У меня был план. И не важно, что он не подходил разуму. У меня было еще время и чудесные белые крылья, без которых мир перестанет наслаждаться собой, захлебнувшись пеплом от прошедшей гражданской войны. Я снова был готов...
Когда стихнет последний блюз несовершенной памяти, когда улетят в небо шальные буквы от ненаписанных писем, а в кафе на углу от умиления проснется моя шарманная совесть, я найду твои глаза, взгляну на звезды, нелепо прибитые к старому шкафу, доставшемуся тебе от дядюшки, закончившего жизнь в "Рыбпромхозе", и скажу:
- Дорогая! В моем доме опять ненастье. Мне холодно спать под открытым небом. Я принес тебе новую боль...