Не очень-то хотела я писать много о зиме. Не слишком-то я её люблю. Зря, наверное. Ведь она едва не каждый день мне Миньки дарит... Вот эту, к счастью, успела до дома донести. Не знаю, стоит ли ею делиться со всеми, но она просто требует... А раз так...
Метеослужба в очередной раз напугала москвичей оранжевым цветом опасности. Грозилась морозом, метелью и снегопадом. По радио сообщали, что аэродромы держат самолёты на поводке, словно заботливый хозяин собак, не выпуская из дома. Выходить на улицу страшновато, но куда денешься?
Надела самую свою морозонепроницаемую шубу с длинным мехом, пуховую шапку, сапоги с ледоступами, выхожу из подъезда... А где же обещанное? 10 градусов для средне-русской столицы разве это мороз? Только слегка щёки розовит. Полезно и симпатично. Народ вышагивает неторопливо. Народ не спешит, народ гуляет. Разве так движутся люди в настоящий мороз? Бегом бегут да ещё притоптывают. А здесь - лепота да и только.
Всем известно, что Москва большая деревня. Точнее, всех деревень, что на Москве уместились, не пересчитать. Так вот наша из метеопрогноза сегодня явно выбилась.
Ветер где-то загулял. На окраинах, не иначе. Может, там, за пределами Окружной, девушки моложе, краше и шустрее? А может, просто радио не слышал, в прогноз погоды не заглядывал?
Метель тоже где-то заблудилась или заблудила. Снег малыми сугробами залёг. Это сегодня, а вчера, к вечеру поближе, глядя в телек, я на народное омовение любовалась. Корреспондент уверяла, что к прорубям целые очереди выстроились. Таковых, правда, видно не было, но те, кто из ледяной воды выходили, были явно счастливы. А когда из персонально оборудованной купальни Владимир Вольфович Жириновский вышел, я его со всех сторон зауважала. И с политической, и с эстетической. Чуть-чуть бы животик подобрать - и можно в Пушкинском музее рядом с Аполлоном демонстрировать.
Обзавидовалась я, глядя на зимние купания. С духом собралась и под душ побежала. Под холодный не решилась, а под тёпленьким тоже, как морж, радость поимела.
Но я в день сегодняшний возвращаюсь. На улицу вышла и на глазах всего честного народа раздеваться начала. Шапку и шарф - в пакет. Туда же ледоступы: уж очень они громко по асфальту стучат. Шубу расстегнула. И вспомнила совсем другое время. Давнее. На улице мороз минус 25. На душе светлая радость: уроки отменяются, школа закрывается, а дети в кино бегут. Мы, арбатские, целыми классами у кинотеатра Художественный собирались.
Пальто тёплое у меня было и шапка меховая. Только валенки надевать не хотелось. А в эту ночь бабушка у нас ночевала. Не долго думая, влезла я в её сапоги "Прощай, молодость" и очень себе в этом прикиде понравилась.
Бедная бабушка. С молодостью она, конечно же, давно простилась и без моей помощи, но... Начав собираться домой, она обнаружила пропажу сапог. На улице минус 25, не босиком же идти. Всё поняла бабуля. Надела мои валенки. Так и остались мы с ней надолго - она в моих валенках, а я в её сапогах. Она не сердилась, а я поняла, что прощаться с молодостью, особенно в мороз, не так уж и страшно.
Ладно, заболталась я что-то. На выходные, говорят, новый оранжевый сигнал объявлен. Минус двадцать. Мы привычные, мы переживем. Только детишек жалко: бежать в кино в воскресенье не так сладко, как в будний день, когда уроки отменяют. А может, стоит морозы на понедельник перенести? Ведь всё равно прогнозы ошибаются.