Всего-то третий день на улице минус три, а речушку всю прихватило ледком, чего не ожидал. Только на быстринах черная вода, да у омута по центру. Но туда удочкой не достать. Вздыхаю, что делать. Окунь еще не подошел, а язь не ушел, его здесь место. Нужно чем-то дыру во льду сделать, а чем?
Оставил удочки у омута с рюкзаком, пошел по бережку дальше, в поисках хоть какой-то толстой палки. Знаю, что некоторые любители «косынок» их оставляют в кустарниках. Изморозь ссыпается с веток, с травы. Черные ботинки со штанами покрылись предзимним «мелком». А как дышится. Воздух отфильтровался морозцем, прозрачный, носоглотку да бронхи покалывает, поэтому дышу тихо, про себя.
Березовая палка толстая, торчит острием из куста. Почесал ее пику подушечкой пальца, колется. Кто-то топором срубил ее и заострил, чтобы в землю втыкать, не жалко им деревца. Ну, что говорить. Вытащил ее и в второпях к омуту иду. И, если бы не споткнулся о корень, припорошенный первым снежком, то вспугнул бы крысу, бегущую с бережка по льду к открытой воде и тянущую за собой несколько длинных травинок.
Сглотнув слюну, наблюдаю за ней. Да это же ондатра. Точно. Нырнула в воду на быстрине, под лед ушла, через несколько секунд вынырнула метров через десять от меня. Может, это другая крыса? А дорожку как по льду от этого места под бережком как натоптала. Заготовкой на зиму занимается.
Заглядываю под обрыв, а там вскрыта ледяная корка, вода бурлит в ней, бьется о ветки кустарника. Вот из нее-то, ондатра и вытаскивает водоросли с травой.
На омуте пытаюсь пробить лунку у торчащей из-подо льда коряги. Там летом парочку язей всегда найдешь. Глубина метров под шесть, под корягами у нее своя избушка, и от щуки спрячется, и в летнюю жару вода там прохладная. После каждого тычка палкой, ледяная корка темной становится, водой пропитывается, проламывается.
Ну, вот, наконец, и лунка образовалась, широкая. Не торопясь готовлю удочку, меняю грузило, вместо крючков – мормышки, вместо поплавка, сторожок на конец удочки ставлю. Осталось тесто насадить. Да и куда торопиться, от ударов палкой по льду язь ушел или в свою норушку забился, минут тридцать там просидит.
Посмотрел на лунку, привиделось что-то. Да ничего в ней нет, показалось.
Натягиваю леску и снова боковым зрением отмечаю, в лунке вода забурлила. А-а, так это же та самая ондатра, выскочила на лед, осматривается. Что тебе, крыса, места мало, в трех метрах быстрина, ныряй себе на здоровье.
А крыса обкусывает что-то в своих лапках. Что не видно. А может просто умывается. Хм, в воде живет и умывается. Прикусил губу и наблюдаю за зверьком. Видно, когда лунку здесь прорубывал, она где-то далеко была. А если здесь сейчас появилась, то, скорее всего и ее нора где-то недалеко отсюда. За омутом-то, старица заболотилась, питания для нее много в ней, и трава, и водоросли. Вот такие вот дела.
Кончиком удочки хлопаю по ледку, а крыса на это внимания не обращает, умывается. Хлопнул по ее хвосту, и тут же исчезла в лунке. Опускаю в воду грузило с мормышками, сторожок выровнялся, значит, до дна дошло. Глажу руки, согреваю их. Где-то барабанная дробь слышна, дятла работа. Циу, циу, распелся рябчик. Искорки по краю лунок заиграли в солнечных лучах. А вот и поклевка первая. Натягивается леска, что-то удерживает ее, туговато идет. И к моему удивлению длинная водоросль на мормышке повисла. Вот тебе на. Не работа ли это ондатры?
После второй поклевки та же история, снова на крючке длинная водоросль, по кончику, срезанная как ножом.
А вот после третьей, сомнение пришло, не ондатры ли это работы. Не хочет со мною делить лунку. После пятой, взял палку, отошел метров на пять вправо. Лунку быстро вырубил, удочку забросил. Минут через десять первая сорожка в кульке серебром бьется, за ней – вторая, третья.
Выходит ту лунку с ондатрой не поделили.