Каждое утро в доме начиналось одинаково.
Бабушка, привычно поискав очки, сокрушалась по поводу своей бессонницы. Мацицька давно привыкла к этому, но все равно немного удивлялась. Да и как, посудите сами, человек может всю ночь не спать, но при этом громко храпеть? Или, может, бабушка таким образом пыталась испугать свою бессонницу, притворяясь, что спит?
Бабушка делает вид, что спит и храпит понарошку, — размышляла Домовушка,— или по всамделенешнему крепко заснула и храпит. Но утром притворяется, что не спит. Или спит по настоящему, а храпит понарошку. Или храпит понарошку, а спит по-настоящему? Ой, что-то я совсем запуталась.
У бедняжки от множества вариантов немножко даже голова закружилась.
А потом Мацицька начала представлять себе эту бессонницу. Такую всю тягучую, кисельно-серую, в ней мысли тонут, как мухи в сиропе. Действительно, как тут уснешь?
Как-то раз обитатели квартиры обсуждали методы борьбы с бессонницей.
Ну, например, считать что-нибудь. Баранов, овец.
-Такой банальный способ ведь должен помогать, не зря же о нем пишут в книгах. — сказал дедушка и поднял палец вверх.
Посмотрев на свой палец, дедушка грустно добавил:
-Хотя, признаться, я не видел людей, которым он бы помог.
Дедушка очень любил бабушку и жалел ее. Он честно старался найти способ борьбы с бессонницей, замучившей его жену.
А Мацицька подумала:
Может, бабушка слишком много размышляет? И из-за тревожных мыслей не спит? Или ей кажется, что она не спит, потому что она, когда уже спит, все равно продолжает размышлять? Но я ведь тоже, — продолжала рассуждать Домовушка,— люблю думать, а сплю крепко и сладко. Наверное, причина все-таки не в том, что думаешь, а в том, о чем думаешь.
В том, что бабушка постоянно думает, сомнений не было. Даже когда бабушка вязала носки, она что-то тихонько бормотала себе по нос.
Иногда маленькая внучка подходила и спрашивала ее:
— Бабуля, с кем ты разговариваешь?
А та отвечала:
— Да ни с кем, сама с собой.
— И тебе интересно? Самой с собой? — спрашивала внучка.
Бабушка, вздохнув, отвечала:
— Честно говоря, не очень.
А однажды утром, выслушав привычные жалобы бабушки, Мацицька решила провести расследование.
“Наступит вечер, все разойдутся по спальням, а я выйду из своего укрытия и посмотрю, как в доме появляется бессонница”— решила она.
Домовушка подождала немножко, вылезла из своего укрытия и заглянула в спальню к бабушке с дедушкой.
Бабушка бормотала что-то про себя, бормотала, а потом вздохнула и вдруг раз — и громко захрапела.
Дедушка поворочался на кровати, тоже повздыхал и присоединился к бабушке: хххррр, хххыыыррр, хххррыыы.
Мацицька тихонько закрыла дверь и пошла дальше.
Подошла к двери детской, посмотрела в щелочку.
Маленькая девочка, которая тоже не любила расчесывать свои непослушные волосы, как и Домовушка, еще не спала.
Она переворачивала подушку прохладной стороной к щеке.
Мацицька смотрела и вспоминала, как сама делала это в детстве.
Интересно, почему, когда подушка становится теплой, ее хочется перевернуть на другую сторону? И детям, и даже домовым?
Мацицька решила, что этот вопрос надо обдумать. Но в следующий раз. Сейчас есть дела поважнее — определить причину бессонницы бабушки.
А вот и спальня мамы и папы.
Мама с папой не храпели, они разговаривали тихонько.
Мацицька прислушалась.
О! тема беседы была весьма интересная!
Папа говорил:
— Что-то Бабушка наша грустна в последнее время. Жалуется на то, что плохо спит ночью.
— Я, кажется, знаю, в чем дело.
— В самом деле?
— Да, я догадалась.Вот скажи, какой ты любишь кисель?
— Кисель? Странный вопрос. Причем тут кисель?
— Сейчас поймешь, только ответь.
— Клубничный, а что?
— Да знаю, что клубничный, я тоже клубничный. Но я не об этом.
— Ты, наверное, сегодня утомилась. Такие глупости спрашиваешь.
— Да нет же, это совсем не глупости. Вот послушай. Кисель люблю жиденький, но без быбочек.
— Хммм... а я — нет. Люблю, чтобы был жиденкький, но с быбочками!
— Вот! Теперь понимаешь?
— Кажется, понимаю.
— А дедушка наш? Он обожает густой кисель, который едят большой ложкой из глубокой тарелки. А быбочки?
— Вот-вот. А быбочки его вообще не интересуют.
— Ну! А бабушка? Ой, не помню, какой кисель она любит. С быбочками этими или без.
— Мы приходим с работы и ...
— Да. Один хочет того, другой того. Каждый считает, что устал и имеет право капризничать.
— Вот именно.
— А она суетится, а потом... как тут уснешь, когда даже кисель всем нужен разный.
— Помнишь, мы подшучивали над ней и говорили, что слышим ее храп по ночам? Не верили, что у нее бессонница? А она обижалась.
— Наверное, и во сне она варит этот кисель, с быбками и без, жидкий и совсем густой. Ужас.
Мацицька стояла и слушала. Улыбалась и радовалась, что обошлось без ее помощи.
Не нужно искать эту самую бессонницу, густую и тягучую, как кисель, с быбками или без — неважно.
---------------------
художник - Чувиляева Галина