Собаки бывают разные и независимо от характеров, пород, экстерьеров хозяева обожают своих питомцев. Но многие ли могут применить к своим собакам слова «интеллигент», «аристократ»? Скажу, что нет, при этом ничуть не умаляя достоинств ваших четвероногих друзей. Мне же очень повезло с моим доберманом.
В один прекрасный момент моя семья единодушно решила, что так жить дальше невозможно. Скучно, пресно, никаких проблем, кроме добывания средств на пропитание. И мы придумали, как в корне поменять наш привычный уклад.
Для этого понадобилось всего ничего. Вступить в клуб служебного собаководства и ждать, когда подойдет очередь на щенка облюбованной нами породы. Поначалу мы, соблазненные и очарованные подвигами Лесси, остановились на выборе колли. Время шло, мы регулярно ходили в клуб, благо он был неподалеку, сидели на собраниях и терпеливо ждали своего часа. И не зря.
Среди восточно-европейских овчарок, преобладавших на площадке клуба, довольно часто появлялся единственный в той округе красавец доберман-пинчер. Черный с коричневыми подпалами он резко выделялся ростом и экстерьером в любой собачьей толпе. Все в нем было красиво, ювелирно купированные уши, коричневые подпалы и кленовый листочек под коротким хвостом. Время от времени он задирался или его задирали овчарки, но это были короткие незлобные телодвижения ради разминки.
Заметив наш интерес к доберману, кто-то из завсегдатаев клуба шепнул: Вы подойдите к хозяйке, поговорите, она хочет его продать. У него неправильный прикус, а ей очень хочется выставляться.
Сказано-сделано. Спустя неделю отдали за Иркута 100 рублей, и привели его домой. Несмотря на полуторагодовалый возраст, мы у него оказались четвертыми хозяевами. Первый – заводчик из Ленинграда. Второй – покупатель, держал его около полугода в ванной комнате, негде было поместить щенка, третья нам его продала.
Хозяйка, отдавая Иркута, предупредила, что он может первые дни тосковать по семье, не есть и не слушать команд, хотя и прошел ОКД (общий курс дрессировки). Так оно и получилось. Около недели пес привыкал к нам и ничего не ел. Не помню кто-то из домашних догадался предложить ему печеные каштаны, которые очень кстати нам прислали родители с юга. С тех порт дело пошло на лад и аппетит у парня оказался завидным.
Мы также продолжали ходить в клуб, обмениваться опытом, слушать дельные советы. Вечерами гуляли в окрестностях квартала и познакомились с такими же любителями собаководами. Интересно было наблюдать за поведением нашего джентльмена в разных ситуациях.
Выходя из дома, он сразу «втыкал» нос в землю, будто что-то искал. Как мне объяснили позже, его интересовали кошачьи следы. Допускаю, что и не только. Забегая вперед, скажу, что однажды на глазах у жены он ухватил поперек туловища гулявшую в алычевом саду кошку, и отправил ее в кошачий рай. От этой сцены у жены помутнело в глазах и ей стало плохо. То же самое, и там же, видел и я, но кошку не пожалел. Я прекрасно понял Иркута, он в обоих случаях работал санитаром леса. А опытные собаководы успокоили тем, что здорового кота или кошку собаке так просто не взять. И еще он не переносил запах алкоголя от чужих людей, и всячески демонстрировал это лаем.
Кроме ОКД Иркут понимал интонации, многие слова, не входящие в команды, и настроения хозяев. Мы жили на восьмом этаже, и как он умудрялся чувствовать членов семьи при подходе к лифту, не понимаю. Жена возвращалась с работы поздно и только входила в подъезд, как Иркут подходил к двери. Со временем я научил его лаять на слово «Скажи». Приходят гости, говорю ему: Скажи, Здравствуй! Он лает, гости в восторге. При прощании повторяю фокус: Скажи, До свидания! Эффект был потрясающий. Понятно, что он реагировал на слово "скажи".
Забавно было смотреть, как пес проникает на кухню во время наших обедов. Здесь его аристократизм заметно тускнел перед запахами еды. Знает, что нельзя заходить, ложится в коридоре на линии двери. Постепенно, чуть ли не по миллиметру, его нос вытягивался, пересекал границу, лапы следовали за мордой, и вот он наполовину в кухне. Не менее смешно Иркут садился на диван. Пятился задом к нему, садился и опирался только на передние лапы. Когда ему вечером предлагали идти на место, нехотя спускал с дивана половину туловища, опускал голову как побитый пес, глаза его выражали вселенскую собачью скорбь и медленно-медленно, вдруг передумаем, оглядываясь несколько раз, выходил из комнаты.
Помню, поехали мы с друзьями за Шексну, на пляж, и пришлось нам искать намордник. На такую длинную морду ничего подходящего не нашлось, и пришлось изобретать сложную конструкцию. Вы бы только видели его реакцию. Глаза говорили: Меня, воспитанного, уважающего людей, любящего детей и всех, кто меньше меня ростом, кроме кошек, да мордой в грязь! Он долго пытался снять его, мотал головой, не хотел идти, но через полчаса мучений, смирился со своей участью.
Интересно наш любимец нес сторожевую службу. Однажды я сидел с другом на кухне и мы слегка "усугублял, и забыл об этом. Слышу шорох в коридоре, выхожу и вижу следующую картину. Стоит цыганка, руки по швам, лицо белое, напротив молча сидит Иркут. «Я за бутылками пришла, - мямлит цыганка, - а ваша собака меня напугала». Открываю дверь и выпускаю незадачливую гостью. Вот так тихо, спокойно, без претензий на благодарности...
Второй случай не менее показателен. Стояли мы с соседом, и говорили о том о сем. Иркут где-то бегал по своим делам вне поля зрения. Сосед вдруг резко поднял руку почесать затылок. То ли пес почувствовал угрозу, то ли видел, но вдруг резко встал между нами, шерсть дыбом и тихий рык. Собеседник мой замер: А чего это он? Пришлось объяснять, как грамотная собака несет свою службу.
Высшую похвалу интеллигентности Иркут получил в поезде Москва-Новороссийск, когда мы переезжали из Череповца под Анапу. Чтобы не травмировать пассажиров видом собаки и не везти его в клетке в нерабочем тамбуре, мы выкупили все купе, и спокойно сели в поезд. Начинался курортный сезо, и с нами вместе ехали около десятка родителей с детьми разных возрастов. Спрятать такую здоровую собаку от детских глаз мы не могли, и ребятишки быстро пронюхали о ней. Под дверями купе стали собираться кучки мелкого любопытного народа и ждать, когда откроется дверь. Мы особо не сопротивлялись, и все кончилось тем, что Иркута выпустили в коридор. Что там началось!
Ни один родитель даже не усомнился в том, что собака может чем-то навредить их ребенку. На Иркуте катались, его гладили, щипали, хватали за хвост. После каждой остановки, где мы выходили с ним, взрослые с участием спрашивали: Ну, как, Иркут сходил? Не знаю, из каких соображений, но наш пес ни разу не поднял лапу, чтобы выдавить из себя хотя бы каплю.
Похвала, о которой я упомянул, заключалась в словах проводницы: У меня никогда не было таких веселых пассажиров!
Помню, как первый раз выехали мы к морю и наш пес бросился в морскую пучину. Так много воды он никогда не видел и начал с жадностью ее поглощать. Через несколько секунд смотрю у него вытягивается морда, куда еще длиннее! Он не может понять, что это за вкус у воды. Хватило одной пробы.
Как-то раз сердобольная дочь прихватила на улице бродячего тощего и задрипанного котенка. Тем самым поставила перед фактом его "сожительства" с собакой, люто ненавидящей кошачье племя. Не знаю, что меня побудило, может, понадеялся на сообразительность Иркута, но я проделал следующий трюк. Взял кота в руки, поднес псу под нос, и показал кулак. И, знаете, помогло. Собака держала строгий нейтралитет. Котенок за несколько недель освоился, отъелся, шерсть заблестела, и он начал хамить. Ставим перед Иркутом кастрюлю или миску с едой. Этот мелкий хам влезал между ног, никак иначе, и начинал трапезу. Вы бы видели жалкое выражение, хотел сказать лица, морды бедняги. Он не выдерживал такого унижения, и уходил прочь от соблазна показать наглецу кто в доме хозяин.
Помню удивил меня Иркут чувством юмора. Никак не мог ожидать такого от собаки. Поднимались мы с ним на небольшой холмик по скользкой траве. Угол подъема был приличным и спутник мой оступился, упал и боком покатился по траве. Вроде ничего особенного. Встал, отряхнулся, поднялся ко мне, снова упал, уже умышленно и покатился вниз.
Анапский период длился недолго. Поселок, в котором мы жили, кроме дворняг никого не видел, и здоровый черный пес пришелся кое-кому не ко двору. Соседка выпускала своего дворового Бобика на улицу, он подходил к нашим решетчатым воротам и начинал дразнить добермана. Не скажу, что тот огрызался, воспитание не позволяло, но в тайниках собачьей души копилась молчаливая злость. И однажды она нашла выход. Бобик бегал на улице, а Иркут перемахнул через забор (рекорд доберманов 3,5 метра), и в два прыжка достал ненавистную скотину в соседнем дворе. За ними увязалась малолетняя хозяйка и, если бы я не остановил Иркута, из одного Бобика получилось бы два. Пожалел девчонку. Как потом оказалось, зря.
Однажды наш пес отказался от еды. С ним такое случалось и раньше, но прошел день-два, он также ничего не ел. Прощупал его живот – такое впечатление, что туда положили большой камень, мышцы затвердели напрочь. Вызвал ветеринара, тот сделал укол пенициллина и всё. Звоню своему главврачу, описываю ситуацию. Он советует насильно вливать минеральную воду для промывания желудка: Скорее всего, это отравление. Две недели мучился Иркут. Вы бы видели его глаза! Они были как никогда выразительными и вопрошали: Сделайте что-нибудь, помогите! А мы оказались бессильны. Соседи сообщили нам, что собаку отравила хозяйка Бобика, наш пес якобы лаял и мешал ей спать. Иркут никогда не лаял без серьезной причины или команды. Но, не пойман – не вор!
Похоронил я его за нашим участком и никогда не забывал о счастливых днях, проведенных с ним. Общение с умной собакой ничем не отличается от общения с человеком, если вы уважаете и понимаете друг друга. В связи с Иркутом вспоминается один фантастический случай.
Приехал к друзьям в Ленинград, и ожидая их, гулял в окрестностях Черной речки. Домой возвращался по темноте. Неожиданно ко мне подбежал доберман, и молча встал рядом. Слышу голос: Вы ничего не делайте, он не укусит! Подходит ко мне мужичок, разговариваем о собаках, кличках, родословных и выясняется, что его псина двоюродный брат моего. Кто бы подумал, что так далеко и так случайно можно встретить родственников по собачьей линии!
Когда я переехал в Старый Оскол, и стал знакомиться с местными собачниками, мне тут же доложили, что доберманы дюже злющие твари и к ним без нужды лучше не подходить. Очень удивила такая характеристика, и я позволил себе усомниться в ней. После моих слов оказалось, что противников доберманов гораздо больше, чем казалось на первый взгляд. Никого не стал переубеждать, только понял одно – Ленинград не зря считался и являлся образцом культуры. Даже собачьи выходцы из него несут аристократический шарм далеко за его пределы. Но, увы, до Старого Оскола не доносят.