Кто тираном стать решил,
Драться будет, что есть сил:
Ведь вожди прекрасно знают,
Их за слабость растерзают!
Облегчают власти бремя,
Вспять пустить пытаясь время!
Борис Готман.
Затопал ногами маг Пурпупис, завращал глазами, зарычал, как зверь дикий.
Задрожали стоящие перед ним трое злых чародеев, завёрнутые в плащи с капюшонами, скрывавшими лица, головы в плечи вжали.
- Будь проклята эта самоуверенная ведьма, что создала из и без того опасного ребёнка, чудовище кошмарное! – простонал повелитель тёмных сил, - теряю я одного последователя за другим, не успеем и оглянуться, как все станем добренькими и праведными. Уж на что мудрец Миниам могущественен был, один мог одолеть все рати светлых волшебников, да попался в простейшую ловушку! Как же нам спастись?
- А если, если уничтожить все источники, чтобы не смог мальчишка вернуть разум королю Волитбору? – осторожно спросил один из подручных, в красном плаще.
- Уже отдал я такое распоряжение, - Пурпупис махнул рукой, - лишь небольшая частица от каждого из них будет сохранена и принесена сюда, ко мне, спрячу на чёрный день, вдруг самому понадобится? Многие из вас с радостью подлили мне воды забвения, дабы фиолетовый трон занять!
- А если принц, желая отнять их, сюда явится? – второй маг, в жёлтом плаще, сглотнул, - как обороняться будем? Мы же для него не противники, но пряники сладкие, любимая пища. Не продержимся и нескольких мгновений.
- А что если нам воспользоваться магией времени? – произнёс вдруг третий чародей, в синем плаще, - вернёмся назад, в минувшие дни, не позволим колдунье превратить принца в вампира, избавимся от противника, и дела наши сладятся!
- А ведь недурственная идея, - обрадовался главный тёмный маг, - вот тебе, умнику и поручим. Коли управишься, назначу тебя своим заместителем, вторым человеком в королевстве станешь. Не сделаешь дело, прости, умрёшь смертью страшной. Думаю, ты уже знаешь, что магией времени владеют немногие, наиболее известны двое – светлая Хроносида, жуткое чудище (Она же – Мастер времени) и чёрный мармад, обладатель шкатулки времени. Если сумеешь с ним договориться или похитить артефакт, всё получится. Но лучше уж попытайся купить или уговорить хозяина шкатулки, очень уж сложный вид магии, чуть ошибёшься и уничтожишь наш мир и все соседние. Конец света штука приятная, но очень невыгодная. Я всё же повелевать этой вселенной жажду, а не сгинуть вместе с ней.
- Всё исполню, как прикажешь, - маг в синем плаще поклонился низко, - я не я буду, если приведу к вам мармада или доставлю шкатулку.
- А вы, двое, - повернулся Пурпупис к двоим подручным, - поспешите навстречу мальчишке, вступите с ним в схватку и постарайтесь продержаться как можно дольше, пока ваш соратник не раздобудет шкатулки. Убивать вас никто не станет, всё же с добрячками дело имеете. Максимум что грозит вам – стать добрыми и чистыми, да и то на время. Когда вернёмся мы назад и исправим ошибку колдуньи, вы вновь в злодеев обернётесь.
- Лучше умереть, чем стать добрым хоть на миг! – проворчал маг в жёлтом плаще.
- Могу прикончить тебя прямо сейчас, - главный тёмный маг сощурился недобро.
****
Тем временем, узнал мудрец Миниам, что возвращается из похода колдун Волитбор. И не смотря на всю свою мудрость, не знал волшебник, что делать. Как встретить своего ученика? Скажешь правду, так не поверит или того хуже – разгневается, да голову снимет с плеч и будет прав, ещё. Солгать не получится, утратил способность врать навек. Ещё хуже было нимфе Каллиопе, ведь любила она короля больше жизни, но понимала, что не вправе держать подле себя чужого мужа. Долго плакали оба и страдали, и, наконец, мудрец, не видя иного выхода, перенёс жилище нимфы в межпространство, полость между соседними мирами. Даже самому могущественному из смертных отыскать подобное убежище было не просто, ни один год понадобится, ведь межмирье бесконечно. Теперь Волитбор не смог бы найти ни учителя, ни любимой, пока не управится с заданием юный принц, не вернёт разум батюшке.
Разумеется, король, обладавший даром предвиденья, заранее прознал, что так будет, однако ни понять, ни вспомнить не мог, в чём же причина, что два самых дорогих ему человека вдруг спрятались? Разгневавшись, решил мужчина вернуться в собственные владения, заручиться поддержкой подданных и отправить их на поиски.
Однако маги Садгары уже знали, что правитель их обезумил, окружили царство защитным полем, сквозь которое почти невозможно было пробиться. Надеялись они продержаться до возвращения Ясмуса.
****
- Так я и знал! – в ярости воскликнул Волитбор, - Всё это гнусные интриги магов Лашками и этого самого коварного вампира Ясмуса. Вот и навязался же этот несносный монстр на нашу голову. Да каких пор он будет творить своё зло в этом мире, и настраивать против меня близких мне людей и моих подданных. Настало время мне сразиться с этим жалким вампирёнышем? И хоть и обижать детей и не в моих правилах, но этот ребёнок, похоже поопасней будет целой армии!
Сел Волитбор на своего сороконогого коня Кельмана, бег которого не могли замедлить ни вода, ни воздух, ни земля, помчался конь, размахивая золотой гривой и в один миг достиг места, где находился Ясмус. А принц Лашками в это время, собрав целую армию, двинулся в поход против Пурпуписа, в надежде добыть снадобье, чтобы вернуть память своему отцу.
И вызвал Волитбор на поединок Ясмуса. Он мог не опасаться, что вампиренышь высосет у него энергию, потому что на зубах его коня были вырезаны магические руны, дарующие неуязвимость.
С помощью своего великолепного лука, поражающего двенадцать воинов зараз, и волшебного копья, король Садгары в короткий срок справился практически с целой армией, и был так яростен и неутомим в битве, что никто не мог ему противостоять.
Но самым страшным для вампира оружием, которым обладал Волитбор, был зеркальный щит. Он отражал энергию вражеских ударов. Почувствовал Ясмус, что есть чем ему поживиться, да только не пришло ему в голову, что слишком хитёр был его отец. И поглощает он не его ярость и злобу, а ярость и злобу своих воинов, энергию, отражённую с помощью зеркального щита. Все защитники принца подобрели в один момент и не имели возможности сопротивляться или вершить насилие. И оказался Ясмус один на один со своим отцом Волитбором, который сверкал глазами от ярости и жаждал его убить, и против него у принца не было никакого средства защиты.
Почувствовала Играмис, что её сыну грозит опасность великая. И служанка Гелла перенесла её быстрее ветра сквозь пространство к месту сражения.
Упала дочь короля страны восходящего солнца перед Волитбором на колени и взмолилась, чтобы он сохранил жизнь их сыну.
Она рассказывала ему истории из детства, напоминала различные события, и так плакала Играмис, что на небе, безоблачном до этого, разыгралась гроза, потому что погода плакала вместе с прекрасной женщиной. И лишь только её возлюбленный оказался глух к мольбам и просьбам, хотя они могли бы тронуть кого угодно.
И тогда показала Играмис молодому королю кольцо, украшенное цветком, вырезанным из фиолетового кристалла, произрастающего как бы из перевёрнутой вверх ногами царской короны с двумя зубцами, со словами:
- Разве не помнишь ты, что именно мне подарил, как знак нашей любви в день, когда назвал меня своей женою?
- Что за наваждение! – воскликнул Волитбор, а в голове его в этот момент как бы что-то щёлкнуло.
В замешательстве он слез со своего коня и опустил оружие. Джин Махмадан же в это время шепнул мальчишке.
- Ну, и хитра твоя мать! Нашла она средство против воина великого. С женским коварством ничто в этом мире не может сравниться! Вот твой батюшка слез с коня и совершенно без всякого оружия, кидайся к нему, если не удастся высосать из него энергию, то хотя бы стукни чем-нибудь тяжёлым по голове, с твоей-то силушкой, это раз плюнуть.
Сверкнул Ясмус рыжими волосами, из них искры посыпались, одной силой мысли поднял он огромный камень, что лежал посередь дороги и стукнул им отца по голове. Да только всё без толку. Защита магического поля была слишком велика, и тем он только разозлил Волитбора, вреда же ему не причинил ровным счётом никакого.
- Так я и знал! – воскликнул тот, - что всё это лишь происки коварных магов Лашками. Их мерзким выходкам и подлым обманам нет совершенно никакого предела!
Взял король в руки волшебное копьё и уже готов был метнуть его в сторону сына своего, да только ловкий джин улучил момент, схватил мальчишку на руки и растаял в воздухе, будто бы его и не было. Гелла взяла за руку Играмис, и они поспешил в том же направлении.
- Ах ты, дитя неразумное, - с упрёком говорила мать, гладя сына по голове, - что же ты натворил? Только отец твой стал в себя приходить, а ты всё дело испортил. Но теперь я всё-таки знаю, что где-то в глубине души любит меня Волитбор.
****
Увы, не было у принца выбора, теперь вынужден он был идти на штурм укреплений злого мага Пурпуписа с одним лишь товарищем джинном. Однако, теперь хоть не придётся беспокоиться, что погибнет кто-то из-за него. Только бы опять батюшка не заявился, пылая жаждой мести. К сожалению, не только король желал покончить с Ясмусом. Грянул гром в небе, на котором не было ни облачка, сверкнула фиолетовая молния, и явились перед мальчиком двое. Один завернут, был в красный плащ, второй в жёлтый. От незнакомцев так и веяло злом.
- Дайте ка, угадаю, враг наш прислал мне закуску, выказывая своё уважение? - поинтересовался принц.
- Не спеши так, проклятый вампир, - прошипел маг в жёлтом плаще, - пускай ты сильнее тысячи смертных и поедаешь тёмные заклинания, как сладкие пряники, но есть силы, с которыми даже ты не справишься!
Выхватил злой чародей рог, приложил к губам и протрубил. Послышался тут же ответный рык. Миг и почернело небо, солнце скрылось за бесчисленной тучей жутких тел.
- Крылатые сивириссы, хищны весьма, но не злы, - хохотнул маг в красном плаще, - тьмы в них не больше, чем в обычном волке. Если и не разорвут они вас, двоих, желая насытиться, поглощая их кровожадность, ты объешься и взорвёшься, треклятый вампир!
- Возможно, так бы и случилось, будь на моём месте иное существо, - улыбнулся Махмадан и преобразился вдруг, превратился в великана огромного, с чешуйчатой кожей и восемнадцатью руками, открыл рот лягушачий, и завопил так громко, что оба чародея от ужаса аж присели.
Но ещё громче закричали сивириссы (что обликом походили на помесь гиен и ящеров с крыльями летучей мыши) развернулись и понеслись прочь, как будто за ними гнались все демоны ада.
- Более всего Крылатые твари бояться многоруких пихтаров, своих древних врагов, что питаются их плотью, - джинн вновь принял свой прежний облик, - надеюсь, это не всё, что вы смогли придумать, чародейчики? Если нет, мне жаль вас.
- Да мы ещё даже не начали! – маг в красном плаще вытащил из кошеля какой-то шар, метнул об землю.
И задрожала твердь, побежали по ней трещины и полезли из провалищ жуткие чудища, похожие на гигантских кротов. Только вот вместо шерсти у них имелись острые шипы, на кошмарных когтях надеты стальные острия.
- Мои Кровавые подземники ненавидят всех, кто не похож на них, отличается и обликом, и запахом. И они достаточно опасны, чтобы не бояться никого и ничего, - чародей подбоченился, - попробуй с ними управиться, коварный джинн.
Подхватил принца Махмадан под мышки и взмыл в воздух, кинулись к ним кроты, да только когти схватили лишь воздух. Однако, не растерялись монстры, повернулись спинами к героям, приподнялись и отделились разом шипы, устремились в воздух. Однако, джинн дунул, выдохнул пламя, что окружило его и мальчика, подобно защитному барьеру, снаряды лишь коснувшись огня, мгновенно испарялись, не выдерживая кошмарного жара. Зарычали маги от ярости, тот, что в жёлтом плаще, махнул рукой и появились в его ладонях лук и стрела с зелёным камнем вместо наконечника. Чародей в красном плаще, сдёрнул свой пояс – верёвку, преобразилась она, превратившись в пращу.
И вот один злодей наложил стрелу на тетиву, второй же поднял камешек, вложил в пращу. И выстрелили они одновременно. Камень прямо в полёте начал расти – расти – расти, пока не стал величиной с гору, однако, Ясмус поймал её, как мячик, подставил под стрелу, да только ударилась она…. О щит волшебный. Смертоносное копьё отправилось в полёт, пронзило колдуна в красном плаще, пригвоздило несчастного к земле. Вскрикнул второй чародей испуганно и мгновенно исчез, унёсся прочь. Следом и кроты скрылись в своих норах, и исчезли трещины, будто и не было их никогда.
- С-спасибо вам, - пролепетал мальчик, выронив каменюгу, - вот не думал, что вступитесь за меня.
- Не благодари меня вампир, - Волитбор заскрипел зубами, - не для того я спас тебя, чтобы позволить жить дальше, хочу прикончить собственными руками. А колдун, что поразило моё оружие, из старых врагов. Давно мечтал пролить кровь его.
- Подождите, - Махмадан закрыл собой принца, - прошу, прежде чем учинить расправу, выслушайте нас. Убить кого-то, тем более для вас – плёвое дело, да как бы, не пришлось потом пожалеть. Раскройте слух да выслушайте нас. А коли не поверите, так есть свидетель у нас.
- И кто же это, кому я смогу довериться в этом мире? – поинтересовался король.
- Вон тот маг, кажется, он ещё жив, - джинн кашлянул, - если мой повелитель вытянет из него всё зло, враг наш утратит способность лгать и сможет подтвердить слова наши. Вы же можете видеть будущее, значит, должны знать, чем всё закончится.
- Увы, будущее весьма туманно, - Волитбор поморщился, - вижу я лишь какие-то туманные видения, обрывки, что постоянно меняются. Но ещё хуже с прошлым, словно чёрная пелена скрывает его. Всё, что знаю – поведал учитель мой, который почему-то скрылся в межмирье.
- Начнём с того, что матушка моя сказала вам чистую правду, - Ясмус сглотнул, - если бы я не совершил ошибки, не метнул в вас камень, возможно, сейчас наша семья объединилась. Маг Пурпупис поймал нас всех в свои сети. Зачаровал учителя вашего, сделал своим подручным….