2-й годовщине Крымской весны посвящается
Стояла зима, февраль. В воскресенье в храме после Божественной литургии отец Александр читал проповедь - яркую, эмоциональную, связывающую земное с небесным. Он, как всегда, точно и образно растолковывал евангельскую историю, соединяя ее с нашей жизнью, а в конце вспомнил, как ровно год назад в Крыму побывали Дары Волхвов, привезенные с Афона, и завершил проповедь словами: «Все, что свершилось с нами за прошедший год, – это Дары Волхвов нам - грешным и сирым рабам Божьим!»
А произошло вот что…
***
Украина болела давно, дряхлея и теряя историческую память. Отвернувшись от своей единокровной и единоверной сестры – России, она стала легкой добычей алчных западных «друзей». В завершение курса «европеизации» стране была назначена «шоковая терапия» под названием «Майдан - революция гидности», приведшая ее к полному умопомрачению.
Мы стали невольными свидетелями и участниками этих перипетий…
…Ощущения тревоги и безысходности в последнее время не покидали меня. Душа искала неких добрых вестей, способных, как лекарство, притупить переживания и страх. Я не отрывалась от новостных каналов: некоторые медиа передавали факты более или менее без искажений, «желтая» пресса ухитрялась в каплю правды влить море лжи. От одних новостей душа моя скукоживалась, сердце начинало ныть, внутри появлялось какое-то гадкое чувство, от которого я долго не могла избавиться; другие зажигали маленькую лампадку надежды. И все же найти спасительный повод надеяться на то, что это помешательство временно, что все одумаются, все успокоится и разум возобладает, не удавалось. Изредка слышались голоса политиков, которые, твердя о верховенстве права, судорожно пытались внести изменения в законы, дабы предотвратить нарастание воцарявшегося в стране хаоса. Но свидомиты* ошеломляюще быстро и с каким-то маниакальным, залихватским куражом сталкивали Украину в пучину анархии и беззакония.
…В те неспокойные дни хотелось слышать слова правды, так необходимые всем нам. Как глотка чистой воды, я искала в сети проповеди киевского протоиерея отца Андрея Ткачева, называвшего творящееся в стране безумием; взахлеб читала Олеся Бузину: его статьи, едкие и пронзительно правдивые, высвечивали все безобразие майданного помешательства. На подобные жесткие публикации и высказывания, разрушающие духовную тьму, позволяющие увидеть происходящее без прикрас и сделать, увы, неутешительные выводы, отваживались лишь немногие украинцы.
…Где-то прочитала о троянском коне от заокеанских «данайцев»: в бюджет США включены расходы на реконструкцию и ремонт нескольких школ и административных зданий у нас в Крыму – в Симферополе и Севастополе. Эта новость только усиливала тревожные ожидания.
…Что происходит, кто способен правильно осмыслить происходящее и дать отпор наступающему беспределу, почему этого даже не пытаются делать? Везде трусость и предательство! Почему на протяжении почти четверти века «незалежности» в стране не появился лидер, обладающий настоящим государственным мышлением? Нами правят циничные, лживые, нечистые на руку дельцы, которые все эти годы оставались слугами своих мелких хуторских интересов, вопиющего невежества и чужой злой воли! Эти персонажи - позор страны и горе для всего народа - заложника их низменных страстей.
«Так кто же по-настоящему – нерасчетливо и смиренно, - любит эту часть Русской земли под названием Украина? - думала я. - Компрадорская элита и президенты-лицемеры? Нет, они растлили и бросили свой народ в пучину невежества, неоязычества и сектантства, отдав на попрание «отеческие гробы». Все рассчитано, оценено, продано. Эту страну, зомбируемую постоянными инъекциями русофобии, просто используют. Вместо живительного родника благочестия и патриотизма нас привели к зловонному Козьему болоту**, наполненному завистью, стяжательством, лицемерием и предательством».
На этих человеческих пороках и сыграли кукловоды Майдана, которые миражом «европейского рая» довели у многих до абсурда слепое желание любой ценой пристроиться к чужому "счастью".
…Вспомнился 2013 год, летний вечер на берегу моря в Феодосии. Житель Житомира, в прошлом офицер Советской Армии, приехал с женой на отдых к своему давнему другу и сослуживцу… Оказавшись в одной компании, мы вместе готовили ужин, беседовали, шутили. Разговор исподволь вышел на тему ассоциации с Евросоюзом, соглашение о которой упорно «проталкивалось» руководством страны. «Пока соглашение не подписано,- говорили мы с мужем, - еще есть какая-то надежда на то, что нам удастся избежать европейского рабства. А вообще, неважно - лучше или хуже нам будет в Европе, - мы просто туда не хотим, ведь мы – часть Русского мира!» Разгорелся спор. На все доводы наши собеседники возражали: «Соглашение все равно подпишут, и мы заживем по-европейски. Мы хотим в Европу, а с Россией нам не по пути, и вам придется с этим смириться!» При этом советовали: «Нужно сесть и посчитать, где будет выгоднее жить». Видимо, такие вот «хозяйственные» и «благоразумные» для себя уже все давно просчитали…
…Головы политических деятелей разных мастей непрерывно что-то вещали в эфире украинских телеканалов. Возникало ощущение, что они то ли не хотят, то ли не способны трезво оценивать ситуацию. В то же самое время так называемая оппозиция, организовавшая и возглавившая Майдан, не останавливалась ни перед чем: в жертву беспощадным демонам «революции гидности» уже были принесены первые человеческие жизни. Страна катилась в пропасть, в ад кромешный. Не замечать этого мог только слепой.
Как-то на телеэкране я увидела знакомое лицо одного из столичных депутатов, который обреченно сообщил, что Президент не будет подавлять Майдан силой. Теперь стало предельно ясно, что в этом государстве некому обуздать, усмирить, утихомирить беснующуюся толпу, подогретую печеньками от заморских подстрекателей и наркотическим чайком от бесноватых вожаков Майдана, - толпу преступников, еще больше звереющих от ощущения полной вседозволенности, безнаказанности и от сосущего под ложечкой интуитивного осознания глубокой греховности содеянного!
«Это конец, - решила я. – То, что происходит сейчас, лишает смысла и наше прошлое: накопленные знания и жизненный опыт, - и будущее наших детей. В этом страшном хаосе нужны лишь люди-манкурты - покорные исполнители чужих бесчеловечных замыслов. Там, где кашу заварил Дядя Сэм, кровавый каток беззакония раздавит всех, кто не успел или не захотел приспособиться к роли раба!»
…В те дни поверившим в Майдан казалось: вот сейчас прогоним дурных правителей («Банду – геть!») не правовым, законным путем, но подлостью, обманом, предательством, убийствами, и – заживем счастливо и спокойно, уповая на милость Божию для себя. И дети наши, одурманенные братоубийственными заклинаниями «москаляку - на гилляку!» и «москалей - на ножи!», смогут, тем не менее, возрастать в благоденствии... Но ведь что посеешь, то и пожнешь…
История - великий учитель, но лишь немногие усваивают ее уроки! Невежество и непонимание того, что делаешь, не избавляет от наказания за содеянное. Всеобщее пренебрежение законом всегда заканчивается трагично: одно преступление влечет за собой другие - более тяжкие, накапливается немыслимая тяжесть беззакония, прорываясь сначала смутами и революциями, а после – диктатурами и рабством. Мы все окажемся порабощенными темными силами и обречем себя на страдания! И винить в этом надо не только заморских «доброхотов» и доморощенных горе-вождей, но, в первую очередь, себя. Не ты ли крал и лгал, не ты ли выходил на площадь и горланил непотребные речи? Виновен каждый из нас. Мы «клюнули» на лживые посулы сытой и спокойной жизни в «самостийной и незалежной» - и оказались обманутыми. Одни это поняли, а другие так и не услышали голоса Правды, рассеивающего дурманящие сознание грезы. Но, может, еще не поздно услышать? Только для этого нам нужно научиться различать добро и зло!
…«Чем это закончится?» – сквозь адское пламя и дым Майдана жизнеутверждающий ответ на этот вопрос не просматривался. «Но ведь мы же - русские! Русский дух победит это изощренное фарисейство, - успокаивала я себя, – потому что несет в себе Правду, которая обязательно восторжествует!» Это закон. Ложь рано или поздно исчезнет, корчась в лучах Божественного света и оставляя после себя лишь зловонный дым. Но как же нам сегодня выстоять в этом царстве лжи и беззакония, суметь уберечь своих детей, оставаясь гражданами и не превращаясь в оболваненную массу? Как втолковать ребенку: «То, что написано в твоих учебниках, - ложь, а правда – в том, что ты русский и должен быть русским – по духу, потому что ты правнук победителя и наследник великой истории и культуры!»
…Мысли, как черные птицы, кружили и не давали покоя. Я кожей чувствовала леденящий холод безжалостного, беспросветного недалекого нашего будущего.
…«Уезжать, уезжать, уезжать, - думала я. - Пока не поздно!» А может, уже поздно. Куда? – Конечно, в Россию – Родину моих предков! Но как же мы сможем покинуть свою малую родину, свой дом, родные могилы, друзей? Мы все здесь родились! Может, хотя бы детей отправить к родственникам в Москву? - Эти вопросы не оставляли меня.
…Внук – пятилетний малыш, насмотревшись вечером адских телевизионных картинок из Киева: застилающего небо черного дыма от горящих покрышек, беснующейся и крушащей все на своем пути толпы людей с закрытыми масками лицами, по ночам просыпался и плакал, что боится майдановцев.
В семье доходило до ссоры. Мне казалось, что муж и сын то ли не до конца понимают, какая чудовищная опасность нависла над всеми нами, то ли не поддаются моим паническим настроениям. Они с улыбкой говорили мне: «Ну, что ж, если будет нужно, возьмем в руки автоматы», и от этого мне становилось еще страшнее.
«Господи Иисусе Христе, сыне Божий! Не отдай нас на поругание супостату! Спаси нас!» - молилась я каждое утро со слезами на глазах.
Где же спасение? Что с нами будет? «Как получилось, - думала я, – что люди, с которыми мы живем в одной стране, вместе учились, работаем, отдыхаем, вдруг поддержали такое беззаконие»? Что с ними случилось? Как друзья и родные из Киева, Харькова, Кировограда, Львова стали для нас не просто совершенно чужими людьми, но даже врагами? Мы по-разному увидели наше будущее и заговорили на разных языках! Никакие доводы, часы, потраченные в телефонных спорах, не могли изменить их мнения. Они утратили память о нашей колыбели - Святой Руси и перестали считать себя частью огромного Русского мира…
…Вспомнилось, как несколько лет назад мы отдыхали в Евпатории с нашими друзьями из украинской столицы. Обычная семья киевских интеллигентов: папа, мама, смышленый сынишка семи лет. Я люблю общаться с детьми. Через ребенка открывается мир семьи, ее духовные скрепы, привязанности, увлечения. Мы играли с мальчиком, чертили на песке какие-то замысловатые карты - мальчик хотел стать военным, разговаривали. Начали перечислять города. Я спросила: «Какой город ты любишь, какой тебе нравится?», и услышала ответ, которым была ошеломлена. Он сказал, что любит Нью-Йорк. Да, да - не древний и чудесный Киев – свой родной город, а именно Нью-Йорк! «Что это? - подумала я. - Все мысли, желания, чаяния, любовь украинского мальчика Вити направлены туда – за океан. Почему?» «Ничего в этом нет плохого»,- успокаивала я себя, но в голове все равно крутилась мысль: «Что-то здесь не так! Мы виноваты! Как мы поддались на этот обман, приняв глянцевую обложку за подлинную ценность?!»
…Возле собора Петра и Павла, на ограждающем стройку заборе увидела надпись «Путин, спаси нас!» и поняла, что в состоянии, подобном моему, находятся многие люди. Им так же невмоготу сдерживать свои эмоции, и они выплескивают их наружу.
…На бетонном парапете набережной нашей речки Салгир вдруг замечаю полустертую надпись: «Полуостров Россияночка». Вспоминаю: по Симферополю ходила байка о полупомешанной женщине, задержанной милицией за то, что она на бетонных плитах писала большими буквами эти по-детски наивные слова. Кто-то посмеивался над бедной женщиной, воспринимая ее как юродивую, но у многих щемило сердце от горького ощущения несбыточности той сладкой мечты, которая угадывалась в этих словах… Все уже и забыли о «сумасшедшей» - авторе этих нехитрых граффити, но события февраля-марта 2014 года заставили вспомнить о ней. «А может, это предчувствие?» - подумала я.
***
Морозным выдалось утро 31 января 2014 года. Таких дней симферопольской зимой бывает мало: мороз градусов десять-двенадцать, высокая влажность и кажется, что на улице все двадцать. Люди еще затемно выстроились в очередь во дворе Свято-Троицкого монастыря. В храм еще не пускали. В палатках во дворе собора наливали горячий чай. Всюду царило радостное возбуждение, оно витало и распространялось в морозном воздухе. Люди разговаривали друг с другом, рассказывая, сколько их и откуда они: из Алушты, Феодосии, Джанкоя, Кировского, Керчи… Целыми автобусами крымчане приехали из разных уголков полуострова. Каждый хотел прикоснуться к святыне. Крымская община пришла к храму: дети с родителями, старики, молодежь - все внутренне подготавливались к встрече с великим чудом – Дарами волхвов, они с тихой радостью готовы были часами ждать на морозе, чтобы прикоснуться к Истине, к тому сокровенному, что дает силы переносить испытания.
…Наконец, мы на пороге храма. Все беседы стихают. У людей торжественно–сосредоточенные лица. Мысли о главном хочется собрать и сконцентрировать в одной точке, а потом, не забыв ничего, передать их великой святыне, чтобы с благодарностью и смирением идти вперед, ничего не боясь.
Посреди храма - золотой ковчег. Торжественная тишина, горят свечи, читается молитва. По обе стороны от ковчега стоят казаки в бурках. Они, воины Христовы, охраняют святыню.
Люди с каким-то особым напряжением духовных сил, с молитвой и верой приближаются к ковчегу, припадают к нему, целуют, крестятся, что-то шепчут и идут, идут, идут…
Все тихо, спокойно, торжественно, радостно. Мерцают свечи, течет людская река, в воздухе благоухает ладан, и, будто с небес, слышится тихое чтение молитв. За ковчегом, за спинами казаков, собираются люди, уже поклонившиеся Великим Дарам. Они просто стоят, вдыхая воздух торжества, силясь осознать происшедшее с ними, глядя на неиссякаемый людской поток…
Какое-то неимоверное, непостижимое единство царило в этом месте. Как когда-то волхвы шли с поклоном и Дарами в пещеру к новорожденному Царю небесному, так и теперь люди благоговейно соприкасались с вечной Истиной, Божественной тайной - с самим Христом. Печать этой тайны, присущей любой христианской святыне, ложилась на каждого поклонившегося ей человека. Храм стал той Вифлеемской пещерой: в своих сердцах несли мы Спасителю и золото, и ладан, и смирну.
…Изливаясь наружу, тонкие энергии человеческих душ соединялись в мощный духовный поток, и он, поднимаясь ввысь, создавал с небесными силами ту синергию, от которой всегда происходят настоящие чудеса и которая побеждает любое зло.
***
В тревогах, спорах, страхе катился февраль. Как спасительной соломинки, многие ждали внятной реакции крымского парламента по поводу беспредела, творящегося по всей стране. С волнением я читала становившиеся раз за разом все более решительными и категоричными заявления наших депутатов, которые направлялись в кипящую столицу. Я тут же звонила друзьям и знакомым и просила прочитать эти послания. «Ну и что? - говорили одни из них. - Силенок не хватит справиться с ситуацией». «А вдруг хватит? - спорила я. - Ведь случаются чудеса! В конце концов, не последние же они болваны: они головой рискуют, подписывая такие обращения. Значит, есть какая-то уверенность»… «Не будь наивной!» - слышалось в ответ.
…Потоки обнадеживающей, противоречивой, откровенно лживой и провокационной информации лились со всех сторон. Среди них попалась на глаза небольшая заметка одного одиозного русского писателя и политика, где он призывал: «Господа, не будьте дураками, Крым нужно брать сейчас, другого случая не будет!» «Как бы я хотела, - думала я, - чтобы его услышали!»
…В Харькове создается Восточный Фронт! Хоть какая-то альтернатива майдановцам. «Вот бы с ними объединиться и остановить это инфернальное зло!» - с надеждой помышляла я.
…Из украинской столицы постоянно раздавались угрозы о направлении в Крым «поездов дружбы» с бандеровскими боевиками. Столичные гонцы без устали челночили к нашим депутатам: пытались то ли убедить, то ли запугать, то ли купить. Все это лишь усиливало напряжение.
Люди, никогда не интересовавшиеся политикой, увязли в спорах о том, кто в этой ситуации прав и что делать. Все можно было чем-то объяснить: несправедливостью, жестокостью, незнанием… Обвинения и оправдания сыпались со всех сторон, и это только ожесточало раздоры и откровенную вражду, захлестнувшие страну. Были и те, которые просто наблюдали и ждали, пока утихомирится разбушевавшееся украинское болото и все будет по-старому. Но для большинства крымчан стало очевидно, что по-старому уже не будет никогда. Вихрь истории уже подхватил нас в головокружительном танце под названием «Крымская весна». Но мы этого еще не знали…
…Февраль, мятежный и непредсказуемый, двигался к концу. Ситуация накалилась до предела. Человек, которого мы считали президентом, вдруг бежал из страны, и стало отчетливо ясно, что теперь бесы Майдана уж точно не оставят в покое никого! Я все больше времени проводила в кругу друзей, обсуждая последние новости. Кое-кто из знакомых россиян по скайпу урезонивал нас: «Вы что, хотите к нам? Куда вы лезете, посмотрите, какая у нас коррупция и произвол. Сидите у себя и не рыпайтесь!» Такие доводы меня больше всего удручали. Как же объяснить этим людям, что невыносимо жить в родном доме, чувствуя себя словно в оккупации, когда тебя и твоих детей вынуждают постепенно забывать родной язык, оскорбляют то, что для тебя свято; как дать им понять, что я хочу быть вместе со своей матерью–Россией! И что таких, как я, тысячи и тысячи!…
***
…«Сегодня в 14.00 состоится сессия Верховного Совета Крыма, на которой депутаты должны обсудить сложившуюся ситуацию и принять важное решение», - вещали по радио с самого утра. Призывали крымчан прийти к стенам Верховного Совета и поддержать решимость парламента. Приехав на работу, мы с мужем и сыном обсудили эту новость и решили пойти на митинг …
…Спустя некоторое время почти весь наш трудовой коллектив уже не мог оторваться от онлайн-картинки, которую передавали прямо с площади перед Верховным Советом. Шевелящаяся человеческая масса казалось огромной живой вращающейся воронкой, оглашающей прямой эфир громкими возгласами: «Аллах Акбар!», «Украина!», «Крым - Россия!»… Повсюду виднелись голубые крымско-татарские и желто-голубые украинские флаги, а напротив них, со стороны входа в Верховный Совет, развевались крымские и российские триколоры. Наши плотными рядами, сцепившись за руки, стояли у входа в здание и не давали вломиться туда орде экстремистов с искаженными злостью лицами. Было очевидно, что это противостояние не обойдется без жертв: ведь там, в толпе, были и пожилые люди, и женщины, - те, кого в такой жуткой давке запросто могут затоптать, искалечить…
После того, как муж с сыном уехали туда, на площадь, я попыталась дозвониться им: сначала шли гудки безответного вызова, позже связь и вовсе прервалась. Беспокойство мое улеглось, когда через некоторое время они возвратились и начали возбужденно рассказывать о том, участниками чего стали у Верховного Совета. Меджлис, решив любой ценой помешать проведению сессии, с раннего утра свез автобусами своих сторонников. Их собралось не меньше трех-четырех тысяч, настроены они крайне решительно и даже агрессивно, многие явно «обкурены». В их толпе маячит группа молодчиков в балаклавах под черно-красными бандеровскими флагами. Наших сначала было немного, но люди постоянно подходят целыми колоннами. Предпринятые было меджлисовцами попытки продавить, смять шеренги оцепления и прорваться в здание не удались – наши устояли, нажали в ответ, начав оттеснять штурмующих от входа, и кто знает, чем бы это все закончилось, если бы их не остановили криками: «Хватит! Не надо! Аксенов просит остановиться и сделать коридор!», после чего все вроде бы успокоилось, но было ясно, что главные события этого дня еще впереди…
…Работники нашего предприятия, взволнованные происходящим, решили тоже ехать к месту событий. Все быстро собрались, взяв с собой российские и крымские флаги.
…Мы припарковались за несколько кварталов до места событий. Все улицы были заставлены машинами и автобусами. По всему центру перемещались группы людей с георгиевскими лентами-повязками на рукавах. Чем ближе к Верховному Совету, тем отчетливее были слышны крики и голоса. Разнеслась весть, что на подмогу прибыли Севастополь, Евпатория, Ялта, Феодосия. Наша группа двигалась в сторону гудевшей толпы.
…Мы прошли мимо собора Александра Невского, который, словно белоснежный богатырь в золоченом шлеме, стоял на страже рядом с танком-освободителем в сквере Победы, и вышли на площадь к Верховному Совету. Людей заметно прибавилось – все близлежащие улицы были заполнены народом. Встречалось много знакомых, казалось, здесь собрался весь город, весь Крым! Всем было ясно, что это последняя черта, что надо выстоять, иначе - конец…
Люди что-то обсуждали и чего-то ждали. На самой площади у Верховного Совета стояла плотная толпа, и видно было, как над головами летали палки, камни, бутылки. На углу, у сквера Победы стояли машины скорой помощи, к ним сквозь толпу несли окровавленного мужчину. Навстречу нам с площади бежали несколько испуганных, заплаканных женщин и кричали, что штурмующие распыляют газ и что древки флагов у них заострены, как ножи. Говорили о нескольких серьезно пострадавших – затоптанных и порезанных.
Периодически площадь оглашалась криками «Аллах Акбар!», «Украина!», «Россия, Россия, Россия!». Было много репортеров, останавливавших людей для интервью. Многие сами подходили к телекамерам, стремясь поделиться наболевшим со всем миром. Вдруг толпа снова загудела и пришла в движение, но было непонятно, что происходит. Милиция стояла в стороне, ни во что не вмешиваясь.
Как потом выяснилось, экстремисты ворвались в здание через слабо защищенную боковую дверь… Сессия Верховного Совета была сорвана.
«Мы победили! Этот преступный парламент не будет принимать никаких антиконституционных сепаратистских решений, ведущих к развалу страны! Вы – настоящие патриоты Крыма и Украины! Теперь можете разъезжаться по своим городам и районам», - обратился к своим сторонникам вышедший на площадь лидер меджлиса.
«Неужели это все?! Что произошло: струсили – пороху не хватило, или договорились, сторговались? Что же теперь делать?» - эти вопросы витали в воздухе. Многие начали расходиться, но часть митингующих все-таки осталась, хотя и пребывала в недоумении и растерянности. «Нас опять использовали политики в своей игре!» - подумала я. Чувство подавленности и тревоги охватывало еще больше.
Группа добровольцев, решивших зачем-то остаться на ночь дежурить у входа в здание, начала сооружать какое-то подобие баррикады из того, что было под руками.
«Что же все-таки происходит, и кому все это надо? - думала я. - Кто оболванивает народ, сея раздор, вражду, нетерпимость? - Те, кто, возомнив себя хозяевами жизни, искусно пользуются древним, как мир, правилом «Разделяй и властвуй»! Зачем нам всем - русским, украинцам, татарам - устраивать кровавые шоу на своей родной земле? Ведь мы веками жили здесь как один народ, переплетаясь своими традициями, историей, культурой! А этими господами движут лишь непомерная гордыня и чувство превосходства над другими. Глупо и преступно выполнять их волю и волю их местных приказчиков. Надо быть умнее, рассудительнее и бдительнее, не поддаваться на провокации, не играть по чужим лукавым правилам! Разум и чувство самосохранения должны помочь избежать междоусобицы на нашей земле!» - такие мысли приходили в голову многим, увидевшим начало кровавого хаоса, уготованного нам - крымчанам. Хрупкий мир висел на волоске.
…Уже затемно мы приехали домой. Тяжелые мысли, неимоверная психологическая усталость, чувство безысходности довлели над нами. В голове все время крутились события прошедшего дня. Хотелось освободиться от всего и поскорее заснуть…
…Утром, едва проснувшись, сразу к телевизору: какие новости? Везде говорят о захвате какими-то неизвестными двух главных административных зданий в Симферополе. Один из добровольцев, остававшихся на ночь возле Верховного Совета, не скрывая счастливой улыбки, рассказывал, как под утро к зданию парламента подъехал автобус с вооруженными людьми и что он сам помогал им заносить внутрь снаряжение и амуницию. «Конечно, это российский десант!» - уверял он с экрана.
Неужели это наши?! Нас не бросили?! Мы еще не знали деталей происшедшего, но как-то сразу сладко заныло сердце, и захотелось снова жить, работать, любить… Господи! Неужели сбудется наша мечта, ты даешь нам последний шанс?!
Наши пришли! Наши - какое это родное, трепетное, радостное слово! Наши - это те, кого любишь, на кого надеешься. Наши - это те, которые не оставят в опасности, защитят и подарят свободу… «Наши полетели!» - уверял мой старший брат, глядя в крымское небо, где виднелся след высоко летящего истребителя. Мы, как дети, всматривались ввысь, с трепетным замиранием следя за тающей белой полоской. Как мы любили и ждали их - наших!
Неужели это не сон - они пришли! Здание Верховного Совета находилось под контролем людей, занявших его для того, чтобы помочь нам отстоять наше право на будущее. Спокойные, вежливые ребята в камуфляжной форме были для всех нас воистину родными…
Каким будет статус Крыма? – Это теперь обсуждали постоянно. Судя по тому, как изначально звучали вопросы, ответить на которые крымчанам предстояло на референдуме, наши депутаты еще сами не до конца все понимали и не во все верили. Несколько раз меняя формулировки, в конце концов, логично, четко и ясно обозначили вопросы и определили дату. Приходилось ждать целых два месяца. Как долго! За это время при царящей на Украине анархии могло случиться все, что угодно. Люди роптали, боясь, что у них могут украсть, отнять возможность самим решить свою судьбу. Необходимо было перенести дату на ближайшее время. Так и сделали.
…Тем временем общество бурлило, депутатов запугивали, угрожая расправой над ними и их семьями, бывшие киевские «смотрящие». «Как бы они не сломались и не струсили!» - думали мы. Ведь многие из крымских чиновников так и не смогли принять происходящее, они испугались в это поверить. Кое-кто, находясь в растерянности, цеплялся за какие-то мелкие, незначительные, сиюминутные интересы, несопоставимые с нависшей над нами опасностью. А ведь нужно было просто, подняв глаза к небу, успокоиться, отбросить всю суету, вспомнить кто ты, кто твои предки, и понять, что от твоего решения именно в эти дни зависит судьба твоих детей.
…И это случилось. Произошло чудо. В этот день люди спозаранку торопились подтвердить на референдуме свой выбор, боясь опоздать на долгожданный праздник торжества исторической справедливости и человеческого духа.
И рассеялись над нами чары заокеанских «магов», и мы, став сильными и волевыми, изменили свою судьбу. Благодатные энергии людских сердец, умножаясь, взмыли ввысь, и незримая дуга, связующая земное и небесное, Божественное и человеческое, преградила путь ополчившимся на нас темным силам.
Дары Волхвов чудным образом обрели мы, грешные и недостойные; мы снова оказались в лоне России-Матери-Родины: мы были спасены!
***
По утрам, просыпаясь, я еще не могла избавиться от мысли, что надо собираться и куда-то уезжать. Невыносимое чувство тревоги покидало меня, когда я вспоминала, что все в порядке, что все уже случилось, что я дома, на Родине и никуда не надо бежать. Неокрепшее пока чувство неподдельной радости и могучего спокойствия охватывало меня. Тревога убегала вслед за ночью, и опять звучала в душе благодарственная молитва Богу за все свершившееся.
ПримечаниЯ:
*Свидомит (от укр. свiдомий – сознательный) – «все правильно знающий» и «все правильно понимающий» украинский националист.
**Козье болото – старое название места в Киеве, на котором в настоящее время расположен Майдан незалежности (Площадь независимости).