Эос, богиня зари, медленно поднимается со своего ночного ложа и распускает по небу розовые кудри. Оттого плато Нида, с которого я держу путь, окрашивается в пурпурные тона. Горы просыпаются и нехотя подставляют бока утреннему солнцу. Впервые иду свой собственный маршрут, через те «места интереса», которые я выбрал сам. Несложный сопкообразный рельеф самой высокой горы острова Крит, с красивым именем Ида, позволяет импровизировать. Моя цель — пять вершин: Кусакас, Вулумену, Агафиас, Тимиос-Ставрос и Столистра.
Начало мая. Ни души. На длинном снежнике впереди ни одного следа. Приятно быть одним из первых. Всё во мне радуется. Ощущаю лёгкость и свободу. Раньше всегда был какой-то груз, бремя. Это страх — когда ты один, он давит, но не теперь. В походе по северной Швеции я видел, как юная девушка и седой старик ходят в одиночку и не боятся. Не потому, что они бесстрашные идиоты, а потому, что осознают реальную опасность. Не страх, осторожность — твой верный друг. Спасибо вам, скандинавы! Без вас бы я так и ходил под собственным гнётом.
Кусакас. Ветер с моря. Он здесь такой силы, что может сдуть штатив с фотокамерой, как фантик со стола в уличном кафе. Сильный, но приятный. Стою и смотрю на север острова. Пытаюсь найти уютную бухту, в которой спряталась маленькая деревушка Бали, где мои девчонки наверняка ещё нежатся в тёплой постели. Просыпайтесь, любимые!
Вулумену. Отсюда видны все макушки горы. Плавность их линий завораживает. Они перетекают одна в другую, словно огромные волны. Вот та, с которой пришёл сюда. Следом та, на которой стою. Дальше массивным пупырём возвышается Агафиас, туда иду вскоре. Потом Тимиос-Ставрос — доминанта массива. За ней Столистра. А ещё видно, как много здесь снега. Неожиданно много.
Агафиас. Как удачно расположились вершины. Будто каждая из них является смотровой площадкой для всех остальных. Можно бесконечно смотреть на округлые формы горы, которая в белоснежных нарядах выглядит ещё более женственно. Может, поэтому в древнегреческой мифологии кормилицей Зевса была именно она, Ида?
Тимиос-Ставрос. Крыша Крита. Гору венчает часовня, сложенная из плоских камней. Сейчас она завалена снегом под самый потолок. Войти невозможно. Ну, если «не» в неё, так хотя бы «на» неё. Теперь я стою на крыше в прямом смысле слова. Две тысячи четыреста пятьдесят шесть метров. Все ветра Средиземноморья обдувают меня. Хочется ликовать от радости и прыгать от восторга. Сдерживаюсь, я же на крыше.
Весь остров как на ладони. Южное и северное побережья изрезаны бухтами и усыпаны густыми россыпями маленьких домиков. На востоке массив Дикти с ещё более пологими вершинами, чем на Иде. На западе горный хребет Лефка-Ори, красивая остроконечная гряда со снежными шапками наверху. Все три массива более двух тысяч метров высотой. Если сложится, прилечу сюда снова. Как минимум два повода будут ждать меня здесь. Ну а сейчас стараюсь закрепить каждый образ, каждую эмоцию этого дня в своей памяти — пора возвращаться.
Постой-ка, а как же Столистра — пятая вершина? Вот же она! Склоны укутаны снегом. Ветра надули карниз. Это единственная грань на всей горе. Смотрю на неё и понимаю, что туда уже не пойду. Не раз замечал, что как только достигнешь главной цели, все остальные становятся не такими важными. Знаю, что буду потом жалеть, и потому придумываю себе сильное оправдание — нет ледоруба и ветер.