Фигуры речи или язык Перкеле

Милла Синиярви
Финляндия – петля, на которую Гитлером была повешена дверь для проникновения на восток. Метафора, понятная для финнов, прославившихся плотницким делом. Образ заимствован мною из дневника одного очень влиятельного гражданина Финляндии. Он влиял не деньгами, не статусным положением в обществе, а своими историческими изысканиями. Историки, как известно, интерпретируют факты весьма прихотливо, называя свой вымысел научной гипотезой. Мы этому свидетели. Альтернативная история, народное телевидение в виде роликов на ютубе, да и мало ли чего, все это рождается прямо на наших глазах.
 
Я поддалась искушению покопаться в этимологии. Например, сравнила два слова: финское ”каллио” и русское ”скала”. Учитывая, что финны не любят два согласных звука рядом, сбрасывая первый, они говорят ”роплема” (проблема), допустила, что так же они поступили и с нашей скалой. Посмотрела в словаре, как на шведском звучит это слово. Оказалось, совсем по-другому, klippa. Русское ”скала” восходит к праславянскому языку. Откуда же оно появилось в финском языке? Ну конечно, от коренного народа, саамов! На саамском диалекте жителей Инари это ”k;llee”. Правда, и на эстонском то же самое: ”kalju”. А вот у Мельникова, нашего знаменитого мордвина, я обнаружила еще одно значение – так финно-угорские племена называли бересту.

Поняв, что до истины мне не добраться, стала читать более авторитетных историков. Так я вышла на исследования Вяйне Войонмаа*. Вот, например, в начале 20 века крупный ученый, финляндский швед, рассказывает о создании финского языка. Приведу краткое изложение его статьи, опубликованной на шведском языке с интригующим названием ”La langue du perkele” (Чертов язык).

Каарло Вяйне Войонмаа (в научной литературе известен как Вяйне Войонмаа или Вяйне Валлин) сообщает, что двести лет назад Швеция потеряла свою восточную половину королевства, проиграв войну России. Но правящая элита и все, кто был у власти, продолжали использовать шведский язык. Неожиданно царь Александр II изменил господствующее положение, явившись спасителем Финляндии. Изменение статуса финского языка началось вопреки всему на востоке во времена Автономии. 29 марта 1809 г. царь пообещал сохранять и поддерживать законы, религию и язык Финляндии. Конечно, автоматически подразумевалось, что речь идет о шведском языке, который был единственным государственным на тот момент. Но вскоре выяснилось, что также финский имеет право на существование. В Шведском королевстве это был язык меньшинства. Теперь оказалось, что финноязычное население составляет большинство в новообразованном Великом княжестве. Но это было бесправное и немое большинство. О том, чтобы жители страны учились на родном языке, раньше и не мечтали. Финляндия была классовым обществом, как Швеция и Россия, и чернь должна была знать свое место. Барон Ларс Габриэль фон Хартман, он же Лаврентий Гаврилович фон Гартман, действительный тайный советник, заместитель председателя экономического отделения Сената Финляндии, член Государственного Совета Российской империи считал, что народный язык, то есть финский, это язык Перкеле, черта. Лишь несколько десятилетий спустя вышел закон о языке, по которому финский получил такой же статус, как и шведский. Больше шестисот лет Финляндия была разделена на административные округи. Самые бесправные жители, говорившие на финском, находились в восточной половине. Правда, существовала финская письменность. Благодаря лютеранской Реформации в 1548 году на финский был переведен Новый Завет и почти сто лет спустя вся Библия. Но финноязычной литературы не было. Первый роман на финском опубликовал Алексис Киви. "Семь братьев" вышел в свет в 1871 году. Шаткое положение финского языка обуславливалось еще и тяжелыми условиями жизни его носителей. В конце 17 века 170 000 человек, одна треть населения Финляндии, умерли во время голода. Война в начале 18 века, когда Россия оккупировала страну, также унесла тысячи жизней. Таким образом в начале 19 века шестая часть населения Финляндии говорила и писала по-шведски. Верхние слои были исключительно шведоязычные. Йохан Вильгельм Снелльман и его сподвижники под влиянием немецкого романтизма задумались о создании национального языка и поэзии. Среди исследователей финского языка выделились Элиас Лённрот и Карл Аксель Готлунд.
 
Лённрот родился в 1802 году на юге Финляндии в семье портного Фредрика Лённрота и его жены Ульрики. Многодетная семья бедствовала. Все же Элиасу удавалось заниматься любимым делом — чтением. Настойчиво стремясь к знаниям, в 1827 году он окончил шведскую Королевскую академию Або (Турку) со степенью бакалавра (в том же году защитил диссертацию на латинском языке «Вяйнемяйнен, бог древних финнов»), а в 1832 году в Гельсинфорсском университете получил степень доктора медицины. С 1833 он работал в качестве уездного врача в крошечной деревне на северо-востоке Финляндии, в провинции Кайнуу. Пользуясь возможностью знакомства с народной жизнью, он занимался собиранием стихов и исторических сказаний. Лённрот ездил по стране, совершил десять поездок в различные части Финляндии, в том числе и в Карелию, где и были им собраны руны, ставшие основой для составления эпоса под названием «Калевала». Полный выпуск был издан в 1849 году, сборник насчитывал 50 рун и более 22000 стихов. «Калевала» представляет собой обработанный фольклор, отредактированный пересказ мифов о создании мира. Лённрот записал и миф о Сампо, магическом предмете, который приносит процветание владельцу. Несмотря на то, что «Калевала», восходившая к истокам народной поэзии, мало соответствовала реальной жизни финских крестьян, она дала толчок к пробуждению народного самосознания. Просветители исходили из необходимости  показать в первую очередь народу, что он имеет свою историю, отличную от навязанной шведами. Восточные диалекты, которые четко прослеживаются в поэмах «Калевалы», послужили основой для создания литературного финского языка. Роль Лённрота оказалась больше, чем просто фольклориста. Он и его коллеги составили финско-шведский словарь, который включал 200 000 слов.
 
Карл Аксель Готлунд родился в 1796 году в Уусимаа, на юго-западе, но переехал со своей семьей в провинцию Саво, в Восточную Финляндию. Отец служил священником, семья имела шведские корни. Шведский язык был родным; лишь общаясь с крестьянскими детьми, Карл познакомился с местным диалектом. Закончив школу в 1814 году, поступил в университет в Або. Переехал в Упсалу, в Швецию, чтобы изучать философию, медицину и классические языки. Во время своего пребывания в Упсале узнал о существовании финской этнической группы в Вермланде, на границе между Швецией и Норвегией. Отправился в экспедицию и собрал материал о «лесных финнах». Карл вернулся в 1834 году в Хельсинки, где получил должность лектора финского языка в Императорском Александровском университете. Когда «Калевала» была опубликована, и общество принялось восторгаться народной поэзией, Готлунд отнесся к этому эпосу очень критически. Он знал, что речь шла не о собственно народных сказаниях, а, скорее, о сборнике стихов, который Лённрот составил по своему желанию, снабдив собственными дополнениями. Конкурируя с Лённротом, Готлунд пытался создать собственный ”эпос”, назвав его «Runola» и издав в 1840 году. Эта работа, однако, потерпела художественное и экономическое фиаско, что еще более укрепило позицию Лённрота и дало ему репутацию финского Гомера.

Готлунд пытался реформировать финский язык, требуя избегать засилья иностранных слов. Исследователь противопоставлял им восточные диалекты, а именно язык провинции Саво. Когда финский стал более общеупотребительным, возник вопрос, как относиться к диалектным различиям. Этот вопрос обсуждался в начале 1800-х годов. Одна группа ученых считала, что западные диалекты все же являются основой языка. Другая группа склонялась к восточным и призывала ориентироваться на язык «Калевалы». Благодаря авторитету Лённрота эта позиция победила, так литературный язык объединил западные и восточные диалекты. В конечном счете реформа письменного языка была реализована в середине 19 века. Во время расцвета финского романтизма Йохан Вильгельм Снелльман выступил с призывом: «один язык, один образ мышления», то есть единый национальный язык должен отражать общий менталитет народа. Усилия принесли свои плоды. Новый русский император Александр II, который вступил на престол в 1855 году, желая поощрить своих финских подданных за лояльность,  подписал указ о новом языковом законе, который приравнивал финский к шведскому во всех вопросах, касающихся финского крестьянства. Все суды и учреждения были обязаны оформлять документы на финском языке. Борцы за независимость Финляндии восприняли этот указ как поражение. Они добивались одноязычной страны! Языковой закон оставил за шведами право на свой язык. Страна и сегодня является двуязычной.



*Вяйне Войонмаа (1869-1947) - финский политик и дипломат, деятель социал-демократической партии, член парламента 1919-1947, министр иностранных дел 1926-1927 и 1938, министр торговли и транспорта 1937-1938. В 1941-1947 - председатель комиссии парламента по иностранным делам.
*http://spraktidningen.se/artiklar/2009/02/la-langue-du-perkele Статья на шведском, автор Каарло Вяйне Войонмаа, называется ”Язык Перкеле”.