Лауреаты Клуба Слава Фонда
АЛЁНА ТОКАРЕВА - http://www.proza.ru/avtor/vozrozhdenie - ЧЕТВЕРТОЕ МЕСТО в 4-м Номерном Конкурсе КЛУБА СЛАВА ФОНДА
Маршрутка, как назло, застряла в пробке. Наталья в который раз поругала себя за то, что отправилась на другой конец города в час «пик». Ведь знала же, что поездка по Москве в июльскую жару, да ещё на общественном транспорте, да в это время суток — это затея не для слабонервных. Такое впечатление, что все сговорились не уходить в заслуженный отпуск и не покидать пределов изнывающего от духоты мегаполиса. Люди, почему вас так много? И почему вы упорно не хотите бежать из столицы, хотя бы на время? Наталья раздражённо покосилась на соседа, явно приезжего, который громко объяснялся с кем-то по мобильному на своём гортанном языке. С заднего сиденья, где парень с девушкой склонились над смартфоном, то и дело раздавались смешки. Молодая женщина напротив со спящим на коленях малышом бросала на них тревожные взгляды, очевидно опасаясь, что они разбудят ребёнка. Неопределённых лет тётка с многочисленными баулами, казалось, вообще была недовольна всем и вся, такое брезгливое выражение застыло у неё на лице. Наконец, маршрутка плавно качнулась и начала движение. Тут малыш открыл глаза, несколько секунд изучал обстановку и, увидев склонившееся над ним лицо матери, отчётливо произнёс:
- Мамочка, я тебя люблю!
Словно повеяло свежим ветерком. Люди заулыбались. Разгладились недовольные складки на лице пассажирки с баулами, и его выражение стало забавно-трогательным, подняли головы от своей электронной игрушки парень с девушкой, и даже гость столицы обернулся, одобрительно цокнул и произнёс «маладес». Раздражение Натальи моментально испарилось, уступив место умилению и тихой грусти. Ведь свою маму она помнила довольно смутно. Так, отдельные эпизоды, иногда яркие, навсегда врезавшиеся в память, а иной раз словно подёрнутые дымкой и скорее напоминавшие грёзы маленькой девочки...
- Хочешь, я переплыву наш пруд и помашу тебе с того берега? - глаза мамы задорно блестят.
Наташа восторженно кивает. Ей кажется невероятным, что можно добраться вплавь до противоположного берега. Ведь это так далеко! Мама плывёт легко, рассекая водную гладь изящными гребками. Влажные плечи блестят в солнечных лучах. Она всё больше удаляется от Наташи. И в какой-то момент той становится страшно. А вдруг она не вернётся? С плачем Наташа бежит к воде.
- Мама, мамочка, вернись!
Мама испуганно оборачивается и плывёт обратно.
-Туся, детка, испугалась? - она торопливо подхватывает и прижимает к себе дочку. - Ну что ты, пруд-то совсем маленький...
Но Наташе пруд кажется огромным. Впрочем, она тут же успокаивается в маминых объятиях и с визгом вырывается — мама-то из воды мокрая и холодная...
…«Детский мир» словно волшебная страна. Сколько там игрушек, красивых и нарядных вещей, сказочных героев, которые, как живые, встречают посетителей! Наташа впервые пришла сюда вместе с мамой купить подарок Славику - Наташиному двоюродному брату, и у неё буквально разбегаются глаза. Они не спеша переходят из одной секции в другую, мама советуется с дочкой, как со взрослой, и та изо всех сил старается не отвлекаться на посторонние вещи. Но вот Наташа останавливается, напрочь забывает, зачем они сюда пришли и завороженно смотрит на большого пушистого зайца. Он, такой белый, с ровной блестящей шерсткой и задорным хвостиком, как будто лукаво смотрит на девочку и ждёт, что та возьмёт его в руки.
- Купи мне этого зайца, мамочка... - просит Наташа, не сводя глаз с игрушки. - Пожалуйста...
- Туся, милая, заяц дорогой, у меня нет с собой таких денег, - шепчет мама Наташе на ухо. - Иначе наш Славик останется без подарка...
В отличие от большинства маленьких детей, для которых фраза «нет денег» ничего не значит, и они с удовольствием устраивают в магазине грандиозную истерику, лишь бы получить полюбившуюся игрушку, Наташа тут же замолкает и отходит от прилавка, дабы не позорить свою маму. Откуда у неё это понимание, она и сама не знает, но фраза «нет денег» на неё всегда действует как окончательный приговор, который обжалованию не подлежит. Только на этот раз всё-таки на глаза навернулись предательские слёзы и, не удержавшись, побежали по щекам. Наташа хлюпает носом, мама расстроена... В тот день Туся не получила вожделенного зайца, но какова же была её радость, когда наутро 1 января под новогодней ёлкой она нашла это пушистое чудо!
...Папе вот-вот исполнится тридцать лет, и мама с Наташей решают подарить ему красивый зонт. Они долго выбирают подарок, просят завернуть его в нарядную упаковку.
- Тусенька, только до папиного праздника ещё две недели, - говорит мама. - Давай сейчас не будем рассказывать ему о подарке, а вручим в день рождения, ладно? Пусть будет ему сюрприз.
Наташа соглашается. Но, оказывается, как трудно хранить тайну! К вечеру того же дня она не выдерживает. Только папа на порог, а Наташе уже бросается к нему с плачем:
- Папочка, папочка, я не могу... - девчушка захлёбывается слезами, испуганный папа не знает, что и думать. - Я должна тебе сказать... Мы с мамой купили тебе в подарок зонт... очень красивый... вот!
Наташа сразу успокаивается, когда тайна уже раскрыта, папа облегчённо вздыхает, а мама деланно хмурится, старательно пряча улыбку.
- Что же ты, Туся, не утерпела? - ворчит она для вида. - Как же теперь наш сюрприз?
- Очень даже отличный сюрприз! - поддерживает папа дочку. Он, похоже, ничуть не огорчён. - Давайте, девчонки, показывайте!
И Наташа, счастливая, что всё так обошлось, бежит показывать подарок.
… Наталья напряжённо смотрела в окно маршрутки. На этом радостные воспоминания её детства заканчивались. Дальше не хотелось думать... И опять это были только отдельные кусочки жизни, которые за давностью лет хранились в памяти как нечто почти нереальное. Но объединяло их общее чувство неясной тревоги от чего-то такого, что неотвратимо надвигалось на их семью. Взрослые, конечно, ничего не рассказывали маленькой Наташе. Только резко помрачнел папа, почти перестал шутить, а когда и говорил что-нибудь смешное, то выходило это слишком натужно, потому что, несмотря на улыбку, в глазах его плескались боль, страх и отчаяние, которые невозможно было скрыть. И мама сильно похудела, осунулась, стала быстро уставать от, казалось бы, привычных дел и всё чаще хотела прилечь, а потом и вовсе перестала вставать с постели.
- Мамочка, пойдём гулять! - Наташа тянула маму за руку.
- Не могу, Тусенька... - отвечала та, старясь, чтобы голос её звучал бодрее. При этом глаза её, прежде такие лучистые и задорные, казались безжизненными и огромными на узеньком лице. - Маме надо немного отдохнуть...
«Совсем нет сил», - как-то сказала она отцу, когда думала, что дочка её не слышит. Но Наташа услышала. Как это - нет сил? Разве может быть такое? Она не понимала, но вслух не высказывала своих сомнений и интуитивно жалась к матери. Та подолгу смотрела на дочку, которая играла рядом. И всё время что-то записывала на отдельных листах и запечатывала их в конверты. Наташа тогда ещё не знала букв и читать не умела, так что смысл этих ровных строк, написанных маминой рукой, оставался для неё загадкой.
- Мамочка, кому ты пишешь письма? - спрашивала Наташа.
- Придёт время, Тусенька, и ты узнаешь, - загадочно отвечала мама.
В дом стала часто приходить бабушка, папина мама. Она занималась хозяйством, гуляла с Наташей и делала всё то, чем раньше занималась мама. Иногда всхлипывала украдкой и вдруг начинала гладить девочку по голове.
- Что ты, бабуля? - недоумевала Наташа. - Почему плачешь?
- Я? - деланно удивлялась бабушка, незаметно смахивая слезу. - Тебе показалось, детка. Давай-ка одевайся, пойдём погуляем.
Скоро наступило лето, и девочку отправили к родственникам в Крым.
- Увидишь море, будешь купаться... - рассказывала мама, улыбаясь через силу.
Голос её звучал совсем тихо, она всё смотрела на дочку и держала её за руку, словно хотела подольше сохранить ту нить, которая их накрепко связывала. Знала бы Наташа, что это были их последние часы, которые они проводили вместе...
Она приехала домой через пару месяцев, подросшая, загорелая, со смешными веснушками на носу и кучей подарков для мамы, папы и бабушки — всевозможные раковины, красивые камушки, засушенные листья южных растений, жуки, бабочки... Столько впечатлений, новых знаний, рассказов! Всем этим она так хотела поделиться с родными, но прежде всего, конечно, с мамой. Но мамы почему-то дома не оказалось. И папа с бабушкой выглядели очень грустными, даже какими-то подавленными. Они изо всех сил старались быть весёлыми, но у них это плохо получалось. Наташа сразу почувствовала неладное.
- А где мама? - спросила она, прервав на полуслове свой рассказ.
Папа с бабушкой быстро переглянулись. Бабушка отвернулась, а папа поспешно ответил:
- Мама уехала, Наташенька. Далеко - далеко. И надолго.
- А как же...я? - девочка была ошеломлена этой новостью, она не понимала, как мама могла уехать, зная, что Наташа вот-вот вернётся домой.
- Она просила тебя поцеловать... - ответил папа дрогнувшим голосом. - Мы будем ждать её... Когда-нибудь она вернётся...
Наташа постоянно спрашивала о маме, но всякий раз получала ответ, что та уехала далеко и надолго, и оттуда нельзя ни позвонить, ни написать. Потом, когда она немного подросла, ей, конечно, сказали, как всё было на самом деле. И девочка долго плакала, отказываясь верить в эту жестокую, неприкрытую правду, а также в чудовищную несправедливость жизни, с которой ей пришлось столкнуться впервые и так рано. Прошло несколько лет, и в их доме появилась Вика. Поначалу она вела себя робко, всё старалась понравиться Наташе, играла с ней, покупала подарки. Вместе с отцом они втроём ходили в театр, цирк, на каток... Девочка приняла её не то, чтобы враждебно, но довольно прохладно и безразлично. Не спорила, отвечала вежливо, но при любом удобном случае старалась уйти в свою комнату. Поначалу это огорчало Вику.
- Ты можешь называть меня мамой, - предложила она, заискивающе заглядывая Наташе в глаза.
Но та посмотрела на неё с недоумением:
- У меня уже есть мама... вернее была...
И поспешила уйти. Вика закусила губу и побежала жаловаться Наташиному отцу. Мол, я стараюсь, из кожи вон лезу, чтобы сплотить семью, а эта маленькая нахалка отказывается меня признавать.
- Потерпи, Викуся, прошло ещё слишком мало времени, - благодушно заявил отец.
Он заметно посвежел, повеселел и, похоже, его всё устраивало в новой жизни. А Наташа мечтала лишь о том, чтобы поскорее вырасти, стать самостоятельной и уйти из дома. Так шло время. Они с Викой ничего плохого друг другу не делали, но их жизни протекали параллельно, почти не пересекаясь. Тем более что вскоре Вика забеременела и родила мальчика, и ей стало совсем не до Наташи.
Уже много лет спустя Наталья случайно нашла в чулане их квартиры небольшую коробку, всю покрытую пылью и задвинутую в дальний угол. Сердце её учащённо забилось, предчувствуя нечто важное. Она открыла коробку, и руки её задрожали. Письма, много писем, написанных маминым каллиграфическим почерком... И адресованных, ей, Наташе!
«Первый раз в первый класс», «Первая любовь», «О друзьях-товарищах», «В день окончания школы», «Кем быть?»...
К каждому будущему знаменательному событию в жизни дочери мама написала письмо! Она знала, что не сможет быть рядом с ней, но постаралась хотя бы из небытия дать ей ответы на вопросы, которые так часто возникают в детстве и юности, поддержать, предостеречь от возможных ошибок... Чтобы у дочери, пусть и отчасти, создалось впечатление присутствия матери в её жизни. К отдельным письмам прилагались небольшие подарочки - милые пустячки, которые для Наташи были дороже всех сокровищ.
«Доченька моя, вот ты и полюбила впервые в жизни... Даже если твоё чувство осталось безответным, поверь мне, оно само по себе прекрасно. Когда ты повзрослеешь, у тебя будут и другие влюблённости, но эта, первая, навсегда займёт в твоём сердце особое место. В любом случае будь разумной, сохраняй достоинство и никогда — слышишь, никогда! - не добивайся любви того, кому ты неинтересна. Этим ты только ещё больше отдалишь своего избранника. Мужчины по природе своей охотники, добиваться — это их роль, а законов природы никто не отменял... Ты можешь лишь ненавязчиво показать ему свой интерес, своё предпочтение...»
«Туся, друзей оценивай исключительно по их поступкам, слова, как правило, мало значат. Если человек предал тебя хоть однажды, он может сделать это вновь. Не доверяй ему...»
«Девочка моя, при выборе будущей профессии ориентируйся на свой интерес. Нет ничего тягостнее в жизни, чем изо дня в день заниматься нелюбимым делом. Спроси себя, что доставляет тебе радость, от чего трепещет душа и расправляются крылья за спиной — вот это твоё... Постарайся определиться пораньше, посоветуйся с папой и начинай готовиться...»
Девушка читала письмо за письмом, порой из-за слёз не разбирая строк. Она как будто бы вновь ощущала тёплую, ободряющую руку матери в своей руке. Мама опять была рядом, она вернулась! Если бы только Наташа смогла получить эти письма вовремя, когда тайком страдала от неразделённой первой любви, ссорилась с друзьями, думала о смысле жизни и искала себя! Ей и посоветоваться-то было не с кем, и до всего приходилось доходить своим умом. На вопрос Наташи отцу о том, почему ей не передали мамины письма, тот смешался и стал сбивчиво объяснять:
- Понимаешь, Туся... Вика сказала, что не надо тебя травмировать... надо жить настоящим, а не прошлым... и лучше укреплять новую семью, чем...
- Не называй меня Тусей, - тихо, но отчётливо проговорила Наташа. - Так меня мама называла...
Она повернулась и ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Тогда, в юности, Наталья прочитала не все письма, а два из них оставила на потом - «Наташеньке ко дню свадьбы» и «Наташеньке в день рождения первенца». Это были последние мамины письма. Она решила прочитать их, когда выйдет замуж и родит ребёнка, чтобы подольше сохранить ощущение присутствия матери в своей жизни. Словно та придёт и будет рядом в такие важные минуты. Вот-вот должна была состояться Наташина свадьба, а под сердцем у неё уже теплилась новая жизнь. Так что ждать осталось совсем недолго.
Из воспоминаний в реальность Наталью вернул восторженный детский голос: «Смотли, наш дом!». Малыш показывал пальчиком на серую громадину за окном. Маршрутка притормозила, и мальчик с мамой вышли на остановке. Наталья с улыбкой проводила их взглядом. «Мамочка, я тебя люблю», - прошептала она одними губами.