- Пришла за поцелуем?
Элисон едва не задохнулась от возмущения, сначала она даже забыла, зачем вообще ворвалась в покои, которые занял Джон. Только посмотрите, с каким царственным видом он восседает на кресле - словно уже стал полноправным хозяином поместья. А ведь это еще вопрос не решенный, она всем сердцем надеялась, что барон поправится, и все вернется на круги своя. Главное, чтобы этот наглец убрался подальше.
- Я хочу видеть письмо своего мужа.
Джон лишь сверкнул глазами, продолжая хитро и, пропади все пропадом, - соблазнительно улыбаться. "Как же я раньше не замечала, сколь высокомерен и как дьявольски красив этот человек!" - подумала Элисон. Неужели причина в том, что он изначально появился здесь в образе садовника? Или все дело в имеющихся у нее чувствах к виконту? Она совсем запуталась.
Джон очень медленно и почти с кошачьей грацией поднялся с кресла и сделал несколько шагов к ней, баронесса в свою очередь за долю секунды оказалась у дверей, едва не сбив с ног Клодию. Служанке чудом удалось уберечь от падения серебряный поднос и не разбросать принесенные яства по полу.
- Оставьте здесь, - Джон указал женщине на стол, не сводя глаз с баронессы.
- Да, Ваша светлость.
Как только за служанкой закрылась дверь, Джон не мешкая схватил Элисон за локоть, подвел ее к креслу и жестко скомандовал:
- Сядь. Я не трону тебя и пальцем, - он быстро скользнул взглядом по тому, что скрывалось чуть ниже неглубокого выреза платья так, что в это мгновение она почувствовала себя голой и, подумав, добавил, - сегодня.
Элисон ничего не оставалось, как поверить ему и подчиниться. И как-то сами собой в голову вернулись воспоминания двухдневной давности. Поцелуй... Джон наверняка заметил, что она старательно избегает смотреть ему прямо в глаза. А вот его, судя по всему, ничуть не смущало то, что произошло. Настолько не смущало, что он позволял себе открыто намекать на продолжение. Конечно, все дело в том, что он нарочно следил за ней и даже увидел то, что хотел, а именно доказательства неверности барону. Такая информация давала ему право шантажировать ее. Несомненно, все его поведение - не что иное, как демонстрация власти.
Что он может потребовать за свое молчание? Элисон содрогнулась от такой мысли. И все же, нельзя не признать, что целовался Джон Даренс отменно, а если до конца быть честной - его губы пьянили и дурманили. Ее никто никогда не целовал так. Удивительно гармоничной оказалась их близость. Интересно, это впечатление возникло только у нее? И тут Элисон поймала себя на том, что не думает об Оскаре Уэллсе с того самого момента, как губы другого мужчины завладели ее ртом, смешалось дыхание, сбился сердечный ритм и ускорился пульс. "Хоть какая-то польза", - заключила она, незаметно сделав глубокий вдох.
- Никакого письма от барона не было. Да, он нездоров, но об этом мне известно уже давно. И я не собираюсь в данный момент выяснять причины, по которым барон скрыл свое недомогание от собственной жены.
Джон не собирался раскрывать перед ней все карты прямо сейчас. Письмо существовало, но отправитель - сам Лестер Барк, личный лекарь короля. Барон находится при смерти и может отправиться в мир иной в любую минуту. Если Элисон узнает - она, как любая жена, тут же помчится к мужу, а этого нельзя было допустить. Слишком быстро барон сдался, Джону не хватило времени, чтобы закончить дело. Оставался последний шанс, и если его подозрения верны, баронесса очень нужна именно здесь, иначе он лишится возможности узнать правду о причинах смерти сестры и не выполнит последнюю просьбу Гарри.
- Все, что вы услышали - не более, чем сплетни, которые я сам породил среди слуг. А как иначе по вашему я мог войти в дом тем, кто я есть на самом деле?
- Но они видели вас садовником.
- Я сказал, что очень люблю цветы, Элисон, и это чистая правда. Люди, которые здесь работают - служили моей сестре и преданы памяти о ней, поэтому легко поверили такому объяснению.
- Что насчет завещания? Бумаги - они существуют?
"Существовали еще до того, как нога Гарри Квинстона впервые переступила порог этого дома".
- Барон попросил меня на время его болезни присмотреть за детьми и поместьем, и я несказанно рад этому. Думаю, никому в голову не придет оспаривать данный факт. Они, конечно, не мои племянники. Но у служителя Короны вполне могут быть враги, так почему не доверить свою семью близкому родственнику бывшей жены, коль нет никого другого более подходящего?
Пора переходить к самому главному, так как от завтрашнего вечера зависит очень многое. И Джон не позволит чему-нибудь или кому-нибудь все испортить.
- Барон хотел, чтобы ВСЯ семья во время его отсутствия ни в чем себе не отказывала. А вот и письмо, правда, совсем не то, за которым вы, дорогая Элисон, пришли сюда. Это приглашение от Стоунов, нельзя пропустить открытие сезона и не порадовать столь знатных хозяев своим присутствием. Я сам буду сопровождать тебя, как и подобает при сложившихся обстоятельствах.
- Мне бы не хотелось посещать балы, пока мой супруг имеет пусть и неизвестный мне недуг. Я должна все выяснить.
- У тебя нет выбора, к тому же Гарри находится на задании короля. И ты же не хочешь завалить миссию, ради которой он вызвал меня? Есть информация, что человек, способный прояснить кое-что о гибели моей сестры, будет присутствовать на этом приеме. А я не могу отправиться туда один. Другое дело - сопровождать тебя, милая.
Джон приблизился и слегка наклонился.
- Ах, да, я же обещал, - он сделал страдальческую гримасу и отступил на несколько шагов.
Элисон раздумывала над тем, стоит ли присутствовать на приеме у Стоунов. Все, что сказал Джон, прозвучало весьма логично и убедительно. И... она сможет увидеть виконта, и, возможно, даже потанцевать с ним.
- Есть одно условие - держи руки от меня подальше. И прекрати эти свои - "милая", "дорогая", и не вздумай повторить... э...
- Я понял, обещаю, - не моргнув глазом солгал Джон.
Он смотрел, как Элисон поспешно покидает комнату, покачивая крутыми бедрами и ловил себя на мысли, что не хочет, чтобы она уходила. Это было неправильно во всех смыслах. Поэтому он сжал руки в кулаки и умерил пыл, который она каждый раз вызывала в нем своим появлением, а после того поцелуя делать это стало в разы труднее. Пора признать, что баронесса завладела его вниманием и мыслями полностью. И что в ней такого, кроме красоты, которой щедро наградила природа? Порочная, ветреная, вспыльчивая, нежная, страстная, податливая, такая... такая... Вот черт! Не стоило целовать ее. Тогда бы он не познал восхитительный вкус сладких чуть пухлых губ, не ощутил трепет молодого тела, не осознал, как она подходит ему каждым изгибом и не захотел бы получить все остальное. То, что баронесса неверна своему супругу уже не так бесило, теперь ему досаждал факт наличия у нее чувств к виконту. И все это изрядно выматывало.
- Клодия! - громко позвал Джон. - Вы забыли принести вина.
Однако служанка появилась без бутылки с содержимым, которое он так жаждал использовать в эту минуту для облегчения совести и прочищения мозгов.
- Ваша светлость, там посетитель, он...
- Джон! Прошу прощения за внезапность, но, - широкоплечий мужчина взглянул на служанку, которая взвизгнула и тут же выскочила за дверь, - могу я еще раз увидеть портрет вашей покойной сестры, - в комнату ворвался его старый друг и размашистым шагом подошел к столу, собираясь собственноручно ворошить бумаги.
- В чем дело, Генри? Откуда такое нетерпение, приятель? - Джон улыбнулся, развеселившись от испуганного вида девушки.
Генри был на голову выше его самого, имел поистине устрашающую внешность и одним своим видом мог кого угодно обратить в бегство.
- Портрет, - Генри протянул руку, взял миниатюрную копию в золотистой рамочке, быстро взглянул на изображение Матильды и сказал тоном, не терпящим возражений. - Вам следует поехать со мной немедленно. Вы должны это видеть своими глазами.
(Продолжение будет)