ДРАКУЛА. МИНА И АЛЕКСАНДР.
Глава 7 Sanguinis Frigus (продолжение )
Прошло несколько дней. Наша новая подопытная -- ибо это теперь самый большой наш интерес -- была ненадолго приведена в сознание, поскольку, через целых семь дней!, мы наконец-то увидели изменения в её крови и теле.
Она слаба и неистова одновременно. Она шипела на нас, как кошка, и говорила всякий бред, что легко списать на её ужасное состояние. Томми, который терпел всю эту боль, хотя и не был до конца обращён, говорит нам, что Сэнди (так мы её назвали, своего имени она нам не открывает ) испытывает просто жуткие мучения.
Мы с Мильтоном понимаем, что Обращённого нельзя вот так резко посадить на "голодную диету", Сэнди "получает свой паёк", как называет это Мильтон. Кровь нужна свежая, хотя бы немного. Ибо -- о, да, мы постепенно открываем секреты вампирской диеты ! : кровь, хранящаяся какое-то время (ещё не знаем какое ), теряет для вампира свои качества. Грубо говоря, становится мёртвой кровью, и причиняет ему страдания. По методу Мильтона, крови каждый раз нужно всё меньше и меньше. Доза сознательно уменьшается.
Поставщиком свежей пищи для нашей Сэнди согласился быть сам Мильтон, иногда его подменяет Августо, один раз это была я. Кровь Томи мы не решаемся брать, как кровь перенёсшего ту же болезнь, пусть и в ослабленной форме. Теперь, ко второй неделе нашего исследования -- достаточно небольшой пробирки в день, которую она, однако же, с жадностью выпивает.
Мильтон шутит, что , со времён Средневековья, кровопускание было самым действенным лечением от всех болезней, даже от поноса.
Я смеюсь:
--Уилл! Ну ты ведь прекрасно знаешь, что с тех времён наука шагнула далеко вперёд. И теперь вполне доказано, что Средневековье -- эпоха схоластики.
--Правда ? -- он указал на знаки всюду в комнате, -- Вот это ведь, вроде бы, тоже называется схоластикой ?... Хотя, Мина, конечно я пошутил : я полностью согласен с тем, что понос кровопусканием не лечится.
Сэнди наблюдает за нами. За нашим оживлением, и перепирательствами, за нашим разговором... Она словно бы что-то вспоминает... Она уже не такая дикая...
Прошло целых три недели, когда наконец-то и в состоянии Сэнди возник перелом. Мы медленно наблюдали изменения в её крови. И она далеко не сразу перестала ассоциировать своё чувство голода -- с чувством желания крови.
--Я хочу это, -- сказал она как-то, когда Уилл спустился вниз с недоеденным бутербродом.
--Ты хочешь есть ? , -- спросил он.
--Я хочу ... хлеба... Я хочу чай.... Я хочу искупаться в ванной, мистер Мильтон. И... не стоять перед вами в ночной рубашке, а одеть платье... Как у мисс Мины.
Мильтон с удивлением взглянул в её сторону, сказал:
--Мы подумаем, что приготовить тебе на завтрак, Сэнди, -- сказал он, -- Такая вот пища сразу может быть для тебя слишком тяжела. И ванну..., пожалуй, что организуем. И платье.
--Вы очень добры, мистер Мильтон, -- сказала она, спокойно удаляясь в угол своей клетки, на постель. Завернувшись в одеяло, легла и отвернулась к стене.
Я спросила у Августо сколько ей человеческих лет , не вампирских, на его взгляд.
--Вероятно, лет девятнадцать-двадцать, -- ответил он.
Завтрак для нашей Сэнди мы приготовили быстро, и Мильтон сам отнёс ей кашу, чай и хлеб. Она съела почти всё, и сразу же заснула. Как погружается в сон выздоравливающий человек. Но о ванне в этот день беспокоиться не пришлось, так как через пару часов сна у Сэнди поднялся сильный жар. Несколько суток Сэнди находилась в лихорадочном состоянии, в полусознании. Примерно таком же, как мы наблюдали у Томми. Мы применяли жаропонижающие лекарства, это-то и позволяло её телу выдерживать такой стресс. Потом температура резко спала, но остановилась на вполне нормальной для человека отметке.
На время лихорадки, на свой страх и риск, мы переместили Сэнди из её вампирской тюрьмы в нормальную постель, наверху, в отдельную комнату. Которую, впрочем, запирали. Уилл попросил меня освободить его от всех дел в больнице. Я, разумеется, согласилась на это.
Когда, какое-то время спустя я навестила выздоравливающую Сэнди -- по всем показаниям она уже перешла в эту категорию больных, -- Уилл потихоньку провёл меня в её комнату. Сэнди спала, она чувствовала себя ещё очень слабо. Но изменения в ней произошли сильные, изменился цвет кожи, и цвет волос. Они перестали быль белоснежными, но , да, остались светлыми, точнее светло-рыжими, редкий палевый цвет. Её кожа, хоть и была бледной, но приобрела едва заметный естественный оттенок, так же изменили оттенок ногти, ресницы, брови. Ресницы и брови стали темнее, почти светло-русого цвета. В комнате были плотные шторы, которые скрывали солнце, в кои то веки в Лондоне был солнечный день.
Сделав мне знак, чтобы я сохраняла тишину, Мильтон отогнул край шторы так, чтобы солнечный свет упал на её постель и на руку. Девушка даже не пошевелилась во сне.
Мильтон опустил штору на место, и мы тихо вышли из комнаты.
-- Она уже может переносить солнечный свет, но не может пересилить свой страх. И я не знаю, помнит ли она, как её зовут на самом деле, то есть кто она как человек. Ещё не знаю, насколько цела её психика. Она очень слаба и говорит совсем мало. Но ей уже не нужно нисколько крови, удивительно – она испытывает к этому отвращение… Она уже испытывает аппетит, так же как Томми , в период выздоровления. Думаю, что все её воспоминания, связанные с вампиризмом, так же вытеснены в подсознание… Я думаю, следует отыскать её родных. Это можно сделать, пролистав некрологи в газетах примерно годичной давности… Августо считает, что она из состоятельной семьи. Я тоже так думаю.
Негромко сообщил мне Мильтон, и при последних словах слегка вздохнул, добавил :
-- Я считаю, что общение с родными и приятная, знакомая обстановка помогут вернуться её памяти. Но через пару дней, когда Сэнди немного окрепнет, нам нужно будет перевезти её в больницу. В какую-нибудь палату для выздоравливающих… И придумать историю для родственников… Чтобы они могли поверить , почему похороненная девушка – чудесным образом воскресла.
-- Это можно сделать. Ты сам напишешь историю болезни, конечно, не упоминая, явно, названия… Официально его ещё нет. Но, просто, напиши традиционно для нашей лечебницы : пациент был привезён в такое-то время, помещён в отдельную палату, по причине агрессивного поведения. Наблюдается потеря памяти … В принципе, мы обязаны каким-то образом определять личность таких пациентов, отыскивать их родных. … Полуправда – всегда лучшая ложь.
Ободряюще сказала я Уиллу. Настало моё время по-дружески крепко пожать его руку.