Скоро отсчитываются полные труда и забот, погожие, ещё не жаркие дни. Светлая зелень весенней листвы постепенно стала главным содержимым майской палитры.
Выросла, распушилась ажурной листвой пионовая рабатка. На плотных сферических бутонах заблестели прошитые солнцем капельки нектара, выделяемые специальными желёзками - внецветковыми нектарниками. Здесь же засуетилась стайка воробьёв. Птички садились на тонкие цветочные побеги и осторожно, чтобы ненароком не переломить ненадёжную опору, спивали с шарика сахаристую жидкость. Когда я подходил слишком близко, слетали на ближайшую яблоню и сердито на меня покрикивали. Экие сладкоежки, оказывается! Правильно сердятся, спешить надо, пока не почуяли сладкое муравьи, - набегут неисчислимые, выпьют, высушат хрустальные шарики, тут и пиру конец.
В мае секунды самые длинные, самые беспечные, словно сон в отрочестве. Незрелое время года, неспешное, пора удовольствий и наслаждений. Весна напоследок растягивает усладу, словно знает: завтра время ускорится, мир повзрослеет, отяготится заботами.
А пока душа – медлительный созерцатель - примечает всякие занимательные мелочи и радуется на пару с затейницей весной. Вот яблоня забелила землю облетевшими безжизненными лепестками – кончилось для неё беззаботное время. Вот набрала бутоны сирень – её счастье уже на ближних подступах. Вот солнечный луч ненадолго заглянул в прогал меж вишнёвых ветвей и заигрался в соцветиях аквилегии, перескакивая со шпорцев на венчики, с венчиков на тычинки, не зная, какой цвет ему милее – тёмно-розовый или лимонный.