Голубицкий П. М

Александр Захваткин
ЦИКЛ "ИСТОРИЯ ИЗОБРЕТЕНИЙ"

Изобретатель  первого русского телефона
ГОЛУБИЦКИЙ ПАВЕЛ МИХАЙЛОВИЧ
16 марта 1845 – 27 января 1911

Павел Михайлович родился в уездном городе Корчева Тверской губернии в семье уездного судьи поручика артиллерии Михаила Ростиславовича (? – 1848) и Александры Павловны (1820 - ?, Дерюшкина) Голубицких.

Дед Павла Михайловича Ростислав Фомич Голубицкий происходил из обедневшей мелкопоместной дворянской семьи. В молодости получил совместное домашнее образование в семье князя Александра Михайловича Хилкова.
Современники писали о нём:
«Образованием своим, манерами, чистым выговором французского языка, которым свободно владел, он резко выдавался из уровня мелкопоместных и даже зажиточных его соседей.
Голубицкий долго был уездным судьей на тогдашнем окладе в 300 рублей, и со всем тем он был недоступен ни для какого рода взяточничества, в скорбной тогдашней общей почти атмосфере лихоимства.
Зато и убогое его гнездо сельцо Почёво с господским крытым соломой домом до конца жизни владельца в залоге в Опекунском Совете, то и дело что подвергалось описи и продаже, и если бы не выручил из беды родной его брат, Евграф Фомич, директор Московской сохранной казны, то пришлось бы семейству Голубицких идти хоть по миру»

В 1840 г. Михаил Ростиславович отец Павла вышел в отставку и, следуя семейной традиции, занял должность уездного судьи.
В 1855 г. Михаил Ростиславович был призван в государственное подвижное ополчение, которое было направлено в Прибалтику. 8 ноября Михаил Ростиславович скончался там от холеры.

Утрата кормильца, лишала возможности детей Михаила Ростиславовича получить платное образование. Но на помощь Павлу пришел товарищ его деда по домашнему обучению И.А. Хилков, который был почетным попечителем Тверской гимназии. Благодаря его содействию Павла приняли в гимназию на казенный кошт. Обещала ему помочь и одна из теток - Прасковья Ростиславовна - жена крупного ученого, профессора математики и механики Петербургского университета О.И. Сомова (1815 – 1876). Именно она настояла на осуществлении полной программы образования племянника.

Осенью 1857 г. Павел Голубицкий переступил порог нового здания одной из старейших русских гимназий.

8 июля 1865 г. Голубицкий получил аттестат об окончании Тверской губернской гимназии, дававший ему «право пользоваться всеми преимуществами, присвоенными окончившим полный курс гимназического учения». Юноша сразу же воспользовался этими преимуществами и уже 23 августа того же года подал прошение ректору Петербургского университета «...о принятии в число студентов физико-математического факультета разряда математических наук». Успешно выдержав вступительные экзамены, он 14 сентября 1865 г. был зачислен студентом первого курса.

Начиная с третьего курса Павел, как и многие студенты, давал уроки. Для этого он испрашивал свидетельство «на право заниматься преподаванием в частных домах в объеме гимназического курса».
Учеба давалась Павлу с большими трудностями из-за отсутствия необходимого финансирования. Перенапряжение и систематическое недоедание привело к тому, что, по свидетельству университетского врача, в конце мая 1867 г. Павел Голубицкий, «...начав держать экзамены, вдруг заболел приливами крови к голове, сопряженными с головокружениями, шумом в ушах и потерей самосознания в такой степени, что он дальше продолжать экзамены ни в каком случае не может». В августе он все же сдал экзамены, а в дальнейшем стал ежегодно представлять прошения об освобождении от платы за учебу «по бедности».

Несмотря на экономическую отсталость страны, для развития телеграфной связи сложились довольно благоприятные условия. Военные интересы побуждали русское правительство поощрять развитие электроминного дела на ранних стадиях его развития. А это оказалось равнозначно поддержке электротехники в целом и в первую очередь электротелеграфии.
Крымская война вызвала необходимость интенсивно развернуть телеграфное строительство, по-прежнему рассматривая его как средство военного и административного управления. «Организованная в 1855 г. на началах военного устройства служба в телеграфном ведомстве, - отмечалось в одном из обзоров того времени, - приравнена была по правам к специальным родам оружия и привлекала в свою среду, наряду с опытными специалистами-иностранцами, надежные силы из рядов русской армии».

В 1865 г. в Петербург был приглашен профессор Давид Юз (1831 – 1900). Он руководил вводом в эксплуатацию буквопечатающих телеграфных аппаратов его системы. Одновременно Д. Юз ознакомил петербуржцев с проблемой телефонирования.
Последнее событие сыграло большую роль в жизни П.М. Голубицкого. Он впервые столкнулся с проблемой, которой в дальнейшем посвятил все свое творчество. Лекции Д. Юза благоприятствовали пробуждению у Голубицкого глубокого интереса к чисто практическим проблемам электротехники.

В 1870 году Павел Михайлович окончил физико-математический факультет Петербургского университета. Пытался поступить в Институт путей сообщения, но очевидно безуспешно.
По окончании университета служил кандидатом в мировые посредники в Карчевском уезде, а с сентября 1872 г. по август 1873 г. - почетным мировым судьей по Карчевскому мировому округу.

В 1874 г. П.М. Голубицкий получил в наследство Почуево, деревни Сутормино и Бояково.

12 марта 1876 г. он был утвержден в должности участкового судьи 3-го участка Тарусского уезда.

Тем не менее, он продолжал заниматься опытами по электротехнике. В одной из калужских газет «Калужский вестник» от 17 октября 1897 г. Павел Михайлович описал следующую сцену из собственной жизни:
«...мне припомнилось, когда я, будучи в деревне, целыми днями возился с опытами над сделанною мною электрической машиной и когда ко мне зашел в гости помещик - практический, хороший хозяин.
-  Что вы делаете?
-  Да посмотрите, какие искры дает машина.
-  Так что же вам-то? Добудете деньги? Большие?
-  Нет, это научная работа.
И сколько я ни старался оправдать перед помещиком свои занятия, все это не привело ни к чему. Уходя добрый помещик мне посоветовал: «Лучше бы вы за рабочими смотрели, как у вас пашут, чем возиться со своими искрами, пожалуй, еще пожар сделаете.»
Скажу кстати, хотя добрый помещик был совершенно прав относительно моей электрической машины, которая, как оказалось впоследствии, не представляла особого интереса, однако же, если бы люди никогда не занимались подобными «пустяками», то у нас не было бы ни пароходов, ни железных дорог, ни телеграфа, ни других изобретений, которыми облагодетельствовано человечество».

25 декабря 1878 г. по приглашению А.Г. Столетова (1839 – 1896) он впервые посетил заседание физического отдела Музея прикладных знаний и сделал на нем первые сообщения о своих изобретениях, в том числе о телефоне-вибраторе. Таким образом, П.М. Голубицкий впервые публично заявил о себе как изобретателе в области телефонии.

В период с 1878 по 1881 гг. он работает инженером управления Бендеро-Галицкой железной дороги, хотя со службы в Тарусе был уволен только в феврале 1880 г. В Бендерах, видимо, и были осуществлены первые изобретения. Голубицкий предложил телефонизировать участок железной дороги, но получил отказ и вернулся в Почуево, где занимал должность земского начальника в уездном городке Тарусе Калужской губернии до выхода на пенсию.

Первое описание телефона П.М.Голубицкого сделал французский академик Теодор дю-Монсель в 1882 году в своём журнале «Электрический свет».

24 августа 1882 г  Павел Михайлович подал Прошение «о выдаче действительному студенту Павлу Голубицкому десятилетней привилегии на систему телефонов, основанную на умножении числа магнитов и бобин, действующих на одну и ту же диафрагму».

Испрашиваемая привилегия была выдана лишь в 1887 г. Пять лет потребовалось для рассмотрения изобретения сначала в Главном управлении почт и телеграфов, затем в Совете торговли и мануфактур и, наконец, в аппарате Министерства финансов. Помимо бюрократизма при рассмотрении изобретений, за выдачу привилегий взимались огромные пошлины. С Голубицкого за рассматриваемую привилегию было взыскано 450 руб. - по тем временам стоимость добротного дома.
К этому следует добавить, что вероятность практического применения изобретения в России была слаба. Не приходится удивляться, что русские изобретатели предпочитали патентовать свои изобретения за границей, где это делалось значительно быстрее, стоило дешевле, а вероятность использования изобретения оказывалась более высокой. Например, одновременно с указанным прошением в русские патентные органы Голубицкий подал заявку в германское патентное управление на те же самые многополюсные телефоны, и ему выдали патент 9 июля 1883 г., т.е. всего год спустя после подачи заявки.

Самое раннее заключение относится к испытаниям телефона Голубицкого, проведенным 14 сентября 1881 г. на телеграфных линиях Бендеро-Галацкой железной дороге по специальному разрешению Телеграфного департамента Министерства внутренних дел. О результатах испытаний начальники службы телеграфа доносили департаменту:
«При пробе четырех телефонов между Бендерами и Скипосами (96 верст) разговор происходил весьма хорошо, голосовые звуки пения и музыки, даже самые тихие, до мельчайших оттенков были слышны всеми присутствовавшими при пробе лицами и при этом обе станции обменялись десятью служебными депешами без малейшего замедления и ошибки в тексте; при дальнейшей пробе тогда же между Бендерами и Трояновым Валом (205 верст) результат получился такой же...»
В 1883 году на Николаевской железной дороге было установлено 10 аппаратов для служебных распоряжений. Также был телефонизирован участок Москва - Подольск.

В 1883 г. П.М. Голубицкий находился во Франции в связи с патентными делами, где ознакомился с достижениями в области телефонии и дал следующее заключение о действовавших там телефонных устройствах:
«Часто случается, что оба разговаривающие через телефонные станции Блейка - Белла слышат в телефонах только один треск, отрывочные бессвязные звуки, стараются кричать и, наконец, в отчаянии бросают телефоны».
Несоответствие между действительными фактами и преждевременно раздутой рекламой было настолько велико, что на Мюнхенской электротехнической выставке 1883 г. эксперты предпочли очень сдержанно отозваться об эксплуатационных способностях телефона. В то же время они впали в другую крайность, заявив о непригодности телефонов для связи на расстояния, превышающие 10 км.
Проверка работы аппаратов П.М. Голубицкого во Франции в 1883 г. через линию, соединявшую Париж с Нанси, по признанию французской печати, продемонстрировала возможность прямой телефонной связи на расстоянии 353 км.

Идеи П.М. Голубицкого в организации телефонного сообщения были им реализованы на железной дороге: 
«Дано сие свидетельство Павлу Михайловичу Голубицкому в том, что в ноябре месяце прошлого 1883 г. им, Голубицким, было устроено в правлении общества Курско-Харьково-Азовской ж.д. центральное бюро на три направления и три телефонных станции с микрофонами Адера, телефонами Голубицкого и сигналами Абданка, которые прекрасно выполняли свое назначение, а именно из бюро было возможно вызывать любую станцию, вступить с нею в разговор, дать соединение с другою станцией и по окончании их разговора получить уведомление звонком об разъединении станций. Речь передавалась ясно и громко, возвышение голоса не вредило качествам передачи речи, в чем правление удостоверяет своим подписом с приложением печати».

В 1885 г. Павел Михайлович организует телефонную с вязь в Калуге:
«Дано сие свидетельство Павлу Михайловичу Голубицкому в том, что с разрешения Министерства Внутренних Дел им в Августе месяце сего года устроено в г. Калуге телефонное сообщение системы его, г. Голубицкого, между Губернаторским домом, Губернаторским правлением, квартирою Полицмейстера, Городским Полицейским Управлением, Губернским тюремным замком и 2-ю полицейской частью, с постановкой в канцелярии Губернатора центрального соединительного бюро; аппараты его, Голубицкого, ясно и отчетливо передают слова, и вообще телефонное сообщение, действуя вполне удовлетворительно на расстоянии около 6 верст, приносит существенную пользу в деле быстрого сообщения между означенными правительственными учреждениями, облегчая тем их канцелярскую переписку, что удостоверяю подписом и приложением казенной печати. Причитающийся гербовый сбор уплачен.
Калуга, декабрь 14 дня 1885 года, Губернатор Жуков. Правитель канцелярии В. Беляев».
В 1890 году в Калуге число абонентов достигло 51 и использовалось 64 аппарата.
Опыт работы со станциями даже столь малой емкости показал изобретателю, что самым большим неудобством в эксплуатации городских телефонных сетей является необходимость иметь у каждого абонента самостоятельный источник питания - местную батарею. Это побудило Голубицкого заняться изучением возможности организации централизованного питания всех абонентских аппаратов от единого источника, устанавливаемого на телефонной станции.
В 1886 г. печать впервые сообщила «об изобретенной Голубицким системе микротелефонного сообщения с батареями, сосредоточенными в центральном бюро, которыми и пользуются абоненты, не имеющие у себя гальванических элементов, как для сигналов, так и для разговора».
1 марта 1887 г. уже была опубликована первая схема телефонной станции системы центральной батареи (ЦБ).

В конце 1885 года Голубицкий провел демонстрацию своих телефонов в больших масштабах:
«Во вторник 5-го сего ноября в аудитории физического кабинета С.-Петербургского университета происходили опыты над телефонным прибором члена московского Общества любителей естествознания П.М. Голубицкого. В аудитории были установлены 64 телефона для тихой передачи, так что одновременно могли слушать 32 человека, один телефон для громкой передачи музыкальных звуков, раздававшихся в квартире Н.Н. Хамонтова, находящейся в университете... где известная пианистка г-жа В. Б. Тиманова исполняла на рояле фабрики Шредера несколько пьес... Все присутствовавшие признали действие телефонов прекрасным, и г. Голубицкий был несколько раз приветствован рукоплесканиями».

Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии в 1886 г. издало брошюру под названием «Несколько слов о телефонах П.М. Голубицкого», в которой описывался начальный период его изобретений в области телефонии:
«Телефоны Голубицкого по справедливости могут быть названы первыми русскими телефонами. Первоначальные работы Голубицкого относятся к 1878 г., когда им были демонстрированы в Московском политехническом музее телефоны системы Белла, приготовленные в мастерской Голубицкого. Затем каждый год в зависимости от указаний опыта и науки телефоны эти подвергались различным усовершенствованиям и в 1880 г. могли уже служить для практического употребления».
Каким образом добывались «указания опыта и науки», охарактеризовал Орест Данилович Хвольсон (1852 – 1934):
«...в мастерской Голубицкого есть масса телефонных приборов, которые были построены для выяснения путем опыта вопросов:
Возможно ли, применить к телефонам пластинки, закрепляемые в центре и свободные по окружности?
Какие результаты получаются при снабжении телефона деревянною или другого материала пластинкою с приращенною железною арматурой?
Какое влияние имеет замена медных колец, удерживающих пластинки, железными, бумажными и прочими?
Одним словом, Голубицкий практически изучил; влияние каждой отдельной части телефона на его действие».

Бурное развитие железнодорожного транспорта вызывало необходимость решить задачу установления связи не только с определенными постами и станциями, но с любым пунктом железной дороги, оптимально, с любым движущимся поездом. Попытки А. Эдисона воспользоваться для этой цели явлением взаимной индукции между проводом, натянутым вдоль железнодорожного состава, и проводами линии связи, проложенными вдоль железнодорожной линии, не имели успеха. Казалось, что единственная возможность решить указанную задачу состоит в том, чтобы разместить через короткие интервалы на столбах линии связи переговорные аппараты, с которых поездной персонал мог бы вести переговоры в пути.
В 1884 г. администрация Николаевской ж.д. именно так сформулировала требования к устройству, которое предложила разработать и изготовить П.М. Голубицкому. Однако изобретатель нашел лучшее решение и предложил так называемый поездной телефон, впервые дававший возможность при остановке поезда в любом пункте немедленно связаться по телефону с железнодорожными станциями.
Испытания поездного телефона Голубицкого, состоявшиеся в 1888 г., чрезвычайно живо описаны Александром Чеховым (1855 - 1913)(братом известного писателя), присутствовавшим на них в качестве журналиста.
«14-го апреля с вокзала Николаевской железной дороги в половине первого часа был выпущен экстренный поезд для испытания действия поездного железнодорожного микротелефонного аппарата П.М. Голубицкого.
Комиссия, производившая пробу, состояла из представителей инженерного, телеграфного и железнодорожного дела. Погода стояла отвратительная, ветреная и сырая, сулившая опыту много неудач, тем не менее поездка состоялась.
Поездной аппарат был помещен в багажном вагоне, другие два неподвижные аппарата были установлены заранее на станциях «Петербург 2-й» и «Обухове». Задачей поездки было доказать, что в любом месте полотна можно вести разговор и передавать депеши на обе станции порознь и вместе. Для испытания было избрано место между станциями у будки № 3 почти на половине расстояния между ними.
Поезд остановился. От аппарата, находившегося в вагоне, один из проводников соединили с землей, а другой накинули на проволоку железнодорожного телеграфа и сообщение со станциями было установлено. На всю работу соединения проводников потребовалось только пять минут.
Дело значительно тормозилось сильным ветром и тем, что проволоку от аппарата приходилось подводить под рельсы двух путей, чтобы не мешать проходу параллельных поездов.
При испытании обе станции ответили на вызов сейчас же. В телефон на поезде были продиктованы устно две депеши. На станциях они были тотчас же записаны и проговорены обратно для проверки. При телефоне по два слуховых аппарата, дающие возможность выслушать депешу двум лицам сразу, что уменьшает вероятность недослышки и ошибки. Затем поезд двинулся к станции «Обухове»; откуда разговоры велись прямо со станцией «Петербург 2-й». Для разговора не требовалось особенного повышения голоса. Ответы слышались ясно и вполне отчетливо. Повторять одну и ту же фразу дважды не встречалось надобности. Комиссией опыт признан удавшимся вполне, что засвидетельствовано в составленном по этому поводу протоколе, подписанном всеми присутствовавшими»

В своем имении в Почуево Павел Михайлович организовал собственную электротехническую мастерскую площадью 12 кв.м с оборудованием на 2 тысячи рублей, которая располагалась в 15 м от господского дома. В ней работали четыре человека. В этой мастерской было изготовлено более 100 аппаратов.
Губительным для мастерской стал выход в свет Правительственной телефонной регалии, запрещающей телефонизацию объектов частными лицами, после чего заказы на телефонную технику прекратились.

Неоднократно Голубицкий получал от иностранцев предложения продать свои патенты и технику, но неизменно давал отказ. Одно из предложений он получил от прибывшего к нему в Почуево в начале 1892 г. англичанина. Гость предложил продать ему целиком мастерскую и документацию. Снова последовал отказ, а ведь Голубицкий был бедным помещиком, чьи имения были постоянно в залоге. Посетитель удалился, на прощание сказав, что Голубицкий горько пожалеет о своем решении. Слова не были выражением обиды на упорство изобретателя - это было начало мести и борьбы за устранение конкурента.
16 марта 1892 г., в день рождения Павла Михайловича, мастерская в Почуево была подожжена и сгорела дотла. Пожар уничтожил все оборудование, документы, готовые телефонные аппараты. Одновременно исчезли его жена и старший мастер Василий Ильич Блинов, прихватив с собой чертежи.

Павел Михайлович занимался не только изобретательством, но и вел просветительскую работу: приобрел «волшебный фонарь» (кинопроектор), с помощью которого отвлекал население от «зеленого змея»; устраивал вечера, собиравшие до 200 человек, с чтением лекций по искусству, религии и показом картин современных русских художников. Обучал крестьянских детей слесарному и столярному делу и не раз обращался к властям за разрешением создать в своем имении на основе его мастерской ремесленное училище. Земское собрание выразило Голубицкому «полное сочувствие благому и полезному делу»… и этим ограничилось.

В «Деле по ходатайству земского начальника участка № 1 Тарусского уезда Голубицкого П.М. об увольнении его в отставку» за 1909 г. имеется медицинское заключение о состоянии его здоровья - артериосклероз. Дважды с ним случались сердечные приступы с потерей сознания. Ведь работа у земского начальника изобиловала стрессами. Голубицкий обслуживал 4 волости. 83 села и деревни. Имело место и вредительство против него - за 5 лет в его имении Салтыково случилось 6 пожаров с общим ущербом более 7 000 рублей.
Находясь на службе, Голубицкий получал жалованье 2200 рублей в год с учетом разъездных и харчевых. При отправке его в отставку Калужская губерния и лично С.Д. Горчаков, ставший к тому времени губернатором, ходатайствовали о назначении ему пенсии - 1600 рублей в год. Но Правительствующий сенат уволил его приказом № 72 от 19 октября 1909 года с пенсией 800 рублей в год. Голубицкому не зачли в трудовой стаж его службу почетным мировым судьей, мировым посредником и кандидатом в предводители дворянства Тарусы, а о его заслугах в телефонии даже не вспомнили.

Умер Павел Михайлович 27 января  1911 г. и похоронен на погосте Спас-Городец близ села Юрятино на берегу реки Протвы.

В 1892 году Павел Михайлович, после бегства первой жены, вступил во второй брак с Марией Эварестовной Целина-Иодко. От этого брака родилось четверо детей: Эварест, Мария, Михаил и Павел. Эварест и Михаил в 1906 г. утонули в реке.
В 1901 году Голубицкие переезжают на жительство в село Салтыково Тарусского уезда в имение жены. Здесь Голубицкий продолжал заниматься телефонией, но, к сожалению, о результатах этой деятельности ничего не известно. Жена постоянно ругала его за то, что «он весь дом опутал проводами, а хозяйством не занимается».
После смерти изобретателя вдова продала имение и переехала с детьми в город Серпухов в дом купчихи Кандыриной по улице Калужской, недалеко от тюрьмы. Документы и аппараты изобретателя были тщательно упакованы и взяты с собой. При этом Мария Эварестовна сказала: «С этим мы не пропадем».

В 1924 году Голубицкая скончалась, и обладателем архива стала Мария Павловна, человек большой души, образованный, но наивный и непрактичный. Дочь понимала значимость архива отца, поскольку во многих направлениях телефонии он был первым не только в России, но и во всем мире. Отец неоднократно говорил: «Детки, ведь я был первым, первым… А хвалят иностранцев. Воровством первыми стали».
Мария Павловна решила преподнести весь архив отца государству и обратилась в Серпуховской историко-художественный музей. Но услышала в ответ: «Не стоит поднимать пыль хлама не нужного теперь» (из письма Марии Павловны краеведу Н. М. Маслову от 7 января 1955 года). Обескураженная таким ответом, Мария Павловна заколотила документы отца в ящик вместе с телефонными аппаратами, поставила в сарай во дворе дома 41 по улице Вокзальной, где она тогда проживала.
Когда в 1936 г. заглянула туда, то ящик был пуст, рядом валялись только телефонные аппараты ее отца. Эти аппараты она впоследствии продала технику К.Я. Милевскому, и они сгорели в бараке близ Серпухова, когда во время войны немцы подожгли жилье, загнав жителей в сарай.
Часть архива, в основном уже семейного, Мария Павловна оставила на хранение у своей подруги Волокитиной (Беляевой) Ольги Георгиевны в том же доме по улице Вокзальной. Хранить архив при себе она не могла, так как сменила несколько мест жительства и в итоге, тяжело больная, попала в инвалидный дом на станции Куровская.

В 1954 году к Беляевой прибыли представители Политехнического музея с Марией Павловной, но нашли лишь несколько семейных фотографий. Архив Голубицкого исчез уже вторично и окончательно.