Бремя свободы
Однажды жарким сентябрьским днём я возвращался с полугодичной шабашки из Кургана со старым рюкзаком, наполненном заработной платой на наши бригады, – около тридцати тысяч рублей, по тем временам очень большие деньги. На Казанском вокзале меня останавливает милиционер для проверки паспорта. Пока он очень внимательно разглядывал документ, я осознал, что, если меня заберут в отделение, оттуда я, скорее всего, живым не выйду, – слишком заманчив куш в моём рюкзаке, и слишком не защищены ни деньги, ни я. Когда он неохотно вернул паспорт, я весело спросил: почему решили проверить. Он ответил: подозрение в бродяжничестве. И только тут я увидел себя со стороны: длинноволосый, бородатый, чёрный от загара, в выгоревшей рубашке и рваных джинсах, в тапочках на босу ногу (одежда пообносилась на многих стройках), – я не мог не вызывать подозрения. Меня Господь охранил в этой долгой дороге.
Конечно, шабашка была тяжёлой платой за свободу. Я чувствовал себя как пианист, который каждый день обязан бренчать на фортепьяно, но каждый день вынужден колоть дрова. На шабашке я существовал в непрерывной депрессии, особенно от вынужденного общения с номенклатурными работниками. Но спасали книги (читать можно было только ночью или в дороге) и дневник самосознания, с которым не расставался и куда вписывал философские грёзы, приходящие в самых неподходящих ситуациях. Тяжким для меня трудом я приобретал шесть-семь месяцев свободы, творчества и жизни с семьей. Приобретал, конечно, и здоровье, налитую бронзовую мускулатуру – от тасканий вёдер с бетоном.
Впечатления, полученные в бесконечных поездках, становились предметом размышлений. Прогнивший режим держался по инерции и как-то отдельно от людей, которые всё больше жили своей жизнью, по необходимости лишь произнося идеологические пароли. Уже в конце семидесятых годов я был уверен в недолговечности коммунистического строя.
Молитва современника
В трудное время гонений, когда исчезали в тюрьмах друзья, дом терзали обысками, меня – арестами и допросами, угрозами лагерного срока, когда каждую написанную страницу приходилось прятать у друзей, когда казалось – ничто не оставляет надежд на избавление от беспросветного мрака, – Творец даровал другое жизненное измерение, явилась мне молитва, в которой я обрёл упование и силы исполнить творческий долг:
18.03.84
Молитва современника.
В ночи душа моя, но жизнь моя – свет любви Твоей, Господи. Теряю силы, но не оставляю надежды, погружаюсь во мрак, но не теряю веры, ожесточаюсь сердцем, но алкаю образа милосердной любви Твоей, Господи.
Господи, прими под сень Креста Своего и дай сил пронести крест мой. Господи, Открой мою душу страданиям чад Твоих и умением не терять мужества при том. Господи, Бог мой, одари меня твёрдостью и непреклонностью, и в то же время состраданием и чуткостью, ибо без первого невозможно устоять, без другого немыслимо совершить. Господь, Иисусе Христе, научи – как видеть полноту и, переживая мировое бедствие, не терять присутствия духа до последнего мгновения. Господи, Спаситель мой, дай сил, ощущая разверзшуюся пред нами бездну, не окаменеть от горя, но и не потерять спасающую надежду.
Господи, отверзи уста мои, ибо немощен сам я, и уста мои воздадут хвалу Тебе, ибо преисполнено сердце моё Духом Твоим. Господи, отверзи очи людей достойных, но ослеплённых. Господи, спаси ближних моих, за души коих ответственен я, защити нас от обстояния зла, ибо и самые немощные – чада Твои. Аминь.