Просто хирург
Семья Раисы Владимировны жила в нашем подъезде на третьем этаже. Сама она работала на заводе железобетонных изделий (ЖБИ) замом директора по снабжению. Я работала в то время в проектном институте, который проектировал наш дом, а их завод был заказчиком. Это сблизило нас, и она часто приглашала меня к себе на чай. За чаем мы вели разговоры на разные темы. Как –то мой взгляд упал на ее ногу, и я увидела на ней опоясывающий щиколотку шрам.
- А что за шрам у вас на ноге, - спрашиваю.
- О, это необыкновенная история, - загадочно проговорила она.
- Расскажите, - попросила я, и она стала рассказывать.
Случилось это в 1976 году. Я тогда работала на заводе мастером. Ходила, проверяла, руководила погрузкой и разгрузкой изделий. Однажды я проходила между рядами стеновых панелей, стоящих слегка прислоненных друг к другу, а не установленных в кассеты. Еще подумала тогда, что надо их установить в кассеты, пока не поздно.
И тут случилось непредвиденное: проходящий козловый кран произвел колебание земли и воздуха, и панели стали падать. Едва успела из-под них выскочить, только нога эта попала под панели. Я закричала от боли, и ко мне стали подбегать рабочие. Кое-как они освободили мне ногу, которая представляла собой ужасное зрелище. Вся в крови, нижняя часть моей ноги была перебита и держалась на одной коже. Мне наложили жгут и обернули ногу чистой простыней, принесенной кем-то со склада.
Вскоре приехала скорая помощь, и меня увезли в больницу. Там сразу решили ампутировать перебитую часть, но я воспротивилась. Вокруг меня собрался целый консилиум врачей, уговаривая на ампутацию.
- Нет! – заявляю, - без ноги мне не жить: я отравлюсь или повешусь. Пришейте мне ногу, вы же врачи!
- Но мы не делаем таких сложных операций. Не то что мы, еще в стране никто не делал.
- А вы попробуйте! Надо же начинать, вот и начните с меня!
- У нас никто не возьмется за такую операцию.
- А я не дам отрезать ногу. Лучше умру тут у вас, - упорствую я.
И тут один хирург подошел ко мне:
- Я вам сделаю операцию, только не гарантирую, что нога будет нормально функционировать, – все сразу замолкли от удивления.
- Пусть так, доктор, - обрадовалась я. – Лучше я буду хромой, чем без ноги.
- Готовьте больную к операции, - проговорил он и вышел из палаты. За ним быстро вышли остальные…
Операция длилась четыре часа. Когда я очнулась от наркоза в палате, то первым делом посмотрела на ногу и ощупала ее. Она была на месте, только обвязана бинтом, но пока я ее не чувствовала. Хирург часто приходил ко мне, интересовался моим самочувствием, проверял ногу, делал назначения, которые способствовали приживлению пришитой части к организму. Вскоре, к великой радости, я ее стала чувствовать, а это значило, что кровообращение восстановилось, и нога стала выздоравливать. Счастью моему не было предела!
Через два месяца меня выписали из больницы. Сначала я немного хромала, а со временем прошла хромота. Теперь могу бегать, танцевать. Теперь даже трудно поверить и вообразить, что со мной произошёл такой несчастный случай.
- Это просто чудо! - я была крайне изумлена. - А что же стало с тем замечательным хирургом? Это же такой талант раскрылся у него! Наверное, в Москву забрали?
- Да нет! Как я потом узнавала, его не только не похвалили, а поругали даже за самоволие, мол, а если бы да кабы. Хирург стал попивать, и был вовсе дисквалифицирован. Дальнейшую судьбу его я не знаю, - и на этом она закончила рассказ...
Долго я оставалась под впечатлением ее рассказа. Как мне было жалко этого хирурга от Бога, к сожалению, имени его не помню. Разве можно обходиться так с талантливыми людьми? Что это - зависть или пренебрежение талантливыми и способными сотрудниками со стороны начальства? Унижение, непризнание заслуг ломает дух людей. Этот хирург мог сделать самую сложную операцию, но защитить себя не мог, это было не в его компетенции. А надо было сделать так, чтобы о нем вся страна узнала.
Слава и низкий поклон тем замечательным хирургам, которые не делали из больных людей инвалидов и калек на всю жизнь, а возвращали им радость и счастье быть полноценными для семьи, для общества!