"Зачастую очевидность, к сожалению, это малоприятная вероятность…"
Как интересно устроен не мир, а люди в этом мире, создавшие человеческое общество, преодолев преграду первобытнообщинного строя, вместив в него богатых и бедных, причём, вторых в разы больше, чем первых, чего они, эти первые упорно не хотят замечать. Пожилых и немощных, даже тех, кого ещё ни коснулся, так называемый, старческий маразм, скинули со счетов, как полностью отработанный материал или мешающийся под ногами мусор, не сумев при этом создать замену, старого на полноценное новое, сказав, что продолжительность жизни на земле увеличилась.
А зачем? Им, этому меньшинству, ведь и так хорошо и сытно, и они сделали всё, что считали должным для улучшения жизни на земле, сгруппировавшись в партии и правительства, став меценатами и спонсорами, где-то сбоку, чтобы самим не видеть, встало во главе мировое правительство, все остальные тихо и мирно ему подчинились, не сказав вслух, ни слова, но зная, что это так. Их главный инструмент управления почти не даёт сбоев, держа в равновесии бедных и богатых, как было задумано, диктуя свои условия существования в этом огромном мире. Все остальные, взяв под козырёк, выполняют приказы — закрывают мелкие коммерческие финансовые учреждения, давая дорогу тому, что подчиняется главному, оправдывая свои действия тем, что прежние стали неликвидны, и это повод к их ликвидации, а правильнее, к уничтожению. А, с чего бы это, им что, есть и пить расхотелось?
И при этом половина финансовых участников банковских махинаций, что крупных, что малых организаций, это вложения частных лиц. Но махинации присутствуют везде, и в мире денег тоже, называемые денежными потоками туда и обратно, с потерями и без, так, всё же, причём тут неликвидность случившаяся? Или как комментирует руководство, чтобы отчитаться перед высшим начальством, тому, что стоит во главе изначально, полное потеря вкладов и просто всех финансовых средств… но обещают вернуть в полном объёме пострадавшим, во что, как и в свежее предание, не верится вообще, ибо, учитывая количество закрытых официальных дверей, уже в состоянии грядущего разорения страховые компании…
И все эти учреждения, которые прикрыли или те, что ещё нет, мало чем отличаются и очень напоминают теперешних, ни вчерашних, нуворишей, которые сначала разорились, потом обогатились в период всеобщей массовой приватизации государственных ценностей, сдавая в пользование, зачастую ни своим трудом заработанные, квадратные метры тем, кто не успел вместе со всеми или не захотел, или вообще, под общий шумок лишился того, что хоть было, как и, владельцы банков, пользуясь ни своей гениальной идеей ростовщичества, что теперь стара, как этот мир, эксплуатируют кучу работников – клерков, уповая на безвыходное положение людей, с подачи государства, которое в эту ситуацию их и загнало…
Тем не менее, произошедшее, обретение даже ни домов, а квартир, пусть и в количестве двух-трёх, нет причин рассматривать, как личное достижение тех, кто решил влиться в ряды реальных предпринимателей, сумевших всё же стать, не важно, каким путём, финансовыми воротилами. И таких то меньшинство, а прослойка, с наличием добавочных, порою, жалких квадратных метров, это весьма зыбкое представление о своём ни ярко выраженном статусе олигарха.
Тем временем, совершенно не вникая в истинное положение дел, они являются пособниками преступления, совершаемого правительством против своего же народа, который оно в своё время, при формировании банковской кредитной системы, втянуло в свои игры, жестоко обманув и сделав его заложником собственного недоразумения, назвав это их "счастливой мечтой", а следом, перекинув через моря и океаны свои уже отработанные приёмы, впутав другие народности и их правителей, одарив точно таким же уже знакомым до боли счастьем, в равной пропорции ограниченно-минимизированного числа богатых и безмерного количества нищих, абсолютно не уверенных ни в сегодняшнем, ни тем более, в завтрашнем дне.
Но с привнесением новых правил игры, закрепился и их геополитически значимый статус с полным или частичным наложением своей мощной лапы на так называемый, государственный суверенитет, и подминанием под своё влияние не только лиц, играющих решающую роль в жизни населения своих государств, создав из них просто марионеточные устройства, но и самих граждан, почти полностью обезличив их.
Короче, средняя прослойка, в ряды которой не входят наркоманы и алкоголики и просто опустившиеся люди, тоже весьма рознится по статусу благосостояния, но в любой момент имеется возможность рокировки, то есть, только ты обладал-сдавал и даже продавал, уже, глядишь, ты сам снимаешь-платишь за то, что сам только что получал.
И, к сожалению, многие из данной категории граждан, обретших своё случайное капиталистическое счастье, те маленькие приятные материальные ценности, которые в полной мере уже познали другие, не понимают, что за счастье, предполагающее обладание этими материальными благами, им ни в жизнь не расплатиться, как бы они не пытались себя величать, при том, что ещё и успели позабыть простую истину, что и богатые тоже сильно и ни мало плачут.
Но надо учитывать тот факт, что чаще более успешными, оказываются те, что метафорически, упали, но потом поднялись, заработав болезненный, но весьма полезный опыт выживания, коли ещё и способны платить, а не стоять ни у метро, ни под дверью собственной сдаваемой квартиры с протянутой рукой в ожидании по сути, подаяния от своих собратьев, выучившись только умению создавать искусственный отбор, забыв о природном, естественном, при котором выживает всё же сильнейший, умеющий в различных ситуациях без промедления воспользоваться своим умом и руками, а не погружаться с головой и своим мягким круглым местом в статус по сути, иждивенца.
И вот такое, стало просто заурядным явлением, в наше время, в наш век, как ни смешно это звучит, просвещения, распространившись на всю данную прослойку, многие из которой, точь в точь, повторили судьбы своих заморских товарищей, пополнив ряды тех, что попал под раздачу финансовых махинаций - результат очередного приказа «верховнокомандующих», и которым разорившиеся банковские компании и даже корпорации, всё же не сумели выплатить ни гроша, но пообещать в очередной раз успели, и по обычаю, оставшиеся на плаву продолжили своё подневольное существование.
Как и весьма показательно оказалось недавние произошедшие события, когда вновь, спустили сверху приказ, и всё продолжилось по привычной, накатанной — в их интересах внедрились, в их интересах всё поделили на сферы влияния, так и оставшись под их же началом.
И так было всегда и во все времена присутствия людей на этой планете в свете галактик, что пожелает кучка реальных магнатов, а не решивших, что они богаты и счастливы, так всё и произойдёт. Образовавшаяся и даже стабилизирующаяся так называемая, Мировая Мойдодырня, состоящая из разных стран, на разных, отдалённых и близких, континентах, населённых простым народом, что чаще не ведает, кто им руководит, кто помыкает, давно решив свои проблемы за счёт государств и проживающих в них людей, не им принадлежащих географически, но по факту, почти целиком, из которых извлекается прибыль и те блага, что нет почти ни у кого на земле, в этом странноватом мире, созданном человеком, с таким почти сказочным, но более, чем реалистичным дисбалансом, при котором только маленькая толика земных обитателей накормлена и сыта, но полностью не берущая в расчёт всех остальных жителей этой планеты.
А ведь на том свете все, всё равно, не смотря на происходящее здесь и сейчас, оказываются в совершенно равноценных условиях … правда, происходит это чуть позже.
И снова: "Зачастую очевидность, к сожалению, это малоприятная вероятность…"
Не известно, доподлинно, но весьма любопытно, у тех, кто верит в своё божественное происхождение и ожидающий его рай или ад — там, ибо здесь его у него не было— того или другого, кто-то из уже почивших их знакомых или родственников, восстал из мёртвых или весточку прислал им оттуда, с рассказом о том, как всё происходило, как его встречал сам Господь, или сам Сатана, или Чёрт, как ангелы к нему подбегали, крыльями, словно бабочки размахивали, снимали с него дорогие одежды, с кого костюм от Версаче, а с кого – то нищие лохмотья бомжа, а потом... что было потом? Кто-нибудь может сказать?
Во что потом всех рядили, что ставили на стол, чем угощали? А как вёл себя Сатана, он как, бегал сам лично, или чертей напутствовал в борьбе с безнаказанностью на земле и с отмщением в Аду, какой кочергой и по какому месту этого бестелесного существа, называемого, кем-то душой, били бесы, проверив предварительно его дневник с оценками за всю учёбу, читай, жизнь в мире реальностей.
Так, кто-то из верящих в своё загробное существование, слышал или видел, помимо картин из библии и музейных экспонатов, о том, как всё происходит… кому прислал пламенный красноречивый привет покойник оттуда сюда, кому на ухо нашептал, как всё теперь здорово, у него лично, или хреновей, чем было при жизни?
А, если атеист или гностик, ну не важно, кто именно, но верит лишь в науку и в своё эволюционное развитие или в пришельцев, которые его сюда занесли в виде вируса, и причём, опасного, это давно стало понятно, исходя из сущности людей, населяющих эту планету космической галактики. Он как рассматривает своё преимущество земного существования и его последствия?
Черви разве сильно разбираются, какую одежду снимают с нового свеженького покойничка, дорогую или дешёвую, их законная пища, от этого ни вкуснее, ни дороже не станет, ну, если только жирнее, или попостнее, в зависимости от того, чем питался их уже сегодняшний обед и ужин.
Или заднее место вновь прибывшего лучше от того, что желало сидеть на всём своём автопарке вместе взятом, то есть, являясь таким странноватым коллекционером всех существующих марок машин, правда некоторые деятели ещё собирают яхты и самолёты, тоже дело благое, и в состоянии во всех местах одновременно прибывать, то есть одной единственной филейной частью, которая у них имеется, и которая всё же, у всех практически, одинаковая с виду, оказаться на всём своем имуществе, разбросанном порою по всему миру… ? Но так ведь можно оказаться порванным на мелкие кусочки в количестве своих яхт, машин и особняков. А разве, это не больно? И уже не залатать, и уж точно.
Короче, червям, усевшимся с вилкой и ложкой за стол, на местном кладбище, являющемся для них рестораном или столовой быстрого обслуживания, совершенно плевать, кто к ним на зуб попал, богач или бедняк, преступник, с которого запросто стянули полосатую робу, не побоявшись статьи, за которую тот отсидел пожизненно, или учёный, что под микроскопом изучал при жизни их же, червей, кольчатых и дождевых, им всё, всё равно.
Но почему не нам, людям, которые не понимают таких простых вещей, в могилу всё не унесёшь, потомкам, если и оставишь, то не узнаешь, как они распорядились твоими накоплениями, а иногда лучше и не знать вовсе, когда они их пустили по ветру, а ты их собирал, как тот Скупой рыцарь, складывая копеечку к копеечке, машинку к машинке, самолётик к самолётику, а тут, возьми и улети всё абсолютно, без разницы, летает или нет. И ни бес, ни бог тебя, ни накажет за твои происки на земле. А чем может ОН тебя одарить, ежели вершил ты только благие дела и заработал «отлично» по пятибалльной шкале ? Что надо тому существу под названием Душа, которая и при жизни порою болит? Золотишко, колечки и браслетики, куда вешать всё это барахло будешь там, на какую шею, которой уже нет?
Так, зачем убиваться, зачем копить ненужное, и больше, лишнее — тот гараж, тот дом — третий или четвёртый по счёту, в котором даже не успеешь побывать, тот корабль, на который даже не сядешь и никуда не отправишься, ни в какое странствие, по морям и океанам, как и в тех машинах, что так кропотливо подбирал под свой дорогой костюм, даже ключ в зажигание не вставишь, ну, просто не успеешь побывать во всех местах одновременно, ещё и, учитывая, как эта жизнь коротка, да и срок пребывания здесь сильно отличается у каждого, и тут тоже не важно, сколько купил себе одежд, а вот сколько лет прожил и главное, как, это иное.
В стремлении ли к накопительству абсолютно всех благ, какие только придумал человек, в поедании разносортных деликатесов, а потом в громком хлопанье крышкой унитаза по золотому или мраморному толчку, который успел соорудить себе под своё мягкое место, и где всё, за что уплатил баснословные "бабки", становится таким же однородным дерьмом, в науке названном экскрементами, каким в итоге, явился ты сам, обворовывая других, потому что иначе никак… и под громкое журчание воды, ни того водопада, у которого возможно, ты стоял и наслаждался окружающей средой, всё это уплывет вон, вон из твоей дорогостоящей жизни.
Или всё же, в чём - то другом, нашёл смысл своего существования, потому что потом, ты даже ни станешь таким же изысканным деликатесом, красной или чёрной икрой, для тех, кто примется за твоё бренное тело, ставшее вкусным для червя, и который плевать хотел, каким ты был в ином состоянии, в чём ходил и на чём ездил.
Ты заехал на всех парусах к нему, а попал не важно, куда — в ад или рай, ты просто стал трупом, равным во всех отношениях с остальными своими собратьями по несчастью, закончившими свой славный или бесславный путь на земле.
Понятное дело, что никому ни полегчает от того, что он будет знать, куда попадёт потом, в рай или в ад, или успокоится от сознания того, что послужит для кого-то предметом гурманства, и что, конечно же, хочется сейчас, а не потом иметь тёплый дом, хорошую еду, добрых соседей и отличных друзей, чтобы твои родственники оценили тебя ещё при жизни, а не после, устроив тебе пышные похороны, и уложив твоё тело в дорогой гроб, не забыв при этом надеть твою лучшую одежду на омытый уже труп, и определив потом навечно в семейный склеп, прочитав предварительно молитву за упокой или сказав речь, про то, как ты был хорош и как жаль, что тебя ни стало. Ты, ведь всё равно, всего этого не увидишь и не услышишь, не узнаешь ничего из того, что будут знать и что будут делать оставшиеся без тебя ещё в этом мире.
Так почему бы не задержаться просто в памяти людей таким, каким им бы хотелось тебя знать, чтобы потом, глянув на пожелтевшее от времени фото, на их лицах появлялись улыбки, а не злые маски, которые они забыли снять при жизни, в виду твоих ни лучших деяний, ведь и они не узнают, в каком конкретно месте ты теперь находишься, воздалось ли тебе, как принято говорить, по заслугам и благим делам, или так, пронеслось, и привета им тоже никто ни пришлёт, даже если они этого очень сильно пожелают.
Но они живы, а ты уже нет, и это их память в праве помнить и говорить - вот таким он был и таким мы его помним, хорошим или плохим, но лучше всё же первое, а вот, что за костюм он носил, сколько тот стоил и сколько у него их было, вряд ли, для этого кто-то, даже из близких родственников будет напрягать свои мозги, он запомнит только то, что было плохого или хорошего, потому что в остальном, как и для червей всё будет не важно… и ни каждый захочет, если так случится, так же находиться во всех местах одновременно, дабы не испытывать мук разорванного мягкого места, почти, как у своего предшественника, ещё при своём существовании, или наоборот, страдать от недополученного тоже в этой, а ни в той, жизни.
Наверное, надо всё же знать и понимать эти вещи, как бы ни были они не приятны и муторно реалистичны, вызывая тошноту и даже рвоту, и стремиться, возможно, к накоплению иных ценностей, которые ни тленны, а ни тех, что гниют так же, как и труп человека, даже и сумевшего собрать их бесчисленную коллекцию, у кого-то выливающуюся в личный автопарк. Просто, память человеческая — это единственное, что никогда не умирает, а остается с теми, кто ещё жив, распространяясь на будущее поколение. И хорошо бы оставить добрые воспоминания о себе здесь, на этой земле, даже на той, где тебя уже нет.
А на самом деле, это, конечно же, выбор каждого, как ему жить и что делать, что собирать и что после себя оставлять, ему с этим выбором самому жить и с ним же потом покидать этот ни всегда приветливый и улыбчивый мир, и не важно в каком месте, кто окажется затем, и какую память о себе оставит, он ведь, об этом уж точно, никогда уже не узнает, ему тоже будет всё, всё равно… но это чуть позже, или всё-таки, гораздо позже.