершенно не замечая направление его взгляда. Валерка бы многое отдал, чтобы я на него так смотрела.
- Вань, а ты ко мне вечером зайдешь? Я чего-нибудь вкусненького приготовлю…
- А? – он даже не услышал вопроса.
- Я говорю, вечером приготовлю что-нибудь вкусненькое, хочешь?
Удивительно, как эти противоположности уживались раньше. И как они вообще встретились!
- Нет, – отрезал он. – Вечером у нас с парнями сходка, - он выразительно хрустнул кулаками.
- Вань, а может, не надо? – она стала говорить на тон ниже, опасаясь гневной вспышки.
Вот она - идеальная девушка Валеры. Тихая, покладистая, слова поперек сказать не смеет.
- Задрала… - вдруг громко, с ненавистью сказал парень. – Как же ты меня… задрала! Муси-пуси твои дурацкие, у плиты вечно торчишь, не красишься, одеваешься, как старуха, с парнями стыдно знакомить! Не могу я так больше! Хотел помягче как-нибудь сказать, но довела. Иди ты… нафиг, не буду я с тобой больше встречаться, поняла?!
Девушка не ответила, только часто-часто заморгала, опустила глаза и залилась румянцем. Наконец поняла, что невозможно удержать то, чего никогда между ними не было… Парень выскочил на следующей же остановке, не прощаясь. Все, кто слышал их разговор, не сомневаюсь, молча осуждали парня. Впрочем, зря. По-своему он не был виноват в случившемся… И никто не был.
Девушка собралась выходить на следующей остановке.
Я решительно встала, легонько коснулась ее плеча. Она подняла на меня беспомощные, блестящие от подавленных слез глаза.
- Стиль у тебя на самом деле классный, - тихо сказала я. – И енот замечательный. А на собеседовании тебе обязательно повезет. Не на этом, так на следующем!
И вышла первой, чтобы не доводить ее до слез. Эх, вот бы ей действительно повезло! Только бы не разревелась и взяла себя в руки. Хотя, конечно, смотря куда она ехала… Если в какую-нибудь компанию с дресс-кодом, повезет ей вряд ли. А вдруг это небольшая компания типа той, в которой работает Валера, с человеческими отношениями в коллективе и совместными чаепитиями в обед… Я мысленно пожелала девушке удачи – и с работой, и с парнем, еще раз посетовала на то, что она не знакома с Валеркой, и поспешила по своим делам.
***
Последние несколько месяцев я совсем не обращаю внимания на мужа. Я забочусь о нем, как хорошая жена, но почти не слышу, что он говорит. В нашей семье исчезли скандалы, потому что некому реагировать на его слова. Меня просто нет. Я вынашиваю решение – как мне раньше казалось, смелое. Но я все еще не могу его озвучить. Разрушить всегда проще, чем сохранить.
- Милая, я снова уезжаю в командировку.
- Надолго?
- На две недели.
Что ж, пожалуй, нам обоим это пойдет на пользу.
- Ты будешь по мне скучать?
- Конечно.
В эту субботу, впервые за долгое время, я иду на тренировку. Всё мне кажется другим, чужим, словно незнакомым. Будто прошло не два месяца, а два года. Хм, и люди почему-то выходят из зала, а не заходят в него. Совсем нет знакомых лиц. И мастер… совсем другой.
- Эм… здравствуйте, а что случилось? У нас тут раньше были занятия йоги.
- Йоги? Не знаю. Теперь здесь пилатес. Подойдите к администратору, может, время перенесли.
Растерянно выхожу, все еще думая, что это какая-то ошибка.
- Скажите…
- А я вас помню! – радостно щебечет девушка. – Разве вам не сказали? Ваших занятий здесь больше не будет.
- Как не будет? – удивляюсь я.
- Тренер уволился.
- А вы не знаете, он куда-то в другое место ушел или…
- Не знаю, извините.
Нда, это тебе не Эйваз, это полный Хагалаз!
В прострации спускаюсь по ступеням на улицу.
- Яна!
И снова расплываюсь в улыбке.
- Здравствуйте!
- Как хорошо, что встретились, я вот вещи забыл, решил забежать. Уезжаю.
- Далеко? – как-то сразу почуяла я.
- В Индию, - хвастается Учитель, и выглядит как довольный мальчишка. Совсем иначе смотрится на улице. – Нашел такой ашрам… Ммм, пальчики оближешь!
Мы смеемся.
- А у тебя как дела? Разрешилась та ситуация, с мужем?
- Еще не очень, - честно отвечаю я.
- Знаешь, мне бы не хотелось оставлять после себя проблемы и незавершенные дела. Давай поговорим.
- Вы здесь ни при чём, это я запуталась в своих мыслях и желаниях. Слишком вовлеклась в ситуацию.
- Разве можно не вовлечься в ситуацию, в которой ты живешь каждый день? Мы ведь не монахи. Я бы не хотел, чтобы ты себя в чем-то винила. Девушки мне сказали, твой муж попал в больницу?
- Да, и я думаю, что это из-за меня. Он в коме два дня провел…
- В коме? А вот это уже серьезно. Хотя не думаю, что ты обладаешь такой силой, чтобы мыслью убить человека. Иначе бы знаешь, сколько трупов после моих занятий появлялось?
Я невольно усмехнулась.
- Но все так совпало.
- Вот именно. Совпало. Момент был выбран удачно. Возможно, как раз чтобы показать тебе, что ты сбилась с пути. Что ты теперь по этому поводу думаешь? Как видишь ситуацию?
- Я дала себе две последние недели на то, чтобы принять решение.
- Это хорошо. Тогда я расскажу тебе одну вещь. Просто подумай, возможно, она тебе пригодится. Как думаешь, ради чего мы тут все занимаемся?
Я пожала плечами.
- У каждого свои цели. Кто-то приходит за хорошим здоровьем, кто-то за благополучием в семье. Кого-то, как и вас, интересуют загадки мира и тайны человеческого тела.
- Но есть у нас что-то общее?
Я помолчала.
- Пожалуй, да. То, о чем вы уже говорили. То, что мир вокруг нас начинает меняться.
- И в какую сторону он меняется?
- Зависит от человека. От его мыслей, устремлений.
- Я рад, что ты это заметила. Я сейчас вижу это так… Это не окончательное мнение, но я вижу это как плотный «купол» вокруг человека. «Купол» имеет определенный заряд, носит в себе намерение. Это то, с чем ты живешь. Если ты стараешься взращивать солнце в себе и делиться им с другими, «купол» вокруг тебя становится больше… Больше людей, попадающих в твою ауру, находят в себе силы изменить то, что раньше казалось им незыблемым. Протянуть руку помощи ближнему, помириться с любимыми или разойтись с тем, с кем не суждено быть вместе. Не отравлять друг другу жизнь. Не отравлять энергию вокруг нас, а преобразовывать ее… Я не говорил об этом на занятиях, не люблю пустой треп. Я рассказываю это тебе, потому что ты уже и сама понимаешь. Для тебя это не просто красивые слова. Ты пережила все это на собственном опыте и знаешь, что такое желать блага и что такое желать зла. Ты пробовала последствия на вкус.
Я печально кивнула.
- И я думаю, что тебе самое время сменить знак своего купола с минуса на плюс, а затем вернуться к практике. Ты могла бы принести в этот мир много добра.
- Наверное, вы правы. Мне просто остался последний шаг. А вы надолго в Индию? Вы вернетесь?
Он улыбнулся.
- Наверняка не знаю. Но думаю, что вернусь. И надеюсь, что к этому времени «купол» вокруг тебя будет больше.
- Будет, - пообещала я. – Я буду стараться.
***
После разговора с Мастером во мне действительно что-то улеглось, успокоилось. Ушла тяжесть, и необходимость принятия решения уже не висела над душой тяжелым топором. Две недели пролетели незаметно, я и оглянуться не успела, как настало то утро, когда должен был вернуться Валера.
Сегодня я встала поздно и сонно поплелась на кухню. С утра я очень люблю нашу кухню, потому что ее окна выходят на восток. Солнце ласково и радостно светило в окно, его лучи преломлялись в маленькой хрустальной вазе на столе и брызгали на стену солнечными зайчиками. Как в детстве. В жизнь возвращались краски. Сердце наполнилось теплым светом до краев, и теперь это тепло медленно растекалось по телу. Я закрыла глаза. Как все просто… Как просто!
Я больше не держала зла на Валеру, в этом не было смысла. Никто не был виноват. Ни я – в том, что не оправдала его ожиданий, ни он – в своем неуживчивом характере. Неуживчивым Валера будет только со мной. Потому что не созданы мы друг для друга, а созданы для кого-то совсем другого. Обязательно найдется девушка, наверное, помладше его на несколько лет, которая будет смотреть на него как бога, будет слушать его и принимать его мнение за свое - и будет с ним абсолютно счастлива... Ведь для кого-то счастье повелевать, а для кого-то - подчиняться. Не моя вина, что я не та. Не его вина, что он не тот. Я хочу, чтобы эта девушка нашлась, Валера… Я хочу, чтобы ты не пропустил ее и забыл свой опыт общения со мной... Пусть он не омрачит твою новую жизнь… На мгновение у меня перед глазами вдруг вспыхнул образ пухленькой девушки с рыжими волосами и веснушками – задорно смеющейся, похожей на это весеннее солнце… И Валерки, довольно улыбающегося, шагающего рядом с ней.
В замке заворочался ключ, я очнулась от своего видения. В дверях появился Валера, с цветами. Красные гвоздики, которые я вообще-то не очень люблю, но он постоянно об этом забывает.
- С восьмым марта, Яна!
Я поцеловала его в щеку.
- Спасибо. Когда вернулся?
- Только что, цветы на вокзале купил. Извини, что гвоздики, знаю, ты их не любишь, но других не было, а заявляться домой совсем без цветов в такой день…
Вот это да! Помнит!
- Да это неважно. Главное не цветы, главное – внимание. Валера, ты прекрасный муж!
Валера недоверчиво поднял на меня глаза, оторвавшись от ботинок.
- Правда прекрасный, - засмеялась я. - Просто мы характерами не сходимся.
- Не сходимся – это верно, - согласился он. - Послушай, Яна... Я знаю, сегодня не тот день... Но нам надо серьезно поговорить. Я так больше не могу.
Предчувствие кольнуло меня, но я решила не торопить события.
- Конечно. Голодный?
- Нет.
Он присел за стол, взял мои руки в свои.
- Послушай, когда мы поженились, я обещал... и ты обещала - быть друг с другом честными, никогда не врать. И я просил тебя сказать, если вдруг в твоей жизни появится другой мужчина. И сам обещал тебе, что не буду скрывать, если… - он замялся, опустил глаза.
Меня кольнуло еще радостнее.
- Валера, ты влюбился? – не выдержала я.
Мой честный муж пошел пятнами.
- Да.
Мне захотелось достать бутылку шампанского и испечь торт, но я боялась его обидеть, так что пришлось состроить серьезную мину и внимательно слушать.
- Ты обиделась? – уточнил он.
- Нисколько. Я ценю твою искренность.
Он не нашел в моих словах ни капли фальши, потому что ее там не было, и заговорил увереннее.
- Два месяца назад на работу приняли стажера, определили ее под мое начало... Девушка тихая, смышленая, никогда со мной не спорит, как выяснилось, даже идеалы мои разделяет... И в командировку меня послали тоже с ней. Нет-нет, ничего не было, ты не думай. Я бы никогда…
- Я верю, верю, - усмехнулась я.
Да даже если б было – и слава богу!
- Я… никогда не думал, что смогу разлюбить тебя. Но она… Она мой идеал, понимаешь? Я все время голову ломал: как я мог тебя полюбить, ведь мы такие разные? И все же любил… А потом увидел ее – и все совпало. Все, понимаешь? До мельчайших подробностей… - Валера сравнивал объект любви с женой в присутствии последней, то есть совершал ошибку, которую никогда не простила бы ему ни одна земная женщина. Кроме меня... – И я вижу, что она тоже смотрит на меня с интересом. Но меня так воспитали… Я не могу начинать отношения, предавая тебя и обманывая ее. Я… я прошу у тебя развод, Яна.
- Я согласна, - без колебаний ответила я.
- Как? – изумился он. – Так просто?
- А чего ты хотел? – усмехнулась я. – Традиционную женскую истерику? Могу позвать соседку, сама я сегодня слишком добрая для истерик. По правде сказать, я хотела поговорить с тобой о том же, просто ты начал первым.
- У тебя кто-то появился? – по его лицу пробежала тень ревности. Пробежала – и исчезла.
- Нет, просто я поняла, что мы друг другу не подходим. И никогда не подойдем. Нет смысла портить друг другу жизнь. Я хочу, чтобы ты был счастлив, Валера. Ты ведь действительно хороший муж.
Он не верил своим ушам. Я – своим глазам. Валера отнесся к моему заявлению на удивление не ревниво, спокойно, без оскорбленного самолюбия. Без всего, чего я со страхом ждала от этого разговора каких-то две недели назад. Как взрослый, состоявшийся человек.
- Что ж… - сказал он, усмехнувшись. – Тогда… Полагаю, мне пора не разбирать вещи, а собирать их.
- Ты что, и жилье уже нашел? – удивилась я.
- Еще нет.
Я пожала плечами.
- Не торопись, найди удобный вариант, тогда и съедешь. Спим-то мы все равно в разных комнатах.
- Ты серьезно?
- А почему нет? Не получилось вместе жить, так давай хоть расстанемся, как приличные люди. А заявление можем хоть завтра подать. Я даже на вашу свадьбу приду, если хочешь. Но могу и не приходить, - поспешно добавила я, заметив, как вытянулось его лицо.
Ошеломленный моим заявлением, Валера молча поднялся и пошел разбирать вещи.
Я спохватилась.
- Слушай, а у тебя фотография ее есть? Ну, этой девушки?
- Зачем? – напрягся Валера.
- Да просто любопытно. Сцен ревности устраивать не буду, ты же знаешь.
Муж пожал плечами. За время совместной жизни он неоднократно убеждался в том, что я свое слово держу. Достал мобильный, пролистал, нашел фото и протянул мне.
Я улыбнулась. С фотографии на меня смотрела та самая рыжая девушка с енотом из троллейбуса…