Ростки сопротивления
( На фото: Филимоновский доходный дом, угол Дворянской и Алексеевской площади, где располагалась редакция газеты"Самарский вестник". Здесь же был центр анархистов)
Первая мировая война оказалась могильщицей великих империй таких как Австро-Венгерская, Турецкая, Германская, Российская. Народы осиротели и грустно разбредались по национальным квартирам. В общественной мысли появилась необходимость ярко выявить менталитеты новых государственных образований, ради понимания, что от них следует ожидать. Так о немцах заговорили, что они любят порядок и технику. Американцы преклоняются перед величием собственной свободы. Англичане поклоняются королеве и собственной истории. Французы почитают юмор за Бога, с помощью которого преодолевают исторические трудности. Китайцы видят себя прежде всего китайцами, а потом уж…опять же китайцами. Народы передней Азии на первое место ставят мусульманство, а затем уже арабское или иное происхождение. Россияне любят своё величие в державности, но тут же готовы искать хозяина, выполняя волю которого, рады растоптать величие собственной страны.
Владимир Ульянов и стал таким хозяином. Многие российские интеллигенты отдавали отчёт о происходившем. Так своё слово красногвардейскому штыку противопоставил эсер Виктор Чернов, обратившись с открытым письмом к вождю: « Милостивый государь, Владимир Ильич,…Ваш коммунистический режим есть ложь – он давно выродился в бюрократизм наверху, в новую барщину, в подневольные каторжные работы внизу. Ваша «советская власть» есть сплошь ложь, плохо прикрытый произвол одной партии… Вы не вор в прямом вульгарном смысле этого слова. Вы не украдёте чужого кошелька. Но если понадобится украсть чужое доверие – и особенно народное доверие,- Вы пойдёте на все хитрости, на все обманы, на все повороты, которые только этого потребуют. Вы не подделаете чужого векселя. Но нет такого политического подлога, перед которым Вы отступили бы, если только он окажется нужным для Ваших планов».( «Русская мысль».1991г., 18 января).
С конца января в Самарскую губернию стали съезжаться члены разгромленного Учредительного собрания. Многие из них находились под влиянием идеологии народников, которые видели в Поволжье заповедник крестьянской народной силы, этакий островок Пугачёвых и Разиных. Среднее Поволжье граничило с Уралом и Оренбуржьем, где большой вес имели свободолюбивые традиции казачьих станиц. Казаки не принимали комиссарскую власть, нападали на железнодорожные станции, разбирали полотно. Их летучие отряды регулярно вторгались на территорию Самарской губернии.
У большевиков не оказывалось союзников. Заводы вставали, пролетариат превращался в люмпенизированных безработных. Продотряды вызывали гнев крестьян. В казармах запертые мужики также рвались до дому, до хаты, до земли. Солдаты Самарского гарнизона из комиссарских попутчиков превращалась во врагов, правда главное дело было выполнено. Власть принадлежала коммунистам, капиталы и продовольствие сконцентрированы в тех же руках. За паёк большевики набирали сначала красногвардейские отряды, а с 3 марта начали записывать в регулярную Красную Армию.(«Солдат, рабочий и крестьянин»,1918г., 3 марта). Туда входили интернационалисты из пленных венгров, чехов, словаков. Этих сподвижников коммунизма, готовых раздуть мировой пожар, возглавлял Ярослав Гашек, будущий автор незабвенного« Бравого солдата Швейка». Он регулярно просил совнарком выделить деньги на борьбу то 3 тысячи, то больше.
К весне 1918 года всё острее вставал вопрос – как поступить с Самарским гарнизоном. Некоторые горячие головы предлагали разоружить и изолировать. Тревожные слухи доходили до служивых. 18 февраля красногвардейцы попытались конфисковать оружие в ротах сапёрного полка. Солдаты выставили вооружённые караулы. (ГАСО,Ф.902,оп.2,д.12,с.23-24). Ночью 23 февраля у сапёров вновь пытались отнять боеприпасы. Бойцы 3-й запасной артбригады выкатили пушки и сделали несколько холостых и один боевой выстрел в сторону Трубочного завода. Приближающийся отряд красногвардейцев разоружили. Несколько выстрелов раздалось в сторону комиссарских автомобилей. Из-под контроля вышел 143 полк. На следующий день бывшие члены Учредительного собрания Б.К. Фортунатов и И.М. Брушвит провели гарнизонное собрание, которое приняло антиленинскую резолюцию с требованием роспуска коммунистических боевых отрядов.(ГАСО,Ф.81,оп.1,д.117,с.56). В Самаре возникло антибольшевистское подполье во главе с полковником Н.А.Галкиным. Оно доходило до 600 человек и лишь ждало удобного момента для захвата власти. Они не приняли участия в анархо- максималистском мятеже, потрясшим Самару 17 мая, так как понимали, что это просто «товарищи» устроили междусобойчик.
На Алексеевской площади возник стихийный митинг под охраной анархистов. Извозчики отказывались выполнить приказ советской власти о передаче лошадей на нужды борьбы с оренбуржским казачеством. Бунтовщики захватили почту, телеграф, телефонную станцию, освободили арестованных из тюрьмы. Большевики пошли на политические манёвры, отказались изымать лошадей. Собрав силы к вечеру, они перешли в контрнаступление с Заводской улицы из штаба в доме Неклютиной. Подвыпившие анархисты отстреливались пулемётными очередями из гостиницы Филимоновой на Дворянской, а потом разбежались.( «Солдат, рабочий и крестьянин»,1918г., 18мая)
Противопоставляя интересам народа лишь силу оружия и организованность, ленинское правительство сделало Самару в мае 1918 года центром Приволжского военного округа, в который вошли Симбирская, Саратовская, Пензенская, Астраханская губернии и область Уральского казачьего войска. Комендантом Самары назначили Михаила Самуиловича Кадомцева. Все ожидали серьёзных событий, и они случились. Затишье перед бурей нарушило известие о мятеже чехословацких войск. Бывшие военнопленные австро-венгерской армии по договорённости с Антантой должны были пересечь территорию России по железной дороге и отбыть через Тихий океан на родину. Среди легионеров вели пропаганду интернационалисты, склонявшие солдат записываться в Красную Армию. 25 мая 1918года, в соответствии с пунктами договора Брестского мира, было решено разоружить всех, кто не пойдёт на поводу у коммунистов. Прекрасно понимая, что большевикам нельзя ни в чем доверять и что наивные солдаты, сдав оружие, могут оказаться в концлагерях,чехословаки начали восстание. Их 60 эшелонов растянулись от Пензы до Владивостока. Любопытно это время описывает второй человек у большевиков Л.Д. Троцкий в книге «К истории русской революции» : « В большинстве провинциальных городов Октябрьская революция, как и Февральская, совершилась по телеграфу. Одни приходили, другие уходили потому, что это отсутствие сопротивления вчерашних властителей имели своим последствием рыхлость и на стороне революции. Появление на сцене чехословацких частей изменило обстановку..».