- Не плачьте, мамаша! Ничего страшного нет. У вашего малыша не смертельное заболевание. Мы ставим порок сердца, но это не то состояние, которого следует бояться. Открытое овальное окно – это сейчас не приговор. Если само не зарастет, сделаете операцию, она не сложная. Главное, чтобы ребенок не нервничал, и избегайте нагрузок.
Когда Люба вернулась в палату, Павлик уже проснулся. Мальчик тихо лежал в кроватке, разглядывая большими темными глазенками светильники на потолке.
- Привет, пупсик! – женщина нежно взяла на руки младенца, прижала к груди, поцеловала в обе пухленькие щечки. – Все будет у нас хорошо, малыш. Вылечим твое сердечко обязательно. Ты вырастешь большим и сильным, как твой папа. Ведь я так сильно тебя люблю!
***
- Мама, а ты любишь цветы?
- Люблю, сынок. Цветы невозможно не любить, они такие красивые и разные.
- Я тоже люблю цветы. А меня ты любишь?
- Конечно, дорогой! Каждая мама любит своего ребенка.
- А где живет твоя любовь?
- Любовь живет в сердце, мой ласковый.
- А какая она?
- Даже не знаю, как тебе это объяснить. Любовь, она такая сильная и красивая.
- Как цветок?
- Хм… Можно и так сказать.
- А на какой цветок больше всего похожа любовь?
- Сейчас подумаю. Ну и вопросы ты задаешь, Павлик! А сам ты как думаешь? Вот ты же меня любишь? На какой цветок похожа твоя любовь?
- Ты же ма-ма! – ясные глаза сына лучились любовью и радостью. – Моя любовь похожа на… на… на розу! Такую большую красную розу, как та, что папа тебе всегда дарит.
- Так ведь у розы колючки!
- Так это, чтобы никто любовь не трогал!
- Здорово ты рассуждаешь! Как взрослый. Я тобой горжусь, сынок!
***
- Ваш сын не может посещать нашу художественную школу, Любовь Юрьевна! У него совершенно нет к этому способностей. Он рисует только какие-то уродливые, извините, цветы. А у нас программа! Рисунок, скульптура, живопись! Цветы – хорошо, но у нас натюрморт – яблоки, груши, вазы.
- Но, Алла Васильевна, Павлик любит рисовать. Он всегда рисует. Пусть рисует, что хочет. Вам-то, какая разница?
- Да, что вы такое говорите?! У нас программа! А что хочет, пусть он у вас рисует дома!
Люба поняла по плотно сомкнутым губам директрисы, что разговор закончен. Она и сама не хотела больше оставлять Павлика в этом заведении. Состоявшийся двумя днями ранее диалог с преподавателем сына оставил самые худшие впечатления, а теперь еще и директор повела себя не лучшим образом.
«Уродливые цветы» - эти слова тяжестью легли на сердце, ведь Павлик рисовал розы. Люба помнила тот давний разговор о любви, где именно роза олицетворяла в воображении мальчика это удивительное и сильное чувство.
Не каждому художнику удается нарисовать розу. Королевский цветок не поддавался изображению неумелой рукой ребенка. Но Павлик старался. Раз за разом его детская ручонка выводила нежные лепестки, но картинка получалась размытой. Плоское изображение никак не хотело выглядеть живым. Сын страдал.
Женщина понимала, что только настоящий мастер мог объяснить ребенку, как получить желаемый объем изображения. И мастера этого нужно искать.
В платную художественную школу нужно было ездить на другой конец города, но это не стало помехой. Больное сердце ребенка не должно волноваться. И Люба стойко выдерживала все нагрузки, делая порой невозможное.
***
- Мама, с праздником тебя! Это от меня! – улыбающийся Павлик протягивал матери тщательно упакованный в подарочную бумагу плоский предмет, похожий на тонкую книжку или журнал.
Дрожащими пальцами Люба развернула подарок. В простой деревянной рамочке, за прозрачным стеклом был рисунок. Огромная красная роза с капелькой росы на лепестке, объемная, как живой цветок, красовалась на листе.
- Сы-нок! – только и выдохнула растроганная женщина.
- Я хотел тебе нарисовать свою любовь, мама! У меня не очень получилось, но я старался.
Непрошеная слеза покатилась по щеке матери. Не в силах хоть что-то произнести, она порывисто обняла сына, прижимая к своему любящему сердцу.