Отгуляв отпуск, я поехал в Сормово. Наша лодка уже готовилась к выходу на сдаточную базу в Баку.
Строительство лодок шло поточным методом, отсеками. Части лодок, в собранном виде, отсек за отсеком, перемещались в сборочный цех на стапели. Наконец лодку спускали на воду. Она скользила по слипу лагом к воде, плюхалась, словно большое бревно, скрывалась под водой, потом всплывала и качалась на воде, краснея всем корпусом от свинцового сурика. К ней спешил маленький, юркий заводской буксир и отводил её в затон к достроечному цеху, где её доводили до кондиции.
Мне пришлось побыть в Сормово только две недели, но за эти двенадцать дней на воду спустили семь лодок. Так их «клепали».
Пришёл день, когда нашу лодку завели в плавучий док. Мы погрузились на неё, а с нами сдаточная команда рабочих завода, примерно, столько же человек, сколько и экипажа. Буксир взял наш док за брагу, или как моряки говорят: «За ноздрю» и мы двинулись вниз по Волге. По пути рабочие отлаживали механизмы, доводя их до рабочего состояния.
На доке мест для экипажа не было, поэтому обе команды, наша и сдаточная, спали на лодке, где спальных мест было только на одну команду. Наш командир и ответственный сдатчик распределили койки поровну. А старпом уже нашу половину коек распределил по боевым частям. Мы спали, кто, где приспособится. Матрацев хватало, постельного белья - тоже. На штатных койках спали по очереди. Я несколько дней спал в торпедном аппарате. Тесно, конечно. Зато никто не мешает и комары не донимают, да и тихо там. Вот только в первую ночь шишек набил себе. Проснулся и, забыв, где я нахожусь, начал подниматься. Только, когда стукнулся лбом в стенку аппарата, сообразил, где я и что надо делать в этом случае.
Лодка в доке была тщательно закрыта брезентом, а мы ходили в комбинезонах без погон и без головных уборов, как гражданские, а с пристаней нам семафорили женщины и парни: «Привет подводникам». Все речники знали, что и куда тянут буксиры в этих доках.
По ходу продвижения вниз по Волге мы осваивали нашу лодку, уже основательно готовились к спуску на воду, чтобы идти своим ходом от устья Волги в Баку. Рабочие сдаточной команды готовили подводную часть и проверяли донно-забортную арматуру. Однажды один рабочий сорвался с лесов и упал в док. К счастью, он сильно не пострадал, только получил ушибы, так как он рикошетом отлетал то к борту дока, то к лодке. А у дока, ближе к палубе, имеется бортовой скос от борта к стапелю и рабочий, упав уже на этот скос, сполз по нему на палубу дока.
Не доходя Куйбышева, мы увидели огромную, впечатляющую панораму стройки ГЭС в Жигулях, а на подходе к Сталинграду – вторую стройку ГЭС.
Когда проходили устье Волги, нас там атаковали москиты. В лодке жара, дышать не чем, поэтому все люки открыты. Чёрные тучи крохотных насекомых заполнили всю лодку, атакуя полуголых потных моряков. Ночью они не давали нам спать. Заели, паразиты. Тогда вахтенные попробовали бороться с ними своими методами. Задраили все люки, загерметизировали лодку и включили приточный, нагнетательный вентилятор, создав избыточное давление. Погоняв его минуты две, выключили и включили вытяжной, создав разрежение. Когда после этого включили свет и огляделись, то увидели, что всё покрыто чёрным слоем дохлых мошек. Особенно много их было на койках. Мы аккуратно снимали простыни и ссыпали мошек в ведро. Такие операции проделывали несколько раз, пока не вышли из устья в Волго–Каспийский канал.
Здесь мы вышли из дока и пошли своим ходом в Баку под красным флагом, так как лодка ещё не была принята государственной комиссией.
В Баку мы поставили лодку к причалу сдаточной базы, а сами переселились в финские домики на косе. Прожили мы в этих домиках до конца августа почти без приключений. Рабочие интенсивно доводили лодку до боевого состояния. А мы занимались боевой подготовкой, готовились к дальнему переходу.
Был у нас один случай, когда из-за неумелого обращения с оружием, нас чуть было не постреляли. Утром мы вышли на физзарядку, выстроились в две шеренги на тротуаре вдоль своего домика. Стоим, машем руками, ногами, приседаем. Вдруг из такого же точно домика, напротив, через узкую дорогу, раздались выстрелы и пули, пробив деревянную стену, ударили в бордюр тротуара у наших ног. Мы врассыпную. Но больше выстрелов не последовало. Забыв о физзарядке, идём посмотреть, что это было, кто и почему стрелял. Из домика выбегает бледный, испуганный офицер и к нам.
– Все живы? Никого не задело?
Наш офицер спрашивает:
– Что там у вас случилось? Вы же могли пострелять моряков.
Оказывается, этот офицер привёл своих моряков из караула, и они начали разряжать автоматы в жилом помещении, а должны были это сделать в караулке. А так как моряки, тем более подводники, очень редко имеют дело со стрелковым оружием, то при попытке разрядить автомат, моряк нечаянно произвёл выстрелы.